Крайне затруднительное и непредвиденное путешествие Милли Фурнье

Зная, что народ ждет продолжения, выкладываю то, что успела перевести. Поранила палец, печатать можно, но сложно и медленно. А глава очень длинная. Надеюсь завтра дополнить. Следите за комментами и проверяйте - дополнять буду в тексте этой же главы! В следующие несколько дней стало совершенно ясно одно: гномы все больше и больше восхищались Бильбо. Они постоянно водили его по кабакам, хлопали по спине, поддерживали разговоры о Шире и все такое прочее. А меня по полдня оставляли дома одну, где я либо слонялась по комнатам, либо выбиралась на рынок. Там я купила обрезков кожи и ниток, помня о том, что Кили говорил о гномских ритуалах ухаживания и самодельных подарках. Но тем не менее – они проводили время за попойками и общением с местными (Оин и Глоин, например, конкретно запали на одного парня по имени Бард), - а я оставалась за бортом. Не то чтобы я кому-то ЗАВИДОВАЛА, но все же… Да нет, конечно, нет… Ха-ха. Три «ха-ха». * * * Эта неделя стала серьезным претендентом на премию «Самая скучная неделя в жизни Милли Фурнье». Я не завидовала Бильбо. Думаю, это вообще была не зависть. Мне просто было не по себе от нынешнего положения вещей. Ситуация в отряде, мягко говоря, изменилась. Само собой, Торин был ЗАЦИКЛЕН на том, чтобы скорее добраться до горы. Я еще раз обращаю на это ваше внимание, чтобы потом вам было понятнее, что происходит, чтобы для вас не было неприятных сюрпризов. Нет, то есть я бы еще понимала, если бы он хотел побыстрее попасть домой, в свое потерянное королевство. Но нет! Отныне все разговоры об этом сводились к сокровищам, к богатствам, которые мы должны были там обрести. Бильбо тоже был весь на взводе, и я поняла, что ему тоже не по себе от торинской жадности. Как-то ночью наши, как обычно, шлялись по злачным местам и как раз с шумом и песнями ввалились домой. Надо сказать, что в этот день меня посетили ежемесячные радости, так что я сидела нахохлившись в кухне и поедала все вкусняшки, которые могла найти. Потом я полезла в сумку и обнаружила блокнот и ручку, которым я немедленно нашла применение. Было так… странно держать в руках эти маленькие… осколки прошлой жизни. Которые прибыли со мной настолько издалека. Кусочки дома. Я начала рисовать, рассеянно жуя печенье. Через пятнадцать минут выяснилось, что я довольно похоже нарисовала саму себя, вооруженную Снежным Шипом и украшенную пузырем с репликой: «К бою!» Тут надо оговориться, что по моим понятиям «довольно похоже» означает «палка-палка-огуречик» и волосы в виде зигзага. Помню, что в тот вечер мне было довольно тоскливо. Я вспомнила маму, дом, друзей. Мир без огнедышащих драконов и бледнозеленых зомби с крюками вместо рук. Считаю, вполне оправданно. По-видимому, я уснула, доставая очередное печенье, потому что в следующий момент я проснулась от хлопка кухонной двери и собственного испуганного всхрапа, подняла голову, лежавшую на столе, и ощутила, что на щеке остались вмятины от края блокнота. И тут заржал Нори, зараза этакая. Моя рука покоилась на краю банки с печеньками, а лицо – на блокноте. За то короткое время, что я спала, у меня заболела спина и затекла рука, поэтому – эта поза не рекомендуется для сна, не пытайтесь повторять это дома! - Опять сидела, нас ждала? – спросил Нори, обрушиваясь на стул. От него шел крепкий дух эля и табака, и с фокусировкой взгляда были явные проблемы. – Шла бы ложилась… Я пожала плечами, скрестила руки на груди, подавляя зевок: - Да все нормально… - Нет!!! – сурово