Кто же ты на самом деле?

Англия, особняк семьи Вон, 1997 г.

***

Боль. Невыносимая боль, пронзающая все тело с ног до головы. Что делать, когда уже нет никаких сил бороться…? — Мисс Вон, потерпите еще чуть-чуть, доктор Гилберт прибудет сюда с минуты на минуту, — успокаивала меня Женева. Честно говоря, встревожена она была намного больше, чем я сама. Её походка из одного угла комнаты в другой и шептание себе под нос «Где же вы, доктор Гилберт?» указывали на ее переживания. Нет ни одного дня, когда бы эта женщина не переживала за меня. Порой мне кажется, что она считает свою жизнь куда менее важной, чем мою. Честно признаться, я чувствовала себя спокойно и защищено рядом с этой женщиной, но ее поведение иногда настораживало меня. — Вам ни в коем случае нельзя волноваться! Подумайте о своем здоровье! -Женева, мне кажется, что ты переживаешь больше, чем я. Успокойся и присядь ко мне, — с улыбкой разговаривала я с Женевой. Но каких усилий стоила мне эта улыбка.Силы покидают меня все быстрее и быстрее. Женева каким-то непонятливым взглядом посмотрела на меня. В ее взгляде ясно читалась фраза «Да как же я могу быть спокойной, когда вы умираете?». -Мисс Вон, почему Вы так спокойны? Разве Вам не страшно? -Женева, сколько раз я просила не называть меня так официально, ты смущаешь меня, — улыбнувшись смотрела я в глаза своей служанке. — Дай мне свою руку. А, помнишь, как в детстве ты протягивала мне свою руку, чтобы помочь? -Конечно, я помню. Вы были так юны и казались мне очень хрупкой и слабой девочкой. Мне хотелось всегда протягивать Вам свою руку помощи. Но почему Вы вдруг это вспомнили? — Женева присела рядом с моей кроватью, вновь протягивая мне свою руку. Она так крепко сжала мою ладонь, что мне казалось, что эта маленькая старушка вовсе не моя служанка, а чемпион в каком-нибудь спорте. — Как же приятно вспоминать события прошлых лет. Эх, как же хочется вновь стать молодой и красивой, не так ли, Женева? — Молодость уже не вернешь: её нельзя купить за деньги, нельзя выиграть в азартной игре, нельзя одолжить в долг, но Вы абсолютно правы, мне бы очень хотелось прожить свою жизнь еще раз, — сейчас эта глупая женщина вовсе не казалась такой глупой, какая она есть на самом деле. Иногда она говорит по-настоящему умные вещи. — Но разве Вам хотелось бы пережить вашу жизнь еще раз? Смерть родителей, болезнь Вашего деда, все те глубокие переживания вашей души.Разве есть желание все это вернуть? — сказала Женева, но вдруг резко похлопала ладонью по своим губам и что-то шептала, проклиная себя за то, что подняла больную для меня тему. — Глупая, глупая я старуха. Извините меня, мисс Вон. — Да разве в моей жизни были лишь печальные моменты? Что за вздор? На самом деле, я была не так несчастна, как ты считаешь. Моя жизнь была наполнена радостью, счастьем и любовью в определенный момент. Лишь с ним я ощущала себя самым счастливым человеком на всем Земном шаре, — воспоминания нахлынули на меня потоком эмоций, и из моих глаз невольно начали тихо лить слезы. — С ним? — в недоумении смотрела на меня Женева. Она с удивлением взглянула на портрет, висящий на стене, на который я еле указала своей обессиленной рукой. Казалось, что моя конечность вот-вот онемеет. Взгляд Женевы пал на портрет статного юноши лет восемнадцати. То ли она действительно впервые видит его здесь, то ли это было очередное её удивление, которое очень глупо смотрелось на её лице. Портрет был заключен в совершенно не вписывающуюся в интерьер комнаты рамку. -А кто он? -теперь своим глупым выражением лица она смотрела на меня, от чего мне было немного смешно. Все-таки какая была она, такая и осталась: вечно непонимающая происходящего, глупая, но добрая и чуткая женщина. Начала было я свое повествование, как в дверь моей комнаты кто-то постучался. — Наконец-то доктор Гилберт прибыл! — не успела я моргнуть, как вдруг резко моя служанка превратилась из грустной, встревоженной старухи в повеселевшую, будто молодую, девочку, а в её глазах загорелся огонь спасительной надежды, который угас во мне еще очень много лет назад…