Мой лучший

Это уже не выглядело как героизм, это больше нельзя было назвать реальной жизнью. Настоящая жизнь начиналась там, где приходилось сталкиваться с самым настоящим кошмаром. Как много людей в своей жизни сталкиваются с ситуацией, когда рядом с ними лежит раненный человек, из которого медленно утекают последние икорки жизни? Джейсон не понимал за что хвататься. Он пытался воззвать к рассудку и прежней уверенности в своих действиях, но даже тех знаний, которые он получил когда-то в скаут-лагере едва ли хватало чтобы оказать Томии квалифицированную помощь. Вот он момент полного бессилия! Это даже не быть поверженным, проиграть очередному монстру, а наблюдать как угасает жизнь такого же как ты. Это было страшно. Уже через час красный морфин понял, что не может просто так стоять в стороне. Его временная помощь и кое-как перевязанные раны лучшего бойца Риты не давали никакой гарантии выживания. Джейсон нервно проверял хронометр над головой сбоку от панели управления, молясь всем богам, чтобы злополучный отсек номер один успел восстановиться. Томми внезапно закашлялся, захрипел, прихватил себя за бок, скрючиваясь на полу от боли. Адреналиновый шок битвы улетучился за положенные ему пол часа, и теперь настало врем агонии и мук от переломов и травм. Они стучались все вместе по болевым рецепторам и сводили с ума, повышая температуру тела. Красный рейнджер мог только крепче стиснуть руку Томми, чтобы показать своё присутствие. Зеленый морфин медленно раскрыл глаза и посмотрел на своего пленника с таким презрением и холодом, словно это не он сейчас лежал на полу и корчился от боли. Лицо его, по-прежнему залитое кровью, будто демон носил маску, выражало надменность неприсущую умирающему. Словно Оливер пытался всем своим видом сказать: «Видишь? Теперь ты понимаешь, что ты был всего лишь игрушечным воином в коллекции Зордона? Ты всё еще слаб, Красный. Ты всего лишь ребенок». - Что мне делать, Томми? – дрогнувшим голосом спросил Ли Скотт, инстинктивно прижимая стиснутую ладонь врага к сердцу. Это было совершенно странное для него движение, но воин-дракон понял откуда оно взялось. Джейсон панически боялся остаться один. Он не выносил одиночества – вот почему вокруг него было столько людей, учеников и смотрящих в рот друзей. Они были отличными декорациями для величия Красного Рейнджера – защитника и сильнейшего воина морфин-грида. Всегда в центре внимания толпы, всегда с готовым ответом на все вопросы. Синдром вечного отличника, не готового лицом к лицу встретиться с поражением. Сил на разговоры и задушевные беседы, а уж тем более чёткие инструкции для дальнейших действий у Зеленого не было. Он просто провёл окровавленными пальцами по щеке Джейсона, запачкав кожу карминово-красным, и с трудом выдавил из себя: - Управляй… Томми снова впал в беспамятство. Повязки из тонкого шелка больше не могли сдерживать кровь - она медленно просачивалась везде, откуда только могла. Пол под воином-драконом багровел и пах окисью металла. На глазах Джейсона блеснули слёзы отчаяния. Рука врага ослабла безжизненно падая под своей тяжестью вниз, и не сложно было догадаться, что время Зеленого морфина и его пребывания в этом мире подходило к концу… Красный рейнджер почувствовал себя беспомощным ребенком не способным ничем помочь. Он заслужил этот презрительный предсмертный взгляд Томми, тут нечего было обижаться. Это отчаяние захлестнуло Ли Скотта, выдавив из груди рыдания. Он один, на глубине больше пяти сотен метров, подвешен над пропастью мертвенного холода и смерти. - Томми, пожалуйста… - шептали мокрые от слез губы, умоляя парня сказать хотя бы что-то, чтобы он смог помочь ему. Пришлось дать самому себе звонкую пощечину, взреветь нечеловеческим голосом под самый потолок на манер покровителя тираннозавр-зорда. - Протокол передачи