syndrigasti (странные люди)

Меня зовут Чон Чонгук, и только своё имя я могу назвать с точностью… процентов на девяносто. День назад я бы ещё сказал, что учусь в выпускном классе и провожу внеурочные и даже урочные часы в качалке, а вечером играю в гейм-плей, зависая в компьютерных клубах, но теперь напоминать об этом не приходится… все эти шалости остались для меня в далёком прошлом. А точнее, в далёком будущем. Лет этак тысяча пройдёт, прежде чем изобретут первый компьютер. Яркое солнце обжигающе палит по моему лицу и голым икрам, и я начинаю засыпать под незатейливой птичий лейтмотив. Спокойное время для сна ещё не пришло, и я делаю над собой огромное усилие, чтобы открыть глаза и увидеть ветви раскидистого каштана, к которому я бежал, не чувствуя себя и собственных ног, всего лишь несколько минут назад. Лёжа, я вспоминал слова своего бывшего преподавателя по танцам, который говорил, что я странный человек, но я всегда думал, что он имеет в виду мои потрясающие танцевальные способности и нечеловеческую выдержку. Ага, хрен. Всего лишь пару часов назад я беззаботно дурачился с одноклассниками на природе: футбол, теннис, реслинг и другие чудесные забавы, сгенерированные человечеством. А затем мы начали играть в прятки. Глупая и детская игра, но девчонки так настаивали на каком-нибудь меж половом увлечении, что наша компания согласилась играть с ними, пока не позовут к завтраку. Мы прятались первыми, и я, сам не зная как, забрёл в глубокую расщелину между корнями огромного дерева и притаился, облокотившись спиной на его крону. Дерево стояло в тени на самом краю лужайки: добежать до него за отведённое время было почти невозможно, но я конечно же смог. Я припал к земле и восстанавливал зашедшееся в ураганном ритме биение сердца, как вдруг траву зашелестел непонятно откуда взявшийся тёплый ветер. Мне пришлось напрячься, чтобы не упасть набок: глупость конечно, но корни будто отодвинулись от меня в сторону. Погода резко потеплела, и мне пришлось стянуть свитер, чтобы не утонуть в собственном поту. Я сидел минуту, вторую, десятую… очень напрягало отсутствие каких-либо голосов. Через пятнадцать минут моё терпение лопнуло, и я неловко встал, разминая затёкшие конечности. Повернувшись лицом к нашей стоянке, я увидел самую неожиданную персону, которую только можно было увидеть на школьном выезде, и громко вскрикнул: — Бан Шихёк? Вы чего, блин, тут делаете? Преподаватель по танцам, чёрт его дери. Мужчина улыбался, играя круглыми щёчками на свету, а я недоверчиво разглядывал его. Нет, точно Шихёк, но почему-то одетый в нелепый и устаревший, хоть и неплохо сохранившийся ханбок. — Чонгук, мальчик мой, как же я рад, что не ошибся в тебе! Он заключил меня в тесные потные объятия, и я, клянусь, почувствовал его ладони на своих булочках. Наконец он отпустил меня, сделал шаг назад и протянул ладонь. Будучи в состоянии шока, я безропотно согласился идти за ним. Шихёк вывел меня к дороге, явив через сотню метров нашу перевалочную стоянку, и в этот момент я впервые испугался так откровенно: дом выглядел совершенно иначе чем несколько минут назад. Начать хотя бы с того, что дома и вовсе не было. Ведь я точно запомнил, что на этом месте стояла двухэтажка, совмещающая отель, стоянку и кафе, а также заваленные мангалами для барбекю дорожки, но ничего этого не было. Вместо этого к небу гордо возносился самый красивый в мире дворец, красочный, как отремонтированный Кёнбоккун, и живой, как на картинах из учебников. — Что. За. Херня. Шихёк рассмеялся и похлопал меня по плечу. — Что у тебя было по истории Кореи? — Три. — Значит, нет повода тебя пытать и дальше. Добро пожаловать в 852 год, окрестности Силлы, дом Хваранов! … Я и до этого подозревал, что мой тренер любит подбухивать, но я не знал, что галлюцинации передаются воздушно-капельным путём. Потому что на моих глазах двухэтажка превратилась в лощёный красным и золотым дворцовый комплекс с решетом занавешенных окон, и я поверил своему преподавателю и даже захотел сказать, что всегда интересовался вопросами преодоления пространственно-временного континуума и путешествиями во времени, но в тот момент я мог лишь на выдохе выпалить: — Всё-таки Югём не воду соком разбавлял… Шихёк приложил ладонь