Сладкий Джонни

История, которую поведала им Нигит оказалась донельзя заурядной и обычной. Мама рано потеряла мужа, сама воспитывала дочь, разочаровалась в жизни и стала пить. Потом она водила к себе мужиков, за что те ей платили. Один из таких хахалей решил приставать к маленькой дочке шлюхи. Мать Нигит только апатично наблюдала за тем как пытаются изнасиловать ее ребенка. Девчонка, защищаясь ударила мужчину по голове бутылкой, а наутро он оказался мертв. Мама подала на дочь заявление в милицию, а сама пропала. Нигит пришлось бежать из родного городка, ведь там у нее почти нечего не осталось. Таких маленьких беженцев по всей Америке было не сосчитать. Этими проблемами почти никто не занимался, а если до них и добирались, то они находились где-то между вопросом исчезновения редкой популяции карликового кактуса и замены обложки персонажа на коробке из под сухого завтрака, ведь предыдущий пугал детей. Вот такую историю им рассказала бедная маленькая Нигит. Колин задумчиво молчал. Джонни только хмуро что-то сказал девочке на ушко. Она побледнела и не разговаривала до того момента, пока они не сошли с поезда. - Ты куда теперь? К родственникам? - Да нет их у меня. Просто тут живет один слабоумный старик, знакомый мамы,- при упоминание о своей блудной матери, голос Нигит дрогнул,- думала пойти к нему, может примет... - Если ты о старике Сэми, то он приказал долго жить, пол года назад. Нигит задумчиво погрызла палец. А потом она села на землю, обхватила коленки тонкими ручками и зарыдала. Острые плечики дрожали, каждый раз как она всхлипывала. Колин и Джонни неловко переминалась с ноги на ногу. Джонни присел рядом с ней, прижал к себе и погладил по волосам. Нигит разревелась еще сильнее и футболка мальчишки была мокрой от слез. Когда слезы закончились, девочка встала, утерла нос рукавом кофты и всхлипнула. - Ну, и куда мне теперь?- она жалобно обратилась к огромному жестокому миру. Ее черные волосы блестели под утренним солнцем. Ветер развивал их, высушивая слезы на щеках девочки. - Если тебя не напрягает компания меня и Джонни, то добро пожаловать,- Колин ободряюще улыбнулся. Ему стало жаль одинокую девочку. И раз у него уже появился один ребенок которого нужно опекать, то почему бы не помаяться вторым. - А с чего тебе мне помогать? - Ну не бросать же тебя одну...- как-то мутно пробубнел брюнет. А потом девочка засияла. - Хорошо, теперь я с вами. Обещаю слушаться и вести себя хорошо! - Ну и ладненько... А потом Колин окинул взглядом на пустошь перед ними, с одиноким разваливающимся сараем, по какой-то ошибке называющимся городом. *** Компания остановилась в отеле "Зеленая жаба". Стенки древнего здания облупились и кусочки буро-зеленой краски валялись под ногами. Городок Омтаха находился в небольшем часе езды от станции поезда. Отель в городе был только один, так что особого выбора не было. Колин благополучно подумал, что так вот, всей троицей, в дом своей сестры лучше не завалиться. Нужно ее подготовить хотя бы. Комнат свободных, на удивление Колина, оказалось немного. Потому он просто снял один большой номер с двухспальной кроватью и раскладным диванчиком. Джонни и Нигит поладили, поэтому ворвавшись в комнату сразу начали спорить о том, кто из них спит ближе к окну. Незговариваясь решив между собой выставить недоумевающего Колина на старый скрипучий диван. Нигит блаженно потянулась, выйдя из душа в чистенькой новой одежде Джонни. Размер у подростков оказался одинаковый. Бедра у девочки оказались правда чуть шире, но она особа не смущаясь, но смущая при этом Колина, разгуливала по номеру в мешковатой