управления запущен. Выбор кандидата определен. Объект два, приготовьтесь к трансформации, - внезапно возвестил компьютер Дракон-зорда. Лучи зеленого света закружились вокруг тела Джейсона, лизнули чужую кровь как волчата, забрались под кожу и словно растворились с её покровом. Джейсон знал как это происходит – красный спектр точно так же впервые проник в него, изменяя структуру тела, днк, давая качества, которые помогали морфин-гриду синхронизироваться с его мышцами, мозгом и нервной системой. И если красный спектр ощущался как лава текущая по венам, то зеленый был подобен ласке морской волны. Зеленая световая броня, шлем, наручи и защитный доспех из сплава каких-то инопланетных металлов, напоминающих своим блеском золото. Волна зеленого спектра прокатилась по его венам, ударила в мозг и …выплеснула из него ярость, гнев, боль, разочарование. Джейсон смотрел на свои руки, будто они были не в белых световых перчатках, а в драконьей чешуе. Сила, власть, неограниченные возможности! Вот, что чувствовал Томми, когда впервые получил силу Зеленого морфина! Это опьяняло, это делало рабом внутренних страстей. Руки Джейсона инстинктивно потянулись с беспомощно открытому горлу Оливера, чтобы вдавить его трахею до характерного упоительного хруста, насладиться последними муками врага и уничтожить его. Он будет ПЕРВЫМ и ЛУЧШИМ! ВЕЧНОСТЬ! Испугавшись своих действий, Джейсон отринул спиной назад, больно вписавшись в панель управления позади себя. Через шлем в его голову стекались знания о Дракон-зорде, об устройстве каждого отсека и деталей, о службе внутреннего обеспечения кислородом и полном оснащении базы. Он жадно хватался и вгрызался в эти знания, пока его виски не покрыла холодная испарина. А затем… он видел что-то такое, от чего его чресла туго и упрямо налились силой и желанием. Картинки, призрачные, но такие реальные в его мозгу. Он лежал под Зелёным с бесстыдно оставленным задом и стонал, скрюченными пальцами комкая под собой постель. Он чувствовал в себе заполненность и жар, разливающийся внутри, слышал безумно учащенный пульс, и пошлые шлёпающиеся удары плоти о плоть. От сумасшедшего вожделения весь его рот наполнился вязкой слюной, которая тонкой паутинкой свисала с уголка губ. А затем, коротко вскрикнув он почувствовал горячее тепло изливающегося в него Зеленого рейнджера. - Нет…нет…это не может…быть, - шептал испуганный голос сам себе, находясь в плену видений. Он просматривал чужую память с упоительным бесстыдством. Неужели это было настолько важно для Зеленого, что делало его рабом своих воспоминаний и страстей? Картинки сменились, и Джейсон увидел как самозабвенно трахает красного морфина – самого себя! От этого зрелища было тяжело оторваться! « Зеленый, умоляю…» «Да, любовь моя…мой принц, моё сокровище, мой лучший…» - НЕЕЕЕЕТ!!! Удар кулака в белой перчатке пришёлся в челюсть. Видения моментально пропали, растворились как гранулы марганцовки в воде, оставляя только едва различимый лиловый цвет. Липкие, жаркие и наполненные откровенностью воспоминания смешались с его снами, вылились в кровоток и побежали мурашками по всему телу. Джейсон нанёс себе второй удар, чтобы очухаться, перестать ощущать пульсацию в члене, остановить бешенный галоп сердца в висках. Не желание убить или полностью уничтожить Красного рейнджера одолевали Томми. А желание обдать, сделать своим, привязать и не разлучаться. Это вело его и заставляло сдерживаться чтобы не вызвать к себе полного отвращения в будущем, но в то же время, лишало его воли когда он едва прикасался к Джейсону. Вот почему вчера они делали ЭТО. Воин-дракон обладал такой притягательностью, харизмой и сексуальной энергией, что противиться такому существу не представлялось возможным. Или? Или они были связаны своими предыдущими жизнями и судьбами. Их тянуло друг к другу