сказал Дори, входя в кухню. – Нори – СПАТЬ! Ори уже пошел, ведь ты его так споил, что он и имени своего не помнит. А ты вообще выжрал весь эль Озерного города, это я точно говорю! – cедовласый гном подхватил брата под мышки, приподнял, как куль, на что Нори только глупо улыбнулся. Мощно. - Твой тоже загрузился по самое не балуйся, - обратился Дори ко мне, пыхтя под весом брата. Я поднялась из-за стола, все еще промаргиваясь от сна. – Как и его братец. Бильбо подпростыл и пошел прилечь, а остальные в любую секунду заявятся сюда для продолжения банкета, так что на твоем месте я бы быстро отсюда уматывал. - А п-поч-чему ум-матывает мисс Ф-фо-у-нье? – осведомился Нори, героически борясь одновременно с икотой и отрыжкой. Дори многозначительно посмотрел на меня и, закинув руку Нори себе на плечо, потащил его за мной, в гостиную, которую уже заполонили гномы, швыряя повсюду куртки, мечи и заляпанные грязью сапоги. - Если бы не Бильбо и его кольцо!.. - А ф-фсе-таки это Я! завалил того г-гоблина… - О чем ты в-ваще, пьянь ты мелкая? Такими набравшимися я их еще не видела. Серьезно. Кили и Фили стояли, шатко опираясь друг на друга, пока другие падали в кресла и толклись у камина, пытаясь его затопить. Самыми трезвыми из всех были Дори, Торин и я. Я! Самая трезвая!!! Не иначе как грядет апокалипсис. Сэм и Дин спешат на помощь!* * * * Не грядет? Ну и ладно. Сверху донеслось тяжелое топанье – это Дори тащил Нори в постель. Мимо меня в кухню протиснулся Бомбур, а за ним еще несколько гномов. - Фигасебе, - воскликнула я. – Я и не подозревала, насколько сильно вы можете назюзюкаться. - В-вынужден п-приз-знать… - заплетающимся языком проговорил Фили, изо всех сил пытаясь стоять прямо, хотя ему мешал виснущий на его плече Кили. – Н-на эт-тот раз мы д-действ-вительно нах-ходимся в сссостоянии о-опьянения, о п-прекрасная леди Ф-ф-ф… Ф-ф-уууу-рррыыы-нье! - Фур-НЫ-ер! – строго поправил Кили. - Фур-нье! – выговорил наконец Фили, с трудом держа равновесие. – Фур-нье! – проскандировал он, и они с Кили радостно заорали, крайне довольные тем, что у них получилось произнести мою фамилию. - И это мой будущий муж! – без всякого выражения констатировала я. - И это мои наследники! – ровно с той же интонацией отозвался Торин, стоя в дверях, снимая куртку и наблюдая за племянниками со скрытой улыбкой. Вне всякого сомнения, Торин обожал племянников. Потеряв многих родственников, он старался по возможности их оберегать, и именно поэтому, как мне кажется, он был против того, чтобы они шли дальше к Эребору. Я фыркнула на фразу Торина и подошла к братьям: - Вам двоим пора баюшки. Фили рухнул в кресло, отчего Кили потерял равновесие и ухватился за меня. - Комната раскачивается! – сообщил Фили, закидывая голову назад. – О, Махал, я так не нажирался с тех пор, как Гимли стукнуло шестьдесят! Скажи, Кильчанский? - Угу, - подтвердил Кили и покосился на меня. Я нахмурилась и толкнула его в кресло рядом с Фили – сурово, но ласково. - Даже я не понимаю, как вам, гномам, удается столько выпить, а ведь через два дня мы уходим! Пора завязывать и пытаться восстановить форму… К этому моменту моей речи оба брата решили отправить меня в глубочайший игнор. - А Толен поспорил, что выпьет весь эль в Эред-Луине… - продолжил Фили, с хохотом хлопая ладонью по ручке кресла. Я посмотрела на Двалина, который как раз выходил из кухни с торчащей изо рта печенюшкой. - ЭТО МОИ ПЕЧЕНЬКИ! – гневно воскликнула я, тыча в его сторону пальцем. Он только улыбнулся и запихал печенье в рот целиком. - Это ОБЩИЕ печеньки! – выговорил он с набитым ртом и скрестил руки на груди. Я тяжело вздохнула и обратилась к Торину, который стоял перед лестницей, глубокомысленно созерцая верхние ступеньки: - Торин, Дори говорил что-то о болезни Бильбо? - Да. Простудился при сплаве. Хоббиты гораздо больше подвержены болезням, чем мы, гномы. Я кивнула, отметив про себя, что надо бы подробнее обсудить с Кили иммунную систему гномов. - Что бы я только не отдал за еще одну кружку эля… Его величество и так еле держалось на ногах, и тем не менее просило еще выпивки. Как трогательно. Учитывая мою усталость, недомогание и необходимость проследить, что Кили и Фили улягутся в постель, я взяла Кили за руку и слегка потянула. - Немедленно в постель! – распорядилась я. Оглянулась на Торина и громко добавила: - Разумеется, отдельно от меня! Торин закатил глаза, покачал головой и побрел в кухню, где сидели остальные гномы. Кили вздохнул и крепче сжал мне руку, поднимаясь на ноги. - Как насчет поспать, братишка? – спросил он у Фили, который уже храпел в кресле, широко открыв рот. - Думаю, положительно, - сказала я, фыркнув от смеха. – Сколько же ТЫ выпил? - Многовато, - признался Кили, плетясь за мной к лестнице. – Нори все время заявлял, что нам с Фили слабо выпить еще по одной… - он икнул, и я с трудом спрятала улыбку. – Сама понимаешь, мы же не могли признать, что нам слабо… - Да уж конечно, где там… - Вот именно… Его левая рука сжимала мою правую руку, пока мы поднимались по скрипучей лестнице, удаляясь от шума гномьей компании. Время от времени Кили с ворчанием спотыкался, и я снова и снова пыталась не улыбнуться. - Вот за это я и люблю тебя, - сказал Кили, когда мы дошли до своего этажа. Вздрогнув от неожиданности, я улыбнулась, повернулась к нему и выпустила его руку. – Ты смеешься, когда другие бы разочаровывались, – даже в его нынешнем состоянии я чувствовала слабость, когда на меня смотрели эти ореховые глаза из-под темных кудрей и выразительно сдвинутых бровей. – С тобой мне не надо притворяться или стыдиться себя. - А то как же! – засмеялась я, погладила его по волосам и убрала их от лица. Мы были почти одного роста, и его нос был лишь ненамного выше моего. Но я наклонила голову и, не обращая внимания на запах дыма и эля, поцеловала его в уголок рта. – Я рада, что это так. Я ХОЧУ, чтобы это было так, - сказала я со всей возможной серьезностью. Три, два, один – пошел! - Да! – тихо воскликнула я, прерывая романтический момент, слегка замутненный алкоголем. – Я… хммм… Я тоже люблю тебя. Извини, - добавила я. – Я этого еще не говорила, и я… - я запнулась, зажмурилась, улыбнулась, снова открыла глаза и сказала уже четко и без запинок: - Я люблю тебя, Кили. Он широко улыбнулся и пару секунд молчал. - А я так напился… - Я знаю, - сказала я с улыбкой. Признаюсь, в голову мне полезли самые разнообразные мысли, и я слегка порозовела, но все же отвела его в его комнату и уложила на кровать. «Вот за что я тебя люблю». Слова звучали у меня в голове музыкой – да какое там! Оперным хором! Все слышали? МЕНЯ ЛЮБИТ ПРЕКРАСНЫЙ ПРИНЦ! Кили устроился под одеялом, поправил подушку, закрыл глаза и сказал: - Это к лучшему, что Торин запретил нам спать вместе. Честно говоря, временами для меня это было испытание не из легких. Красная как рак, я открыла рот в изумлении – неужели это сказал мой романтический Прекрасный Принц? – и издала изумленный смешок. А Кили, явно не осознав до конца смысл своих слов, повернулся на бок и блаженно захрапел. Умею же я выбирать. * * * На следующий день мы