Морская ракушка

Безучастно взирая на портрет королевы Елизаветы II, который висит на стене и служит единственным приятным взору украшением в кабинете, Майкрофт старается избавиться от звучащих в голове слов младшего брата, но тщетно. — Я не одинок, Шерлок. — Откуда ты знаешь? Невозможно быть одиноким, когда раз за разом приходится спасать Шерлока, вытаскивая его из различных передряг: будь то наркопритон или плен в Сербии; когда неустанно заботишься о нём; когда беспокойство превратилось не просто в чувство, став словно второй кожей. Но, быть может, он действительно одинок? Да, у него есть брат, но когда они последний раз просто разговаривали, не затрагивая политические проблемы, преступления, и не внося в интонацию саркастичные нотки? Когда? Наверно, давным-давно, в те счастливые дни, когда Шерлоку искренне нравилось общаться со старшим братом, и его руки не были покрыты следами от игл. Тихий стук в дверь выводит Холмса из оцепенения и, повернувшись спиной к портрету, он встаёт и следует к двери; смотрит на экран, висящий на стене, и стоящую за дверью Антею; вводит код и дверь открывается. Отступив назад, позволяет ассистентке зайти в кабинет. — Сэр, — молвит она, — я могу быть свободна? Майкрофт уже столько раз говорил ей, что когда стрелки часов достигают шести вечера, и никаких поручений от него нет, она может быть свободна. Но женщина с присущим ей упрямством продолжала каждый раз осведомляться об этом лично. Интересно, почему? — Да, — вздохнув, отвечает Холмс, но неожиданно изрекает противоположный ответ: — Нет. М-м… Антея, ничего не спрашивая, смотрит на босса выжидающе и с некой заинтересованностью. — Присядьте, — произносит он и, пройдя к своему креслу, садится за рабочий стол. Антея покорно присаживается, и Холмс почти что жалеет, что вообще решил её задержать. «Хм. Может выдумать какое-нибудь поручение?». Но вместо этого он задумчиво говорит: — Расскажите мне о себе. То, что я не знаю. Что угодно. Антея несколько минут молчит, явно решая, что бы ей рассказать, и в её глазах словно вспыхивает калейдоскоп воспоминаний. — Когда мне было десять лет, я очень любила морские ракушки, — начинает свой рассказ женщина, — и старую легенду о них. — Легенду? — переспрашивает Майкрофт, заинтересовавшись. — «Зов моря». В ней говорится, что в далёкие времена, когда морские просторы бороздили пиратские корабли, существовали сирены, способные не просто своим пением усыпить моряков, но и исполнить желание. Если возле сицилийского мыса Пелор на дне моря отыскать белоснежную раковину и приложить её к уху, можно услышать чарующие песни сирен, магическая сила которых исполняет заветные мечты. — И о чём же Вы мечтали? — Я хотела стать русалкой, — чуть улыбнувшись, ответила Антея, опустив глаза; похоже, ей было неловко говорить об этом мистеру «Британское правительство». Майкрофт рассмеялся. — Знаете, мой брат в детстве мечтал стать пиратом, — произнёс он с теплотой в голосе. — А Вы? — поинтересовалась она. — Космонавтом. Антея с удивлением посмотрела на Холмса; скорее всего, женщина считала, что её начальник с малых лет грезил о политической карьере, и столь совершенно обычная детская мечта не укладывалась в голове. — Космос и океан — зеркальное отражение друг друга, — задумчиво изрёк Майкрофт. — Будучи окруженным морской водой или невесомостью, кажется, что ты совершенно свободен и ни от чего и ни от кого не зависишь. — А почему Вы не воплотили свою мечту в реальность? В мыслях возникли воспоминания об Эвр; вот она беззаботно улыбается и пьет чай, а после Майкрофт находит её с порезанными руками и её глаза не выражают ничего, кроме безразличия; и со второго этажа доносится плач Шерлока. Холмс хочет прикрыть глаза и, налив себе виски, обессилено откинуться на спинку кресла и ни о чём — и ни о ком — не думать. Но не сейчас — позже. — Поэтому Вы в возрасте тринадцати лет отправились с родителями на отдых в Сицилию? — уходя от ответа, спрашивает Майкрофт. Пожалуй, ему и вправду интересно. — Да, — отвечает Антея, неоднозначно посмотрев на мужчину; она чувствует, что что-то беспокоит его, но спросить об этом прямо не решается. — К тому времени мечта стать русалкой, была уже не столь желанной, но морские ракушки и легенда все ещё вселяли в меня веру в волшебство. Я хотела увезти с собой столько ракушек, сколько бы смогла уместить в чемодане, но родители позволили взять только одну. Антея на мгновение поникла, но сумела обуздать нахлынувшую тоску. — Когда я вернулась домой и открыла чемодан, обнаружила, что морская раковина раскололась на две части. Майкрофт, прищурив глаза, чуть улыбнулся, тронутый тем, что спустя тридцать лет сидящая перед ним женщина всё ещё тоскует по найденному в далёком прошлом подарку моря. Мимолетно взглянув на стоящие на столе часы, он с удивлением обнаружил, что уже половина восьмого вечера. Завтра предстоит тяжелый день и его помощнице нужно отдохнуть. — Пусть Антонио отвезёт Вас домой, — возвращая голосу деловые нотки, произнёс Майкрофт. Антея кивнула, поднявшись с кресла, но покидать кабинет не спешила. — Мистер Холмс… могу я узнать, чем был вызван этот интерес? Если он был. Сэр. — Мой братец сегодня дал мне понять, что считает меня одиноким человеком. — Он не прав, — категорично произнесла она. — Как Вы можете быть одиноки, когда у Вас есть Шерлок? — Наличие родственника не всегда подразумевает то, что человек не является одиноким, — резонно заметил Холмс. — Я не об этом, сэр. Ведь одиночество — это не только отсутствие рядом другого человека. Быть одиноким можно и в толпе друзей или семьи. Равно как и не быть одиноким, находясь наедине с собой. Мужчина хмыкнул, поспешно отведя взгляд, будто бы боялся, что Антея, посмотрев ему в глаза, сразу же всё поймет; но Холмс сам этого не понимал, что уж говорить о ней. — Простите, сэр. — За что же, Андреа? Майкрофт исключительно в редких случаях называл ассистентку её реальным именем. — За то, что перешла… границу. — Спокойной ночи, — вымолвил Майкрофт, искренне улыбнувшись Антее. — Спокойной ночи, сэр, — с улыбкой пожелала женщина и покинула кабинет. — У меня есть не только Шерлок, но и вы, Андреа, — прошептал Майкрофт, когда за ней закрылась дверь. Он откинулся на спинку кресла и закрыл глаза; бутылка виски так и осталась нетронутой.

Через три дня Антея, придя на работу, обнаружила стоящую на столе коробку аквамаринового цвета; в ней находилась привезённая из Сицилии морская белоснежная ракушка.