ко лбу и тут же поспешил объясниться: — Как ты заметил, я очень давно за тобой наблюдал, пришлось даже научиться танцевать. В твоём времени, 2017 году, осталось очень мало странных людей, таких, как я, таких, как ты. Ты обладаешь удивительной сверхъестественной, как говорят твои современники, силой. Обычно я рыскую по временам и создаю там временные петли, оставляя своих наместников, чтобы они помогали странным людям собираться и жить вместе. Но в твоём году и в твоей стране был только ты один! Согласись, нерационально на тебя одного тратить столько сил, поэтому я решил позвать тебя в своё время. Так сказать, к началу всех начал. Ты не обязан жить с нами, но ты должен знать, кем являешься на самом деле. — Ну показывайте. Мою покорность опытные психологи назвали бы обычным шоком. Я бы назвал грубее, если бы точно знал, можно ли в этом времени ругаться. — Вы сказали, что это… дом Хваранов? — Да, ты знаешь, кто это такие? — Эпизодично. Шихёк покачал головой и откровенно взгрустнул: — А ведь, может, только благодаря этим людям ты до сих пор жив. Это ещё мало того, что один из тех странных юношей, с которыми я тебя сейчас познакомлю, может быть одним из твоих дальних предков. Я ничего не ответил, просто тупо кивнул и поспешил догнать заторопившегося мужчину. — Так вот. А это у нас специальный отряд странных Хваранов. Каждый из них обладает потрясающей неповторимой силой. И я тебя сейчас познакомлю с ними! Потом мне нужно будет отлучиться по делам, а когда я вернусь за тобой, то верну обратно в родное время. Мои хвараны привыкли показывать свои способности и раскрывать умения других странных людей, так что вы быстро найдёте общий язык. Только не увлекайтесь! — Шихёк щёлкал пальцем меня по носу. — Не забудь, что ты в их компании лишь на сегодняшний день! Шихёк открыл врата дворца, и я осторожно переступил границу: с другой стороны уже столпились, ожидая странника, шесть удивлённых, но чертовски симпатичных юношей с длинными убранными волосами и в бело-голубых нарядных ханбоках. — Ну чего… здрасте… — Чонгук прибыл из далёкого будущего, пожалуйста, поприветствуйте его. Расскажите всё нашему гостю, а я пока отлучусь. Сказав последнее, Шихёк трусцой выбежал из Дворца. Повисло молчание, которое спустя несколько минут прервал парень-белоснежка на вполне понятном, но крайне устаревшем корейском. — Ты из какого года прибыл? Одежда очень странная… там принято ходить в нижнем белье? — хвараны прыснули со смеху, и я не сразу понял, что он показывает на мои брюки. Точно, ханбоки же считались обязательной верхней одеждой. — Я из 21 века. — Ого! Шихёк часто приводит странных людей из других времён, здесь у нас вроде как дом и начало всех начал, — вставил низенький хваран с узкими глазками, — но чтобы из 21 века! Я стоял и боялся моргнуть глазами, чтобы не нарушить волшебный пейзаж. Переварив полученную информацию, я кивнул несколько раз, и окей, наконец-то воспринял им, перестав прятаться за личиной сарказма. — Вы все обладаете необычными силами? — Да. Как и ты. — Я совершенно обычный человек! Ну, могу конечно подтянуться пятьдесят раз, но это всего лишь годы тренировок… — Обычный человек не может пройти сквозь петлю времени! — как-то слишком бойко и грубо ответил ещё один парень, напоминавшей своим гордым и статным видом лидера этой группки. — Не хочешь говорить о своей странности, то и не надо! — Хорошо, хорошо! Я откровенно испугался резкого напора, но меня спас улыбающийся парень, который принёс мне из дома Хваранов ханбок, чтобы и я мог переодеться и никого не смущать своим диким видом. Я напялил одежду прямо поверх своей современной, лишь на секунду запутавшись в сложном покрое и просунув в отверстие для головы руку. Теперь меня от хваранов отличала лишь короткая причёска, и я мог бы назвать её своей гордостью, но хвараны, наоборот, смотрели на меня с жалостью: длинные густые волосы были их достоинством. — Расскажите о ваших странностях… На это парни отреагировали положительно. Посадив меня на ступеньку, они выстроились передо мной в отрепетированную многими встречами линию и начали по очереди представляться. — Меня зовут Ким Намджун, — представился высокий парень, которого я сразу принял за лидера, — моя способность уникальна