***
Юри Кацуки родился и до одиннадцати лет жил в Японии. Потом его родители решили, что мальчик вырос и трансгрессировали с ним в холодную Россию. Оставив мальчишку на пороге одного из домов, они пожелали ему всего хорошего и… Аппарировали обратно. Дом, на счастье, оказался одной из магических семей и, выслушав рассказ ребёнка, ничего, правда, не поняв, чета Никифоровых оставила его у себя. Спустя полгода мальчик уже бойко разговаривал на русском. Семейство Никифоровых было самым странным семейством всея России. Родители не отчитывали детей за их проделки, дети не обижались на родителей за их строгость. Они могли вместе случайно подорвать что-нибудь так, что потом комнату неделю отмывать, но зато точно знали, что это смешивать нельзя. Виктора, единственного сына, не ругали даже за то, что он взглядом треснул колбы с химическими реагентами, и те, смешавшись в нечто ужасное, взорвались. Хорошо, что кроме Виктора и учителя, принимающего у подростка «хвосты», больше никого не было. Зато химик теперь ставил Никифорову-младшему автоматом четыре, лишь бы тот больше никогда не появлялся в радиусе пяти метров от кабинета. Юри и Витя сдружились сразу, и языковой барьер не оказался помехой. Души ребят устремились друг к другу на фоне любви к зельям и… взрывам. Мальчики могли за день разрушить лабораторию до основания, если бы не поставленные родителями чары. Когда кроме любви к зельеварению у них начали проявляться магические силы, родители тихо помолились и поставили такие же чары на остальные комнаты и дом в целом. У Кацуки была чисто русская душа — если что-то и делать, то много, с размахом, так, чтобы хватило на долгое время. Это касалось всего. Вскоре мальчики поняли выражение « Хорошо там, где нас нет». Они экспериментировали со всем, что их окружало — от пробегающей по полу букашки до креветок, найденных в морозилке. Спустя год русско-японский дуэт был печально известен всей округе. Ребята были поистине гениальными, порой у них даже получались полезные вещи, но остальное время они предпочитали подшучивать над соседями. Пятнадцатилетний Витя и одиннадцатилетний Юри были, как говорится, братьями не по крови, но по разуму. Когда Юри пошёл в шестой класс, Виктор был в десятом, но это совершенно не мешало им проводить время вместе и найти приспешников в их увлечении. Юрий Плисецкий — Фея, гаденыш, котёнок, гопник и просто очень харизматичная личность, обладал редким даром артефакторики, но это не мешало ему поганить многочисленные эксперименты. Юра учился на год младше Кацуки. Отабек, угрюмый, серьёзный на первый взгляд подросток, учащийся в восьмом классе оказался стихийником — тоже весьма полезная находка для зельеваров. Ребята вчетвером могли собираться каждый день и что-то изобретать. Когда мама Виктора предложила обучаться контролировать бьющую ключом магию вместе, парни согласились. И теперь ежедневно после уроков собирались на цокольном — нерушимом — этаже, где учили трансфигурацию, чары, артефакты, нумерологию и любимые зелья.***
— Витя… — Юрий не вовремя потянул старшего товарища за руку, тот уронил мельхиоровую ложечку вместе с пеплом рябины в котел. Последнее, что он слышал, был вопль Отабека: — Ложись, блядь!!! Ребята очутились посередине овального кабинета. На них смотрели двое: седовласый, длиннобородый старик в очках-половинках, с лимонной долькой, запутавшейся в шикарной бороде, и сальноволосый мужчина лет сорока, который, казалось, видел их насквозь. Первым встал Виктор. — Эм… Здравствуйте… — он смущённо улыбнулся и запустил руку в длинные серебристо-седые, после одного эксперимента в глубоком детстве, волосы. — Не подскажете где мы? Просто мы варили зелье перемещения и… — он кивнул в сторону — вот, что вышло… Из-за одного идиота артефактолога… — лимонная долька упала из бороды, очки соскользнули с носа, черноволосый закашлялся и, достав из своего балахона бутылку, выпил её залпом. — Albus, is that Russian children?