06 августа 1987 года. Дорогой Дневник!
Я слышал, что именно так положено начинать запись. Так что буду следовать традиции. Сегодня я нашел тетрадь на чердаке, при уборке и решил, что могу забрать ее, раз уж она никому не нужна. Как и я. Глупо конечно сравнивать себя с тетрадью, но ведь это правда? Я никому не нужен. Убирал я как обычно, весь дом, а потом работал в саду до захода солнца. Еды мне опять не досталось. Но сегодня мне дали попить. Это уже практически победа. Дядя Вернон говорит, что ненормальные и без этого спокойно могут прожить. То есть такие как я. Пока я делаю что-то такое, что выбивается из рамок «нормальности» по его мнению, я наказан. И такое бывает, к сожалению, часто. Неделю назад я обжег руку об сковородку и рана зажила прямо на глазах у тети. Так что мне здорово досталось. Той же сковородкой дядя прижег мне спину. Потом положил мою руку на плиту. Я даже кричать не смог от боли. Эти раны не зажили до сих пор. Но их это не волнует. Убираться мне все равно приходится. А лекарств ненормальным не полагается. Все само пройдет. Но почему-то это не так. И мне сильно больно. Хорошо, что пишу я левой рукой. Пришлось научиться, когда Дадли сломал мне руку. Он хотел узнать, сможет ли он это сделать. Что же, у него весьма неплохо получилось. Открытый перелом. К моему счастью, пришлось лечить в больнице. Так что практически не было больно. Я ошарашено смотрел на первую запись в дневнике. Что это за бред? Не может такого быть, Дамблдор говорил, что он живет как маленький принц. Неужели он опять солгал? Но не будет же такое выдумывать семилетний ребенок? Ладно, буду дальше читать.1 сентября 1987 года. Дорогой Дневник!
Наконец-то первое сентября. Теперь, по крайней мере, раз в день я смогу есть. В школе бесплатная еда. Одежда у меня все такая же ужасная. Громадные обноски Дадли. Хорошо, что без дыр. Он быстро растет и не успевает снашивать свою одежду. В отличие от меня. Потому что я не получаю новую, пока тетя не решит, что она слишком поношенная. Так что в школе все прошло хорошо. Но когда я пришел домой, дядя на что-то разозлился и опять отхлестал меня ремнем. Порвал майку на спине. Тетя ругалась. Хорошо, что в период школы они не сильно усердствуют. Ведь мне нужно посещать занятия. Поэтому я должен быть в форме. То есть сам ходить и писать. И готовить на всех. Кроме себя. Мне еды практически не достается. Дальше все записи были в подобном духе. Я злился с каждым словом все больше. Каждое лето его реально калечили. Дважды он провел в больнице больше месяца! Единственная положительная запись была в день его одиннадцатилетия. Когда за ним пришел Хагрид. Подумать только! Его семья сбежала из дома, чтобы его не забрали в школу. Неужели они настолько боялись его? Он так красиво и красочно описал Косую Аллею, что даже я проникся. Но во всем была какая-то Фальшь. Было слишком много странного в его рассказах. Я помнил все его приключения, но читать его мысли на этот счет было весьма забавно. Но о себе читать было неприятно. Все его приключения в школе, общение со сверстниками были необычными. Я понял почему, когда дошел до его второго курса.21 ноября 1992 года.
