"Го Сын Сок! Го Сын Сок!" "Кан Тхе Ук! Кан Тхе Ук!" "Го Сын Сок!" "Кан Тхе Ук!"
Крики – "Го Сын Сок!" – не смолкали – "Кан Тхе Ук!" – ни на минуту. В ушах звенело от гнева. Он был зол. Кулаки сжимались – костяшки белели. Тхе Ук злобно ухмыляясь, расхаживал перед ним взад-вперед. – Давай, Дикий Пёс, – голос противника был приглушён. – Ты так хорош, как все говорят? Отвечать сил не было. Вернее, их было слишком много, для простого ответа. Сын Сок не двигался, потому что не хотел бить первым. И он ждал, пока Тхе Ук устанет просто смотреть, ведь он наверняка тоже ждёт. Но Тхе Ук слишком импульсивен и надолго его не хватит. Вот он уже встал в боевую стойку. Сын Сок тоже. Тхе Ук наконец почувствовал всю серьезность намерений противника, что сначала казалось ему смешным. Сейчас неотрывный звериный взгляд Дикого Пса пробирался под кожу. Напряжение в теле росло. И он, наконец, ударил! – мимо. Сын Сок увернулся и замахнулся в ответ – мимо, и резкий удар локтем в бок. Тхе Ук отшатнулся. В глазах Сын Сока со звериной ненавистью смещался огонь азарта, и он уже не боялся наступать. Удар за ударом, а Тхе Ук, хоть и бил в ответ уже не раз, но явно проигрывал. Сын Сок едва запыхался, когда его противник уже заливался потом. Он беззастенчиво нарушал правила боя, но ведь они сейчас не на ринге, правила здесь ни к чему. Нет никого кроме парочки друзей за спинами, которые порой шарахались, опасаясь шального удара, хоть и стояли на безопасном расстоянии. Остановиться было сложно, хотя победитель был уже вполне ясен. Тхе Ук лежал на асфальте, как побитый щенок. Он проиграл – это очевидно. Но Сын Сок продолжал бить, пинал ногами в живот... Тогда... он даже не слышал, как все кричали ему остановиться. Он ослеп и оглох. Оставалась только его сила... В тот вечер ему было страшно. Он боялся смотреть в зеркало, боялся увидеть там чудовище. Чудовище без принципов и правил, без чувств, без цели.Без разума...
Он слаб. И этот поединок стал самым главным тому доказательством. Он не смог просто остановиться! Даже смешно. Он не успел понять, когда стал одержим этим чувством, которое возбуждало в теле все мышцы, отказаться от которого было сложнее, чем можно себе представить.Бессмысленно.
Это все не имело смысла с самого начала. Он дрался... просто так. Он даже никогда не хотел становиться лучшим. Семнадцать побед – и из него сделали чемпиона. Дикий Пёс! Он просто мальчишка-драчун, который забыл спросить, зачем стал сильным? Он правда такой? Даже друзья это уже поняли. Все с самого начала знали, кто он, а он не видел, чем становится...Дикий Пёс...
