Азула

      Когда ты впервые в столице Японии, Токио, надо осмотреть несколько храмов, попробовать местную пищу, пообщаться с японцами, сфотографироваться на фоне самых известных достопримечательностей, прогуляться по районам столичного округа и, конечно же, сходить на фестиваль косплея.       Последним пунктом Виктор решил заняться в первую очередь.       Мероприятие было грандиозным. То тут, то там можно было встретить «оживших» аниме-героев. Вон, вся компашка Сейлор-воинов весело переговаривалась, а у фонтана пять Мадар окружили бедного Гинтоки, рядом с магазинчиком Харли Квинн и огромный Дораэмон фотографировались. Только на косплей-фестивалях можно было увидеть, как Эйс и Тич обнимаются, как Зена, которая королева воинов, позирует для Харухи Судзумии, а Рэм из «Жизни в альтернативном мире с нуля» идёт за ручку с Куроо Тетсуро. И, конечно же, не каждый день Торико, Эрза Скарлетт, Эрен Йегер и Мику Хатсуне играют в «Камень-ножницы-бумагу».       Виктор так засмотрелся по сторонам, что даже не заметил, как толкнул кого-то. Опустив взгляд, он увидел саму принцессу Азулу из старого доброго «Аватара».       — Прошу прощения за… — начала было девушка на английском — сразу приметила, что Виктор иностранец.       — Юри, — рядом с ними, словно чёрт из табакерки, появилась другая японка с очень недовольным видом и в костюме Катары из той же «Легенды об Аанге».       Темноволосая вздрогнула, по её лицу сразу было понятно, что она готова проклясть тот момент в своей жизни, когда согласилась идти на фестиваль. А потом, глубоко вздохнув, в один миг стала серьёзной и надменной.       — Как смеешь ты, жалкий смерд, загораживать дорогу своей принцессе? — высокомерия и презрения в её голосе было так много, что на секунду Виктору показалось, что перед ним самая настоящая, избалованная, но очень сильная принцесса народа Огня, которая не собирается идти на уступки.       — Эээ… Я… — Мысли разом вылетели из головы, он мог лишь по-русски бормотать какую-то несвязную ерунду.       — Говори отчётливее. — Девушка взмахнула хвостом. — В следующий раз я не буду такой доброй, чтобы прощать такое поведение в моём присутствии.       Она обогнула Виктора, уверенно шагая вперёд. Её подруга, что-то пропищав, побежала к ней. На секунду Азула остановилась и, обернувшись на смотрящего ей в спину Никифорова, подмигнула ему.       Фигурист остолбенел. Купидон, или Амур — Виктор в них не разбирался, но, наверное, это было одно и тоже существо, — выстрелил в него своей стрелой и попал в самое сердце. По всему телу, до самых кончиков пальцев, словно прошёлся электрический заряд. Сердце забилось быстрее, внутри появилось непонятное тепло, а щёки покраснели.       «Ты попал», — заметил внутренний голос, о существовании которого Виктор не подозревал.       «Держись, чувак», — произнёс разум.

***

      На следующий день фестиваль косплея продолжался. Виктор, наплевав на Якова и вечерние тренировки (с него хватит и утренних), пришёл в район Акихабары и начал выискивать взглядом ту самую Азулу.       Но её нигде не было, что неимоверно печалило Никифорова. Он спрашивал о ней других косплееров, но те либо мотали головами, либо очень расплывчато давали данные о её местонахождении минимум три часа назад.       Виктор потерял надежду. Сердце ныло, требовало встречи с ней, а он сам уже не сомневался, что во что бы то ни стало добьётся как минимум расположения девушки, его Азулы.       Откуда-то с подиума, поставленного тут временно, раздался мужской голос. Что он вещал, Виктор совершенно не понимал, но, судя по оживлению в рядах косплееров и кубку с медалями, стоящим на столе на сцене, сейчас будет награждение.       На сцену вышло человек двадцать-тридцать, и всё они, как понял Никифоров, были участниками соревнования.       Внезапно его взгляд зацепился за тёмные волосы, обрамлявшие лицо, за изображение пламени на ткани, зажатой в тонких пальцах, за военную форму народа Огня и за карие глаза, которые при свете отливали самым настоящим золотом.       Сердце в груди встрепенулось, а счастье, словно пушистым комком, объяло Виктора. Влюблённая улыбка расползлась по его лицу. Внезапно ему показалось, что Азула посмотрела на него, глаза в глаза, и от этого земля чуть не ушла из-под ног.       «Это клиника, Никифоров», — сказал бы Яков.       «Придурок», — заметил бы Юра Плисецкий.       Но ни Якова, ни Юры здесь не было. А были только он, Виктор, его Азула и полмиллиона японцев. Последнее мужчину вообще не волновало: принцессу народа Огня он узнает и из миллиарда.       Начали объявлять победителей. Всего их должно было быть трое — как понял Никифоров, который заранее выучил японский счёт до ста, и теперь, услышав знакомое слово, мысленно сопоставил количество медалей с тем, что перевёл.       Как всегда, начали объявлять с третьего места. Ведущий, наверное, говорил очень проникновению речь, как и тот парень, получивший бронзу, но Виктора это волновало мало. Лично его не восхитил косплей на Гинтоки из «Гинтамы».       Серебро досталось Урараке из «Моей геройский академии». Она что-то быстро и отрывисто произнесла, расплакавшись.       -… Юри Кацуки! — Из всей той белиберды, которую произнёс ведущий, Никифоров понял лишь это имя, которое казалось ему смутно знакомым.       Внезапно вперёд вышла его Азула. Радостная, она поклонилась, и ей на шею повесили золотую медаль, а в руки дали подобие кубка — золотую статуэтку с Мику Хатсуне.       Голос у Юри оказался очень нежным. Она говорила мягко, от всего сердца благодаря всех зрителей. Мурашки пробрали Виктора аж до самых костей — даже при их первой встречи голос Азулы, а, вернее, Кацуки Юри, был не таким восхитительным.       Улица взорвалась аплодисментами, а Никифоров хлопал громче всех, испытывая небывалую гордость за девушку. Внезапно их взгляды вновь встретились, и японка нежно улыбнулась, слегка помахав рукой.       Как на каких-нибудь картиночках в интернете, он должен был бы схватиться за сердце, но пока что инфаркта не предвиделось. Пока что. Кто знает, до чего его доведёт его Азула?       Особенно если учитывать тот факт, что она пропала сразу же после награждения.       «Как Золушка», — восхитился бы Георгий.       «Девушка же», — улыбнулась бы Мила.

