Иллюзия правды

Глава XI Океан боли затопил меня от кончиков пальцев до последнего волоска. Казалось, все тело превратилось в один обнаженный, кричащий каждой клеточкой, нерв. Боль проникла в каждый уголок, каждый закуток моего тела. И я закричал. Да и кто не закричит? Удержаться можно лишь в одном случае - если под Империус есть приказ страдать молча. Не знаю, через какое время я пришел в себя. - Тише, тише, - услышал я успокаивающий голос профессора. – Приказываю не кричать так громко. А лучше вообще не кричать. Мы же не хотим, чтобы нас услышали? Хе-хе. Я дышал тяжело, раскрывая рот, как рыба, выброшенная на берег. О, как же здорово не чувствовать боли. Не ощущать, что напряжение в тысячи вольт перекатывается через тебя. В этот краткий миг передышки я понял, что заклятие Империус ослабло. Возможно, само шоковое состояние организма способствовало этому. - Всё хорошо? – Гилдерой зевнул. – Гарри, я готов продолжить. А ты? Чудесно! Круцио! И снова меня бросили в чан с кислотой… Содрали кожу, выпотрошили, пропустили сквозь мясорубку… Поджарили на раскаленной плите и остудили охлажденным азотом… Я умирал и не мог умереть. Сходил с ума и оставался в сознании. Окружающее пространство стерлось. Время исчезло. Остался лишь я – в невероятном, немыслимом урагане боли. И даже кричать мне не позволили. А так бы было хорошо закричать, выпуская из себя хоть часть этой боли… Раньше я никогда не думал, что крик это так здорово. Какое же счастье, иметь возможность кричать. Громко, во все горло, разрывая связки и упиваясь этим криком. - Уважаю твое упорство, - лениво проговорил Локхарт в следующий раз, как я пришел в себя. Вот только никакого уважения в его голосе я не чувствовал. – Но рано или поздно, ты сломаешься. Поверь мне, мальчик, я и не таких ломал… Итак, твой выбор? Я вздохнул. Я подошел не только к краю своих физических и магических сил. Я подошел к краю, за которым заканчивалась боль. Дальше начиналось безумие. Да, теперь я знаю, что испытывали родители Лонгботтома. Как я их понимаю и сочувствую… Готов ли я потерять разум ради этого дневника? Конечно, не готов. Я же не отмороженный на всю голову герой. Дневник надо отдать. Придется отдать. Вот только еще один Круциатус я должен выдержать. Обязан. И я выдержу. А потом отдам то, что он хочет. Но я поймал взгляд профессора ЗоТИ и мне стало страшно. Действительно страшно. В его глазах плескалась несокрушимая воля, древний холод и обещания боли и страданий. Мне стало так жутко, как не было никогда. У меня даже озноб по телу пошел… Дневник надо отдавать. Прямо сейчас. То обещание палача, что я увидел в его глазах, просто пугало. - Ну, что, продолжим наши игры? Говорить тяжело и я просто отрицательно качнул головой. - Где дневник? - В Хогвартсе, - я глубоко вздохнул, как перед прыжком в воду. - Прекрасно! Вот видишь, как все просто… Очень умное поведение. Где конкретно он спрятан? Гилдерой поднялся на ноги. Палочка, которая была поднята и готова к новому Крициатус, медленно опустилась к земле. - В Выручай-комнате, - я перехватил взгляд Локхарта – он удивленно смотрел на небо за моей спиной. - Пять шагов назад, Поттер, - резко прозвучала команда, и я послушно ее выполнил. Профессор не запрещал мне оборачиваться и я, радуясь отсрочке, обернулся. К нам приближалась метла с сидящим на ней человеком. Когда он подлетел поближе, я с удивлением узнал бордовую мантию. Это был Роберт Уильямсон. - Ни слова о пытках. Мы просто решили прогуляться и беседуем о моем предмете, - приказал мне Гилдерой. Я кивнул, подчиняясь. Да, Империус все еще