Новая норма

— Я и понятия не имел, что ты можешь быть такой нежной. Алекс отвлеклась от пинцета, который зажимала между пальцами, и посмотрела на Хутена. — Чувствую себя оскорбленной. — Не стоит, — сказал он, тут же скривившись, когда девушка вернулась к извлечению крошечных осколков кристалла из его руки. — У тебя очень мягкое прикосновение. Раньше ты была в отчаянии или в панике от всего этого. — Прошу прощения, — совершенно спокойно произнесла она. — Я никогда не паникую. Хутен громко фыркнул, и Алекс воспользовалась моментом, чтобы налить чуть больше спирта на его царапину. Фырканье тут же превратилось в искаженный стон. — Ладно-ладно, сдаюсь! Беру свои слова назад. Леди Алекс, ты — самая заботливая из ангелов, чьи руки подобны нежным крыльям-паутинкам бабочки. — О, заткнись, — хихикнула она. — Хотя, ты получаешь несколько очков за использование слова "паутинка" в предложении. — Спасибо, — сказал он и потянулся за бутылкой с чем-то, по вкусу напоминающим пиво из того, что ему удалось найти в баре внизу.       Они уже так долго находятся в маленькой деревушке в Перу, а местные жители настолько к ним привыкли, что Гектор, бармен, только что просто так отдал Хутену пару бутылок с выпивкой. Когда ранее в обед этого же дня они ввалились в бар, пыльные и перепачканные грязью из-за вылазок и скользких спусков со скалы, ему было достаточно всего одного взгляда на них чтобы передать Хутену несколько бутылок пива, а Алекс — свою аптечку первой помощи.       Александра немедленно приняла душ, затем затолкала в душ Хутена, а после принялась за работу над его худшими царапинами, а именно — над самой глубокой, широкой с осколками хрусталя и слюдой, въевшейся в его плечо. — Есть хорошая новость, — сказала она, вынимая еще один осколок. — Этот кристалл встречается только в очень специфических местах. — Это значит, что я получу очень редкую форму столбняка? — пошутил мужчина. — Это ржавчина, — закатывая глаза, ответила она. — Это значит, что мы близко. Артефакт близко. — Это осчастливит музей. — Мммм... — Это осчастливит тебя? Алекс мельком взглянула на Хутена, но тот преувеличенно внимательно рассматривал стену напротив. — Возможно, — медленно произнесла она. — Хорошо. Почти завершив обработку ран, Алекс неодобрительно покосилась на руку Хутена. — Сегодня вечером ты ненормально добрый. — Я? — Да, ты, — сказала она, фиксируя повязку. Хутен согнул руку и встретился с ней взглядом. — Ты похвалил меня, ради всего святого. — Что? Парень не может похвалить своего друга? — спросил он с самым невинным видом, на который она не купилась ни на секунду. — Это правда. У тебя гораздо лучше получается. Раньше ты была взволнована. — Полагаю, я просто с этим свыклась, — ответила девушка, поднимаясь на ноги и убирая аптечку. Внезапно она остановилась. — О Боже, я привыкла к этому. Как это произошло? Как я привыкла к травмам и, и... И к насилию? К боли? — Алекс резко развернулась и посмотрела на него, широко раскрыв глаза. — Я бесчувственна к людям, страдающим от боли? — Нет, — медленно произнёс Хутен, глядя на неё, как на чокнутую. — Ты не привыкла к боли. Я встречал людей, которые «привыкали» к боли, и ты не одна из них. Ты просто... привыкла ко всему этому. — Он махнул рукой, указывая на маленький номер мотеля и их небольшие рюкзаки. — И может быть... Он замолчал, и Алекс наклонилась вперёд. — И может быть..? Может быть, что? — Может быть, ты просто привыкла ко мне, — пожав плечами, ответил Хутен, прежде чем встретиться с её взглядом и сделать глоток пива. Она моргнула. — Ох. Что ж, полагаю, что да. Мужчина подмигнул ей и протянул вторую бутылку пива.       