***

      — Ты не понимаешь, Крис, — печально вздохнул Виктор, отставляя стакан с соком и кладя голову на стол, при этом вытягивая руки вдоль деревянной поверхности. — Она такая красивая, такая милая и такая… Возвышенная. В тот момент так и хотелось преклониться перед ней, встать на одно колено, склонить голову, коснуться губами её руки и поклясться в вечной верности.       — О-ля-ля, Витя, да ты точно влюбился, — ехидно заметил Джакометти, крутя тонкую ножку пустого бокала между средним и указательными пальцами.       Русский фигурист лишь печально кивнул головой, елозя носом по столу.       Прошла неделя после того самого дня, когда его Азула стала лучшей. И больше они не виделись, что заставляло Виктора с каждым днём тосковать всё сильнее и сильнее.       Кристофф покачал головой. Через полтора часа начнётся финал Гран-При по мужскому одиночному катанию, а его вечный соперник в унынии и апатии лежит на столе и попивает вишнёвый сок — Виктор предпочитал не пить спиртное перед выступлением, как это делал их соперник из Чехии.       — Слушай, через десять минут будут выступать женщины-одиночники. Может, сходим и посмотрим? Говорят, из Японии и Кореи прибыли талантливые фигуристки, да и за Милу надо бы поболеть.       Никифоров медленно кивнул. Крис хороший друг, Крис плохого не предложит.       «Хозяин, всё хорошо?», — умей Маккачин разговаривать, спросил бы он.       «Ты её больше не встретишь, дружище», — подумал бы Крис, не знай он об удаче Виктора не понаслышке.