майке и семейках с самолетиками. Она полезла в кипу своей грязной одежды, что-то там ища. Через несколько минут она достала оттуда с победным возгласом трубку и небольшой мешочек. Джонни оторвался от телевизора, с любопытством поглядывая на Нигит. Из душа доносился шум воды и тихое мурлыканье довольного Колина. Девочка развязала мешочек и из него поднялось облачко желтоватой пыли. Она достала оттуда мелко порезаной травы, вталкивая субстанцию в трубку. Движения были уже отточенными, что явно свидетельствовало о том, что Нигит делает это далеко не в первый раз. Потом она уселась на кровать, перекрестила ноги, зажгла трубку и затянулась. На лице появилась довольная и умиротворенная улыбка. Джонни все с нарастающим любопытством подсел к девочке на кровать и тут же закашлялся. Дым из трубки был едким и дурманящим. - Что это?- мальчишка закашлялся в кулак. - Трубка мира...- лицо Нигит то исчезало, то появлялось в кольцах дыма. Словно кадр из американского фильма про индейцев. - А что за табак?- темные глаза девочки хитро прищурились. - Хочешь попробовать?- вопросом на вопрос ответила она. Там, в притоне, всем проституткам сразу же говорили об алкоголе и наркотиках. Пить им можно было, но ничего крепче пива. А вот с наркотиками все было куда строже. Колоть, глотать, втирать в десна что угодно было строго настрого под запретом. А вот косяки курить разрешалось. Так они убивали себя внутри, а не снаружи. Шлюхам нужно хорошо выглядеть, такой товар как они, ценится по обертке. Поэтому Джонни, все еще помня старые наставления, утвердительно кивнул. Трубка была старой и деревянной. Особо ничем не выделялась, не считая свою потрепанность. Джонни затянулся. Вкус у табака оказался сладковато-приторным поначалу, а потом лишь приятная горечь осталась на языке. Подобных сигарет мальчишке не приходилось пробовать, а вот косяки отдаленно напоминали то послевкусие. - Это наркотик какой-то? Голос у Джонни звучал как-то медленно и он подумал, что надо говорить быстрее. Нигит только звонко рассмеялась. Дым от мутно белого стал прозрачно желтым, а потом потемнел в зеленый. Ну, так по крайней мере казалось мальчишке. Он с недовольством отметил, что не хватает ярких оттенков и дым тут же поменял покраснел под его суровым взглядом. А потом мальчик стал ловить улетающие самолетики на семейках Нигит. Та в свою очередь только хохотала. Колин ошарашено застыл в проеме. В клубах прозрачного дыма на кровати веселились двое подростков. Джонни недоуменно хмурился, пытаясь что-то пришлепнуть на трусах мулатки, а та звонко заливалась. Рядом с ними, на полу валялась небольшая деревянная трубка, из маленького отверстия которого валил загадочный дым. Блондин обернулся на Колина, и взметнул брови вверх. - Ты покрасился в рыжий?! Зачем?!- а потом, мальчик шатаясь подошел к нему, встал на цыпочки, вцепился руками в короткий темный ежик, нагнул брюнета к себе и стал нюхать его волосы, блаженно жмурясь. - Ты как апельсин... Большой оранжевый апельсин... *** Утро обещало стать интересным и забавным. Ну, по крайней мере для Колина. Он ухмылялся на своем диванчике, в предвкушении забавы. На кровати раскинулся Джонни, в одной руке крепко сжимая семейки с самолетиками. В его ногах бубликом свернулась Нигит. Ее нагота ниже пояса, немного смутила брюнета, поэтому он сжалился и укрыл ночью продрогшую девочку пледом. Первым, с душераздирающим стоном, проснулся Джонни. Он потянулся, попутно случайно дав пяткой по голове Нигит. Та тут же застонала, хватаясь за поврежденную часть тела. Потом оба дружно схватились за горло и убежали в ванну. Вчерашний скупой ужин просился наружу. Два измученных тела (одно все так же с семейками, другое палаткой в пледу) вышли к дивану, стыдливо склонив голову перед Колином. Нигит держалась за голову, Джонни за живот. - Ну?