птицы

у сынхи концы длинных волос выкрашены в зелёный. ынбин любит зелёный. он напоминает ей о сказочных птицах. птицы эти живут далеко-далеко. птицы эти прячутся от чужих глаз, а ещё редко-редко распушают яркий веер зелёного оперения. — онни, дай потрогать, — ынбин капризно дует губы. сынхи улыбается. и у ынбин щекоткой под рёбрами эта улыбка. и у ынбин щекоткой под рёбрами зелёное омбре волос, что как яркое птичье оперение. — онни. ынбин миленько хмурится и прижимается к сынхи близко-близко. сынхи уставшая в последнее время (съёмки шоу даются не так уж легко), ей вроде как не до ынбиновских капризов, но: — я хочу цветные волосы, онни. ынбин точно знает, что сынхи сейчас улыбается. а ещё точно знает, что сынхи никогда такое не разрешит, и действительно: — сначала вырасти, — притворным недовольством, всё так же — с ласково приподнятыми уголками губ. и ынбин, пожалуй, по-настоящему хочется лишь щекотки под рёбрами от того, что у сынхи уголки губ приподняты в улыбке. ынбин снятся птицы. сказочные, с красивым зелёным оперением. они живут далеко-далеко и прячутся от чужих глаз. ынбин очень-очень хочется, чтобы сынхи тоже увидела этих птиц. (возможно, тогда она перестанет тихо плакать по ночам), поэтому: — онни. сынхи приподнимается на локте, и ынбин чувствует кончиками пальцев, чувствует щекоткой под рёбрами — волнение. и действительно: — что-то случилось? ынбин забирается на кровать (от сынхи тепло-тепло и сладко пахнет медом с корицей), комкая одеяло. — онни, мне снятся птицы. сынхи гладит её невесомо по волосам, переплетая ноги вместе. сынхи улыбается, окутывая ынбин от макушки до пят собственным медово-коричным теплом. — они живут далеко, онни, в сказочном лесу, и они зелёные, совсем как ты. ынбин продолжает рассказывать. а сынхи видит сказочных птиц с зелёным оперением. и сегодня ночью уже не плачет.