Через два часа, когда первая бутылка пива подошла к концу, а вторая уже была на пути к своему завершению, Алекс зевнула и потянулась, не отрываясь от карты. — Сделай перерыв, — посоветовал Хутен, растянувшись на кровати и наблюдая за футбольным матчем на крошечном телевизоре. — Я близко, — пробормотала она. — Мы близко. — Ты можешь что-то пропустить, — нараспев протянул он. — Отдохни. Алекс вздохнула и прислонилась спиной к изголовью своей односпальной кровати. Щурясь и глядя на телевизор, она спросила: — Ужасное изображение, как ты вообще можешь держать всех игроков в поле зрения прямо и ровно? — А я и не могу, — хихикая, сказал он. — Но это лучше, чем смотреть на карту. Алекс бросила в него подушкой, а затем рассеянно поиграла с кольцом на указательном пальце. Хутен бросил подушку обратно к ней. — Ты в порядке? — Да, в норме. Почему я должна быть не в порядке? — Нет причин. Алекс уставилась на него. — Серьезно, что с тобой происходит? Комплименты? Моменты понимания и сострадания? Хутен! — Она ахнула. — Хутен, ты умираешь?! Он рассмеялся. А затем и вовсе согнулся пополам от хохота. — Нет, я не умираю, Господи Иисусе, Алекс! — Ну, ты ведёшь себя странно, — посмеиваясь, произнесла она. — Я имею в виду, страннее обычного. — Просто, — он пожал плечами. — Слушай, я знаю, как может быть тяжело в такие дни, как этот. Девушка удивлённо взглянула на него, мысленно пролистывая календарь в своей голове. Оу. Она вернулась на несколько дней назад. А затем ещё на несколько месяцев. — О, — выдохнула она, откидываясь назад и переводя взгляд на стену. — Не сразу поняла, о чём ты. — Угу, — сказал он. — Но позже ты бы вспомнила. Воспоминания могут обрушиться на тебя совершенно внезапно и из ниоткуда. — Значит, ты необычайно заботлив, потому что сегодня шесть месяцев со дня моего развода с Эдвардом? — спросила она. — Что-то вроде того. — Что ж, — Алекс почувствовала себя немного растерянной. — Ну, это очень любезно с твоей стороны, но я в порядке. — Точно? — Точно. — Ладно. Они оба уставились в телевизор. — На самом деле он с кем-то встречается, — сказала она, прежде чем сделать длинный глоток уже слегка тёплого пива. — Неужели? — Хутен взглянул на неё с широко раскрытыми глазами. Алекс кивнула. — Наша общая знакомая. Она организатор мероприятий. Очень хорошая. Даже милая. — Гадость какая, кто захочет милую? — Ну, Эдвард, видимо, — пробормотала она, после чего поморщилась. — Боже, нет, извини. Это прозвучало довольно язвительно. — Ты можешь себе позволить побыть язвительной, Алекс. — Я та, которая всё разрушила, — ответила она. — Я та, у кого были сомнения, но при этом ничего не сказала. Я спровоцировала всё это. Так что, нет, я не могу быть язвительной. Хутен улыбнулся ей и наклонился поближе. — Кому, черт возьми, я могу об этом разболтать, Алекс? Будь язвой. Она прищурилась. — Я не хочу быть такой. Я просто хочу… — Чего? — спросил он, чуть вздёрнув подбородок. — Не чувствовать себя виноватой в разводе со своим очень хорошим и понимающим мужем? Александра моргнула. — Ауч. Что произошло с заботливым Хутеном? — Уже за полночь, — беззлобно ухмыляясь, произнёс мужчина. — Боюсь, мы возвращаемся к привычному Хутену. — Вот и отлично, — сказала она, допивая своё пиво. — Так или иначе, я не была уверена, что делать с этим хорошим Хутеном. — И ты не ответила на мой вопрос, — напомнил он, усевшись ровнее и игнорируя матч, чтобы взглянуть на Алекс. — Это не было прямым вопросом, — возразила она, проводя рукой по своему лбу, под чёлкой. — Это был риторический вопрос, что означает, что ты не ждал ответа. — Да, но я ожидал ответа, или обиды, или «Господи! Занимайся своим делом, божечкитымой!» — закончил он с ужасным акцентом, который и близко не был похож на её собственный. — Не думаю, что когда-либо вообще использовала «божечкитымой» в своей жизни, — сказала она. — Ты ужасен, ты это знаешь? — И вы, леди Алекс, — продолжил Хутен, перебрасывая ноги в промежуток между кроватями и теперь полностью усаживаясь на краю, — действительно уклоняетесь от проблемы. — Ничего я не уклоняюсь. Я... рада