из-за проклятых впечатавшихся в морфосеть воспоминаний! Джейсон нашёл в себе силы подняться и немедленно приступить к поиску решений как спасти жизнь своему врагу. Врагу ли? Как Томми и обещал – он отдал ему свою жизнь и даже силу. Он сделала всё, чтобы Ли Скотт выжил. Так сильно любит? Он ли любит или его предыдущее воплощение? С подсказками от зеленого светового костюма появилась уверенность. Пальцы Джейсона совершено естественно порхали над клавиатурой, а первые данные обрадовали новоиспеченного дракона. Можно было ускорить процесс автоматического восстановления первого отсека, если правильно перенаправить потоки энергии от кинжала. С этим не возникло особых проблем. Дальше парню пришлось взять на себя обязательства, чтобы не дать Оливеру умереть от кровопотери. Шлем показывал ему уровень повреждений, состояние артерий и костей, последовательно диктовал что каким образом и как нужно было делать, чтобы минимизировать риск смерти. В основном это были какие-то точки на теле Томми, куда следовало поступательно и сильно нажимать. «Акупрессура?» - удивился Джейсон, заметив, что интенсивность кровопотери снизились на 45%. Пока он занимался воином Риты, компьютер успел перекинуть резервные накопители чтобы обогреть первый отсек, который теперь временно станет их убежищем. Из командного пункта тут же была отключена подача тепла и кислорода, чтобы перенаправить ресурс в единственное на данный момент жилое помещение. В первом отсеке было тесно, всего два на три метра. Небольшая кровать, крохотный стол над которым стояло что-то вроде печки свч. Как позже понял Джейсон это был протеиновый банк, так что тайна странной жижи коей Томми кормил своего пленника всё это время была раскрыта. Воин Зордона осторожно взял Томми на руки и бережно перенёс его в первый отсек, где уложил на кушетку-кровать. Шлем констатировал факт, что силы спектра без центрального генератора не хватит, чтобы перейти в режим восстановления тканей пострадавшего. Пришлось отказаться от постоянного пребывания в чужом световом костюме, чтобы сберечь энергию. Джейсон отметил про себя, что расставаться с силой Дракона было достаточно сложно – повинуясь инстинктам своего нового покровителя, он словно впитал тьму, поселившуюся благодаря чарам Репульсы. И чары эти говорили о том, чтобы не тратить драгоценные силы и ресурсы на полуживого воина. Когда зеленый спектр покинул тело Ли Скотта, парень облегченно выдохнул. Томми неслышно дышал, едва посапывая в глубоком сне. Его раны медленно затягивались… А дальше пошла рутина. Джейсон потерял счёт времени. Вся его жизнь свелась к тому, что в течении семидесяти двух часов он занимался ремонтом панелей, переустановкой того, о чем он понятия не имел. Его клонило в сон, работать приходилось не более четырёх часов с перерывом в пятнадцать минут – он не мог лишать Томми лечебного влияния родного для него зеленого спектра, так что математические расчёты привели его к тому, что нужно было составить график, когда он мог работать и заботиться о раненом. По мере использования зеленого морфинг-грида он полностью игнорировал поступающие картинки чужой памяти – разберется с этим позже. Гораздо важнее было следить за состоянием воина-дракона и за падением давления в отсеках. Джейсон молился, чтобы мощные лапы зорда, а так же естественная эрозия рифа не сбросили их в недра беспросветной впадины океана. Колючий холод красный рейнджер ощущал постоянно, голод он так же пытался игнорировать, пока в конечном счёте, снова выходя в почти бескислородную среду главного командного пункта его не отключило на несколько минут голодным обмороком. Вот и главный дефект зеленого спектра – он постоянно подзаряжал силы своего владельца и никаким образом не давал ограничений на его использование. Тело получало световую энергию отвергая простые