занимались сборами для финальной части похода в Эребор, а также мысленно готовились к тому, что могло ждать нас там. Торин, Бильбо и несколько других гномов отправились на переговоры с бургомистром, а также собирались осмотреть предложенных им пони. Думаю, что Торин беспокоился, как бы нам не подсунули каких-нибудь слишком жирных или страдающих астмой животных. Честно говоря, те, что попадались мне на глаза здесь, были действительно чересчур кругловаты. Я сказала, что могу сходить на рынок и купить, что нужно, для похода. Может быть, веревок, ткани на бинты и тому подобное. С рынка я вернулась, помимо необходимого, еще с парой перчаток, серьгами, лоскутками кожи, ткани, караваем хлеба и дюжиной морковок. По всей видимости, население Озерного города по-прежнему с энтузиазмом и обожанием воспринимало наш отряд. В общем, да, намерение убить дракона, живущего в близлежащей горе, по идее, должно поднимать тебя в чартах. Радостно шурша юбками, я вошла в дом с кучей подарков, за которые я не заплатила ни гроша. - Даже не спрашивайте, - сказала я гномам, высунувшись из-за каравая. - Мы же сказали купить только самое необходимое, красавица! – сказал Балин, со смехом принимая у меня морковки и хлеб. Кили отложил меч, который точил, и, смеясь, подошел ко мне. - Это что, серьги? – он заговорщицки взглянул на меня. – Понимаю, ты планируешь ослепить Смауга своим великолепием! Я выхватила у него серьги, мысленно благодаря Балина, что тот освободил меня от хлеба и морковки. Гномы откровенно ржали. Удивительно, как у них совершенно не бывало похмелья, разве что легкая головная боль. Наверное, за годы практики у них выработался иммунитет. - Сейчас я ТЕБЯ ослеплю, - проворчала я, засовывая серьги в сумку. – Между прочим, у меня был для тебя подарок, но теперь ты его не получишь! Лицо Кили вытянулось. Гномы уже буквально бились в истерике. - Милли… - Фигушки! Я с гордо поднятой головой поскакала по лестнице наверх, предварительно спросив, нет ли вестей от Торина и компании. Ответ был отрицательным, и все продолжили веселиться в связи с мрачным выражением Килиного лица. Честно говоря, отчасти я надеялась, что теперь он не будет ожидать какого-то сверхъестественного подарка. Это был дурацкий самодельный браслет, который я изготовила из полосок кожи, тесьмы и лоскутков ткани. Собственно, я потому и отправилась на рынок: у меня кончились материалы для починки одежды. Сам браслет представлял собой полоску темно-коричневой кожи. По бокам от нее шли узкие белые тесемки, прихваченные синими лоскутками, которые располагались сложным зигзагом и образовывали весьма прикольный узор. Браслет был неширокий, примерно с дюйм. Собственно, я понятия не имела, какой самодельный подарок ему можно сделать, и остановилась на «мужской» бижутерии. Я бросила перчатки, лоскутки и сумку на кровать. Принадлежности для починки одежды должны были находиться у меня, раз я отвечаю за починку. Купить перчатки я бы даже не вспомнила, если бы добрая торговка не подарила бы мне их сама. Спасибо ей. Платья я собиралась оставить здесь и уйти только в штанах, рубашке, перчатках, сапогах и куртке, которые мне подарили в первый день. Кстати, куртка была выше всяких похвал. Она чем-то напоминала куртку Кили, с грубой кожей и тисненым узором. Для холодных ночей самое то. Сложив вещи в сумку и повесив ее на спинку кровати, я услышала, как открылась входная дверь и послышались новые голоса. Решив отложить принятие ванны до отбоя, я перестала теребить косичку (что я часто делала практически неосознанно) и