Нет, это животное не нападет просто так: опасность, голод и много ещё чего могло заставить дикое животное напасть. Он же Бешеный Пёс. Тот, который не понимает, где опасно, а где нет, где злиться, а где уйти. Семнадцать побед – на ринге. Но сколько же их ещё было! В тот вечер он думал, что мог бы убить. Он бы убил его, но тогда вряд ли осознал бы это. Он бы навсегда утонул в пучине бессознательного сумасшествия. И никогда больше не пришёл бы в себя. Это был бы день смерти Го Сын Сока. Так он думал. И боялся, что был прав.***
Уже почти год прошёл, как Сын Сок из самого проблемного ученика превратился в самого тихого. Почти. Он продолжал прогуливать занятия, но ни об одном случае с дракой в школе больше не слышали. Это тревожило учителей больше, чем его прежние выходки. Однако Сын Сок продолжал тихо сидеть в стороне и читать книги. Вскоре удивленные взгляды в его сторону исчезли. Все быстро привыкли к Тихому Сын Соку, который смотрит только на книги в своих руках. Но, как это принято, черти в омуте вновь зашевелились. Все знали, что Сын Сок и Тхе Ук были волками, которые никак не могли разделить территорию. И, даже когда Сын Сок закрылся книжками, они порой встречались взглядами, которые, пробирая до дрожи, заставляли всех вокруг затаить дыхание. Поэтому неожиданное объявление и два парня на ринге вопреки всему были ожидаемы и даже очень. К этому вело все, но, не смотря на то, что столь ожидаемого боя не состоялось, Сын Сок и его "папочка" доставили школьникам удовольствие некоторой справедливости. И Сын Сок снова победил в тот день. Не своими руками, но руками друга, спасая и себя, и его от отчаяния и страха. А на душе было спокойно от того, что смог сдержаться, от того, что воспротивился своему желанию ударить. Своей ярости... Теперь было гораздо легче, чем год назад. В тот день Го Сын Сок впервые улыбнулся искренне и счастливо. Он был не один в своей неудержимой ярости, и он преодолел её вместе с Джангом. – Вы Го Сын Сок? – Да. – ответил юноша, поворачиваясь в сторону женского голоса. – Здравствуйте, – девушка поклонилась, – меня зовут Джан Да Ми. Сын Сок оглядел её придирчивым взглядом и вернулся на страницы очередного романа. – Ты не из этой школы, Джан Да Ми. Что ты здесь делаешь? – Не делайте вид, будто не знаете. – девушка искренне улыбалась. – Я пришла, чтобы поблагодарить... – Ты либо слишком смелая, либо слишком глупая, раз явилась сюда. – укорил её Сын Сок – Тебе понравилось смотреть, как страдает отец? Или ты думаешь, что я защищу тебя в случае чего? – Зачем вы так говорите? – тихо сказала Да Ми. Улыбка сошла с её лица. – Уходи. Тхе Ука сегодня нет в школе, – говорил Сын Сок, направляясь к выходу с крыши, – но не уверен, что тебе не будут грозить новые побои, если попадешься ему на глаза. – Не говорите так! – догнала его Да Ми. – Я знаю это, но ведь я пришла, чтобы поблагодарить вас... – Это не меняет сути дела. Они спустились на второй этаж и шли по коридору. Сын Сок открыл очередную дверь и оттуда вывалился Дже Джун. Он едва дышал, запыхавшись от бега, и встревоженно смотрел на девушку. – Тхе Ук... пришёл... Да Ми, явно напуганная словами Сын Сока, едва заметно задрожала. Сын Сок заметил это, вздохнул и сказал ей, слегка повернув голову: – Иди за моей спиной. Тхе Ук пришёл в школу, конечно, не для того, чтобы учиться. Тем более, что уроки уже закончились. Он стремительно направлялся в спортзал на тренировку, но его насторожили любопытные взгляды направляющихся домой школьников. Они, конечно, пытались спрятать своё любопытство, но это у них плохо получалось. Из главного входа вышел Сын Сок. Он шёл, как обычно, уверенно. Можно было подумать, что он не видит Тхе Ука. Но за его спиной кто-то маячил… Кто-то слишком маленький для одного из друзей. Тхе Ук остановился, но Сын Сок прошёл мимо, а из-за его спины показалась старая знакомая. Тхе Ук усмехнулся: – Эй, Бешеный Пёс. Сын Сок остановился и повернулся: – Чего тебе, чемпион? – Неужто подружку завёл? – зло ехидничал парень. – Решил похвастаться перед всей школой? Жаль, кажется, я упустил всё самое интересное. Дже Джун тихонько отвел застывшую между парнями