Leaving Yesterday Behind

- Давай рванем из этого города.       Он почти что уснул, но слова Цуме резко заставили его пробудиться.       Глаза Тобоэ распахнулись и расширились, рассматривая полуголый силуэт Цуме, взгромоздившийся на самый край кровати, окруженный светом из открытого окна. Сигарета болталась у того в зубах, дым вяло поднимался вверх; Цуме почти не издавал звуков и Тобоэ было интересно, а слышал ли он ли вообще что-либо. Он знал, нет, он уже слышал те же самые слова некоторое время назад, в дождливый полдень, прижавшись спиной к стене в грязной подворотне, прямо перед тем, как Цуме впервые поцеловал его. Тогда, идея была пугающей и захватывающей, как и ощущение губ Цуме на своих, когда дождь безжалостно обрушивался на их головы.       Но и тогда, в подворотне Тобоэ так и не дал ответ. Он не смог. У него была семья в городе, он родился здесь: а Цуме был надменным бродягой, который бросился к нему и спас от кучки хулиганов, когда тот возвращался домой с рынка. Разумеется, Тобоэ заинтересовался им, и да, он не мог не понять с полуслова, несмотря на то, сколько бы раз Цуме не говорил ему отвалить… Но настойчивость Тобоэ взяла свое и в конце концов его наградили незапланированной ездой на мотоцикле, и таким же незапланированным приглашением и последующим поцелуем.       Тобоэ приподнялся на локте, холодные простыни соскользнули с его груди. Он уставился на Цуме огромными глазами, и наконец, Цуме повернул к нему голову. - Серьезно. Давай оставим этот город позади. Только ты и я, будем ехать, пока где-нибудь не закончится горючее. - Цуме… - Тобоэ не знал, с чего начать . Ему так многое хотелось сказать и спросить. – Куда… Куда мы поедем? И что будем делать, когда туда доберемся? - Не важно. Давай просто посмотрим, где остановимся. И как только устанем, мы уедем и отправимся куда-то дальше. Посмотрим, сколько всего сможем объездить в этом мире.       Дрожь прошила все тело, прямо как в первый раз, когда Цуме спросил. Тогда, это больше казалось фантазией. Тобоэ никогда и не был рисковым парнем. Он никогда не списывал на тесте, не лгал родителям, или же не сбегал из дома. Он даже никогда не был за городом. Самым отважным его поступком стала поездка на мотоцикле Цуме. Возможно, поэтому он тогда не ответил ему отказом в подворотне, и вот почему сейчас слова Цуме звучали так поистине замечательно. Цуме что-то изменил в нем. Он привлек его еще тогда - с первого дня их знакомства. И он не мог этого объяснить. Цуме был тем, кем он сам никогда не был; опасным и непредсказуемым, сложным и властным…. Свободным. Он напоминал Тобоэ грозу, или же что-то наподобие надвигающегося шторма, который заставит тебя в спешке закрывать окна, но в то же время соблазнит ринуться на улицу и посмотреть на небо. - Ты, правда, серьезно? - Спросил Тобоэ тихим голосом.       Цуме затянулся сигаретой. - А что, не тянет на хороший план?       Тобоэ сгреб простыни просто чтобы держаться за что-то. Он опустил взгляд. - Это… не то что бы…, - Тобоэ закусил свою верхнюю губу. – Ты привык скитаться один, до того, как встретил меня, так? – Цуме утвердительно кивнул, вновь затягиваясь и медленно выдыхая дым. – Поэтому… Тебе, правда, не в тягость со мной… отправиться? - Ну, я бы тогда и не спрашивал. - Ну да, - виновато исправился Тобоэ, боясь, что обидел его. – Просто… Я переживаю, что не успею за тобой, или же… ты устанешь от меня, - его глаза прожигали дыру в матраце, Тобоэ избегал взгляда Цуме, хотя и чувствовал его на себе, напряженный, как и всегда.       Они с Цуме были любовниками уже неделю. Цуме взял Тобоэ в его комнате, когда родителей не было дома. С того дня, Тобоэ влюбился. Может быть он влюбился еще задолго за того дождливого дня. Но чувство постоянного страха поселилось в его голове и сердце, выворачивая его наизнанку. С Цуме тяжело было говорить о чувствах и эмоциях – кажется, эти вещи Цуме лучше воспринимал через кожу, сладкие и мокрые поцелуи – и Тобоэ не знал, чувствует ли Цуме к нему тоже самое. Может он находит себе любовников в каждом месте, где останавливается? Может Тобоэ не более чем очередная пометка в послужном списке Цуме? Он слишком боялся спросить. Он так беспечно отдал Цуме свое сердце, что не мог выдержать и мысли о том, что его Цуме потом найдет себе кого-то другого.       