Сегодня я узнал нечто такое, что просто перевернуло мою жизнь. Однажды я читал, что многие люди смотрят на мир сквозь розовые очки. Так вот. Сегодня они разбились вдребезги и впились мне под кожу. Как напоминание. Я гулял под мантией после отбоя, как обычно. Так мне было легче справляться с давлением. Только тогда я отдыхал. Я встретил их возле кабинета Директора, в котором я уже успел побывать, наблюдая за сгоранием Феникса. Мои лучшие друзья чего-то ждали. Вдруг горгулья отъехала, и я проскользнул за ними. Мне было интересно, что от них хочет профессор. Они расселись в кабинете, а я остался в темном углу, боясь, что меня могут заметить. Они стали обсуждать меня. Гермиона рассказала о том, что я слышу голоса и явно схожу с ума, Рон говорил, что я Темный Маг и не заслуживаю учиться на Гриффиндоре. Директор же пытался их успокоить и настаивал на продолжении сотрудничества. Мои лучшие друзья получали деньги за общение со мной. Хотя Гермиона получала книги. Но от этого она не стала лучше. Я с трудом сдерживал себя. Злость накатывала на меня, но я терпел. Выбрался я вслед за своими «друзьями». Теперь у меня остался только Малфой. Я надеюсь, что он честен по отношению ко мне. Что-то такое я и представлял. Теперь мне все становилось понятно. Не мог такой как Поттер общаться с этими людьми. Он просто им подыгрывал. Хотя на первом курсе он вполне спокойно с ними общался. И даже переживал за них. Но все меняется. Мне было действительно жаль Поттера. Он слишком много пережил. В его жизни не было ничего хорошего. Мое детство, по сравнению с его, было просто безоблачным от счастья. А я еще считал, что мне было плохо. И тут я почувствовал легкий стыд. Я не особо хорошо себя вел по отношению к Поттеру. И меня ничего не оправдывает. Кто бы что бы не говорил. Дальше его записи сквозили депрессией и только встречи с Драко улучшали его самочувствие. Он действительно был рад общению с моим крестником. Это виднелось в каждой строчке. Третий курс был наполнен злобой и ненавистью по отношению к Блэку. Я поддерживал эти чувства, пока не прочел запись о том, что действительно тогда произошло. Я ведь в тот момент был без сознания. Да, жаль, что я помешал им. Так бы они могли поймать его. Понятно, почему он с такой обидой пишет обо мне. Последняя запись была весьма депрессивной. Он очень боялся ехать к Дурслям. Но понимал, что другого выхода нет. У него не хватит сил, чтобы просить о чем-то Дамблдора. Да и все равно его отправят к ним. Он понимал, что за то, что он тогда сделал при уходе из дома, он получит больше, чем было когда-либо. И решил отдать все ценное Малфою. Единственному, кому действительно есть до него дело. Своему Брату. Я задумчиво вертел тетрадь в руках. Жизнь Поттера была ужасной. Без преувеличения. Эту тетрадь можно было бы издать как продолжение «Молота Ведьм». Может, я слегка преувеличиваю, но Гарри был всего лишь ребенком. Мерлин, он и сейчас таковым является! Так что я наложил на себя хорошую иллюзию и решил навестить Поттера. Тисовая Улица в этот день была тихой и солнечной. Одинаковые домики и заборы. Отличались только цветы, что высаживались в саду у каждого из них. У Дурслей все было великолепно. Видимо Поттер был хорошим садовником. Я не чувствовал никакой защиты на доме, что немало удивило меня. Я провел палочкой вокруг, но здесь вообще не было никакой магии. Это было странно. Неужели Дамблдору все равно? Я наложил на себя чары невидимости и тихо прошел через заднюю дверь. В доме никого не было. Значит они уехали. Но я чувствовал, что в доме кто-то есть. Не взяли же они Поттера с собой? Я поднялся наверх и обыскал все комнаты. Никого. Это странно. Но я сразу узнал комнату Гарри. Дверь с кучей замков, решетка на окнах и кошачья дверка для еды. Я спустился вниз и услышал легкий стон из-под лестницы. Я с удивлением подошел к чулану и осторожно приоткрыл дверь. Увиденное превысило все мои ожидания. Там на тряпках лежал Поттер и выглядел как сломанная кукла. Было много засохшей крови и явных рассечений кожи. Руки и ноги были выгнуты под неестественными углами. Он прерывисто дышал. Очки валялись рядом, а осколки стекол