Часть 1
9 марта 2017 г. в 18:08
— Ауле милосердный, Леголас, да ты на тролля похож: зелёный и такой же помятый, — всплеснул руками Гимли, входя в трактир «Трижды пыхни» и садясь за столик напротив друга, который, похоже, напивался здесь уже не первый час. Нужно Смаугу сказать, что его мыши крылатые филонят и задерживают важные депеши, теперь вот попробуй «догони» ушастого.
— Его-то я и видел, — сверкнув голубизной прекрасных глаз, по которым сохли все девицы по обе стороны Туманных Гор, ухмыльнулся эльф. — Собственной персоной!
— Быть такого не может: после посиделок у Беорна Элронд и Глорфиндель на них неделю охотились, всех перебили, даже молодняк.
— Ну, значит над кем-то из этих бедолаг Валар смилостивились и прятали в подоле Элберет.
— И где ж ты его лицезрел? — опрокинув в себя пинту эля, ехидно поинтересовался гном, подозревая, что эльфу после армии кубков на столе не то что тролли, сам Феанор примерещится.
— В озере у болот. Срам ополоснуть пришёл, — устало вздохнул Леголас, решив пока умолчать, кого он заметил в объятиях этого зелёного отродья. Ох и попляшет у него Андарэль, вот только, дай Эру, сил до дворца добраться. Прежде он не брался за розги, но теперь старшей сестрице несдобровать: неделю будет стоя завтракать, обедать и ужинать. Если аппетит не пропадёт. Извращенка! Впрочем, не она одна. Испустив второй вздох, сын Трандуила скептически взглянул на лихорадочно румяного Фродо, который вернулся за стол с очередным кувшином ерша — смеси эля и Радагастовой Бормотухи, которая у местного трактирщика шла «на ура». Куда её столько в хоббита влезает? Вот бездонная глотка! И увязался же за ним, а с утра так славно рисовал портрет Иримэ в библиотеке, где они прятались от отца, который сроду ненавидел читать.
— Кто? Ты? — вырвал его из тяжёлых раздумий Гимли, подав знак хорошенькой прислужнице, чтобы и ему принесла Мордорского Пойла. — А мне казалось, к вам, остроухим, грязь не липнет.
«Брезгует», — но это он только ухмыльнулся, вслух говорить рисковать не стал.
— Я там паука одного выслеживал; повадился зараза шастать во дворцовый сад, на ясене заседания устраивать, а она с ним милуется… Тьфу ты, жопы орков немытые!
— Кто?
— С пауком?
— С троллем, — фыркнул Аранен, снова берясь за кубок, — ещё и платье сняла, голая, как луна на небе.
— Опять ты за своё? Ночь, звёзды, тропа? — ругнулся донельзя заинтригованный Гимли, в то время, как племянник Бильбо загадочно крякнул: то ли уже понял о чём речь, то ли тоже набрался основательно. — Кто там орка ласками охаживал? Тауриэль, небось?
— Тролля, — приподняв изящную, как у девицы, бровь, поправил его Леголас. — Ради огненных тапок Ауле, заберите вы уже от нас и её, и Кили. Сил моих больше нет терпеть то, что эти двое творят!
— А что не так? — насторожился гном. Им в Горе хватает брани вечно скандалящих, чьё золото, Смауга и Торина; только полоумно-влюблённого сынка Дис вместе с остроухой женой не хватает для полного восторга и усиления молитв Махалу о том, чтобы хоть на час тишина наступила. В самом деле, спать совсем невозможно, разве что в Дейл на постоялый двор свалить, так там скупердяй Бард, пользуясь случаем, такие цены дерёт, что жаба мучает, и уже не до сна. — Они что вам шибко мешают во дворце?