Витая в своих мыслях, Тобоэ едва заметил, как Цуме поднялся и положил сигарету на прикроватную тумбочку. Когда Тобоэ наконец пришел в себя, золотые глаза Цуме с проблеском угрозы припечатались к нему, придавая ему устрашающий вид. Подойдя к кровати, Цуме забрался сверху на Тобоэ и оседлал его, руками приковывая его запястья к подушке. Тобоэ напрасно попытался опустить руки, чтобы почувствовать вес Цуме на себе, его хватка была упоительно мощной. И хотя его пульс участился, Тобоэ не мог отрицать, что эта сила была одной из привлекательных черт Цуме. -Ц - Цуме – - Замолчи, - прорычал Цуме. – Скажи-ка мне, мелкий. Ты думаешь, я тут играюсь? - Тобоэ не понимал, о чем именно спрашивал его Цуме, ну или же какого ответа тот ожидал. Он сглотнул ком в горле. - О чем ты…?       Цуме приблизил свое лицо ближе к Тобоэ, его цепляющий взгляд заставил Тобоэ почувствовать себя совсем крошечным. - Не будь идиотом. Чем ты думаешь мы тут занимаемся? Почему я стал бы предлагать тебе уехать со мной, если бы знал, что устану от тебя?       В смущении отводя глаза, в глазах Тобоэ встали слезы, как бы сильно он не хотел их показывать. - Я… не уверен…, - он потряс головой, закусывая щеку изнутри, чтобы не расплакаться. – Мне просто тяжело иногда, когда я думаю об этом. Зачем, такому, как ты, такой как я.       Засмеявшись, Цуме отпустил его запястья, принимая сидячее положение, коленями плотно обхватывая Тобоэ за талию. И хотя запястье его были свободны, Тобоэ лежал неподвижно, все его эмоции превратились в кашу. - Так ты думаешь, все это просто сраный трах для меня? Что я просто брошу тебя где-нибудь, когда ты мне надоешь? – спросил Цуме, рыча. Практически рефлексивно, голова Тобоэ повернулась к Цуме с широко распахнутыми мокрыми глазами. - Н – нет! Я… я не… я не думаю, что ты такой, я просто волнуюсь –       Цуме наклонился ближе и накрыл губы Тобоэ своими, затыкая его. Он целовал его жестко, не давая передышки, глубоко исследуя языком рот своего любовника. Тобоэ охотно заскулил, забрасывая руки на шею Цуме, притягивая ближе, его язык отчаянно сплетался с языком любовника. На вкус Цуме пах табаком, но язык его всегда был необъяснимо сладким; Тобоэ требовательно посасывал его влажную мышцу, и Цуме одобряюще низко прорычал в его горло, без труда прижимая плечи Тобоэ обратно к подушке, его зубы прошлись по языку и губам мальчишки. Когда они отстранились, взгляд Тобоэ уже был затуманен, и он почти что чувствовал, что кровь от его головы устремляется к паху.       Совсем не так, как только что целовал его, Цуме нежно лизнул раскрытые губы Тобоэ, чертя языком вдоль подбородка и челюсти младшего. - Я не завожу романы, - пробормотал Цуме у шеи Тобоэ, облизывая бледную кожу. Он раскрыл рот и прижался зубами к его загривку. Тобоэ ахнул, извиваясь. – И даже так, я думал, что буду предельно ясен. Ты мне нравишься. Мне не нравился никто прежде, но ты нравишься, - Тобоэ открыл глаза, собирая остатки ясности от слоев удушающего возбуждения. - Ц – Цуме… - Я хочу, чтобы ты был рядом, - Цуме сдвинулся на простынях, его губы ласково работали над ключицей Тобоэ и щипали его грудь и соски. Дыхание Тобоэ застряло где-то в горле, и он откинул голову назад, цепляясь за руку Цуме. – Я хочу забрать тебя из этого города, хочу посмотреть на мир вокруг, - он сомкнул зубы на одном из твердеющих сосков Тобоэ, прокатывая темно-розовую горошинку нежно между зубами. Отчаянный стон сорвался с уст Тобоэ.       Тяжело дыша, Тобоэ опустил взгляд на Цуме через полуприкрытые веки. - Ч-что-а-а-ах – что еще…?       