***

      Выступления Виктор смотрел краем глаза. Ему было неинтересно, разве что за Милой он наблюдал более внимательно — подруга, как-никак, соотечественница. А за своих надо болеть.       — Следующей на лёд выходит представительница Японии — Кацуки Юри.       Никифоров встрепенулся. Кацуки Юри. Так вот, где он слышал это имя! Она — знаменитая японская фигуристка, победительница прошлогоднего Чемпионата Четырёх Континентов и будущая участница Зимних Олимпийских Игр две тысячи восемнадцатого года! Надежда японского фигурного катания! И девушка, в которую он влюбился с первого подмигивания.       Мила отошла на второй план: теперь Виктору была важнее победа его Азулы.       Девушка тем временем сняла с себя спортивную куртку. Она была в том самом костюме, в котором выиграла конкурс косплееров неделю назад.       Азула сделала круг на льду и остановилась в центре, оглядывая зрительские трибуны. Внезапно их взгляды встретились: её карий и его голубой. Виктора словно окатили холодной водой — сейчас это была вновь та самая Азула, которая предстала перед ним при первой встрече, а не та, которая благодарила всех на сцене и прижимала к своей груди статуэтку.       Юри шаловливо улыбнулась и подмигнула Никифорову, от чего его щёки чуть покраснели, а стук сердца стал таким громким, что, казалось, сидевшие рядом Гоша и Мила слышали его. Мужчина стиснул штанины в руках и закусил губу.       Музыка началась с барабанов, где музыкант стучал палочками по тарелкам. Кацуки вытянула вверх руки, опустила их, рывком скрестила и широко раскинула. Крутанулась вокруг себя. Зазвучала рок-гитара. Юри, уверенно смотря на всех сверху-вниз, поехала вперёд, выполняя первую дорожку шагов в своём выступлении — дугу.       Её движения были прерывистые, но одновременно с тем подходили музыке. Первым элементом, который она выполнила, был двойной Тулуп. Лёгкий, как будто для разогрева.       Когда зазвучал голос певицы, растягивающий дерзкое «о», Азула резко остановилась подняла руку вверх и сделала поворот вокруг своей оси, потом присела на колени, выводя указательным пальцем правой руки волнистую линию. Соблазнительно выпрямившись, она подняла вверх два указательный пальца, поехала вперёд, не забывая водить руками, дёргать плечом и посылать уверенные взгляды. Одним словом — она заигрывала с толпой.       Когда певица запела, Юри прыгнула тройной Лутц, после чего тут же показала тройной Риттбергер с изящно поднятыми руками, тем самым убирая дополнительную балансировку.       Юри поражала всех. Когда началась вторая часть, она совершенно не выглядела уставшей. Наоборот! Девушка словно разыгралась, вошла во вкус «бытия первой, самой лучшей». В песне пелось, что она стала примером для многих. И Виктор должен был согласиться: это выступление взбудоражило его, вернуло силы. Юри была словно богом, звездой, которая освещала собой весь земной люд. Она сияла ярче всех, заражая своим светом остальных.       Виктор захотел творить. Впервые за год к нему вернулось желание делать что-то, вернулось вдохновение! А Юри каталась, «правила балом на троне короля». Все действительно хотели чуточку её, но Виктор был не всеми. Он хотел всю Юри, его личную Азулу, запавшую в сердце.       Музыка оборвалась, через пару секунд после того, как Кацуки сделала тройной Флип и встала в финальную позу: согнув одну ногу в колене, положив левую руку на талию, в правой зарывшись в чёрные волосы и осматривая всех высокомерным взглядом. Зал взорвался аплодисментами.       Едва-едва дождавшись результатов, где стало известно, что девушка побила мировой рекорд, Никифоров, словно молния, сорвался с места, слетел по ступенькам вниз и забежал в коридор, вставая у той стены, где должна была пройти Юри, как только её сфотографируют на камеру.       Мужчина нервничал. Очень. С ним такое было впервые. Обычно девушки проявляли инициативу первыми, а тут — он. Виктор чувствовал себя каким-то школьником, впервые зовущим одноклассницу на свидание. Очень красивым, между прочим, школьником.       «Ты рехнулся», — рассмеялся бы Эмиль Некола.       «Займись лучше делом», — посоветовала бы Лилия Барановская.       Юри вышла в коридор одна, без тренера или подруги. На ней теперь были большие очки в синей оправе, от чего в сердце Виктора воткнулось ещё несколько стрел купидона-проказника. Азула теперь была не грозной и величественной принцессой народа Огня, а милой и беззащитной девушкой, невинно смотрящей на мир своими карими глазами.       — Поздравляю вас с безоговорочной победой. — Никифоров появился перед Юри, словно чёрт из табакерки. — Возможно, вы меня забыли, но я надеюсь, что и в этот раз вы простите меня за моё поведение в вашем присутствии. — Он поклонился, как это делали в восемнадцатом веке, взял руку Юри и поцеловал её тыльную сторону ладони.       Это было забавно — наблюдать, как до ошарашенной девушки доходит, что сейчас происходит. Она медленно покраснела, слегка приоткрыла рот от удивления, её карие глаза начали блестеть, а руки — дрожать.       Если Виктор думал, что всё это время был влюблён по уши, то он ошибался. Потому что только теперь он почувствовал, что его сердце разорвётся от перегрузки и передоза умиления, а ангелы в голове скоро начнут петь песни.       Кацуки Юри сейчас была слишком неземной.       — Я… Я прошу прощения за это. Меня заставила Юко-чан, я не хотела, правда. Как я могу загладить свою вину?       Виктор улыбнулся. Вот он — тот самый момент, который он ждал! Теперь он может начать активно ухаживать за милой японочкой!       — Пожалуй, я знаю один способ. — Он сделал вид, что задумался. — Если вы сходите со мной на свидание, скажем, после того, как мы выиграем золото через день, то я прощу вас.       Юри, судя по всему, словно током пробило: она смотрела на Никифорова так, словно видела впервые. Человек, которым она восторгалась всю свою жизнь, зовёт её на свидание. О чём ещё можно мечтать?       Она на автомате кивнула.       — Замечательно! — Радостно улыбнулся русский фигурист.       А потом он быстро, переплетя свои пальцы с пальцами Юри, чьей руки он так и не отпускал, резко приблизился к ней и чмокнул в щёку. От Кацуки пахло вином. Видимо, она выпила чуть-чуть, чтобы чувствовать себя увереннее на льду.       Быстро отстранившись, он развернулся и зашагал прочь, произнеся напоследок:       — Увидимся, Юри. — И подмигнул.       «Да ты рисковый парень», — подметил бы Мишель Криспино.       «Так держать!» — поддержал бы его Жан-Жак Лерой.       А внутри Виктора поселилась твёрдая уверенность, что теперь Азула точно будет его.