тем, что она мысленная, а не физическая, — парень сделал ударение на последние слова и повернулся в сторону захихикавших хваранов: видимо, спор о природе его способностей царит тут уже долгое время. Я знаю сто пятьдесят три языка. — Разве ты не обычный полиглот? Ну, просто с бездонной памятью? — задумчиво спросил я, на что Намджун явственно обиделся, а остальные засмеялись в голос. Вместо ответа, парень набрал воздуха в лёгкие побольше воздуха и засвистел на один лишь ему понятный мотив: тут же мимо меня пролетела птичка и насрала на руку. — Чтобы ты знал, невоспитанный юноша, в нашем мире не больше тридцати человеческих языков. А остальные — это слова ветра, птиц, животных, земли, звёзд… — Так, хватит с тебя. Дальше я, — его оттолкнул улыбающийся парень, — Меня зовут Чон Хосок, и я антропоморфик. Я переношу свои чувства и эмоции на неодушевлённые вещи и могу контролировать их. — И из-за того, что Хосок такой жизнерадостный, у нас 360 дней в году светит солнце. Мы разоряемся на урожаях из года в год, — не удержался от комментария Намджун и тут же споткнулся о взявшийся из воздуха камень. — Это Хосок проявляет способность? — спросил я всех и сразу. — Нет, просто Намджун — рукожопый. Я поджал нижнюю губу и кивнул. — Теперь я. Моё имя Ким Сокджин, и я уверен, что мальчик уже слышал его из корейской истории, потому что я чувствую, что буду в ней увековечен! Так превозносил себя высокий парень, делая широкие жесты и улыбаясь во все тридцать два. Я остановился как вкопанный и начал пялиться на него, но нет, не показалось, парень не открывал рот при своей речи! — Да, я чревовещатель! Я тактично умолчал, что думаю о такой шарлатанской способности, но тут опять встрял Намджун и внёс свою лепту, убедив меня: — И это самая ужасная способность из всех! Мы не можем никак его заткнуть, всё говорит и говорит о себе! Хвараны рассмеялись над обидевшимся Сокджином, и он отошёл в сторону. — Следующий, — задорно выкрикнул я, взмахнув рукой: мне начала нравиться эта игра. Вдруг, не успел я и сообразить, что происходит, всё взмыло на воздух. Хвараны вполне устойчиво поднялись на пол метра над землёй, видимо, предвидя этот исход, а вот я, ранее сидевший, развернулся почти на сто восемьдесят градусов и вместе с камнями обрушился на землю спустя пару секунд. Я ахнул: шершавая ступенька содрала на тыльной стороне ладони кожу. — Мин Юнги. Способность воздействовать на гравитацию, — в нескольких словах представил себя низкий парень с белоснежной кожей и пропустил вперёд себя второго коротышку, заботливо склонившегося над моей ободранной ладонью. Он взял её в свои руки, обвёл всё ещё белую припухлость маленькими пальчиками и подул на розовато-красные линии, из которых только начали сочиться капли крови. На моих глазах ниточки светлой кожи протянулись через кровавый провал и сплелись воедино, даря мне новую кожу. Я восхитился в голос: эта способность показалась мне самой полезной. — Меня зовут Пак Чимин, и я владею апитеризмом. Я умею восстанавливать других живых существ, всех, кроме себя. — Это прекрасная способность! — улыбнулся я и заметил, как зарделся Чимин. — Ага, прекрасная, — раздался тихий и саркастичный голос Юнги. Когда Чимин проходил мимо его, он притянул хварана к себе ближе и заглянул ему в глаза, — Жертвенный ангел, я же просил не растрачивать своё собственное здоровье на чёртовы царапины чужаков! Чимин метнул на меня смущённый взгляд, и тут настала очередь зардеться мне самому. Ища своё спасение, я метнул взгляд к оставшемуся хварану. Шестой юноша раньше скромно молчал, но я не раз замечал его взгляд на себе и невольно осматривал его тщательней чем остальных. Он был очень красивым. — Меня зовут Ким Тэхён. Парень прервался и откинул волосы в сторону, и я наконец рассмотрел его лицо… самое красивое и миловидное, что я видел за свои неполные восемнадцать лет. Не знаю, говорил ли что-то парень или молчал, но я пропал в его красоте, растворившись в эфемерной изящности, которую распространял он вокруг себя. Показалось даже, что запахло сиренью. Наступило самое время встрепенуться и подумать, мол, какого хрена, и я даже набрал в лёгкие побольше воздуха, но так и не сумел ничего выпалить и лишь испустил тяжёлый выдох. Только сейчас я