человеческие потребности в сне и пище. Однако стоило Джейсону отозвать зеленый спектр и перенаправить его на поддержание жизнеобеспечения над кушеткой, где лежал Томми, как мгновенная титаническая человеческая усталость обрушивалась на него. Один раз Джейсон даже обнаружил себя заснувшим в жидкой белковой массе прямо лицом в тарелке. Обычно в романах и всяческих героических пьесках не описывается момент простой физиологии, но Джейсону пришлось признать, что выхаживать раненного не двигающегося человека это самая трудная задача. В пределах больницы, в условия обученного персонала от санитаров до медсестёр невидимая обывателю работа делалась сама собой - мало кто знает какие виды услуг и работ приходится оказывать раненным. Здесь уже не до технологий и магии Зордона. Это тоже стало частью рутины Джейсона – осмотр и проверка пролежней, вынос судна (благо туалет в первом отсеке был!), омовения, попытка напоить или накормить. В какой-то момент Ли Скотт даже перестал стесняться вида чужих обнаженных гениталий. Зеленый свет помогал залечивать мягкие ткани, но никак не мог полностью заменить ритуалы обычной человеческой жизнедеятельности. Поначалу Джейсон испытывал брезгливость, приступы тошноты, даже полного отвращения! Но со временем он просто привык к расписанию в своей голове, вернее шлеме, который полностью до минуты диктовал что и как нужно делать. Именно эта грязная работа привела парня к понимаю, что жизнь ценна именно тогда, когда есть шанс вернуть человека к здоровому существованию. Если бы не этот уход за смертельно раненным врагом, то Джейсон никогда бы не повзрослел настолько, чтобы с уверенность и откровенность сказать что же на самом деле является терпением и милосердием героя. В конце концов, не каждый герой, даже с супер способностями будет готов три раза в день выносить за кем-то судно с испражнениями. Эту работу обычно оставляют за кадром, словно она не значима и не важна. А в реальности… Прошла неделя. Дважды Ли Скотт видел что такое состояние перед комой. Страх остаться одному был настолько силён в мозгах Джейсона, что он плевал на график восстановления зорда и сидел у постели Томми, пока тот не стабилизируется. Он часами тревожно смотрел на него, пока в конечном итоге не падал от усталости, полусидя засыпая и держа Оливера за руку. На вторую неделю страх остаться одному был не безосновательным… Тело Томми осунулось, глаза впали, а щеки провалились. Из-за часто откладываемых ремонтных работ в стальной обшивке то и дело стали появляться всё новые и новые трещины, пробои. Джейсон мог позволить себе спать не более двух часов в сутки, остальное время он проводил со сварочными аппаратами, в окружении мелких дройдов-помощников. - Томми… - впервые Джейсон услышал свой собственный голос за эти две недели, и он показался ему грубым, чужим, словно парень постарел лет на десять. – Томми, пожалуйста, очнись. Загрубевшие мозолистые пальцы Джейсона гладили истончившееся запястье Зеленого морфина. Надо сказать, что от всех этих непривычных строительных работ Джейсон и сам осунулся и скинул былой геройский балласт рельефных мышц. По расчётам Дракон-Зорда питание могло закончиться в протеиновом банке примерно через месяц. Хвала инопланетным инженерам, которые позаботились о том, чтобы у гуманоидного типа пилотов был доступ к воде, состав которой можно было запрограммировать опираясь на класс планеты и преобладающий тип веществ в атмосфере. Экономя провизию, Джейсон перешёл на одноразовое питание для себя, и трёхразовое питание для Томми. А чтобы не спятить окончательно от холодивших душу звуков внутри стального гиганта, красный морфин придумал разговаривать с Томми, словно бы то был здоров и полон сил. - Я не думал, что управлять зордом так, как это делаешь ты, это настолько сложно. И сложнее всего бороться с