посмотрела в окно на светло-розовое небо. Я сбежала вниз, прыгая через две ступеньки, и обнаружила, что в гостиной ни души. Это само по себе уже выглядело очень странно, но я услышала голоса из кухни, побежала туда и радостно сунула голову в дверь. Меня встретили напряженные, неловкие взгляды. - В чем дело? – спросила я, глядя в глаза гномам и Бильбо. Они сгрудились на стульях вокруг стола и смотрели на Торина, который стоял на председательском месте. – Хорош на меня так смотреть, что с вами? Что случилось? - Мы как раз… обсуждали завтрашний отъезд, красавица, - сказал Бофур, быстро растянув губы в улыбку. Я пару секунд помолчала. - Что ж, прекрасно! – я протопала на середину кухни и потерла ладони. – Что вкусненького сготовил, Бомбур? Толстяк просиял и широким жестом указал на кастрюлю с густым оранжевым супом-пюре. - Морковный суп, из моркови, которую ты принесла с рынка! – пояснил он. Гномы уже снова загалдели, но я явственно слышала рядом голоса Кили и Фили. – Рецепт моей жены. - Бомбур, а я и не знала, что ты женат! – удивилась я. Я знала, что у Глоина есть жена и сын, но мне почему-то в голову не приходило, что и другие могут быть семейными. Бомбур широко улыбнулся: - Ну да. Ее зовут Несс, и лучшего повара не найти во всем Средиземье. Я зачерпнула поварешкой немного супу, попробовала. - Ммм, хорошо готовит, говоришь? – и Бомбур с гордостью выпятил толстый живот. Вечером мы ели суп и строили планы. Торин раздобыл пони, а Бильбо оправился от своей простуды. Бофур высказался насчет «деликатного телосложения» хоббитов, на что мистер Бэггинс выпрямился и положил ложку: - СПАСИБО, Бофур, но хоббиты сильный и крепкий народ! - Прощения просим, мистер хоббит, - усмехнулся гном. Примерно в середине ужина я почувствовала, что необъяснимая неловкость Кили и Фили меня начинает раздражать. Кили сидел рядом со мной, а Фили - рядом с ним. Оба благовоспитанно и бесшумно кушали суп, невзирая на грохот посуды, чавканье и отрыжку Ори и Нори, на что Дори грозил им кулаком. Остальных это, похоже, невероятно веселило, даже Бильбо пару раз улыбнулся. Торин только сердито вращал глазами. - Так, какая муха вас двоих укусила? – я была не глупа. Я понимала, что то, что обсуждалось в кухне до моего прихода, настолько расстроило братьев, что они даже ПИТЬ практически перестали. Кили посмотрел на меня. - Ничего, - безапелляционно заявил он. - Ты же не обиделся на то, что я тебе сказала? Я же не серьезно… - он прервал меня, резко замотав головой. - Что? Нет, конечно нет, Милли, - и улыбнулся. – Говорю же, ничего не случилось. Я откинулась на спинку стула, бросая любопытный взгляд на подозрительно молчаливого Фили. - Что ж, хорошо! В любом случае, получишь свой подарок после ужина, - добавила я почти ЗАСТЕНЧИВО. Кили улыбнулся, но меня не отпускало сосущее чувство тревоги. Все равно что-то не то было в этих улыбках, в этих слишком уж успокоительных словах. А еще я видела, как за нашим разговором наблюдает Торин, и мои подозрения только укрепились. Они определенно что-то скрывали, но я никак не могла понять, что именно. Мы с Кили вышли из-за стола одновременно, и, как только за нами закрылась кухонная дверь, я немедленно учинила ему допрос о прошлом вечере. Конечно, больше всего меня интересовало, что именно из наших разговоров он запомнил. Потому что кое-что ему не следовало бы забывать! Кили фыркнул. - Милли, я не был НАСТОЛЬКО пьян… ну, возможно, и был… но, НЕСМОТРЯ на это, я помню, о чем мы говорили… ну, отчасти… - мы уже почти дошли до лестницы, когда он притянул