- подростки смущенно посмотрели на их опекуна,- что скажите о событиях вчерашней ночи? - Ну...я...- девочка первой подала голос, но тот явно не желал ее слушаться, а голова так вообще отказывалась соображать. - Твоя трубка?- Колин решил, что лучше он будет им задавать вопросы, потому что оба были в непристойно разбитом состоянии. - Да. - Табак твой? - Да, но это не табак... - Наркотик? - Нет, но то есть да... - Трубка мира,- невесело ухмыльнулся Джонни и снова схватился за живот. Глаза Колина излучали праведный гнев и укор. Нигит готова была покаяться. - Меня папа еще научил табак готовить, а вчера я немного переборщила с порцией, вон как меня саму накрыло... Я просто хотела расслабиться! - Расслабиться?! Да тебе всего 14!- тут пришла очередь девочки негодовать. - Старинный семейный рецепт! Да у нас в резервации с младых лет учат его готовить и курить! Ну переборщила я немного, ну что с того?! Она умолкла. Джонни и Нигит стыдливо переглянулись. Вчера они таки переборщили. Девочка спохватилась и оглянулась вокруг. - А трубка где? - Потушил, как нашел. Но вам, ребятки, до утра хватило...- теперь Колин улыбался, события вчерашней ночи он еще долго будет вспоминать. Особенно когда Джонни объявил конкурс сладких попок, выступая за семерых участников. В жюри, разумеется, была Нигит. Ближе к полудню троица спустилась вниз и позавтракали. Девочка заказала себе курицу с лазаньем, слопав все сама под удивленные взгляды парней. Потом Колин, оставив грызущихся из-за десерта подростков за столом, пошел искать телефон. Через полчаса вернулся взволнованный брюнет. - Я позвонил сестре, она согласилась нас принять. Я сказал ей, что вы под моей опекой, потому что захотел детей, а за не имением девушки... Ну, вот вы. Так что поднимитесь в номер, соберитесь и спускайтесь сюда, мне еще пару звонков сделать надо. Джонни и Нигит, словно китайские болванчики, синхронно закивали головами и исчезли наверху. *** Сестра Колина, Емили, жила в большем старом доме, уходом за которым руководствовались по правилам свободных отношений. Тоесть дом тихо обрастал слоями новых и новых растений, а жители даже не пытались им хоть как-то препятствовать. Дверь было ярко белой. Свежая краска еще не везде успела высохнуть. Колин зазвонил в дверной колокольчик. Из-за его спины выглянули две любопытные мордашки, пытливо выжидая, что произойдет. За дверью кто-то громко что-то уронил. Колин закатил глаза. А потом дверь распахнулась, являя девушку. Она была низкой, полненькой и очень красивой. Ее большую грудь прикрывал мягкий домашний халат, то и дело грозясь развязаться. Емили счастливо визгнула и прыгнула на шею к брату. Тот сильно сжал ее в объятьях, зарываясь в короткие мягкие волосы. Если не считать роста, то родственная схожесть на лицо. Емили была младшей сестрой, ей недавно исполнилось всего 22 и она безумно любила своего старшего брата. Гостеприимная девушка радостно защебетала, крепко пожимая руки двум новым "племянникам". Тут до них донесся звук разбивающейся посуды. Емили строго крикнула в глубь дома. - Роберт! Я же сказала, что сама на стол накрою! Из кухни послышалось невнятное мычание. На лице Колина замелькали эмоции. Сначала удивление, потом радость, а затем грусть. Радость вскоре вернулась на постой. - Роберт дома? Ему разрешили вернуться сюда? Дети за спиной Колина недоуменно переглянулись. Все четверо зашли