Немое кино

"Так расплавься хоть ты, просто так, невзначай. Есть немое кино, но нет слова "молчать". Отабек не любит разговаривать. Может, не считает нужным, а может, умеет говорить без слов. Юра с ним себя ощущает, как в немом кино. Нет звука, зато есть дело. Когда все вокруг шумит, разлетается словами, шуршит обрывками фраз, вопросов, интервью, командных голосов и пустой болтовни, все, о чем хочется попросить - молчание Отабек. Алтын не говорит "не ругайся", как Мила, Яков или Лилия, когда Юра снова оказывается неосторожен в высказываниях, когда снова все настолько затопило изнутри и осточертело, что другого не остается. Он просто кладет руку на плечо, гладит острую ключицу в вырезе толстовки, а потом прижимает всего на мгновение палец к губам, будто убирая невидимую крошку. И становится так гулко, вакуумно. Спокойно. Тихо-тихо, как очень ранним утром, когда еще даже не рассвело. Мир осыпается брызгами разбившейся о камни волны, вода откатывается назад, как в замедленной съемке, шторм утихает, принося чувство гармонии и защищенности. И Юра жмется к чужой теплой руке, ища эту спасительную мягкогранную тишину. Отабек никогда не спорит с Юрой, выходя на улицу и видя, что тот снова натягивает футболку, когда без куртки не выйдешь даже в парадную. Он просто спокойно хватает с дивана толстовку, чтобы потом, когда Плисецкий все же начнет мерзнуть, молча накинуть ее ему на плечи. В такие моменты Юра не матерится, не колется шипами, как с другими, а смущенно улыбается, и эту улыбку в нем Алтын любит больше всего. Когда они одни, нет смысла защищаться, нет поводов бороться или размахивать руками. Зато есть повод засунуть озябшие ладони под чужую кофту и прижимать к горячему животу, чувствуя, как напрягаются мышцы от ледяных поглаживаний. Никаких пьедесталов, соревнований, косых взглядов, упреков и неоправданных ожиданий, только немое кино, удивительным образом наполняющее гармоничными звуками мысли. Юре никто не говорит "я люблю тебя" - его просто кутают в плед по вечерам, целуют в макушку, когда он задумывается о чем-то настолько, что не замечает ничего вокруг. Его не любят, как в мелодрамах или сериалах, не любят громко и открыто, не любят распахнутыми настежь дверьми и громкими криками, которые мешают спать соседям. Зато, черт возьми, как же сильно эта любовь ощущается: чужими большими перчатками на узких ладонях и тонких пальцах, крепкими объятьями, плечом под злые слезы от боли и бессилия, когда опухает щиколотка после тренировки, теплыми руками в волосах, которые распутывают колтун, не позволяя "отстричь его к такой-то матери". Алтын не произносит "я хочу тебя", но обнимает по ночам так крепко, что становится тяжело дышать, целует угловатые плечи и выпирающие лопатки, рассыпая мурашки по коже, проводит языком по шейным позвонкам, не ругаясь на лезущие в рот волосы. Отабек гладит, согревает, утешает, заставляет забыть про то, что нужно быть сильнее, про то, как болят в темноте старые шрамы в душе и вроде уже забытые растяжения. Забирает стоны с губ, возвращая волнами жара и возбуждения. Любит так, что заходится сердце - безумно и правильно. Целует запястья, живот, бедренные косточки, колени, щиколотки, подъем стопы, делая мир под крепко зажмуренными веками цветным. "Ты красивый", - говорит ему Лилия, стягивая волосы на затылке тугой резинкой. "Ты красивый", - говорит ему Юри, видя новый костюм для короткой программы. Отабек молчит, подходя вечером в ванной, пока Юра умывается, обнимая сзади, обхватывая руками бережно и мягко, потом чуть поднимая ему голову за подбородок, заставляя посмотреть на свое отражение в зеркале. Алтын аккуратно гладит Юру по щеке, очерчивая пальцем линию скулы, задевает светлые на кончиках ресницы, напоминая о своих словах в Барселоне о глазах, опускается ниже, прикасаясь к шее, сгребает волосы на затылке, чтобы потом отпустить и наблюдать, как они рассыпаются по плечам. В каждом движении - невысказанное, но точно услышанное "ты прекрасен, Юра". Юра молчать не умеет - в их немом кино он единственный актер голоса. Он рассказывает Отабеку все, включая то, чего от него не слышал даже дедушка. Про то, как решил стать фигуристом, про насмешки в школе, про то, как мечтал, чтобы хоть раз с тренировки его забрала мама, а еще про Виктора и его отъезд в Японию. Не так, как это выглядело или как было на самом деле, а как ощущалось изнутри. Алтын словно чувствует, когда сдерживать слезы у Юры больше нет сил, разворачивает к себе спиной, прижимая лопатками к груди, обхватывает сзади, позволяя уткнуться носом в свой рукав, и долго-долго молчит, изредка целуя в затылок и ероша носом светлые волосы. Молчание - золото. Алтын - золото. Для Юры они едины. Он не слышит слов "я рядом, я поддерживаю тебя, я понимаю тебя, я считаю тебя лучшим, что случилось со мной в этой жизни, я безумно люблю тебя", но ему это говорят каждый день. И мир похож на цветное немое кино, в котором есть тишина, но нет слова "молчание".