Что же ты творишь?

Папа, о чём эти люди расспрашивают? Зачем им Нарцисс, дядя Саша, Артём? Пап, почему ты об этом рассказываешь? Им всё это нужно, попиздеть чтоб о чём? Пап, для чего ты разводишь войну? Кровь на мишень добровольно пустил. Пап, почему? Я никак не пойму Ты чёрную моль в свою душу впустил? Пап, ты же выше вот этого шоу, Что расплывается каплями гнили. А эти "мочалки", "соски" и ещё.. Ты делаешь так, чтоб тебя не забыли? Папа, не нужно. Они не поймут. И будут кричать и "гадать по оффлайну". Тебя растеряют в бесцветном бреду. Ты сам растеряешься. Это печально. Так ты не ближе к ним. Так ты пошлей, – Ведь под прицелом серьёзные вещи. Пап, ты подумай о том, что важней. И что эта боль раскромсает надежду. О том, что тот каждый, что рядом с тобой Тянется к жизни высокой, глубокой, Тебя разрисует в безликое ноль. И сердце твоё станет лужей бессловной. Пап, перестань. Удали этот бред. И оставайся собой, невозможным. Рассказывай тот же банальный сюжет, Но через свет своего многодушия. Пусть эти люди заткнут свои рты, Чтоб не марать твою искренность пылью. Они не заслуживают той красоты, Что мажешь доверено ночью чернильной. Папа, не надо. Ты как в неглиже. Ты – это ясность и чувства в доверии. А эти крики: "расстались уже?" Стоят дешевле вселенской материи. Папа, ты лучше стихи сохраняй, В них глубже, ценней, чем на асках и в личке. И так будет чище, а там – невзначай. Ведь ты не пустышка – высокая птичка. Пари в вышине, где лазурь и краса. Артём будет рядом и люди, что верные. А эти ничтожные – что им сердца? Зальют своей дрянью надрезы душевные. Папа, я люблю тебя. Сделай так, чтобы они замолчали. От их пошлости и бездушия голова болит.