его желаниями. Вот почему ты предпочитал не сидеть внутри кресла пилота, а давать команды на расстоянии, дистанционно. Я никогда не сталкивался с таким гневом и болью раньше – они словно захлестнули меня и я стал тонуть и захлёбываться в них. Знаешь за что я теперь могу тебя ненавидеть до конца своих дней? За то, что я привязан к тебе узами выше моих сил. И я видел то, что видел ты, когда мы делали это друг с другом. Это…это невозможно выкинуть из головы. А ещё мне показали нашу с тобой смерть в предыдущих жизнях. Это правда? Мы…мы были парой? – щеки Джейсона залились стыдливым румянцем. Но на сердце было тепло и спокойно, словно так и должно было быть. – Мы такие разные, Томми. Я тогда очень испугался, когда ощутил тягу к тебе. И когда ты прикасался ко мне или когда твои глаза сверкали наполненные этим желанием. Я думал, что схожу с ума. Мы – не они. Не те пилоты, которые были до нас. Понимаешь? Это просто чужая память, инстинкты и… Я теперь понял, что такое морфо-сеть и почему именно мы наделены этой силой. Горение цитоплазмы. Эта силы забирает нашу молодость с такой скоростью, что через несколько лет мы будем выглядеть совсем как сорокалетние. Я так же пытался залезть в банк памяти глубже, но… Даже тут ты уделал меня и поставил пароль. Чтобы я не спятил, да? Что такое зорды? Чем питается морфо-грид? У меня было предположение, что это…что это наши души. Морфо-грид пожирает наши души и связывает их с памятью планеты? Так? Я пока мало что понимаю. И ты был прав. Я получил эту силу не оглядываясь на то, что она из себя представляла, а теперь, испив до дна твою чашу и на своей шкуре ощущая тьму зеленого спектра я… Я понимаю, через что ты прошёл. Тьма и свет. Какая нахрен глупость! Разделение для детей не понимающих сути! Зато как легко было управлять нашими героическими желаниями. Ты это знал, да? Ведь так? Вот почему мы раз за разом проигрывали тебе. Ты не прятался от реального положения вещей. Ты называл всё своими именами. Джейсон глубоко вздохнул, ощущая тяжесть во всем теле. Он безгранично устал, а кошмар сменялся с одного на другой не давая ему ни минуты покоя. Иногда тревожно молчание нарушала сирена одного из затопленных отсеков. Иногда красному морфину приходилось закрывать глаза, чтобы не смотреть на перемещение перед главным экраном мелких частиц планктона. Тьму океанической глубины пугала настолько, словно он сидел на в командном пункте, а лежал в гробу, в сырой земле! Несколькими днями позже Джейсон узнал, что от неподготовленного пребывания на такой глубине легко приходили панические атаки. В такие моменты он с крепко стиснутыми кулаками переживал приступ, потом старался отжаться от пола несколько раз, поприседать и вернуть себе рассудок. Но в голове звучало только «смерть, смерть, смерть». Он продолжал разговаривать с Томми даже тогда, когда не верил, что тот выкарабкается. - Знаешь, я ведь рассчитывал на немного другую жизнь. Семья, жена, дети, пикник по выходным и большой загородный дом. А теперь я понимаю, что мне это всё не нужно если в моём мире не станет тебя. Когда ты успел настолько приблизиться ко мне? Почему мне больно думать о том, что тебя может не стать? Всему должно быть разумное логическое объяснение! Это закрытое пространство так действует на меня или чужие воспоминания? Мне даже плевать будем ли мы друзьями или законченными врагами. Я больше не питаю иллюзий. Но мне интересно… Это я хочу быть с тобой или память морфин-грида? Что я хочу от тебя на самом деле? Эти картинки в голове… Я должен признаться, что пару раз мне очень хотелось подрочить на это. Прости-прости! Мне очень стыдно за эти слова, но я… я просто не знаю, сколько мне самому здесь осталось. Я очень хочу жить. Но связи с внешнем миром, нет, а ты не приходишь в себя почти… Месяц? Господи, целый месяц! Мои родители