— Ну, ничем путёвым не подсобляют, это точно, — нахмурился Принц, вспомнив о давешнем скандале Трандуила и Начальницы стражи, от которого весь дворец на ушах до сих пор стоит. Оказалось, что рыжеволосая эльфийка за каким-то лядом уверила Лютиэнь и Андарэль, что она их мать. Конечно, девчонкам очень не хватало материнского тепла, ведь ни для кого в Арде, к сожалению, не было секретом, что сам Аранен и три его сестры всего лишь единокровные. О том, кто произвёл его детей на свет, Трандуил тщательно умалчивал, углубляясь при любых, самых ненавязчивых, расспросах в дебри долгих философских рассуждений о том, что никакому живому существу не чужда любовь в любых количествах, формах и проявлениях, а все его дети — прекрасные цветы жизни, в которых он души не чает, хоть и орёт по любому поводу так, что Алёша из стойла отзывается и спрашивает, не пора ли к гномам на курс спиртотерапии наведаться. В общем, даже всегда сдержанный Келеборн позволял себе отпускать шуточки о том, что Мирквудский Владыка размножается почкованием, а Галадриэль, хитро улыбаясь, не раз предлагала заглянуть в её знаменитый тазик, чтобы узнать-таки великую тайну их появления на свет. Принц так устал от скабрезных замечаний всех и кого ни попадя, что уже было даже согласился, но батенька, прознав об этом предприятии, категорически воспротивился, заявив, что Лориэнская Владычица, мымра белобрысая, в свой тазик горячительное наливает, вот винные пары глюки и вызывают у всяк, в него смотрящих. Страшно вспомнить, как разгневался отец, узнав об обмане Тауриэль. То ли она замуж за него захотела, а двоемужество в их землях не в чести, чай не орки или гномы, то ли других каких благ возжелала от Владыки, но благо получилось только одно и очень сомнительное: грандиозный скандал со всеми вытекающими последствиями. — Слушай, Аркенстоном заклинаю, заберите вы от нас эту сладкую парочку. Пусть милуются по месту жительства мужа.
— Хватит нам любезничающих Торина со Смаугом, — огрызнулся гном, вмиг представив, что, если в Горе станет ещё более шумно, чем сейчас, то своды, неровен час, рухнут. — Чем вам мешает эта милая семья?
— Милая? — от возмущения Легалас потерял дар речи, но быстро пришёл в себя, стоило заметить ухмылку на лице потягивающего ёрш Фродо. — Милая? Я от их милоты и благочестия скоро поседею, хоть эльфы, вроде, и не должны; мне, знаешь ли, и сестёр хватает, чтобы уже сейчас сооружать корабль и отчаливать в Валинор! А от выходок Тауриэль ещё хуже становится! Мамаша нашлась! Да отец, как об этом услышал, сначала побледнел, как снег, потом покраснел, как дорвинионское, а потом орал громче Алёши в период спаривания, а он, между прочим, интеллигент. Не нужно мне тут кривляться: если он и посадил твоего папеньку в камеру, так не корысти ради, а из гуманных соображений. Боялся, что брани от Дракона понаберётся. Оно, кстати, так и случилось: вы и раньше-то похлеще орков сквернословили, они к вам стажироваться толпами ходили, так теперь и Мелькора, похоже, переплюнули, а тот — матерщинник был знатный. И Кили не лучше. Его Бильбо к куреву пристрастил, — эльф зло зыркнул на румяного хоббита напротив, но тот лишь ещё разок задиристо ухмыльнулся и поднял кубок «за здравие», — а Радагаст травы какой-то кисет придарил. Для рекламы, конечно; теперь-то продаёт, спекулянт. Так вот, ваш королевский племянничек курит эту дрянь, а потом ему олифанты розовые мерещатся, и все, как один, вылазят из-под трона Трандуила. Отец поначалу в этот бред верил и даже велел трон переставить — проверить, нет ли там дырки, а потом протрезвел маленько и приказал вашего потомка Дурина в темницу кинуть и похмеляться не давать. Только трубку с травой отобрать забыл. Я к нему вчера вечером наведался, а он там с мышью и Гэндальфом в карты на раздевание играет. Эти оба дурня голые сидят, только мыши снимать нечего. Подосланная она, шпионит для вашей ящерицы стоумовой.
— А Таркуна вы за что упекли? — отпив эля, округлил глаза Гимли. — Что он ещё натворил?
— В образе орка к Андарэль на балкон взобрался и тискал на глазах у стражи, пока отец не заметил. Теперь сестра под домашним арестом, из спальни не выходит, а его к Кили на совместное излечение отправили.
— Уринотерапией, что ли?
— Уймись, никто их не обсыкал, — не выдержав, Леголас пнул под столом зашедшегося гомерическим хохотом Фродо, уж лучше бы так внимательно пил, как слушает. — Говорю же, накурились втроём с мышью травы Бурого и горланят, что олифанты стены таранят. Ещё и меня позвали в карты сыграть с ними. Жульничают похлеще гондорских блудниц, те только дурят: укажут, как уплатишь за услуги, на двери, за которыми выход оказывается, а у этих мошенников я вмиг без штанов остался, заметить даже не успел!
— Значит и тебя девки в Минас-Аноре вокруг пальца обвели? — оживление Гимли трудно было не заметить, у него даже заплетённые в косички усы задергались от злорадного удовлетворения: не его одного на золотые развели. — Небось, в том борделе, который Фарамир порекомендовал? Знатно он там карманы набивает!