Да Ми в сторону. – Ты прав. Ты упустил много интересного, жаль, что тебе об этом никто не расскажет. – вокруг начали собираться любопытные носы школьников. – Интересно, как же ты ей мозги запудрил. Такую куколку просто невозможно... – Не завидуй, чемпион! – насмешливо перебил Сын Сок. – Теперь ты знаешь, что в любовных делах кулаки тебе не помощники. Желваки заерзали под кожей Тхе Ука, а Сын Сок победно ухмылялся. Ему явно нравилось играть яростью противника, но сам он оставался предельно спокойным. – Ты напрашиваешься... – Что, на драку? – снова перебил Сын Сок, наслаждаясь своим превосходством. – Если хочешь махать кулаками иди на ринг. Я надеюсь, тебе это... хорошо вдолбили в голову. – Сын Сооок! – взревел Тхе Ук. Да Ми вздрогнула, а Дже Джун отодвинул её ещё подальше, на всякий случай. Хотя Сын Сок по-прежнему держал руки в карманах, это не означало, что Тхе Ук тоже будет стоять. А, судя по поведению, точно стоять не будет. Раздался пронзительный свисток, и учитель физкультуры выбежал на воображаемый ринг: – Вы двое! – взревел он. – Забыли, что такое наказание?! Разошлись! Быстро!! Но парни продолжали сверлить друг друга взглядом. И, хотя Сын Сок не собирался драться, уходить первым было глупо. Тхе Ук не должен подумать, что победил. Это было бы слишком лестно для него. Но Тхе Ук отступил первым. И толпа учеников начала понемногу рассасываться. Сын Сок озабоченно вздохнул и повернулся ко все ещё стоявшей столбом напуганной Да Ми. – Пошли, – сказал он. – Надеюсь, теперь ты поняла, что здесь тебе делать нечего. Сын Сок развернулся и пошёл к выходу, Да Ми пошла следом. Парень чувствовал, что это надолго... – Ну что тебе? – Вы ведь туда идёте? – Сын Сок посмотрел на неё вопросительно. – Туда, где он тренировался! – пояснила девушка, она всё ещё не желала сдаваться. – Я видела это на фотографиях, но покажите мне это место, пожалуйста. Сын Сок чувствовал безвыходность ситуации, поэтому просто развернулся и пошёл вперёд. Да Ми вновь последовала за ним. Они бы так и молчали, если бы не Дже Джун, про которого они едва не забыли. – Хочешь увидеть вживую? Да, эта гора большая. Твой отец там изрядно намучался. – Он рассказывал мне о вас: о том, какие вы все замечательные... Спасибо вам... – Если действительно благодарна, держись подальше и от нас, и от этой школы. – перебил Сын Сок. – Ты лезешь тигру прямо в пасть, но он лишь притворяется спящим. Твоя наивность сыграет с тобой однажды злую шутку. – Простите... – тихо просила Да Ми. – Да ладно тебе, Сын Сок, – пытался разрядить атмосферу Дже Джун – Да Ми не сделала ничего ужасного. Она же просто... – Ты действительно думала, что я стану из-за тебя сбивать кулаки? – Сын Сок, проигнорировав друга, остановился и, осуждая и даже негодуя, посмотрел на девушку. Да Ми отвела взгляд. – Да, думала... – сказала она тихо. – Что? – переспросил Сын Сок, хотя прекрасно все слышал. Да Ми уверенно подняла разочарованный взгляд прямо в глаза юноше. – Да! Я так думала! – повысила голос. – Я все так же наивно полагала, что вы такой, как о вас рассказывал отец, но, похоже, это было лишь моё воображение. Надеюсь, я не сильно вам докучала. Прощайте. Да Ми нарочито вежливо поклонилась и, развернувшись, пошла обратно. – Эй, Сын Сок, она уходит, – говорил недоумевающий Дже Джун – Ты чего? Зачем ты её обидел?! Она нам даже обед приготовила! Видел? – Все правильно, Дже Джун, так и должно быть. – Сын Сок похлопал друга по плечу и продолжил путь. Все правильно, Сын Сок, так и должно быть. Это пустое чувство благодарности не приведёт ни к чему хорошему. Ей не место рядом со мной, и пусть она не питает глупых надежд на хорошего друга. Ей ни к чему вновь возвращаться к одному из самых страшных кошмаров в своей жизни. Пусть просто забудет всё, что связано с тем днём, и вернётся к своей обычной жизни. Воспоминания – это лишь мой удел, и я не смею тревожить чужие жизни своей болью, чтобы вызывать сначала жалость… а потом ненависть. За то, что воспользовался случаем... Я не нуждаюсь в этих бесполезных чувствах, мне хватит и того, что уже имею. Те, с кем я в одной лодке уже давно. И чужим здесь места нет.