с порога в дом. Гостиная была небольшой и уютной. Словно попали в антикварный магазинчик. - Оставьте вещи здесь и разувайтесь. Вы наверное голодны, я обед уже почти приготовила. Мойте руки и за стол,- и она упорхнула пышной захлопотанной курочкой на кухню, кого-то строго там отсчитывая. Джонни и Нигит смущенно к друг другу жались, сбитые с толку встречей. Колин озорно обоим улыбнулся и на минутку посерьезнел. - Кстати, о Роберте. Он мой брат, а с Емили они так вообще двойняшки. Только есть одна вещь... Роберт аутист, так что не надо при нем слишком много резких движений. И вещи его лучше не трогать. Захотите пообщаться, дождитесь хотя бы его внимания. Просто лучше не лезть. Кухня оказалась небольшой. Первой в дверном проеме появилась Нигит. Она неловко оглядела помещения. Возле плиты, спиной к ней, мурлыкая под нос песенку, что-то помешивала в кастрюльке Емили. Девочка невольно загляделась на фигуристую шатенку. Худой бы ей не пошло, определенно. Возле нее, переминаясь с ноги на ногу, уставившись в пол, стоял Роберт. Он, оказался совсем не похожим на свою сестру. На лице застыло какое-то печальное выражения лица, а под глазами залегли глубокие тени. Время от времени у него дергались плечи. Роберт поднял глаза и уставился на застывшую Нигит. Не зная как себя вести, она сделала то, что еще с первобытных времен располагало к себе людей, дружелюбно улыбнулась. С некоторым запозданием ей слабо улыбнулись в ответ, а потом дернув плечами, Роберт испуганно уставился в пол. - О! Нигит! Садись, садись, сейчас налью тарелочку супа,- Емили усадила ее за стул, суетясь. Через пару минут появились Джонни с Колином. Они негромко смеялись, впрочем зайдя на кухню, учтиво замолчали. *** С дня появлении троицы в доме Емили прошло немного больше двух недель. Колин устроился грузчиком в местном магазине. Джонни, по пятам следуя за опекуном, продавал цветы в соседней лавке, смиренно перенося все насмешки про "цветочную фею", "мальчика-кактуса", и любимые шуточки Колина про пестики и тычинки. Несмотря на свои габариты, дом оказался не таким уж и просторным, как казалось снаружи. Все комнаты были завалены доисторическим хламом, поэтому жилой оказалась только одна небольшая комната, с огромной деревянной кроватью, покрытой дорогой, но к сожалению, устаревшей резьбой. Рассудив, что мальчики и девочки должны спать отдельно, Емили заселила туда парней. Колин пытался слабо протестовать, впрочем уж слишком слабо. С Нигит произошла маленькая заминка. От идеи оставить ее на гостиничном диване, отказались после первой ночи в доме, когда на утро девочка продемонстрировала темно фиолетовые синяки. Тогда Емили отвела Роберта в сторонку, что-то долго ему втолковывая. Когда он замычал в знак согласия, морщинка на лбу девушки пропала. Вместе они поднялись на второй этаж. На выцветших обоих часто висели картины. Цветы, животные и пейзажи немного оживляли старые стены здания. - Ты извини, просто комнат свободных у нас больше нет, поживешь пока с ним, а мы позже освободим одну от барахла. Он хороший мальчик, и ты ему вроде понравилась, хоть новые знакомства Роберт заводить не любит. Надеюсь вы поладите, мы же теперь семья...