меня к себе. – И я все еще люблю вас, миледи! – он поцеловал меня, прижимая спиной к стене. Я улыбалась в этот поцелуй, который был долгим, медленным… и НЕ ТАКИМ. Я отстранилась и пристально посмотрела ему в глаза. - И все-таки я что-то ЧУЮ! – объявила я. Кили озадаченно нахмурился: - Ну да… пахнет едой с кухни, а еще Дори неделю как не мылся… - Что? Да нет же! Что-то НЕ ТАК, Кили. Ты какой-то странный. Я бы даже сказала – грустный. Он сделал паузу, вздохнул и прижался лбом к моему лбу, так что я ощущала, как его дыхание шевелит мне волосы и они щекочут мне щеку. - Я… просто переживаю из-за похода… как и все мы. Просто по мне это заметнее. А ты… - он сглотнул и посмотрел мне в глаза, – вещи собрала? Я положила ладони ему на талию, все еще не совсем поверив ему. - Ну… да… - и, решив сменить тему, я улыбнулась и кокетливо приподняла бровь. – А что, тебе и правда было НАСТОЛЬКО непросто спать, обнявшись со мной? - О, Махал… - выдохнул Кили, закрывая глаза. Я честно пыталась остановиться, но меня несло: - Неужели настолько трудно было контролировать себя рядом со мной, ваше высочество? Должна сказать, немало рыцарей пали на колени при виде великолепия Милли Фурнье… Кили!!! Его пальцы впились мне в ребра и начали меня щекотать. Я завизжала, пытаясь отпихнуть его локтями. - Прости! – на глазах у меня выступили слезы от смеха. Он все еще дулся. – Я не буду больше тебя дразнить! Он опустил руки, я выпрямилась и гневно посмотрела на его широченную улыбку. - Ах ты… кот Васька! – заявила я, сама не зная, почему я так его назвала. – Это был запрещенный прием! - Пойдем, - засмеялся Кили. – Ты обещала мне подарок! * * * Кили рассматривал мой браслет, а я неловко топталась рядом. Я снабдила браслет застежкой на пуговицу, чтобы его можно было легко надевать и снимать. Если Кили вообще захочет его надеть… О, Махал! Кили посмотрел на меня с мягкой полуулыбкой, которую я видела на его лице только в такие моменты. - Милли, - тихо сказал он. – Он замечательный. Спасибо. Я пожала плечами, ковыряя ногой доски пола. - Ну, ты сказал, что у гномов принято обмениваться самодельными подарками, так что вот… - я указала на браслет, неопределенно хмыкнула и снова пожала плечами, - …вуаля! Он не спросил меня, что значит это слово. Вообще в эти дни он мало что у меня переспрашивал. Он ничего не сказал, только наклонил голову и ловко закрепил браслет на запястье. - Мне следовало бы самому сделать тебе подарок, - сказал он, нахмурившись. – Я мужчина, это я должен был сделать подарок первым… - Перестань! – сказала я. – Ну и что с того, что первая начала я? Сделаешь мне что-нибудь, когда завалим Смауга и будем загорать в Эреборе в ожидании, когда придут остальные и начнется джаз, - я заметила, что его лицо немного помрачнело, но решила не заострять на этом внимание. – Кили? - Да? - А татуировки у тебя есть? Он поднял глаза от браслета и посмотрел на меня: - Почему ты спрашиваешь? Я наклонила голову, отстегнула ремень с ножнами и бросила все на кровать. - Я заметила, что они есть у других, и мне стало интересно, есть ли они у тебя. ДА ПОТОМУ ЧТО ЭТО ЗВЕРСКИ СЕКСИ, ДУБИНА. - Нет, - он откинул упавшие на лицо волосы, в том числе косичку. – У Фили есть, но это только потому, что он много раз побывал в боях с орками, а я только раз или два. У Фили больше опыта, а татуировки предназначены для гномов, закаленных в боях, - он сделал паузу. - Когда-нибудь у меня они тоже будут, – он замолчал, и я отчетливо услышала фразу, которую мы никогда не произносили вслух. ЕСЛИ Я ОСТАНУСЬ В