Звёздное небо

      Возвращение в Ривердейл было явно плохим решением. Как оказалось, помимо моего возвращения, вернулась и семья Лодж, но это было ещё не всё. Выяснилось, что был убит Джейсон Блоссом. Я вздохнула и потёрла переносицу, приподняв очки. Сейчас я сидела в местной кафе "У Попса" и медленно потягивала ванильный коктейль. Идти домой не хотелось, ибо сразу накатывала жуткая грусть и боль от воспоминаний. - Значит, ты решила вернуться. - скорей утвердительно, нежели чем вопросительно спросил мужской голос. Я знала этот голос и кому он принадлежал. Это был Джагхед Джонс Третий. Его я помнила в средней школе. Мелкий, тощий, с чёрными как воронье крыло волосами и зелёными, словно трясина, глазами, и он постоянно ходил в этой странной шапке, напоминавшей корону. Я медленно обернулась и поправила очки на носу. - И тебе ночи доброй, Джагги. - отозвалась я. - Надо было, вот и вернулась. - добавила я и хмыкнула, поднимаясь со стула. - Увидимся еще, Джагги. - оставив чаевые хозяину кафе и махнув ему на прощание, я вышла на улицу.       Объяснять что-либо кому-нибудь я не хочу и не собираюсь. Я помню тот день, когда в наш дом вошли люди в белых халатах, как они уводили мою мать, как я осталась на попечении тёти и как перестала общаться со всеми. Это произошло за каких-то три дня. Я пропала из города на два года. Всё это время я была в "доме скорби" или в простонародье дурдоме. Моей матери поставили диагноз шизофрения. Из-за этой болезни она больше никогда не сможет стать нормальной и покинуть дурдом. Два года я была около неё, ночевала на улице на лавочке, ибо не пускали к ней во время обострений. Почти не ела и не спала, за два года из настоящей оторвы, которой не был страшен никто, я превратилась в загнанное существо. Под глазами залегли чёрные круги, кожа стала бледной, а порой приобретала и болезненно-синеватый цвет, когда я неделями не ела, а сидела на улице или в приёмном покое. Раньше я одевалась в яркие, броские цвета, а теперь же куталась во всё чёрное. Джинсы, майки и свитера и длинные кофты на запах или же плащи, обувь также стала простой, неизменно чёрной и никаких каблуков. Единственное, что осталось прежним это цвет волос - багровые, как необработанный рубин, и всё те же очки в чёрной оправе.       Из раздумий меня вывел тот факт, что я дошла до своего дома, на первом этаже горел свет, а значит моя тётя не спала и ждала меня. Я вошла в дом, скинула ботинки и кутаясь в свою кофту, остановилась в дверном проёме ведущим из коридора в гостиную. - А. Далия... Я беспокоилась о тебе. Завтра первый учебный день, а тебя долго не было... - сказала тётя, сжимая в руке телефон. - Прости... Засиделась в "У Попса"... - тихо отозвалась я и ушла наверх, где приняв душ, и снова закутавшись в свои огромные чёрные одеяния уснула прямо поверх покрывала.

***

      Утром я не опоздала и ровно в 8:30 была уже в кабинете по истории. Преподавательница стала объяснять историю древнего Рима, я тут же уткнулась в свою тетрадь, где стала делать зарисовки для своих будущих картин, что порой рисовала в свободные минуты. Маме они нравились и поэтому у неё в палате их было довольно много.       Я краем уха слушала учителя и рисовала, когда в кабинет зашёл директор и попросил мен, отпустить с урока пораньше, так как мне нужно зайти к психологу. Я вздохнула и снова потёрла переносицу под очками. Как и было сказано, после уроков я подошла к психологу, она попросила меня подписать бумаги о том, что если я что-то узнаю о смерти Блоссома, то обязано буду сообщить, после этого меня отпустили. Я вздохнула и снова укутавшись посильней в свою кофту села в комнате отдыха для учеников. Там сидели парни из футбольного клуба и гогоча обсуждали смерть Блоссома и кому она могла быть выгодна, но когда зашла я, внимание их переключилось. - Ого. Так это правда. Наша колючка вернулась. - ухмыльнулся Реджи и заржал, а вместе с ним и Мейсон, и Чак. - Ты гробовщика ограбила? - Отвали. - сухо сказала я и села в угол, краем глаза отметив, что в комнате были ещё Бетти Купер, идеальная дочь в отличие от её сестры Полли, Кевин Келлер открытый гей, Арчи Эндрюс бывший хлюпик, который стал здоровяком и уже встреченный мной ранее Джагхед, он всё ещё был брюнетом, только стал выше и даже возмужал, но всё также был мрачен и себе на уме. И ещё там была новенькая девушка, довольно красивая брюнетка, похожая на Гермиону Лодж, а, следовательно, это скорей всего была её дочь, Вероника. - Бу...Какие мы злые. - парень сел на подлокотник кресла и наклонился ко мне. - Да, ладно... Вспомни какая ты была весёлая... - Я сказала... Отвали. От. Меня! - последнее я рявкнула парню в лицо, он шарахнулся. - Психопатка... - пробормотал он и двинулся в сторону друзей. - Повтори, как ты меня назвал... - прошипела я, поднявшись с места. - Психопаткой, так? - Далия!.. - позвала меня Бэтти, вечно эта блондинка пытается всех успокоить и помирить, хотя у самой тараканов в голове вагон. - Не лезь не в своё дело, Купер! - рявкнула я на девушку, позже я извинюсь перед ней, но не сейчас. - Что такое Реджи? Ты же хотел увидеть меня прежнюю, вот она я! - Успокойся, Ненорм...кха... - парень подавился воздухом, когда я со всей силы двинула ему по скуле, а вот тут уже все вмешались, меня отволок в сторону Эндрюс. - Тише... Далия, он просто дурачится... - парень прижал меня к стене и не давал отойти от неё. Пока меня душила злость. Два года я никому ничего не говорю. Место, где держат маму, оно давило и на меня. Слова врача, что психические расстройства наследуются последующими поколениями, что я уже обречена на то, что закончу также как она. Одна, в безграничном безумии, постоянно слыша голоса. - Я не хочу стать как она... - пробормотала я, не заметив, что вцепилась в куртку рыжего парня. - Далия? - тихо позвал он, я подняла глаза на парня и помотала головой. - Я в порядке... Мне жаль, что я нагрубила Бэтти. - тихо сказала я и выскользнула из комнаты. Именно сегодня я решила прогулять два оставшихся занятия и пройтись по городу.