— Весело тебе, да? А мне потом с какими глазами было к жене в камзоле и исподнем идти?
— Делов-то? Сказал бы, что дыма от их травы надышался.
— Я так и сделал! А она в слёзы, вытолкала, обозвала непотребно и двери заперла. Пришлось, надрав в саду букет, лезть через окно. И всё бы ничего, так штора оборвалась, я её пол ночи на место вешал, пока Асабель ходила вокруг и душеспасительными речами врачевала.
— Молодец, девчонка, не то что пассия Фили: та, чуть что, за скалку хватается да по голове охаживает.
— Асабель тоже сходила, — решив отомстить Аранену за пинок, принялся рассказывать Фродо. — К Владыке. Тот так удивился при её появлении, что решил, будто сынок Намо душу отдал во искупление грехов. Он же эту нервную особу ни разу толком не рассмотрел, так качественно она с ним в прятки играет, а тут — на тебе: заявилась и требует произвести сеанс экзорцизма в камерах с заключенными, иначе сама это сделает при помощи бубна и сковородки.
— О да, Смауг их до сих пор с проклятиями поминает, — расплылся в добродушной улыбке Гимли, вспомнив белокурую ривенделльскую эллет, после знакомства с чарами которой Дракоша сдал Одинокую Гору без боя и единого всполоха огня. Всё дело было в сочетании её невинных зелёных глаза и том, какие ругательства вылетают из прекрасного ротика. Вот и Леголас не устоял перед этим очарованием — женился немедля, Смауг и глазом моргнуть не успел, не то что на свидание пригласить, вот теперь и ярится, словно его мирквудский паук за причинное место под хвостом грызанул. Но чтобы обозвать их девочку истеричкой? Быть такого не может! Упаси Махал, её батенька Глорфиндель об этом узнает! — А с чего это у Трандуила такие игры с невесткой?
— Внуков хочет, — закатив очи к закопчённым потолочным балкам трактира, Леголас счёл за лучшее показать хоббиту кулак, пока из-за его пьяной словоохотливости за пределами Мирквуда не стало известно о возмущениях Владыки по поводу того, что сынок с молодой женой в порывах страсти уже семь кроватей сломали, по всем кустам в садах зажимаются, а внука на руках он так и не держал. И пофиг дым, что есть ещё три дочери, одна из которых водит шашни с племянником Бэггинса, вторая — то ли с троллем, то ли с орком, то ли с Гэндальфом — попробуй разберись в ролевых играх этой парочки, а третья — пятый раз как замужем. Но ведь Трандуил считает, что его красавицы, все, как одна, невинны, и плюй в глаза — Эру роса. Особенно младшенькой доверяет, даже вон за Арагорна замуж выдал, когда пожаловалась, что нет в Арде настоящих мужиков. И не ведает о том, что его ненаглядная Лютиэнь просто имеет обширный опыт в амурных делах. О двух её первых мужьях даже он сам мало что знает, но то, что третьим был Саурон, который теперь стараниями Фродо, уничтожившим некое колечко, носки с варежками в своём Барад-Дуре вяжет, чтоб прокормиться, и пособие по инвалидности себе выбил из Шира, это сильно. Сам бы не поверил, что любимая младшая сестрица способна так извращаться, но против фактов не попрёшь. Хорошо, отец не знает, не приведи Элберет, удар бы хватил! А чего стоит история с Арагорном? Мужика ей, видите ли, нормального подавай! Батенька сподобился такого отыскать, посоветовав Арвен и Галадриэль пока с пирожками Феанора в Чертогах проведать. А восторженные восклицания: «О Эру, какой мужчина! С бородой и волевой, хочу от него сына!» Так после свадьбы на утро в слезах примчалась не к кому-нибудь, а к брату: дескать, защити, этот мужлан волосатый супружеский долг натурой требует! Нет, вот интересно, а предыдущие мужья чем брали? Зефиром? И откуда, по её мнению, сыновья берутся? Или псевдо-маменька Тауриэль забыла провести с дочерью пикантную предсвадебную беседу? В четвёртый раз, между прочим! Хорошо, Арагорн тоже интеллигент, как и Трандуил, оказался: получил грамоту о разводе по причине не схождения характерами и, выпив на посошок, без обид уехал восвояси в Минас-Анор. Небось и Арвен к тому времени успела вернуться из путешествия. Но хуже всего дела обстоят с пятым мужем младшенькой. И угораздило же её связаться с Начальником Лориэнской стражи! Да в тамошних лесах каждому кролику известно о любви Халдира к молоденьким мальчикам, или в этом и суть? По утрам кофе и булочки в постель приносит и при этом ночью не напрягает. Ну и какой смысл в такой платонической любви? Они вон с Асабель в порыве страсти седьмую кровать сломали и не жалеют… н-да, бедная любимая, как же она краснеет, едва голос Владыки услышит, и как виртуозно умеет от него прятаться за шторами. — Рановато нам о детях думать, а он этого и слышать не хочет.