Цуме сдвинулся ниже, отбрасывая простынь и обнажая стоящий член Тобоэ. Подхватывая его ноги, Цуме легко подтянул его к краю постели, сам соскальзывая с нее и садясь на колени перед пахом Тобоэ, принимая в рот жаждущую плоть мальчишки. Тобоэ испустил вопль, садясь и держась за широкие, загорелые плечи Цуме. Его любовник жадно двигал головой вверх-вниз, прерываюсь на мгновения, чтобы поласкать его рукой. - Озера, поля, леса, пещеры, океаны… Ты даже представить себе не можешь, сколько всего можно увидеть. - Ннх… Ты – аах – все это видел, Цуме? - Нет, - Цуме скользнул ладонью по дрожащей плоти. – Я практически провел всю свою жизнь в разъездах и так ничего и не увидел. Мир огромен. Гораздо больше, чем ты думаешь. - Цуме… я … аах…ааахх… - без промедлений Цуме вернул истекающий член мальчишки себе в рот и проглотил его целиком, старательно работая языком над дергающейся, горящей плотью. Тобоэ кончил, подгибая пальцы на ногах, руками цепляясь за короткие серебряные волосы, сотрясаясь, пока его член пульсировал во рту у его любовника. Цуме проглотив, отстранился только после того, как Тобоэ отпустил его.       Вытирая рот рукой, Цуме поднялся и расстегнул свой ремень. - Я снова хочу тебя, - просто пробормотал он, зажигая румянец на щеках Тобоэ. - Х – хорошо, - Тобоэ повалился спиной на кровать. Мутным взглядом он следил, как Цуме расстегнул свои преступно-облегающие штаны и освободил свой эрегированный член, другой рукой доставая наполовину пустую бутылочку смазки. Тобоэ все еще чувствовал тупую боль в заднице после их прошлого занятия любовью, и думал о том, насколько больно будет ему завтра, после того как он дважды за ночь отдастся Цуме.       Цуме встал коленями на постель и проник двумя смазанными пальцами в Тобоэ. Его пальцы погрузились без особых препятствий – дырочка уже была растянута после прошлого захода и все еще смазана, хотя и должна была по сути быть натерта подчистую. Пот бисером собирался на лбу, Тобоэ закрыл глаза и застонал, выгибая спину. Не нуждаясь в подготовке, как таковой, Цуме щедро смазал свой член и подхватил Тобоэ под коленями, приподнимая его бедра и опуская его ноги себе на плечи.       Тобоэ увидел цветные вспышки перед глазами, когда в него толкнулись. Ему нравилось то, как Цуме заполняет его. Болезненная резь от второго проникновения молнией прошлась по бедрам, но через дискомфорт прорывалось и переполняющее удовольствие, которое воспринималось больше в эмоциональном, чем физическом плане. Он заслужил быть трахнутым самим Цуме. Это случалось в те моменты беззаботного счастья, когда Тобоэ забывал свое волнение о чувствах Цуме к нему. Если его могут любит вот так, в своем роде через плотские удовольствия, то ничего больше не важно. Откидывая голову назад и слепо хватаясь за простыни, голос Тобоэ перешел в черед эротичных стонов и ахов, все его тело было охвачено чувством грубых толчков Цуме в него снова и снова.       Цуме не был нежен, когда дело касалось секса. Тобоэ сравнил бы это скорее с животным сексом – возможно «спаривание» лучше всего раскрыло бы суть этого процесса. Каждый раз, когда они занимались сексом Тобоэ видел скорее животную сторону Цуме, ту версию его, которая так страстно желает быть внутри него, что ничего вокруг не имеет значения, кроме шлепков кожи о кожу и вбиванием в него до конца так тщательно, что Тобоэ был убежден в том, что внутри он уже давно подстроился под форму Цуме. Но Тобоэ это нравилось. Было что-то в доминировании Цуме такое тревожно-правильное – такое естественное – что он уже не мог представить себе их секс по-другому.       К своему удивлению, Тобоэ почувствовал, что его член начинает вновь твердеть. Он подумал, что получить оргазм еще раз после уже стольких раз за сегодня было бы просто невозможным. Но он ничего не мог поделать с краской, заливающей щеки при мысли о том, что он так завелся лишь от проникновения. Цуме должно быть заметил его возвращающуюся эрекцию; его бедра стали двигаться все сильнее и быстрее, лицо и грудь уже блестели от пота, рык вырывался сквозь сомкнутые губы. Звуки, что издавал Тобоэ, были невыносимы – бесконечный поток криков и стонов, слезы собрались в уголках его глаз. - Тобоэ, - Цуме не так часто произносил его имя, и услышать его сейчас стало настоящим шоком для Тобоэ. Он попытался сконцентрироваться на Цуме, что смотрел на него сверху вниз с этим цепляющим взглядом янтарных глаз, что всегда сводили Тобоэ с ума. Он склонился, придавливая своим весом бедра Тобоэ и прижимая колени мальчишки к его груди. Под таким углом, Тобоэ чувствовал толчки Цуме еще глубже, его разум перешел в стадию туманного блаженства. - Я не могу – оставаться на одном месте – слишком долго, - прорычал Цуме, опрометчиво пронзая чувствительную точку Тобоэ. – Но на этот раз – я хочу, чтобы ты был рядом со мной. Я хочу –ахааах – показать тебе то, что видел сам.       