за Эдварда, правда. Я всё ещё люблю его, понимаешь? Действительно люблю. И если он нашёл человека, который может сделать его счастливым во всех отношениях, — она сглотнула и сморгнула слёзы, — во всех смыслах, которых не смогла я, тогда я рада. Более чем рада. Хутен несколько мгновений просто смотрел на неё, а затем покачал головой. — Ты действительно так думаешь, не правда ли? — Да, — ответила она, глядя на свои руки. — Ты был прав ранее, говоря обо мне. О том, что я привыкла ко всему этому, — она махнула рукой в сторону комнаты. — Но это больше, чем кажется. Я... процветаю? Думаю, это подходящее слово. Я делаю невероятные вещи, вижу невероятные артефакты, встречаю невероятных людей, и я... не хочу останавливаться. Я не хочу ничего прекращать. Алекс взглянула на мужчину, но тот по-прежнему не сводил взгляда с её лица. — Неужели я настолько ужасный человек из-за того, что хочу жить своей жизнью? — спросила она, её голос казался слабым из-за невыплаканных слёз. — Ты не ужасный человек, Алекс, — сказал он, закатывая глаза. — И я понимаю тебя. Такая жизнь затягивает, поверь мне. Просто... — Он поморщился и провёл рукой по лицу. — Не могу поверить, что собираюсь давать советы по этому поводу, но просто не пропусти другие важные вещи. — Например? — спросила она, склонив голову и не отрывая от него взгляда. Он пожал плечами. — Любовь. Дети. Семья. Всё это. — Могу ли я обратиться к тебе с тем же советом? — спросила она, грустно улыбаясь. — Конечно. Просто, вероятно, со мной это уже не сработает, — Хутен покачал головой. — Слишком поздно для меня, Алекс. У меня был шанс. Взглянув на него, она почувствовала, как глаза вновь наполнились слезами. Хутен прочистил горло, прежде чем сказать: — И не надо меня жалеть, мисс. Большую часть времени это — чертовски хорошая жизнь. Как ты и сказала, интересные места, интересные вещи. — И люди? Его глаза встретились с её взглядом, и на его лице появилась лёгкая улыбка. — Да, некоторые из них довольно неплохие.       Алекс ощутила какую-то перемену внутри себя, и прежде чем смогла бы отговорить себя, она опустила ноги с кровати и встала перед Хутеном. Ему пришлось немного запрокинуть голову, на его лице появилось подозрительное выражение, но он не сказал ни слова. В полной решительности она сжала губы, кладя одну руку ему на плечо и опуская одно колено на постель рядом с его бедром, а затем и вовсе оседлала его колени, оказываясь непозволительно близко и ощущая тепло тела напротив. — Алекс, — произнёс Хутен низким голосом, поднимая руки, чтобы удержать её бедра. — Гектор дал тебе что-то, кроме пива? — В течение следующих тридцати секунд не мог бы ты просто... позволить мне сделать это? — попросила она, удивляясь тому, как прозвучал её голос. — Ты пытаешься что-то доказать? — спросил он, сжимая пальцы на бедрах. — Нет, — пробормотала она, покачав головой. — Я просто хотела кое-что попробовать. — Ладно, — сглотнув, ответил он. — Я буду сожалеть об этом, но... хорошо. Алекс облизнула губы, тут же приковывая внимание Хутена к своему рту, а затем наклонилась и прижалась губами к его губам. Он не двигался. Укол разочарования ощутимо постучал ей по плечу, но она его проигнорировала и, разомкнув губы, обхватила нижнюю губу, легонько посасывая.       Громкий стон прокатился по горлу Хутена, и внезапно руки на её бедрах сжались, а рот раскрылся под натиском её губ. Она едва уловила момент, когда он принялся отвечать на поцелуй. Алекс захныкала, когда его губы уверенно задвигались в унисон с её, сжимая одной рукой плечо мужчины, а другой прижимаясь к его щеке. Щетина приятно защекотала её ладонь, и она качнула бедрами вперёд. Дыхание Хутена запнулось, когда он притянул её ещё ближе. — Это из-за того, что чуть раньше я был мил с тобой? — тяжело дыша, прошептал он прямо ей в губы, и Алекс не заметила, когда именно одна из его рук