Чмок или поцелуй?

У Намджуна в груди огромная дыра, а вот Сокджин не понимает, что она появилась из-за него. Для него. Лидер устало поднимается из кресла в студии, где провел около трех часов. И плевать, что эти три часа были заняты из и так никчемно маленького свободного времени. Намджун потратит их на работу еще раз, если выпадет шанс. Дверь студии скрипит, и парень оказывается в светлом коридоре. Непривычно так. В студии у него все в темных тонах, не считая потолка. Потолок там белый, но и то, только потому, что ему не разрешили его переделать. Мол, затратное дело будет. В глазах начинает рябить и через пару секунд они привыкают к белому цвету стен, пола, потолка и двум бегущим мелким навстречу. В руках Чонгука камера, а Ви просто подпрыгивает от радости, заметив лидера, и орет: — Пошли у Намджун-хена спросим! Намджун улыбается устало, но в голове он рад за ребят неимоверно. На них не наваливается столько проблем, и он хотел бы, чтобы парни не знали, что за их проделки попадает ему. -Намджун-хен, как ты думаешь, чем чмок отличается от поцелуя? — Чонгук стоит рядом, держа на вытянутой руке записывающую видео камеру и улыбается своей счастливой и широкой улыбкой. Ви пристроился сзади, начав делать эгьё и всяко кривляться. — Ну как же. Поцелуй с языком, а чмок… Ну просто чмок. Рэпер не может сдержать смеха, смотря на согнувшегося пополам Чонгука. Ви так же не удерживается на ногах и начинает валяться на полу, разрушая тишину вместе с макнэ. Никто не замечает появившегося в коридоре Джина, и он очень интересным способом выдает свое присутствие. — Намджун, а у тебя был поцелуй? Или ты только чмокался? И Джин вытягивает свои чертовски пухлые губы и делает имитацию чмока с воздухом. Намджун ненадолго перестает смеяться, заглядевшись на довольного хена. Смех младших набирает новую силу, и они уже бегут к старшему, спрашивая то же самое. Тот начинает что-то громко вещать, говоря заумные фразы, которых набрался у Намджуна и младшие не перебивают его, ожидая, как всегда, убийственной концовки. Намджун не дожидается ее, в отличии от Чонгука с Ви, и уходит. В груди щемит сильнее, чем обычно. А ноги начинают непроизвольно дрожать. Джин. Этот чертов Ким Сок Джин, что разжег в его голове бурю эмоций и образов, а в груди сделал зияющую чернотой дыру. Только эта дыра, почему-то, не засасывала Джина в себя и вообще не выполняла никакой функции, живя, как паразит, в душе рэпера. В комнате Намджуна было грязно. Он забыл убраться, хотя и обещал Хосоку, что придет пораньше. Того черт знает где носило и проскользнула было мысль попробовать убрать все, но, во-первых, усталость была слишком сильной, а во-вторых было поздно и выговора не избежать от вошедшего в комнату Хоупа. — Я знаю, знаю. Прости, засиделся в студии. Намджун поднял свое тело с кровати и начал подбирать валяющиеся вещи с пола. Хосок, устало вздохнув, стал помогать. Им нравилось обоим то, что в комнате живут лишь они. Хосоку никто не мешал своими криками, а Намджун мог тут немного побыть собой и разреветься на плече сожителя. Парням не нужны были слова теперь, чтобы понимать друг друга. Они прожили вместе уже 4 года с момента трейни и прекрасно знали кому что нужно. — Опять о Джине думал, когда писал? — Нет. В коридоре встретил. И дальше тишина. Она разъедала уши Намджуну и заставляла сердце колотиться сильнее. Мысли о своем хене не покидали разум парня даже когда они легли спать. Но сонливость, вызванная загруженной работой в студии, дала о себе знать. На утро никаких изменений, ровно, как и через неделю, год. Намджун все так же смотрит влюбленным взглядом в Джина, позволяя дыре в душе поглотить себя без остатка. Депрессия подкралась незаметно, размеривая каждый свой шаг так, чтобы Намджун ее не заметил, а когда оставалось совсем маленькое расстояние до погружения в длительное самобичевание, она сделала резкий прыжок, окутав парня во сне собой и в одно прекрасное утро он проснулся с желанием смерти. День за днем тянулись мучительно долго. Съемки клипов и участие в разных шоу выбешивало рэпера, доводя до истерик. Правда, никто, кроме Хосока, не знал, что лидер сидит на антидепрессантах и тихо скулит ночами в плечо, разбуженного очередным ночным кошмаром Джуна, друга. Джин все так же веселился, но вот во взгляде улавливалось беспокойство. Его приходы в комнату к парням стали чуть чаще, чем раньше, а потом и вовсе казались слишком странными. Намджуну нравились эти моменты, но депрессия убила в нем все, чем он раньше мог испытать эмоции и поэтому Джин теперь казался лишь навязчивым изображением, маячившим перед глазами. Раньше было легко. Не в плане графика работы и дело вовсе не в депрессии. Хотя, отчасти она виновата. Раньше Намджуну не приставляли охранника. После неудачной попытки совершить суицид, его направили в больницу, где врач психиатр выявил у айдола депрессию в глубокой стадии и прописал кучу разных лекарств. А после их похода, директор нанял охрану, следившую за действиями парня круглые сутки. Намджуну было плевать на все происходящее, но Джина стало слишком много. На каждой прогулке вместо охраны его сопровождал Джин. За покупками его сопровождал Джин. В комнату после трудного концерта его сопровождал Джин. Джин. Джин. Джин. Слишком много его стало в последнее время и слишком часто он стал прикасаться к намджуновым рукам под предлогом согреть, хотя они итак пылали огнем. Выход из депрессии пришел спустя месяц после такого мельтешения перед глазами. Все вновь возвратилось на свои места, не считая их возросшей славы. Намджун отыскал в тетрадях записанные в мрачный месяц его жизни тексты и пошел просить разрешения записать микстэйп. Первым кто послушал микстэйп был Джин. Парень видимо просек, что в текстах говорилось о нем, ну или он по крайней мере надеялся на это. Ворвавшись в комнату без стука, Джин сел на кровать к непонимающему сонному лидеру и ничего не говоря просто оставил легкий чмок на его губах. Джин испарился из комнаты так же быстро, как и зашел. А когда до Намджуна дошло, что произошло, он пошел искать своего хена, чтобы получить настоящий поцелуй.