висел. Слабо, но он контролировал меня. Правда я уже немного пришел в себя и начал соображать, что приказ Локхарта, по сути, идиотский. Что нам здесь делать, так далеко от Хогвартса? Просто беседовать? Разве не очевидно, что забираться так далеко в глухомань вовсе не обязательно. Впрочем, вероятней всего, это его союзник, а не тот, кто мне поможет. Так что надежда, которая вначале промелькнула, словно солнечный лучик, теперь медленно пропадала. Частично обретенная свобода и независимость вызывали ассоциации с глотком свежего, чистого воздуха. Еще немного усилий… Я чувствовал, как Империус начал поддаваться. Метла опустилась ярдах в двадцати от нас. Мракоборец слез с нее и твердо встал на землю, впрочем, не делая попыток приблизиться. - Добрый вечер, - наконец произнес мракоборец. – Надеюсь, я не помешал вам? - О нет, нисколько, - лучезарно улыбнулся Локхарт. - Как ты, Гарри? - Уильямсон посмотрел на меня. - Все хорошо, - я старался бороться с приказом, но пока ничего не получалось. Лишь гримасы на лице. - Мы беседовали про защиту от темных искусств. - Правда? – похоже, от него не скрылось, что с моим лицом что-то не так. - Правда, - я подтвердил его слова, но мне удалось покачать головой из сторону в сторону. - Думаю, будет лучше, если я заберу мальчика, - Роберт на секунду задумался и кинул быстрый взгляд через плечо на солнце. В его голосе слышались стальные нотки. – Боюсь, как бы он не опоздал на ужин. - Ну что вы, я обязуюсь доставить его к сроку, - возразил Локхарт. В его словах зазвучало опасное предупреждение, а интонацией он словно говорил: «не лезь, не вмешивайся, лети своей дорогой». А еще он удобнее перехватил палочку и сделал шаг в мою сторону. Мысли мелькали, сменяя друг друга. Похоже это не игра, не представление. Если они не союзники, зачем им тут огород городить и что-то скрывать? Особенно после того, как меня пытали. И особенно после того, как я полностью сломался. И, похоже, Уильямсон отнюдь не друг Локхарта. А это шанс. Пусть призрачный, непонятный, но шанс. Я сделал два шага в сторону Роберта. - Стой, Гарри, - Локхарт старался говорить спокойно, но у него дернулся кадык. – Вернись ко мне. Я сделал шаг… И остановил ногу в воздухе. И с огромным трудом поставил ее обратно. Я вернул контроль над телом. - Извините, профессор, но мне будет лучше покинуть вас. - Садись на метлу и лети, - приказал мне Уильямсон. – А я вернусь через аппарацию. Я двинулся к нему. Но потом остановился: - Вот там моя палочка, и еще кое-что, - я махнул рукой в сторону пенька. - Бомбардо! - неожиданно крикнул Локхарт. - Протего Дуо, - последовал мгновенный ответ. Я же в это время прыгнул вперед, как учил Флитвик, перекатился через плечо, вскочил на ноги, отбежал несколько шагов и спрятался за деревом. Тем временем маги начали свою дуэль. Полянка превратилась в арену жизни и смерти. - Иммобулюс! – Локхарт попытался парализовать противника, но тот вновь применил Протего. Маги совершали перемещения, словно находясь на окружности огромного круга. - Редукто максима, - ого, Локхарт перешел к тяжелой артиллерии. Мракоборец длинным прыжком ушел в сторону, перекатился. Лишь мелькнула мантия, пучок волос, и снова оказался на ногах. Земля, в том месте, куда целился Гилдерой, вспухла взрывом, словно ударила ракета. Упало несколько деревьев, комья земли разлетелись во все стороны, а сам взрыв обнажил отвал, куда бы вполне мог поместиться небольшой грузовик. Но, похоже, Гилдерой потерял темп и мракоборец перешел в атаку. - Эспеллиармус, - он вроде бы озвучил простое заклинание, да вот оно ударило Локхарта