— Конечно, у самого-то вон вас сколько, — переглянувшись с Фродо, Гимли сделал очередной глоток забористого эля. Да, что ни говори, а в производстве детей Мирквудский Король был ювелиром на зависть: по этой четвёрке половина Средиземья вздыхает, а вторая тайно влюблена, если не во всех сразу, то в каждого по отдельности. И нужно сказать, есть во что: старшая, Андарэль, вся в отца — статная блондинка с упрямым, как у ослицы, нравом, сынок вот тоже норовист, как ишак, и тоже блондин, Иримэ чуть меньше их и, пожалуй, самая спокойная, хоть и рыжая настолько, что поневоле поверишь в байки Тауриэль, а младшая оправдывает своё имя — Звёздочка небесная, да и только чего стоят одни её чёрные, как смоль, кудри и брови вразлёт? Об остальном и говорить не приходится, и у всех четверых отцовские льдисто-голубые глаза. Родовой оттенок, не иначе. Если и Орофер был так же прекрасен, как девица, то понятны давние сплетни, что по нему и бабы, и мужики сохли, но вот особой плодовитостью дед этого семейства не отличился. Может не успел просто? — Порадовал бы родителя, чего тебе стоит? Да и я понянчить помогу.
— Лучше бы ты Тауриэль с Кили в Гору забрал на ПМЖ, — хмыкнул Леголас и уже собрался было добавить, что, если внук появится, то отец его с рук точно не спустит и никому приблизиться не даст, особливо гномам, но тут, громко икнув после очередного глотка ерша, под стол плавно уполз младший Бэггинс. Орки ядрёные! Иримэ теперь с него шкуру спустит за то, что в преддверии свадьбы спаивает её жениха. И ведь на мальчишник не спишешь, не за месяц же со свободой прощаться начинают. Хотя, кто его знает, он вот сам так спешил жениться, что про все эти традиционные увеселительные забавы напрочь забыл и даже отца невесты, Глорфинделя, на церемонию не позвал. Правда, это уже было сделано умышленно: у того выдавать единственную дочь замуж, да ещё и за прославившегося своими гульками Лихолесского Аранена в планы совсем не входило. — Поможешь?
— Слабак, — прищелкнул языком Гимли, взглянув на мохнатые пятки зычно захрапевшего хоббита. Заканчивать посиделки так рано не хотелось, особливо не успев затеять хорошей драки, но что же поделаешь, если нужно доставить во дворец будущего зятя Трандуила.
Расплатившись за выпивку, при помощи гнома Аранен вынес бодро похрапывающего будущего шурина из трактира, перекинул через седло и, попрощавшись, направился к границам Леса. Скакать пришлось не менее трёх часов, поэтому лишь глубоко за полночь он смог вручить так и не подумавшего продрать глаза Фродо встревоженной Иримэ. На удивление, сестра не стала поднимать шума, напротив, сонно моргая, даже поблагодарила. Затем пришлось с душеспасительной беседой проведать Андарэль, которая, судя по тому, как активно рвала на полосы простыню, готовилась к очередному побегу в объятия возлюбленного. Видать, ни сном ни духом не знает о том, что он с Кили в подвале за решёткой прохлаждается в обществе летучей мыши и розовых олифантов. Затем Принц наведался к Лютиэнь, как всегда встретившей его улыбкой и объятиями, и под конец сходил к отцу, чтобы убедиться, что сну родителя, который всегда безмятежно спит в это время, ни разу не подозревая, что творят в тёмное время суток его отпрыски, ничего существенного не угрожает.
Размышляя о том, каких немыслимых усилий будет стоить дальнейшее оставление Владыки в блаженном неведении и уверенности, что все его дети — самые непорочные особы в Арде, белокурый эльф, наконец, добрался до своей спальни. Здесь его ждала отрада очей Асабель. Её нежные поцелуи и ласки бесспорно стоили того, чтобы и дальше терпеть бедлам, творившийся в родном доме, который он в шутку называл Дворцом с орхидеями.