- Емили обезоруживающе доверительно улыбнулась, погладила племянницу по щеке, а потом быстро исчезла внизу на кухне, откуда доносился соблазнительный аромат булочек. Нигит зашла в комнату вслед за Робертом, удивляясь царящему там порядку. Парень проковылял в дальний угол, к кровати. Уселся там, уставившись в стенку. Время от времени он дергал плечами. Девочка только сейчас заметила, как сильно Роберт сутулился. Возможно, он был даже выше Колина. Потоптавшись на пороге, Нигит медленно прошла к раскладушке у окна и заметила на себе немного бессмысленный взгляд аутиста. Раньше ей не приходилось общаться с подобного рода людьми, но по ее мнению это было не сложнее, чем общаться с маленькими детьми. Ну, а что может быть труднее этого? *** Колин жарко пыхтел. Гибкое тело, под его руками, пыталась препятствовать акту насилия. Оно кусалось и пиналось, после чего, покорившись, здалось. Почти каждый день, в обеденный перерыв, его затаскивал в небольшую подсобку в цветочной лавке возбужденный до предела грузчик. Джонни попытался слизнуть капельку пота с шеи брюнета, но его опередили, перехватили подбородок пальцам и заткнули рот поцелуем. Запах разгоряченного работой тела, дурманил и кружил голову мальчишке. Одна рука Колина скользнула на горящий от возбуждения зад блондина, вырывая у того стон, другая рука скользнула в шортики продавцу цветов, заствляя его кусать губы и тяжело дышать. Грузчик потерся стояком о бедро Джонни, и его ладошка оказала ответную услугу Колину. Мокрые руки скользили по горячему и скользкому члену. Брюнет глухо рычал. Через пару ритмичных толчком оба кончили. Изнеможенный блондин привалился к стенке, лениво доставая из кармашка рабочей жилетки влажные салфетки, и нехотя вытирая их обоих от спермы. Парни приводили дыхание в порядок. - Я устал здесь ныкаться, каждый раз как тебе захочется секса,- лениво начал Джонни. - Дома Нигит, сестричка и Роберт. Не надо их тревожить,- уже в который раз объяснял ему Колин. И в который раз Джонни задумчиво замолкал. - Ты сегодня одну смену работаешь? - Да. Еще два часа и домой, ты со мной? - Наверное, отпрошусь у Джессики пораньше, а то что-то я устал,- блондин кинул обвиняющий взгляд на опекуна. Они немного помолчали, темнота подсобки успокаивала. - Сладкий? - Да? - Отсосешь мне еще, по-быстрому? - Дурак. *** Нигит восторженно замерла. Она держала в руках листок, с которого на нее смотрела прекрасная индианка. Она хитро щурилась, обольстительно улыбаясь. Роберт рядом замер, пытливо вглядываясь в лицо девочки. - М?- Роберт нетерпеливо поерзал. - Роберт, это... Так красиво! Неужели, это действительно я?- Нигит зачарованно провела кончиками пальцев по рисунку, и кожа покрасилась черной пастелью. Общаться с Робертом оказалось куда труднее, чем с детьми. Он не всегда понимал, что ему говорили, иногда медленно реагировал и ни разу пока ничего не произнес, кроме мычания. Бояться его оказалось глупой затеей, ведь этот добрый, большой и скуластый парень совсем не был агрессивным. Он не любил шума и толпы, и очень любил рисовать. Нигит нежно погладила Роберта по щеке, высказывая свою благодарность. Такая ласка была ему куда приятней, любых слов. Парень дернулся. Он перехватил тонкое запястье девочки, прижимая к своим губам. Насколько Нигит уже успела выучить жесты Роберта, так он выражал восторг. Вечером к ним в комнату завалился Джонни. У открытого окна они с девочкой раскурили трубку. Дыма в этот раз было немного, но и его полностью уносили потоки ночного воздуха. Роберт сидел в противоположном углу комнаты, увлеченно что-то рисуя весь вечер, не обращая внимания на негромкую болтовню подростков. Ближе к полуночи он пошел спать. Джонни еще посидел немного у них, и тоже отправился в койку. Нигит задумчиво попыхивала трубкой, засыпав туда новую порцию табака, наблюдая на дергавшимся во сне аутистом. "Трубка мира" тускло тлела в сумраке комнаты. На рассвете индианка уснула. Мертвенно-крепким сном. Ее темная кожа, казалось, побледнела в лучах утреннего солнца.