наверняка уже похоронили меня. А ребята?! Боюсь думать о том, что за это время успела сделать Репульса. Томми, ты очень нужен! Умоляю… Джейсон позволял себе гладить длинные волосы воина-дракона в момент, когда ему было особенно тяжко на душе. От этого ему становилось спокойнее и куда более привычно было покидать первый отсек, чтобы продолжить заниматься ремонтом. Жизнь врага стала для него дороже всего что у него было. Хотелось чтобы Оливер снова заговорил с ним, путь даже снова с этой дьявольской улыбкой на устах, пусть надменно, пренебрежительно, высокомерно! Но только бы сказал пару слов прежде, чем случилось бы что-то непоправимое. Сканирующие системы давали разные прогнозы: Томми балансировал на грани жизни и смерти, пока однажды, когда Джейсона свалило в сон от недостатка сил и пищи, зеленый морфин не пришёл в себя. Было непривычно странным увидеть рядом кое-как устроившегося на боку Джейсона, который что-то бормотал во сне. От обоих пилотов довольно дурно пахло, так как душа в первом отсеке не было. Бог знает как они выжили в этой антисанитарии! Но молодые организмы куда более живучие, если отчаянно хотят жить. Воин-дракон слабо улыбнулся уголками губ, осторожно, насколько позволяли ему силы, лег на бок, положив руку вокруг пояса Джейсона. Его губы запекшиеся от истощения мягко поцеловали плохо пахнущую макушку Красного, что вызвало ещё одну глупую улыбку. Кажется в прошлых жизнях у них уже был опыт подобных непредвиденных ситуаций, так что чего теперь-то удивляться? - Спасибо… Джейсон резко распахнул глаза, чуть не свалившись от неожиданности шевеления позади себя. Волчий сон появившийся от страха упустить очередную протечку обшивки зорда или падения уровня кислорода в единственном жилом помещении, сломали его сон превратив даже это в тревожное постоянное бдение. Красный вздрогнул всем телом, ощутив вес чужой конечности у себя на поясе, а потом, повинуясь облегченному желанию поблагодарить высшие силы за подарок, просто мягко коснулся этой холодной бледной кожи на руке воина-дракона. - С возвращением, - прошептал красный морфин не поворачиваясь лицом к Томми. Он боялся, что к нему пришли не реальные ощущения а галлюцинации. Расставаться с иллюзией отчаянно не хотелось, но услышав едкий привычный смешок Оливера стало тепло в груди. - Ты воняешь как выбросившийся на берег кашалот, Красный, - хрипло смеялся Оливер, снова откатываясь на спину. - Ты тоже не розами пахнешь, Зеленый. Но за месяц я стал как-то уж, извини, безразличен к миазмам. Мне пришлось повидать некоторое дерьмо, - парировал Джейсон, присоединяясь к смеху за спиной. – Но я рад, что тебе лучше. Правда. - Устал? – спустя несколько секунд затянувшегося молчания, спросил Томми. - Заебался, - откровенно признался Джейсон, медленно и нехотя вставая с кушетки. Теперь ему очень хотелось обернуться и увидеть Томми. Живого, пусть замученного, но всё же – живого. - Верю, - тихо прошептал Зелёный, прикрывая глаза. Из под густых ресниц заструились слёзы облегчения и радости. Он жив. И Красный тоже. И они вместе. Красный морфин увидел эти слёзы и медленно провелся подушечками пальцев по щеке Томми. Жестокие черты зеленого морфина будто перестали существовать. Надменное лицо воина, не знавшего поражений превратилось в простую человеческую маску облегчения и свободы. Зеленый спектр не спешил возвращаться к своему прежнему владельцу и это позволило ему выдавать из себя то, что он ни смог бы казать ни при каких иных обстоятельствах. - Прости меня. Я не мог остановиться… Я хотел…быть как ты. Думал, обману её, - тихо говорил Оливер, смотря в какую-то незримую точку на потолке. - Обмануть Репульсу? – Джейсон нахмурил густые темные брови не понимая, зачем Томми вдруг понадобилось так рисковать. – Как она вообще тебя нашла? - Я пришёл к ней, чтобы сразиться…