ЖИВЫХ. - Как ты думаешь, Кили… мы не погибнем? Он шагнул ко мне и оказался совсем рядом. Положил мне руки на плечи и посмотрел в глаза. Подаренный мной браслет почти касался моей щеки. - Ты не погибнешь, Милли. - Я не согласна оставаться в живых одна. Он ничего не ответил, только обнял меня, прижал к себе так крепко, что я уже не понимала, где заканчивается тепло его тела и начинается мое. И я не понимала, что нас ждет, почему он вдруг стал таким искренним и уверенным в своих обещаниях. Понимание не заставило себя ждать. * * * Кили ушел к себе, когда я собралась ложиться. Он еще раз обнял меня, поцеловал в шею, потом в губы и сказал, что любит меня, принадлежит мне. А еще он сказал, что мы увидимся завтра и что мы уходим после обеда. И что он меня разбудит. И я повелась на это, решив, что он так заботлив только потому, что для нас это последнее затишье перед бурей. Завтра мы снова отправимся в дорогу, навстречу Азогу, оркам и варгам – а в конце нас ждет бонус в виде дракона. Мне было страшно, и Кили меня утешал. В ту ночь я спала, как бревно (не уверена в образности этого выражения, но все же), понимая, что это для меня последняя возможность поспать с удобствами. Перед этим я просидела в ванне битый час, надраиваясь как только можно, ведь через два дня я снова буду чумазая и пахнуть не хуже Двалина. Я аккуратно сложила одежду, чтобы ее можно было быстро надеть, и проверила, на месте ли сумка. Кили сказал, что мы уходим днем, так что я рассчитывала поспать часов до десяти, помочь ребятам собраться и морально подготовить себя к грядущим неделям без мытья и в окружении таких же немытых мужиков. Оказалось, эти самые мужики никак не рассчитывали, что шум Озерного города разбудит меня в шесть утра. Я пошевелилась, подняла свесившуюся с кровати руку. Быстро села и пригладила волосы. Нахмурилась и прислушалась. Неверный утренний свет говорил о том, что вставать еще слишком рано, но снизу слышался странный, слишком уж взволнованный гул толпы. Я выглянула из окна и увидела, что улицы полны мужчин, женщин и детей, как в день нашего прибытия. На какой-то момент я еще больше озадачилась. Торин просил бургомистра обеспечить конфиденциальность нашего отъезда, чтобы не собиралась толпа. А потом до меня дошло. Они собирались оставить меня за бортом! Так ВОТ о чем они шушукались в кухне, ВОТ почему они замолчали, как только я появилась, ВОТ почему Кили был так нежен и так… печален. Он думал, что, возможно, мы больше не увидимся. Несмотря на внешнюю уверенность в победе над Смаугом, гномья самонадеянность допускала все же и некоторые сомнения. Он со мной прощался! Я даже не знала, восхищаться мне им или ненавидеть его за то, что он меня оберегал. Умиляться или злиться на то, что меня посчитали НЕГОДНОЙ для предстоящего путешествия. - Вы, конечно, извините, - пробормотала я, - но куюшки вам это удастся. Двигаясь как можно тише, я переоделась в штаны, рубашку, носки, перчатки, сапоги и куртку. Сполоснула лицо, причесала волосы, застелила кровать и замерла, прислушиваясь. В доме царила нездоровая тишина, но на первом этаже слышалась какая-то приглушенная возня. НЕУЖЕЛИ ОНИ ЧЕСТНО ПЫТАЛИСЬ НЕ ШУМЕТЬ, КОГДА ВОКРУГ ЦАРИЛ ТАКОЙ ГВАЛТ? Я пристегнула Снежный Шип прямо поверх куртки, повесила на плечо сумку и пару секунд стояла, загоняя вглубь злость и пытаясь сквозь сжатые зубы урезонить себя. Конечно, они меня защищали. Конечно, в бою я буду подвергаться опасности. Но я ДОКАЗАЛА свою небезнадежность в бою с Бледным Орком. Мы с Бильбо доказали, что мы полезны и верны