It's such a perfect day

Луи давно не был в Нью-Йорке. Если Гарри летал сюда недавно, чтобы показать семье знаменитый город, то Луи уже практически забыл, как прекрасен вид Нью-Йорка ночью. Он видел его из окна самолета и удивлялся, как город может быть настолько ярким. Он пытался успокоиться и перестать волноваться, но руки, словно назло, тряслись еще сильнее, а грудную клетку сводило. Гарри посапывал на соседнем кресле, и Луи абсолютно не понимал, как кудрявый может спать. Как кудрявый может быть таким спокойным. Как кудрявый вообще может быть… таким. Томлинсон часто задавался этим вопросом, вот и сейчас нагло разглядывал парня, нервно теребя край толстовки. Он не мог утихомирить сумасшедшее биение сердца, не мог освободиться от пугающих мыслей, не мог просто насладиться моментом. Они все решили, что будет лучше, если Гарри и Луи полетят отдельно от остальных парней, и Томлинсон какой раз пожалел об этом. В этом небольшом самолете, который казался таким огромным, было слишком много свободного места, слишком много пространства. Луи задыхался здесь, ему нужна была дружеская поддержка, ему нужно было с кем-то поговорить. Ему нужен был Лиам, который бы просто погладил его по спине или обнял, который бы уверил его в том, что все будет хорошо. Ему нужен был Найл, который бы пошутил о чем-нибудь отвлеченном, а потом бы снова начал причитать о том, какая они с Гарри замечательная пара. Ему нужен был Зейн, который бы серьезно выслушал и пожал бы руку, который бы сказал, что они все всегда будут рядом. Что, что бы ни случилось, они всегда его поддержат. Томлинсону так нужна была сейчас эта самая поддержка, но никого, кроме спящего Гарри, уставшего менеджера и пары телохранителей, в самолете не было. Луи хотелось поскорее приземлиться и заснуть, потому что сделать это на высоте казалось невозможным. Вообще-то, скорее всего, парень не сможет заснуть и внизу, но ему хотелось думать о хорошем и только о хорошем. Он и так достаточно настрадался. Вероятно, Луи слишком много ерзал в своем кресле, слишком громко дышал и слишком сильно нервничал, что Гарри приоткрыл глаза и встретился с обеспокоенным и практически истеричным взглядом Томлинсона. - Ты чего, малыш? – голос звучал хрипло и тихо, и Луи это успокаивало. Он лишь тяжело выдохнул, и его лицо теперь выражало вселенскую печаль. Стайлсу казалось, что парень сейчас расплачется – настолько грустным он выглядел. Гарри поднял подлокотник между сиденьями и потянул шатена на себя, укладывая его у себя на груди. – Опять ты нервничаешь, дурачок, - прошептал он ему в макушку, вдыхая незабываемый запах его волос. Луи лишь кивнул и всхлипнул, прижимаясь к теплому телу и обхватывая парня руками. Он пытался быть сильным все эти три недели, но сейчас страх сковал его тело, и Томлинсон был близок к тому, чтобы впасть в истерику. - Мне так страшно, Хазз, прости, мне так страшно, - сбивчиво шептал Луи, опаляя горячим дыханием кожу кудрявого через тонкую футболку. Гарри лишь пригладил непослушные волосы Томлинсона и прижал того ближе. Ему тоже было страшно. Но он скорее боялся не последствий того, что они собираются сделать. Самым большим страхом Стайлса было то, что Томлинсон откажется – сейчас, чуть позже или даже в последнюю секунду. Наверное, он не выдержал бы подобного – вся его жизнь сейчас держалась на этом парне, все его силы уходили на него, вся любовь, вся нежность, абсолютно всё. Никогда в жизни Гарри еще не был настолько счастливым и настолько напуганным одновременно. ***Флэшбек*** Луи прижимался к парню всем телом, насаживался на него и томно стонал, приводя Гарри в полнейший восторг. Казалось, кровать начнет плавиться от страсти и любви, витавшей между двумя парнями. Руки блуждали по влажному от пота и возбуждения телу, пальцы зарывались в спутанные волосы, сжимались в кулак, вызывая очередной стон. Луи забыл, как дышать, полностью отдаваясь кудрявому парню, в чьих руках он извивался, чьи губы так беспорядочно кусал, в чье ухо так развратно стонал. Все мысли растворились в непреодолимом желании обладать, чувствовать его внутри, слышать его дыхание и видеть в глазах взрывную смесь чувств. Гарри не мог даже спокойно сглотнуть, лишь вбивался в податливое тело и прижимался, все прижимался ближе, хотя ближе было некуда. Стайлсу хотелось быть одним целым с этим парнем, хотелось навсегда остаться здесь, в этой кровати, с ним, не прекращая целовать и обнимать его, наполнять его без остатка и умирать, бесконечно умирать от того, какой Луи узкий, как чувствительно он отзывается на любое прикосновение, как он выгибается навстречу, как шепчет его имя. Луи был невозможен, нереален, он поражал и удивлял каждую секунду, и кудрявый до сих пор не мог привыкнуть к тому, что это чудо принадлежит ему и только ему. Поэтому Гарри увеличивал темп, дышал еще тяжелее и срывался на крик, лишь бы доказать всему миру, что этого парня он никогда не отпустит. Луи, собственно, уходить никуда не собирался, а лишь закатывал глаза от наслаждения и старался продлить это удовольствие как можно дольше, задерживал дыхание, не знал, куда деться от такой бури. Было слишком хорошо, чтобы верить, слишком невероятно, но в то же время так реально, что сносило голову. Луи