заметил, что хвараны посмеивались надо мной. — Ещё никто не слышал меня с первого раза, так что я повторю, — улыбнувшись, проворковал Тэхён, — Я на подсознательном уровне вызываю симпатию абсолютно всех людей. — Абсолютно! — выскочил Хосок, чтобы подтвердить его способности, — Знал бы ты, что однажды сам Шихёк… — Фу! — в один голос прервали его сморщившиеся Юнги с Чимином. — Мы же договаривались не вспоминать! Я не мог оторвать взгляда от Тэхёна. Он был одет и причесан как и его друзья, но если все остальные были похожи друг на друга как две капли воды, в этом хваране было нечто особенное. И я не мог понять, дымка ли это его способностей или нет, но казалось, что Тэхён тоже видит во мне нечто большее, чем чужака из дальнего века. — Расскажи про свою вторую способность, — услышал я глухой голос Сокджина. — Ах да. Как я и говорил, я могу проникать в сознания и сеять в нём ростки… любви к себе, — на одном дыхании проговорил Тэхён, — но в то же время, когда человек начинает чувствовать ко мне привязанность, я нахожу в его голове самую важную часть для странного человека — я вижу его способность. — А ты видишь мою? — спросил я полушёпотом. Мне было интересно, потому что я до сих пор не знал, в чём заключается моя сила. — Кажется, вижу, — прищурившись ответил Тэхён, заглядывая в мои глаза, — И я тебе отвечу, но вначале… не хочешь со мной прогуляться? Возможно, я слишком быстро выпалил «конечно», потому что притихшие хвараны с чувством выполненного дела отошли в тень и больше нас не тревожили. Тэхён коснулся моего рукава двумя пальцами, и это был аврал, конец моей психики и выдержки. Я полностью отдался странному чувству, потому что был уверен, что я слабее тэхёновой силы, и я позволил увести себя со двора дворца. Я не смел рушить чувство волшебного единения, а парень так и не начал разговор, пока мы не вышли на опушку густого леса. На ней стояла деревянная расписная скамья, на которую мы сели лицом друг к другу. В эти секунды я судорожно соображал, чем мне мог понравиться практически первый встречный человек, и мне даже вспомнились дурацкие цитаты из интернета про то, что если ты не встретил свою половинку, возможно, она живёт с тобой не в одном времени. Оправдываясь этим, я думал и не мог понять, почему Тэхён. Почему человек из 852 года. Почему он пронизывает насквозь своим взглядом, пока на его лицо падают чёрные длинные пряди. — Я не знаю… расстрою тебя или обрадую, но… — начал издалека необъяснимо счастливый Тэхён со сверкающей улыбкой на красивом лице, — Нет, не так, скажи, как на духу, я тебе понравился? — Ну естественно, — пшикнул я от смеха, не видя смысла ничего скрывать. — А в какой именно момент? Этому уточняющему вопросу я уже удивился, но знал, что скрывать мне нечего и честно ответил: — Ты всё время, пока твои друзья показывали мне свои способности, интриговал и чаровал меня, но как только ты сказал своё имя, я понял, что влюбился. Тэхён зарделся и занавесил лицо ниспадающими волосами. — А в своём… веке… ты уже встречался с мужчинами? — Нет! — выпалил я во всё горло, испугав Тэхёна. — Я… я… возможно бы и встречался, но так никого и не встретил… хоть в половину такого прекрасного, как ты! — я вновь почувствовал, как меня окутывает приятный аромат, кажется, персика. — Чонгук, — я вздрогнул. Хваран в первый раз назвал меня по имени, а в купе с его милым устаревшим акцентом эти два слога пробрали меня глубже той черты, где заканчивается душа, — я ещё не использовал свою силу. — Что?.. — я отреагировал почти спокойно. Может, не понял. Может, не так расслышал. — Я могу контролировать силу, и, если надо, выключать её… Мои способности существуют на очень тонком уровне, и я, ещё стоя позади всех, почувствовал твой интерес к себе, а когда я сказал своё имя, твои вспыхнувшие чувства чуть не сбили меня с ног. — Так, стоп. Это был не дурман твоей способности? — я ошарашенно смотрел на самого прекрасного парня не только на всём белом свете, но и во всех временах, и не мог понять свои обманутые чувства. — Нет. Но если для тебя это что-то значит, я тоже влюбился в тебя… На очень тонком уровне я увидел, какой ты хороший, ответственный, бережливый и вежливый человек (« — Вау, такое про меня ещё не говорили!»), ну и красивый