Центр мозга, отвечающий за речь, кажется, полностью отключился, он слышал слова, приплывавшие к нему откуда-то издалека, больше похожие на искаженный звук старого радио, что ловит плохой сигнал. Совершив над собой усилие, Тобоэ обернул руку вокруг шеи Цуме, затягивая того в горячий поцелуй. Целуя влажно и с жаром, подчеркивая резкие стоны и крики на особо глубоких толчках. Когда они расцепили объятия, пенис Цуме подрагивал и раздувался внутри, предупреждая о разрядке. - Цуме…..Цуме, - Тобоэ казалось, что он лишился разума, но в то же время сумел принять решение. Больше нечего было сомневаться. Он любил Цуме, он хотел быть с ним. Теперь, он знал наверняка , что Цуме разделял его чувства. Тобоэ никогда не считал себя рисковым, но теперь это вряд ли имело значение. - Я…..Я хочу пойти с тобой, - простонал Тобоэ, горячие слезы полились из глаз, - Давай уедем – ах – вместе, и не важно куда…. – губы Цуме раскрылись, но он не ответил. С рыком он ускорился, и Тобоэ сильнее вцепился в шею Цуме, плотно закрывая глаза, - Я люблю тебя, Цуме… Я люблю тебя….!       Цуме вошел до предела и кончил. Мальчишка вспыхнул в порыве страсти еще раз, чувствуя, как сперма Цуме наполняет его до такой степени, что, кажется, ее можно попробовать. Дыхание Цуме было тяжелым и прерывистым, лицом уткнувшись в шею Тобоэ, сильными руками он вцепился в бедра мальчишки, наверняка оставляя после себя синяки. - Ты мой, - Цуме дышал в ключицу Тобоэ, шатко выдыхая. Он плавно выскользнул из своего любовника и перевернул его на бок, затягивая того в объятие. Выдохшийся, Тобоэ осторожно уложил лицо на грудь Цуме, удовлетворенно поскуливая, пока Цуме нежно приглаживал спутавшиеся волосы младшего. - Когда мы уедем? – аккуратно начал Тобоэ. Цуме потерся носом о макушку головы Тобоэ. - А давай завтра.       Тобоэ не волновали такие незначительные перемены. Уедут они прямо сейчас или через две недели, разницы особой не играет. В любом случае Тобоэ бежит из дома, бежит из этого города. Он знал, что родители не опустят его, сколько бы долго он их не упрашивал, поэтому он просто оставит им записку, когда придет забирать вещи. У него промелькнула мысль о школе, но он быстро отогнал ее. Он еще не закончил свой третий год в старшей школе, но необходимое образование редко кому делало выгоду в этом месте. В конце концов, ты берешься за любую попавшуюся работу, не глядя на то, что деградация уже не за горами. Никто не посчитает количество прочитанных тобою книг, и не проверит, выпускался ли ты отличником или же тратил время, мастурбируя под столом.       Вспышка эйфории вдруг прошила все тело. Они уезжают, ведь так? И у них ни конечной цели, ни точки, кроме как принятия всего того, что мир им предложит. Тобоэ всегда жаждал такого волнительного обретения свободы, постоянно полагая, что то было вне его сил. Однако появился Цуме и показал, каким трусом он оказывается был до этого времени.       Но теперь он не боялся - быть с Цуме уже многое для него значило. Он чувствовал это глубоко под кожей, каждый раз заглядывая тому в глаза, каждый раз соприкасаясь с ним кожей. Он был рожден, чтобы встретиться с ним, и в этом он был точно уверен.       Сонная улыбка заиграла на губах Тобоэ. Он подполз ближе к Цуме, оставляя поцелуй на груди. - Хорошо. Завтра,- прошептал он. Не имело значения, куда они направлялись, Тобоэ был счастлив, ведь они обязательно окажутся там, где должны быть. И уже завтра, когда поднимется солнце, его глазам откроется новый мир.