Извращенцам нельзя любить

- Папочка? Рёко смотрела на нависшего над ней Джузо, прямо в его глаза, с детской наивностью, присущую всем детям. И это даже Неко. Это заводило Джузо только больше. Ей 12. Ему 19. Законно ли это? Конечно нет, но кто будет спорить? Сейчас у него снесло крышу. На ней только белая футболка, а маленькая грудь слегка выпирает под футболкой. И конечно без лифчика, ведь.. Он для неё Папа. Старший брат.. Она верит ему. Она ничего не знает. Что ж, теперь она будет думать что так и должно быть, что все отцы такие. Это нормально.. Черт, да она даже не знает что они будут делать! Но у парня слишком сильное желание. Что ему остаётся? Милая, любимая... Да, признать, он влюбился в маленькую кошечку из коробки, которую принёс домой. Маленькая неко, что росла рядом, заменяя общество и семью. Они же семья... Так правильно ли он поступает? Плевать. Он хочет её, прямо здесь и прямо сейчас, забыв о морали. А ребёнок любит его так искренно, так нежно... Достойна ли она его? Конечно же нет. Так думает он, но перебить животное желание не может. Что она будет думать? Все же под остатки разума, он накрывает её глаза своей ладонью. Не за чем ей это видеть. Всхлип. Детский, тонкий, его любимый голос только что взмолил о пощаде. Но никакой пощады. Только похоть. Пару всхлипов, ерзаний, но в конце концов она успокоилась. Он прижимал её к себе, ждя, когда она свыкнется. Узкая, маленькая и такая невинная. Он осквернял её прямо сейчас, но разве это не райский плод искушения? Главное было то, что её глаза закрыты. Она даже не понимает, почему так больно, или почему так приятно. Она ребенок, который не знает óбщественных мер и нравов. А парень, закончив, все не опускал ладонь с её глаз. - Рёко, лучше закрой глазки. Девочка послушно закрыла глаза под его рукой. Он успел почувствовать мимолетное щекотание ресниц. Даже после этого она любит его всей душой, не зная, что он только что с ней сделал. Самая чистая любовь - любовь ребёнка. Ребёнка, который знал и мог любить только его. Чертов аморальный ублюдок... Ему нельзя её любить. Так он и думал. Такая двуличность привычна. Спустя шуршание одеждой, парень лег к девочке уже в штанах, приспуская её футболку и поправляя трусики. Лучше ей не думать об этом. Он слишком сильно её любит. Извращенец... - Прости, тебе было больно. Тихое извинение, которое ничего не стоит, почему-то вызвало лёгкую полу-улыбку на детском личике: - Папочка, мне понравилось! Ты можешь потом сделать это ещё? Чертов извращенец, педофил, развратник и садист. Как же он ненавидит себя. А она любит... Но папочкой. Она никогда не увидит в нем того, кто провёл с ней её первую ночь. - Конечно, малышка. А теперь спи.