Братик

      Привет, меня зовут Мэдока, мне 16 лет, и меня достал мой брат… брат близнец. Кохэку, он все время лезет ко мне, хоть и пользуется большой популярностью у девушек. Мы с ним одинаковые, и меня это бесит. Эта падла еще и выше меня на сантиметр! Со спины нас не различить, но, увидев лицо, сразу понятно, кто есть кто. У Кохэку смазливое личико с извечной улыбкой, он со всеми вежлив, даже почти кокетничает, и это раздражает меня еще больше. Да, мне не нравится то, что он ко мне пристает, но меня так злит, когда он кокетничает с другими! Даже не понимаю, почему…       Эх… Видели бы вы мое лицо… Я хожу с таким выражением лица, будто все вымерли, а я один остался на этой Земле. Когда радуюсь, все, кроме Кохэку, думают, что я злой, улыбаюсь только когда бешусь. Да, это странно, но вы не созерцали эту улыбку. Вы- счастливчики. Потому что эта улыбка бросает всех в дрожь.       И вот еще один гребанный день в школе. Я спокойно иду по коридору. Но тут ко мне сзади кто-то подходит: — Кохэку, приве…ой, Мэдока, прости… — испуганно воскликнула девушка. И тут вдруг меня прорвало, я улыбнулся. — Блять, как меня все это заебало. — сказал я спокойным, но устрашающим голосом. Девушка что-то пискнула и сорвалась с места. — Мэдока, ну зачем же так с девушками? — сказал мой брат, подходя ко мне. — Отъ-е-бись. — этим все было сказано. Я развернулся и пошел подальше от достающего брата. Это была последняя капля. Мне надоело, что нас не различают. После школы я не сразу пошел домой, а вернулся на два часа позже. Почему? Вы сами скоро поймете. — Мэдока! Наконец-то ты верну… Что с твоими волосами?! — воскликнул конкретно охуевший Кохэку. — Тебя что-то не устраивает, братик? — съязвил я. — Но… Но… Почему они черные? Почему ты перекрасился, зачем? — Ты не понимаешь? Нет? — Тебе надоело, что нас путают… — грустно ответил парень. — Правильно, умеешь мыслить.       После этого он весь оставшийся день не трогал меня. Я удивился, но и обрадовался. Наконец-то я могу почитать без всяких приставаний и обниманий. Я читал, рисовал, мне было хорошо в одиночестве, но ночью, когда я лег спать…