с такой силой, что несмотря на Протего, того отбросило ярдов на двадцать назад. Впрочем, профессор ЗоТи не упал. В воздухе он поддержал себя левитационными чарами и спокойно, с уверенным видом опустился на землю. - Орбис! – Уильямсон махнул палочкой и развел руки в сторону. С земли, от его ног поднялся маленький вихрь. Стремительно разрастаясь с каждым пройденным футом, он увеличивался, поднимался, начал реветь и буквально полетел в сторону Локхарта, выворачивая кусты и маленькие деревья. Гилдерой отпрыгнул, но смерч изменил направление. Тогда Локхарт поднялся в воздух и постарался отлететь в сторону. Смерч загудел, рывком вырос и краем конуса задел его ногу. Профессор заорал – а с ноги, словно это и не ветер, а воздушная чистка для овощей, слетел ботинок, кусок мантии, а потом, кровавым шлейфом полетела кожа и кровь. - Сука! - профессор упал на землю, сгруппировался и направил на смерч палочку: - Импидемента максимум! Смерч вздрогнул, налетев на невидимую стену. Еще миг и он сопротивлялся, но вот потерял силу и инерцию, начал ломаться, «комкаться» и окончательно пропал. Воздух дрожал от напряжения. Маги бросались друг в друга заклинаниями, камнями, землей, деревьями, поливали огнем и морозили. Иногда что-то кричали, иной раз обходясь невербальными заклятиями. Вот Локхарт кинул в противника огромную сосульку. Она ударила в щит, рассыпаясь на кучу осколков. Продолжая заклятие, Локхарт поднял их в воздух, трансформировал в острые лезвия и закрутил эту смертоносную карусель вокруг мракоборца. Затем он начал наращивать скорость и мощь своего заклятия. Роберта окружил вихрь. На лице появилась кровь, большой порез на лбу, порванная мантия на руке, еще порез. Его мантия стала походить на разорванную ветошь, а из многочисленных порезов капала кровь. Я обессилено опустился на землю. Ноги просто не держали. «Отходняк» после запрещенных заклинаний, судя по всему, догнал меня. И все это время я смотрел на них и боялся лишний раз вздохнуть. Во-первых, я не был уверен, что тот, кто пришел мне на помощь, на самом деле мой союзник. Даже если он и победит, то потом столько вопросов возникнет, что я замучаюсь на них отвечать. То, как они двигались, как моментально перемещались, произносили вербальные заклинания и переходили на невербальную магию, меня буквально завораживало. И пугало. Как-то я не так все это представлял по канону Роулинг. Там все проще и понятней. А здесь я напрягся чуть не до усеру, опасаясь, что случайный выброс заденет меня. - Грегемфугимиша, - так я понял то, что выкрикнул Локхарт. Он стоял в одном ботинке, в порванной мантии и его правая нога ранена до кости. Кровь обильно капала на землю, но маг лишь кинул мимолетный взгляд на свое ранение, криво усмехнулся и продолжил заклинание. С кончика палочки начали срываться маленькие черные точки. Разрастаясь, они превращались в летучих мышей. Что за...? Я, несмотря на ситуацию, нашел в себе силы удивиться. Заклинание летучих мышей! Это же развлечение для детишек. Да вот только моего веселья никто не разделял. Мракоборец отпрыгнул назад, еще раз и еще, меняя направления и стараясь прикрыться деревьями, создавая невербальный Протего или что-то, похожее на него. Летучие мыши стремительной, единой черной лентой полетели в его сторону, без всяких затруднений изменяя направление своего полета, и все ближе приближаясь к цели. Вот одна из них прошла сквозь ствол дерева, стоящий на пути, прошила его, словно он из бумаги, и лишь затем взорвалась с негромким хлопком. Я открыл рот. Охренеть! С чавкающим звуком они одна за другой вонзались