виднелись в его лице. И периодически он легко стонал. Видимо ему было слишком больно. А я растерялся. Впервые в жизни. Да, я, Северус Снейп, Упивающийся Смертью и самый грозный учитель Хогвартса, растерялся. Такого даже я не видел. А я многое повидал. На службе у Лорда мы многое делали, но детей мы никогда не трогали. Магия такого не прощает. А Темный Лорд только подтвердил это, придя в дом Поттеров. Желание убить Дурслей стало еще сильней. Но пока нужно было позаботиться о Поттере. Я поднял его с помощью палочки и отлевитировал из чулана. Придется создавать портал. Вспомнив заклинание и заколдовав ближайшую безделушку, я быстро перенес нас ко мне домой. Я потянул Гарри магией в свою лабораторию и положил его на стол. Он громко простонал и открыл свои невозможные глаза. Ярко-зеленые. Даже у Лили были не такие. Кто бы что ни говорил. Я взял костерост и влил в паренька. Он не сопротивлялся, а просто смотрел мне в глаза. Кости стали хрустеть и выправляться вместе с его конечностями. Но глаза он не закрывал. Не нужно было быть ментальным магом, чтобы видеть его боль. Как он это терпит? Хорошо, что переломы не магические и спустя пару минут все закончилось. Он глубоко вздохнул. Я дал ему кроветворное и стал залечивать все разрывы. Все было в порядке. Он более осмысленно посмотрел на меня. Взгляд его изменился и стал настороженным. — Вас послал Дамблдор? — хрипло спросил меня Гарри. Я ухмыльнулся. — Нет. Ваш единственный друг. Он улыбнулся. Малфой прав. Его улыбка похожа на солнце. — Драко. Скажите ему, что со мной уже все хорошо. Я кивнул и ответил ему: — Поттер, с вами все плохо. Вы конечно теперь здоровы, но как вы проведете каникулы? К Драко вам нельзя. Как и к Дурслям. Боюсь, повтора вы можете не пережить. Ваше сердце… Не излечилось полностью. Мне жаль, но такую боль вам больше переживать нельзя. По крайней мере, год. Я буду варить для вас зелье. Это поможет. Вы понимаете меня? Он слабо кивнул. — Вы останетесь здесь. Это будет тайной. А пока спите. Он снова кивнул и закрыл глаза, тут же проваливаясь в сон. Я со вздохом сел в кресло, смотря на замученного мальчишку. Я восстановил и очистил его одежду. Подумав, я провел диагностику всего его организма и слегка удивился. Хотя я теперь знаю, что могу исправить его зрение. Оставив его лежать, я направился к котлу и включил огонь. Эти капли варятся быстро и пользоваться ими нужно в первые тридцать минут после приготовления. Ингредиенты редкие и дорогие, поэтому они не особо пользуются спросом. Но я решил сделать такой подарок мальчику. Вылив в котел отчищенную воду, я насыпал туда пыль докси, помешав, чтобы она растворилась, потом аккуратно нарезал стебель волшебных глазок и по очереди добавил их в зелье, помешивая. Затем я добавил три капли крови единорога, добровольно отданной, и еще раз помешал. Дальше я резал и добавлял все необходимое, периодически оборачиваясь в сторону Поттера. Он все еще спал. Закончив с зельем, я остудил его и вылил в специальную емкость, из которой удобно закапывать в глаза. Благо мне не нужно, чтобы Гарри был в сознании. Я подошел к нему и аккуратно открыл глаз, закапывая три капли. С другим я проделал то же самое. Хватит ему ходить в этих ужасных очках и зависеть от них! А еще, так он будет меньше похож на своего отца. Я решил перенести его в гостиную, чем, собственно и занялся. Пока он спал, я написал письмо Драко и отправил его с совой. Спустя час Малфой вывалился из камина и круглыми глазами уставился на Поттера, который лежал на моем диване. Он медленно подошел к нему и встал возле него на колени. Он аккуратно убрал прядь с его лба и приложил ухо к груди, слушая сердце. Он прошептал только одно: — Жив. Я тихо наблюдал за этим, не отвлекая Драко. Он постоял так еще немного и снова посмотрел на лицо Поттера. — Гарри, просыпайся. Мальчик нахмурился сквозь сон, но глаза не открыл. — Поттер, Квиддич! Он резко сел, смотря в шоке на Малфоя. Драко заливисто рассмеялся и Гарри с улыбкой протянул руку и притянул его к себе, обнимая. — Я так волновался за тебя. Как ты? — Жив, как видишь. Спасибо, профессору. И тебе. Я был уже на пределе. Малфой