/ Альбус, это русские дети? — Альбус не ответил. — Ой, бляяядь… — давно вставший Юрий осознал, в какое дерьмо они влипли. — Они ещё и англичане… Единственное, что я знаю — это: « My name is Yuri Plisetsky I am a student of Russia from St. Petersburg»/ Моё имя Юрий Плисецкий я школьник из России из Санкт-Петербурга, — мужчины переглянулись. — Do you speak English? — Дамблдор сложил кончики пальцев и с интересом посмотрел на подростков. Виктор кивнул, из всех ребят он единственный говорил на нескольких языках. Японский (спасибо Юри), английский, французский, немецкий и латынь, про руны говорить не стоило. — Young mеn, you are the magicians of the Russian?/ Вы волшебники из России? — Yes, please tell me where we are?/ Да, скажите пожалуйста, где мы находимся? — Виктор кивнул в сторону ребят, стоявших за ним и делающих вид, что они хоть что-то понимают. Снейп закатил глаза и, тихо зарычав, выпил ещё одно успокаивающее зелье. — The man, yes you, black-haired, I feel that it is a soothing potion, it is not necessary to drink in such quantities otherwise you even more annoyed. / Мужчина, да, Вы, черноволосый, я чувствую, что это успокаивающее зелье, не пейте его в таких количествах иначе будете более раздражительны. — Arrogant boy, don't tell me what to do. Director, send them back!/ Заносчивый мальчишка, не указывай мне, что делать. Директор, отправьте их обратно! — Северус фыркнул. — Alas, my boy, I can't. My magic is not enough, that action would prevent the wrong potion move/ Увы, мой мальчик, моей магии недостаточно, что бы предотвратить действие неверного зелья, — задумчиво проговорил Альбус, а потом обратился к Виктору — I greet you in the school of Witchcraft and Wizardry Hogwarts, while you learn with my students, and if you want, then over/ Приветствую вас в школе чародейства и волшебства Хогвартс, некоторое время вы будете здесь обучаться, а если захотите, то и далее. Около часа ребята провели в кабинете директора, ожидая, пока на них наложат языковые чары. Перед ужином Дамблдор взял слово. — Дорогие ученики, приветствуем наших гостей из холодной и суровой России, — Плисецкий фыркнул: чертовы стереотипы, они были хоть раз в Астрахани или Сочи? Жужжание в зале стихло, и всем, кроме Виктора и Юрия, стало неловко. — Какое-то время они будут обучаться с вами, а сейчас пройдут распределение. Ребята обладают непривычной для нас магией, и им не нужен магический проводник, чтобы колдовать. Представьтесь, пожалуйста. — Виктор Никифоров, девятнадцать лет, зельевар, лингвист, хорошо знаю руны и чары. Определён на пятый курс, факультет ещё не знаю, — он улыбнулся и откинул назад прядь волос, со всех столов послышались вздохи. — Юри Кацуки, шестнадцать лет, зельевар, хорошо знаю трансфигурацию, чары и историю. Пятый курс, — он мило улыбнулся и поправил очки, вздохи повторились. Лапочка-японец притягивал взгляды. — Юрий Плисецкий, — парень осмотрел зал. Вздохи затихли, но послышался шепот: « Какой хорошенький, надеюсь к нам». — Пятнадцать лет, артефакторолог, зельевар, прекрасен в чарах и трансфигурации, — только успокоившиеся звуки прокатились с новой силой. — Отабек Алтын, семнадцать лет, стихийник, зельевар, чары, нумерология, — все это было сказано абсолютно безэмоционально, но произвело неизгладимое впечатление. — Ну что же, ребята, по очереди проходите и садитесь на стул, шляпа определит вас на нужный факультет. Виктора, Юри и Юрия шляпа, едва коснувшись головы, отправила на змеиный факультет, а вот с Отабеком думала очень долго. — Смелый, многого можешь добиться и «чистыми» путями, но не страшишься «грязных штучек»… — Хочу к своим! — по залу покатился ветер. — Ну… К своим, так к своим. Слизерин!