скользнула к её заднице, медленно оглаживая. Веки Алекс затрепетали, а голова откинулась назад, когда он принялся оставлять поцелуи на её шее. — Не потому, что ты был милым. — Её пальцы запутались в его волосах. — Потому что ты пришел, когда я позвонила, и потому, что ты всегда зовёшь меня, когда ты что-то находишь. Потому что, — о да, вот здесь! — потому что я хотела этого. — Это закончится плачевно, — сказал он, легонько проведя кончиком носа вверх, прежде чем сомкнуть губы вокруг мочки её ушка. — Мы всё испортим, Алекс, ты знаешь это. — Тогда мы исправим то, что испортим, — сказала она, качнув бедрами и потянув его за пряди волос наверх, чтобы притянуть его лицо к своему. Убедившись, что он видит её глаза, она продолжила: — Я знаю, что мы всё испортим, Хутен. Но... мы всегда всё портили, и мы всегда находили выход из этого. Его глаза были тёмными. Целое мгновение он изучал её, прежде чем задать вопрос: — Ты решила мною воспользоваться? — Нет, — нахмурилась она. — Ты чувствуешь себя использованным? — Я чувствую, что когда у меня на коленях оказывается нечто изумительное, я должен убедиться, что за этим не стоит какой-нибудь фокус, — усмехнулся мужчина. Алекс покачала головой. — Никаких фокусов. Я просто хочу тебя... Улисс. Он фыркнул. — Хорошо. Теперь я знаю — это именно то, что ты имеешь в виду. Никто не произносит моё имя без веских на то причин.       С лёгким ворчанием он отбросил её с колен, чтобы секундой позже вместе приземлиться на кровать. Хутен крепко прижал её тело к себе, касаясь губ напротив своими. Алекс тут же обвила ногами его бедра, когда он принялся за пуговицы на её рубашке, одновременно прокладывая поцелуи вниз. — Пообещай мне, что, даже если мы ещё больше испортим всё своими попытками исправить испорченное, ты дашь мне знать, когда найдешь Атлантиду, — сказал Хутен, касаясь пуговицы её брюк. — Атлантида — это миф, — закатив глаза, произнесла Алекс, помогая вытащить пояс. — Но да, я обещаю. — Он опустил голову к её всё ещё прикрытой лифчиком грудь, но она подняла его за подбородок и произнесла: — И то же самое касается тебя. — Как будто бы я упустил возможность увидеть тебя в купальнике, — многозначительно ответил он, глядя на её грудь. — Ты увидишь меня обнажённой, Хутен, — сухо произнесла она. — Справедливо подмечено, — немного подумав, согласился он. — Мы справимся с этим, леди Алекс. У меня такое ощущение, что когда я увижу тебя голой, я точно не захочу, чтобы это прекратилось. Наконец, он опустился к груди, когда она улыбнулась и сказала: — Точно не захочешь.

***

      На следующее утро Алекс проснулась от ощущения, как кто-то теплый прижимался к спине, а чья-то рука изогнулась вокруг её тела. Она на мгновение заморгала, глядя на пустую кровать напротив, а затем медленно повернулась к Хутену. — Первое правило того, чем мы с тобой занимаемся, — произнёс он после того, как она полностью повернулась в его руках. Алекс заметила, что его глаза были всё ещё закрыты. — Первый кто просыпается, получает кофе. — Уже устанавливаешь правила? — поинтересовалась она, проведя пальцем по его носу. — Что получает тот, кто готовит кофе? Ухмылка изогнулась вокруг его губ. — Чего она хочет? — полюбопытствовал Хутен, открывая глаза. — Хмм, — задумчиво протянула Алекс, вытягивая руки по его голой груди. Она наклонилась ближе к его уху, когда рука мужчины скользнула вверх и вниз по её спине, а затем и вдоль её бедра. — Ей бы очень-очень-очень хотелось... быть первой в душе. Он застонал, когда она быстро поцеловала его в нос и выскочила из постели. — Черт возьми, Алекс! Ты же знаешь, что горячая вода идёт всего пять минут. — Вот и славно, тогда тебе лучше прийти сюда и помочь мне максимально использовать эти пять минут, — сказала она, одарив его улыбкой через плечо.       Что он и сделал, и спустя пять минут они едва заметили холодную воду.