в щит мракоборца. И сгорали в очередной яркой вспышке. Уильямсон побледнел и медленно отступал. Он ничего не говорил, скорее всего, поддерживая чары мысленно, но я видел, как ему трудно. Его щит начал таять. Одна из мышей прорвалась, чиркнула, как пуля, отрезая мочку уха. Еще одна пробилась и сильно пропорола мантию и руку. Уильямсон на миг замер, напрягся. На виске вспухла вена. А потом разом снял щит и отпрыгнул ярдов на десять в сторону. Мне показалось, что его веревкой сдернули с места – так он стремительно переместился. Остаток стаи летучих мышей врезался в землю и рассыпался горсткой черного пепла. - Ваддивази Мэджа! Ваддивази я знал. Это не очень сложное заклинание, заставляющее лететь тот или иной предмет в противника. Правда, окончание, что произнес мракоборец, мне совершенно не знакомо… Не знаю, что это было, но Гилдероя приложило знатно. Он отлетел назад, сбив спиной тоненькое дерево. Его еще и по земле протащило несколько ярдов. Но палочки он не потерял, да и в сознании остался. Тот, кого я раньше знал как безмозглого профессора ЗоТИ, кого мы в своем презрении прозвали Павлином, сплюнул кровью и, опираясь о ствол дерева, медленно поднялся на ноги. Смотреть на него просто страшно. Окровавленный, перемазанный землей, сукровицей и еще черт знает чем, он оставался в полном сознании. И не думал отступать. Несломленный, в порванной одежде, он выглядел очень внушительно и серьезно. И готовым продолжать поединок. - Алас Хаос! – прохрипел Гилдерой, поднимая руки вверх. Воздух перед ним задрожал, поплыл, как испарение над водой. И там, между разведенных ладоней, что-то рождалось - страшное, нездешнее, иномировое... Я почувствовал, как на затылке зашевелились волосы. Мне захотелось убежать. Я не знал этого колдовства, но в глубине души что-то откликнулось… Не знаю, может это интуиция или забытая генетическая память… Начала накатывать паника. То, что делал Локхарт, было невыразимо мощно, смертоносно и пугающе. В воздухе возникли и начали разрастаться два темно-синих, чудовищно неправильных крыла – их просто не должно здесь находиться. Наш мир не для них. Я, конечно, не знал, что это такое, но всем сердцем понимал чужеродность этого заклятия, его противоположность всему живому и вообще этому миру. - Так вот ты кто! – Уильямсон глубоко вздохнул, вытирая кровь с лица. – Тварь! Протекто Ординис! Из точки на кончике его палочки начал рождаться свет. Не просто Люмос. Нет, этот свет ослеплял, резал как по живому, заставляя закрыть глаза и отвернуться. Свет причинял физический дискомфорт... А еще давал надежду. Отделившись, он разросся как мыльный пузырь, а затем, словно живой, «бросился» вперед, скачком увеличился в размерах и «обнял» то черное и страшное, что по слову Локхарта пыталось проявиться в нашем мире. Локхарт виртуозно махал палочкой, но в его глазах я впервые за время поединка увидел неуверенность. - Откуда ты взялся? – с ненавистью крикнул он. Отвлекаться он не мог. Говорить – да, но то заклятие, что он начал, он был вынужден поддерживать. Маги продолжали молчаливо передвигаться и выписывать узоры палочками. Казалось, они привязаны друг к другу и не имеют возможности изменить заклинание. И теперь поединок вышел на какой-то новый уровень. Словно тот, кто сможет дольше продержаться, у кого окажется больше сил, тот и победит. Раньше они соревновались в мастерстве и изобретательности. А теперь в силе и в магическом резерве. И, похоже, сами загнали себя в эту ситуацию. Я заметил, что Локхарт медленно смещается ко мне, собрался, нашел в себе силы и отбежал на несколько