ты очень, зачем это скрывать. Перед моими глазами взорвался и потух целый ураган бездонных огней, и секунды безудержной радости провалились в пропасть. — Лучше бы ты этого не говорил… — Почему? — испугался Тэхён и снова схватил меня за руку. Я покрылся мурашками. — Потому что наше время — это лишь однодневная экскурсия. Шихёк отправит меня в родное время, как только я открою свою способность. И мне сложно представить, как дальше жить, если это чувство, которое вспыхнуло внутри меня впервые, окажется настоящим и искреннем. Знать, что до тебя, — я впервые обратился к хварану на «ты» и его глаза заблестели, — не добраться никакими средствами. И тут Тэхён впервые с начала разговора улыбнулся с твёрдостью и решительностью. — После того, как я раскрою эту способность, внутри тебя начнётся необратимый процесс, который возродит её к жизни. Не сомневайся, просто доверься себе. Я вздохнул полной грудью и, повинуясь неконтролируемому желанию, взял его ладони в руки и сложил на своих коленях. Тёплые пальцы слегка вздрагивали на моей влажной коже. Я не мог вынести этот момент и закрыл глаза, в последнюю секунду урвав между сжавшимися ресницами его покрывшиеся пеленой зрачки. — Чонгук… ты можешь по своей воли и без всяких ограничений путешествовать по временным петлям. Да, тебе не нужен Шихёк, если захочешь… вернуться в наш 852 год. Последними словами он ответил на мой незаданный вопрос. Я раскрыл глаза от немого потрясения и мысли о том, что я больше не заперт в родном веке! Я могу путешествовать не только по Европе, но и по эпохам! Как только Тэхён произнёс эти слова, внутри меня тёплым ручьём пролилась эта восхитительная способность, и я чувствовал, как она сливается с моей кровью, становясь частью меня. После минуты эйфории наступила сшибающая с ног мысль, которую я так упорно прятал в подсознании: я могу насладиться Тэхёном чуть больше, потому что я смогу вернуться к нему, когда пожелаю. Я захотел его поцеловать, но не знал, входит ли это в правила этикета 852 года. И в эти секунды внутренних колебаний я почувствовал, как в моём мозгу что-то щекочет и покрывается пеленой вседозволенности. Я расслабился и поддался воли чувствам, приблизившись к растянутым в лукавой улыбке губам Тэхёна. Я коснулся их почти невесомо, на секунду отвёл голову назад, чтобы рассмотреть его замершее в ожидании лицо, и наклонился вновь. Ветер обнимал наши склонившееся головы, пока я мял в лихорадочном поцелуе его пухлые губы и чувствовал на своих скромные касания его языка. Слегка накрутив между пальцами его длинные волосы, я потянул хварана вниз, к скамье, и забрался на него сверху, всё так же осыпая лицо лёгкими касаниями. Тэхён смеялся ярко и безрассудно. Я тоже. И вот, я лежу в тени раскидистого дерева и жмурюсь от теплоты подаренных мне чувств, ожидая, когда за мной вернётся Шихёк и проводит в своё время, беспокойно спросив по дороге, хочу ли я открыть ему свою силу. И я ещё не знаю, что отвечу. Возможно, захочу сделать ему сюрприз своим внезапным появлением, как и его настоящая личность рухнула мне на голову после нескольких лет скрытничества. В доме Хваранов меня проводили с миром, но без особого воодушевления: им незачем привыкать к однодневным путешественникам и любезничать больше меры. Когда все скрылись за воротами дворца, абсолютно не пытаясь скрыть, как специально забыли Тэхёна на пороге, он подошёл ко мне ближе и, встав напротив меня, поклонился. Ошарашенно я ответил лёгким кивком головы. — Чон Чонгук, я не верил, что можно влюбиться из-за пары коротких взглядов и нескольких приветственных слов, но ты убедил меня, что это возможно… — И ты меня тоже. — … И для меня в новинку ощущать чужую любовь, чистую и незапятнанную своей силой. Я очень рад, что это подарил мне именно ты, человек, который может путешествовать по петлям. Это моя награда и наказание. Тэхён коротко улыбнулся и поспешил отвернуться, но, клянусь, я увидел, как заблестели его глаза. /// В этот день я получил намного большее, чем раскрытую тайну своих сверхъестественных способностей, и в сто крат более значимое, чем знания за одиннадцать лет в школе. Я лежу, ожидая, когда за мной вернётся Шихёк. Я лежу, ожидая, когда вновь вернусь в самое лучшее время на свете. В 852 год.