500

Они всегда дрались днем. Ну, справедливости ради стоит отметить, что они дрались и ночью, если кто-то был поблизости, – таково правило. Но когда солнце опускалось ближе к линии горизонта, и когда их накама отправлялись по кроватям или еще куда… все менялось. Если Санджи нес вахту, то Зоро, дождавшись того момента, когда луна взойдет на небосвод, и все остальные заснут, переставал притворяться спящим и беззвучно выбирался из гамака. Затем, выскользнув на палубу, он поднимался в воронье гнездо. Вы могли бы предположить, что он поднимался в воронье гнездо, чтобы оттрахать его до потери сознания. Ладно-ладно, иногда они действительно занимались сексом по ночам, но чаще всего это было не так. Он предпочитал заниматься с коком сексом днем – борясь с ним, чувствуя, как вокруг кипит жизнь, стараясь производить как можно меньше шума, чтобы никто из накама ненароком не наткнулся на них. Ночью же все было иначе. В комнате было темно и тихо, единственным источником света оставался бледный свет луны, отражающийся в единственном видимом глазе Санджи, который просматривал горизонт в поисках вражеских кораблей. Кок всегда воспринимал необходимость нести вахту куда как серьезнее, чем сам Зоро. Подойдя к Санджи вплотную, Зоро усаживался на скамейку рядом с ним, а затем укладывался на ней, вытянувшись в полный рост – ноги на подушках, голова на коленях Санджи. Кок мягко улыбался в темноте и выпускал в воздух кольцо дыма. Зоро наблюдал за тем, как оно поднимается к потолку, а затем рассеивается. Блондин, положив ладонь на живот Зоро, принимался лениво выводить на нем круги. Зоро прикрывал глаза, если бы он умел, то уже мурчал бы. – Маримо, – ласково произносил Санджи и, наклонившись вперед, целовал Зоро в кончик носа. Мечник морщил нос и тряс головой – не сказать, чтобы ему это очень сильно нравилось. – Потом будешь следить за своими кораблями, мы в любом случае сможем с ними справиться, если они появятся, – фыркал он и, поерзав у него на коленях, утягивал Санджи вниз – из сидячего положения в лежачее. Рывок едва не заставлял Санджи выронить сигарету, он вздрагивал, не сдержав удивленного возгласа. Днем за подобную выходку Зоро прилетело бы ботинком в голову. Но ночью… ночью он мог себе это позволить. Он мог обвиться вокруг тела Санджи в темноте вороньего гнезда, мог оставлять поцелуи на мускулистом животе блондина и мог, ничего не усложняя и не скрывая, смотреть на него с восхищением. Санджи запускал пальцы в волосы Зоро, массируя ему голову. Чуткие пальцы перебирали короткие прядки, и Зоро понимал, что начинает проваливаться в дрему. Как утром на небосклон снова взойдет солнце, так же вернется и вспыльчивость Санджи. Он спихнет его на пол, обзовет лентяем, и между ними снова завяжется драка. Они будут пререкаться и спорить до тех пор, пока солнце не закатится за горизонт, и затем Зоро снова повторит свой маневр. Он улыбнулся, чувствуя губами тепло кожи Санджи, и провалился в сон. Ему нравились ночи.