шагов. Немного осмелев, я прикинул, не смогу ли подхватить свою палочку. - Не вздумай вмешиваться. - Опередил меня мракоборец. – Это верная смерть. - Ха-ха, - визгливо засмеялся Локхарт. Черты его лица заострились и побледнели. Изнутри стало проявляться что-то нехорошее, темное… Он словно перерождался, выпуская наружу глубоко запрятанное и сокровенное «я». Заклинание Уильямсона охватывало, охватывало и все никак не могло охватить чары Локхарта. Там бурлили непонятые силы, вспыхивали молнии, рождался и умирал странный гул. Мне казалось, это не маленькое заклинание, а окно в место, где чудовищные по своей мощи и первозданности силы боролись друг с другом. Деревья, которых задело противоборство непонятных сил, исчезли без следа, так, словно их никогда не существовало на этом месте. Противники одновременно остановились. Замерли. Приближалась кульминация. Время остановилось… С резким хлопком два заклинания аннигилировались в одну точку. И раздался взрыв. Магов отбросило в разные стороны. Мне тоже хорошо досталось. Я не смог удержаться на ногах, упал и ударился головой о дерево. - Вставай! – меня потрепали за плечо. – Все кончено. Я открыл глаза. Напротив меня стоял мракоборец Роберт Уильямсон. Выглядел он неважно – сильно помятый, израненный, без мочки на ухе, и с кровавыми пятнами по всей одежде. Во время боя из глаза, по носу, у него текла тоненькая струйка крови. Сейчас она уже начала подсыхать. Хотя какой, он, к черту, мракоборец! Я хоть и полный ноль в магии, но ясно понимаю, что то, чему я стал свидетелем, никак не вписывается в мое представление о весьма скромных возможностях магов. Да здесь, сука, локальный армагеддон чуть не начался! И сотворили его всего лишь два мага. Пустоголовый Локхарт и рядовой аврор! И данный факт, в своей непреложной истине, был так очевиден, и так не вписывался во все мои представления, что я просто не знал, что делать дальше. Я медленно поднялся. Ноги как вата. Вытянул вперед руку – ее мелко трясло. Голова кружится. И подкатывает тошнота. - Похоже, ты пережил непростительное заклятие, – от мракоборца не укрылось мое бедственное состояние. - Да. - На, выпей, - из внутреннего кармана он вытащил металлическую фляжку и протянул мне. Спрашивать, что он предлагает, а также сил на то, чтобы отказаться у меня просто не осталось. До меня донесся легкий аромат трав. Я сделал несколько маленьких глотков. Это какой-то растительный сбор. Вкус мяты и душицы чувствовался сразу. Напиток теплым комом прокатился по горлу и упал в желудок. И вместе с тем теплом, что он рождал, я начинал чувствовать себя лучше. Отступала тошнота, голова прояснялась, да и дрожь в теле немного угасла. - Пока хватит, - мракоборец забрал фляжку и сам основательно приложился. - Пошли, - он помог мне идти, придерживая за руку, и повел к стоящим в сторонке деревьям. Шел он тяжело, прихрамывая. Мы подошли к телу. Профессор Локхарт лежал на боку. В руке палочка, которую он так и не выпустил. Перекошенное лицо, полуоткрытый рот. И глаза – начавшие уже стекленеть. Даже смерть не до конца стерла в них злость и решительность. И кровь. Много крови. Вся грудь у него в ней. Такое чувство, что у Локхарта что-то порвалось внутри, артерия или даже сердце. И кровь мощным потоком хлынула наружу. - Достойный противник, - неожиданно произнес мракоборец. - Кто вы? И кто он? – я стоял и молча смотрел на труп Локхарта. Бежать я не пытался. После того, что я видел, это, по меньшей мере, глупо. - Он профессор ЗоТИ. А я простой мракоборец, - Уильямсон невесело усмехнулся. – Это все, что ты должен знать. - Как же