сжал ткань его майки на спине и разжал объятия. — Ты больше туда не вернешься. Я сделаю для этого все. Даже сбегу вместе с тобой. Прошу, Гарри, послушай меня хоть раз. Поттер медленно кивнул и улыбнулся ему уже более спокойно и открыто. — Прости меня. Мы прочли твой дневник, — произнес Драко. Я напрягся, отводя взгляд. Поттер слегка сузил глаза, сдерживая свою злость. — Ничего. Там не было ничего, что я мог бы скрыть. Это все правда. Рано или поздно об этом кто-нибудь узнал бы. Я рад, что это были вы, а не… Ты сам знаешь. Драко кивнул. Я облегченно выдохнул и решил вмешаться в их диалог: — Думаю, вам нужно поесть. И да, не стоит благодарности. Поттер перевел на меня все внимание, и на мгновение его лицо озарило понимание. Он провел по лицу рукой и в шоке уставился на меня. — Да. Хорошо, профессор. Спасибо вам, вы спасли мне жизнь. Но как я вижу без очков? Я ухмыльнулся, смотря на удивленного Драко. — Ты сварил для него это зелье? Но оно же… — Легко и быстро варится. Это вам подарок, Гарри. А теперь есть. Я принесу еду сюда, вы пока ослаблены, вам лучше лишний раз не вставать. Потом обсудим наше дальнейшее сотрудничество. Мальчишки удивленно кивнули, и я вышел, оставив их наедине. Я осмотрел кухню и взмахнул палочкой, начиная готовить. Мясо обмазалось приправами и зарумянилось в одно мгновение, салат нарезался, овощи потушились, пирог приготовился. Составив все это на стол, я перенес его в гостиную. Мальчишки о чем-то тихо переговаривались. — Спасибо, крестный. Я в долгу перед тобой. Ты спас Гарри. Поттер улыбнулся на его слова. Я стал все больше и больше понимать Малфоя. Мальчик был особенным. Как солнце. Странно, что другие это не замечали. Да и сам я не обращал на это внимание прежде. Мы стали медленно есть, а Драко постоянно подкладывал Гарри все больше еды, на что Поттер только снисходительно улыбался. — Я не знаю, как благодарить вас, сэр. Я слегка нахмурился и кивнул, принимая их благодарность. — Но я не смогу остаться. Тихо, Малфой. Мне нужно будет приехать в Нору через две недели. Потом на чемпионат. Они сами за мной придут. Так что мне все равно придется туда вернуться. — Нет, Поттер. Ты останешься здесь. И извини, Драко, но придется подключать твоего отца. Может он и не лучший человек, но такую возможность он не упустит. Помочь легендарному Поттеру и практически уничтожить Дамблдора. — Но не Директор надо мной издевался. Он выкрутится, поверьте мне. Я уверен, что скорее вы пострадаете в этой истории, чем он. — Поттер. Я думаю, что я все же имею больший опыт общения с Альбусом, чем вы. К тому же не стоит сомневаться в моих умственных способностях. Я понимаю, что риск есть, но вашей смерти мы тоже допустить не можем. Вы… — Единственный Поттер. Драко мне все это уже рассказывал. И магия меня поэтому так оберегает. Даже когда я при смерти. Это я тоже уже знаю. Наслушался, когда лежал в Больничном Крыле после встречи с Василиском. — Вот именно. Если сами понимаете, то почему вы снова спорите? Так ты согласен, Драко? Малфой медленно кивнул, соглашаясь со мной. Поттер закрыл глаза и повторил жест своего друга. — Тогда я вызову его прямо сейчас, — я подошел к камину и позвал Люциуса. Спустя пару минут он грациозно шагнул через камин в мой дом. Оглядев все вокруг и задержав взгляд на Поттере, он вновь посмотрел на меня и негромко спросил: — Чем обязан? И что здесь делает мистер Поттер? Гарри нахмурился. — Мы просим тебя помочь Поттеру. Малфой был в шоке. Другого слова здесь я подобрать не могу. Он вновь посмотрел на Гарри и спросил: — Раз он здесь, значит у него какие-то проблемы? Снова сбежали из дома? Я отрицательно качнул головой. — Он был сильно избит. Я вылечил его. Нам нужно, чтобы его взял кто-то под опеку. Тот, кто не сможет навредить ему. — Тогда почему здесь нет Уизли? — ехидно спросил у меня Люциус. — Нет! — крикнул Поттер. Мы перевели свои взгляды на него, и он слегка смутился. — Только не они, — тихо закончил он. Малфой удивленно посмотрел на него и спросил: — И чем же вам не угодили родители вашего друга? — он фыркнул и посмотрел на Драко. — Папа, я его единственный друг. Ты готов взять опеку над ним?