отряду. Меня хотели оставить, потому что я женщина. Угу. Долбанный слабый пол, иттить вашу в синхрофазотрон. С гордо поднятой головой и нервно стиснутыми кулаками я распахнула дверь комнаты и увидела, что двери Торина, Кили, Фили и Бильбо открыты, постели заправлены, комнаты пусты. Дыши, Милли, дыши… Я громко затопала по лестнице и клянусь, что, как только я добралась до площадки второго этажа, все разговоры внизу прекратились. Я сразу вспомнила сцену из «Парка Юрского Периода», и на тот момент я готова была зарычать, как тиранозавр. НИКАКОЙ АД НЕ СРАВНИТСЯ С РАЗЪЯРЕННОЙ ЖЕНЩИНОЙ. Я спустилась до половины пролета и увидела первого ИЗ НИХ. Дори. Потом Нори, Ори, потом остальных. Они сидели в гостиной, готовые к выходу. И пялились на меня застывшими взглядами. - Ну, здрасьте! – сказала я с четвертой ступеньки. – Что, все собраны? Я-то уж ТОЧНО готова! Ничего такая толпа собралась, да? ОЧЕНЬ громкая. Не разоспишься, - я сглотнула, натужно улыбнулась и прищурилась. Должно быть, в этот момент у меня от злости шел пар из ушей. – И надо сказать, я им благодарна, потому что вы по какой-то причине ЗАБЫЛИ МЕНЯ РАЗБУДИТЬ. НЕ СМОТРИ НА НЕГО. - Хватит разыгрывать представление, Милли, - вздохнул Торин, выходя вперед и положив руку на рукоять меча. Я посмотрела на него, приподняв брови. - Да ну? Вы предлагаете прекратить замалчивать то, что ВЫ СОБИРАЛИСЬ БРОСИТЬ МЕНЯ ЗДЕСЬ ОДНУ? – я спустилась на одну ступеньку, чувствуя, как багровеет мое лицо. – КАКАЯ НИЧТОЖНАЯ, НЕЗНАЧИТЕЛЬНАЯ ДЕТАЛЬ, ТОРИН, ДА? – я уже почти визжала. – Вы как, планировали мне хотя бы записку оставить? ХОТЬ ЧТО-НИБУДЬ? - Милли… - подал голос Кили со страдальческим выражением лица. - Если только ты не хочешь, чтобы тебе в голову полетел этот ОБЖИГАЮЩИЙ клинок, рекомендую тебе заткнуться. Он замолчал и ссутулился. Торин заговорил громче: - Я не позволю тебе закатывать истерики. Хорошо, ты пойдешь с нами. Уйти, пока ты спишь, было НЕ МОЕЙ идеей, но это было проявление заботы и любви. Здесь ты была бы в безопасности, у тебя было бы все, что необходимо. А когда мы отвоюем Эребор, мы за тобой пришлем… НЕТ, ТОРИН. ТЫ НЕ ДУБОЩИТ. ТЫ ДУБИНА СТОЕРОСОВАЯ. - Что ж, ПОСЫЛАТЬ за мной теперь не потребуется. Я иду с вами, и больше вы не увидите ни одной истерики. При всем уважении, Торин, я ХОЧУ пойти с вами, - я помотала головой и нахмурилась. – Я думала, вы… не знаю… принимаете меня за свою? - Красавица, ну конечно! – воскликнул Бофур. – Вот спроси меня – я с самого начала считал, что это дурацкая затея! – остальные посмотрели на него с осуждением, и он поморщился. – Да, считал и считаю! - И мы! – сказал Нори, указывая на себя и братьев. Они кивнули, причем Ори сделал это так энергично, что у него едва не оторвалась голова. - И я! – сказал Бильбо, косясь на Торина, но продолжая гордо стоять во весь рост – он уже не боялся Торина так, как в начале. - И я! – Бомбур скрестил руки на груди. – У тебя боевого духа не меньше, чем у любого из нас, красавица! Нет ни одной причины оставлять тебя не у дел. УГУ. ПО-ВИДИМОМУ, КРОМЕ ТОГО, ЧТО У МЕНЯ ЕСТЬ СИСЬКИ. - Что ж, - сказала я, несколько смягчаясь. – Спасибо! – я спустилась с оставшихся ступенек, чувствуя на себе всеобщее внимание. И понимая, что отныне мне придется доказывать свою полезность, как никогда раньше. - Мне жаль, что большинство из вас видит во мне обузу. Обещаю, я буду лучше стараться. На это у них не нашлось возражений. И наконец я встретилась глазами с Кили. * С этой отсылкой мне помогла разобраться like_a_boss, за что ей большое спасибо!