вы меня нашли? – кажется, я начинал медленно оживать. - Следилка на твоей одежде. - А почему Локхарт ее не почувствовал? - А он ее проверял? - Нет, - я отрицательно мотнул головой. Следилка…. Кто же ее поставил? И когда? Последний раз я проверялся пару недель назад. Тогда ничего не было. А сейчас есть. - Вы ее поставили? Роберт ответил не сразу. Казалось, он обдумывает, что сказать. И когда ответил, я так и не понял, правду я услышал или ложь: - Нет, не я. - Что Гилдерой хотел от меня? – я еще раз посмотрел на тело профессора ЗоТИ. - Странный вопрос… Дневник, конечно же, - мракоборец снова приложился к фляжке, с удовольствием делая пару глотков. - Зачем он ему? – с одной стороны я и правда, этого до конца не понимал. А с другой, хотел получить как можно больше информации. Вдруг получится? - Открыть Тайную комнату, я полагаю, - Ульямсон глубоко вздохнул. – Ты, похоже, не понимаешь, что это такое на самом деле, так? - Да, - я кивнул. - Это библиотека и лаборатория Салазара Слизерина! Доступ к таким знаниям и такой информации, что ее трудно представить простому магу. Выход на принципиально новый уровень могущества. А еще древний Василиск, которого можно сделать фамильяром. И его яд, слюна, чешуя, сброшенная кожа и прочие ингредиенты. Очень ценные ингредиенты. - Ничего себе, - я присвистнул. Да, в каноне все выглядело не так масштабно. Хотя что-то подобное я и предполагал. - Не думай, что я проболтался, - мракоборец убрал фляжку обратно. Похоже, зелье пошло ему на пользу. Выглядеть он стал живее, раны и порезы немного затянулись. – Я просто объяснил тебе истинную величину ставок и показал масштаб. Думаю, тебе полезно знать… - Что будет со мной? - неожиданно накатила апатия. Из меня, как из воздушного шарика, выдернули пробку и выпустили весь воздух. Адреналин кончился. И начала набирать силу усталость и простое безразличие. Я пережил действие двух непростительных заклятий… Сложно оставаться в тонусе после такого. Захотелось лечь, свернуться калачиком и просто спать. Часов двадцать. - Ничего. Живи, как живешь. Дневник можешь оставить себе. Пока. Я промолчал. Моя тайна, оказывается и не такая уж тайна. Интересно, в Хоге есть хоть кто-то, кто не знает, что дневник у меня? - И еще – волноваться не стоит. Аврорат не узнает ни то, что дневник у тебя, ни о том, что здесь произошло. - С чего такой подарок? – Не волноваться? Да он шутит. Именно после этих слов я как раз и начал еще сильнее волноваться. - Уверен, тебе бы не хотелось, чтобы все вышло наружу. – Роберт усмехнулся. – Я также в этом не заинтересован. - Ясно… А дальше? - У тебя два пути, Поттер, - мракоборец глубоко вздохнул. – Либо Непреложный обет о том, что здесь видел, либо Обливэйт. Выбор за тобой. Ох, да вы смеетесь с этим своим выбором. Каждый весьма любезно дает его и каждый мне не нравится. Во что же я вляпался? Если у меня и были мысли и идеи как-то убежать или хоть что-то сделать, я от них отказался. И все дело во взгляде мракоборца. Он одновременно давил и предупреждал не делать глупостей. Ибо чревато! Ну, а после того, как я видел, на что он способен, глупых и опрометчивых мыслей, касающихся возможного сопротивления или незаметного побега, у меня особо и не возникало. - Непреложный обет, - выбор дался легко. А что еще говорить? Так хоть память останется. - Так я и думал. Иди сюда, - мракоборец нашел относительно чистое местечко. – Вставай на колено. Я сделал, как он приказал. Мракоборец встал на колено около меня и протянул правую руку. Я сжал ее около запястья. «Жила в жилу» - так это называется. - Повторяй за мной, - негромко сказал Роберт и замолчал, собираясь с мыслями. - Я, Гарри Поттер, здесь и сейчас, клянусь в том… - Я, Гарри Поттер, здесь и сейчас, клянусь в том… - Что никогда и никому не раскрою тайну того, что произошло на этой поляне… - Что никогда и никому не раскрою тайну того, что произошло на этой поляне… - А также буду молчать по поводу тех событий, что случились за последние три часа между мною и профессором Локхартом… - А также буду молчать по поводу тех событий, что случились за последние три часа между мною и профессором Локхартом… - И никому не открою своих подозрений по поводу Роберта Уильямсона. - И никому не открою своих подозрений по поводу Роберта Уильямсона. - И буду молчать до тех пор, пока Роберт Уильямсон не разрешит меня от данного Обета. - И буду молчать до тех пор, пока Роберт Уильямсон не разрешит меня от данного Обета. Наши руки оплел золотистый свет. Миг и он пропал. Магия услышала клятву. - Вот и все, - Уильямсон поморщился, вставая на ноги. - А разве для такого Обета не нужно свидетельство третьего? - Не всегда, – маг мотнул головой. – Моих сил хватило, чтобы провести обряд самостоятельно. Я сумел сделать так, что труп Гилдероя выступил своеобразным «третьим». - И что теперь? - Берешь мою метлу и возвращаешься в Хогвартс. Как раз к ужину успеешь, - он ухмыльнулся. – Постарайся собраться и не показать, что ты пережил. Это, кстати, в твоих же интересах. - А вы? - Останусь здесь. Подчищу и проведу нужные ритуалы. Но тебе смотреть на это не стоит. А сейчас стой смирно, – мракоборец осмотрел меня критически, а потом выписал несколько узоров своей палочкой. Он ничего не говорил, но я видел, как порванные места на мантии сошлись, а с моего лица исчезают порезы и кровь. Да и почувствовал я себя бодрее. – С этим всё. Я медленно прошел к пеньку, поднял свою палочку и мантию. Молча нашел в траве метлу – она не пострадала во время поединка и сел сверху. - Стой, - Уильямсон заметил, что двигаюсь я не совсем уверенно.- Сделай еще пару глотков, - он протянул мне фляжку. - Смогу ли я узнать правду о вас и о том, что здесь видел? - я отер губы. Силы медленно, но возвращались. Что же это за зелье, которое так быстро и эффективно снимает последствия жесточайшего стресса и психологической апатии? - Кто знает, Гарри! – на лице мракоборца неожиданно появилась скупая улыбка. Я чуть метлу не выронил. – Помни, что всегда и все в твоих руках. Я кивнул и взлетел. Ага, как же, «в твоих руках». Не надо лирики. То, что я видел, никак не может быть в моих руках. По крайней мере, в ближайшие лет десять. А скорее и двадцать. Да это просто запредельный уровень колдовства. А еще я абсолютно ничего не понимал… Кто такой Локхарт? Кого он представляет? Кто такой Роберт Уильямсон? Почему позволил оставить дневник, если он такой ценный? Почему, зная про важность Тайной комнаты, вроде как не собирается ее открывать? И как он вообще узнал, что дневник Реддла у меня? И уж конечно, он не мракоборец. Вернее, может и мракоборец, но наверняка замаскированный. Иначе просто быть не может. Ведь если таков уровень сил обычных авроров, то что в потенциале может Кингсли Бруствер или Грюм Грозный Глаз? И чем больше я размышлял, тем отчетливей понимал, что ввязался в игру, правила которой мне неизвестны, а фигуры игроков не являются теми, кем кажутся. Заходящее солнце находилось справа и посылало ласковые, успокаивающие лучи. Тени от деревьев протянулись с запада на восток. Начинала чувствоваться вечерняя свежесть. Я летел в Хогвартс и прохладный встречный ветер обдувал лицо, помогая прийти в себя.