принял в себя Гарри на полную длину и бурно кончил, даже не прикоснувшись к себе. Стайлс не заставил себя долго ждать, кончая внутрь парня от того, как сжался тот вокруг его члена, как до боли приятно было ощущать себя внутри его, как пошло он облизывал пересохшие губы и смотрел из-под опущенных ресниц. Гарри повалился на мягкую кровать и незамедлительно притянул к себе шатена, от усталости проваливаясь в пушистое одеяло и чувствуя горячее тело рядом. - Я так люблю тебя, ты представить не можешь, - шепнул Луи, пытаясь восстановить дыхание и сердечный ритм. - Могу, - возразил Гарри, из-за недавней гонки он еле-еле открывал рот, и слов было практически не разобрать, но Томлинсон понимал. Он всегда понимал. – И я люблю тебя не меньше. Луи улыбнулся и обнял парня, губами прикасаясь к гладкой коже и думая о чем-то своем. Ему было так хорошо и спокойно, что глаза невольно закрывались, и, несмотря на солнце за окном и три часа дня на часах, жутко хотелось спать. Парень подумал, что Гарри, наверное, не обидится, если Томлинсон позволит себе вздремнуть немного, и прикрыл глаза. - Луи? - Мм? – промурлыкал шатен в ответ и даже не пошевелился, полностью расслабляясь в сильных руках. - Давай поженимся? Луи перестал дышать. Он просто перестал существовать на какое-то мгновение. Он просто прокручивал и прокручивал эти слова у себя в голове и пытался осмыслить их, но суть никак не доходила, поэтому все, на что он был способен, - это подняться на локтях и тихо переспросить: - Что? - Поженимся, - Гарри улыбнулся уголком губ и, скрестив руки за головой, повернулся к парню. – Поедем в Нью-Йорк и поженимся. Закатим грандиозную вечеринку, позовем всех самых близких и официально, так сказать, скрепим наш союз, – он говорил быстро, улыбка с каждым словом становилась чуть шире, а глаза так горели, что Луи не верил, что это действительно Гарри перед ним. Тот Гарри, что никак не мог решиться рассказать миру об их отношениях, который поначалу боялся брать Луи за руку на публике, который смущался, как маленькая девочка, когда Луи оказывался близко. Томлинсон просто слушал его с распахнутыми от удивления глазами и не знал, что ответить. Безусловно, он любил этого парня до потери пульса, он был готов на все ради него, он был уверен, что их отношения продлятся еще очень долго, но свадьба… Свадьба! Да кто даст им такую привилегию? Проблемой было уговорить менеджеров дать им согласие на открытые отношения. А тут свадьба! - Да ты свихнулся! – так же тихо ответил Луи, все еще шокировано вглядываясь в блестящие зеленые глаза. Гарри был так уверен в этой затее, что Томлинсон откровенно злился на него. Он не может дать согласие, он не может подвергнуть их самих, парней из группы, их семьи такому давлению. Да это же будет новость года – свадьба! Луи видел, как глаза потухали, как улыбка постепенно уходила с лица, как исчезли ямочки и как парень, наконец, отвернулся от него, бесцельно смотря в потолок. - Хазз, это же невозможно. Никто нам не даст разрешения, - осторожно начал шатен, но кудрявый уже был расстроен и даже немного зол. - Да не нужно мне никакое разрешение! Они хотят выгнать нас из группы? Да скорее мы их уволим, чем они нам что-нибудь сделают! – Гарри практически плакал, глаза уже подозрительно поблескивали, а Луи сжался на месте, не в силах смотреть на такого разочарованного парня. – Нас все поддержат, слышишь? – уже тихо продолжил Стайлс, беря в руки внезапно похолодевшие ладони Томлинсона. – Парни, родители, фанаты. Они все горой за нас и за нашу любовь встанут, я уверен, - Гарри снова улыбался, но вдруг на секунду посерьезнел и, заглянув в серые глаза, - хотя Луи казалось, что он заглянул прямо в душу, - еле слышно спросил: - Или ты не хочешь? – Луи молчал, испугавшись этого вопроса, и кудрявый затараторил: - Если ты не хочешь, я пойму, Лу, все нормально… - Вообще-то, я считаю это довольно хорошей идеей, - улыбнулся Луи и засмеялся, стирая со щеки непрошеную слезинку. – Это было бы здорово, Хазз. – Томлинсон вдруг подумал, что вот это кудрявое чудо было таким родным, таким невероятно близким, что Луи действительно хотел этого небольшого сумасшествия в виде свадьбы, он хотел устроить из их отношений что-то настоящее, чтобы никто не смел даже посмотреть на Гарри без разрешения Луи. Ему хотелось видеть на любимых губах неотразимую улыбку и иметь право официально сказать, что эта улыбка принадлежит ему. Ну и еще, конечно, Луи очень хотелось увидеть Гарри в костюме, но эта была лишь одна из причин, по которой он вдохнул полной грудью и уверенно произнес: - Давай поженимся. Гарри смеялся и плакал одновременно, потому что это было нелепо, невозможно, странно и глупо, но теперь он мог назвать Луи не просто своим парнем, но и своим женихом, а вскоре сможет назвать его своим мужем, - хотя ему, конечно, нравилось просто называть его своим, - и от этого у Стайлса срывало крышу. Он просто стиснул смеющегося шатена в своих объятиях и повалил на белые простыни, зарываясь носом в волосы и чувствуя себя самым счастливым на Земле человеком. ***Флэшбек энд*** К моменту, когда они приземлились, Луи даже смог вздремнуть несколько минут на плече своего жениха, и сейчас он, забавно потягиваясь, жмурился и пытался сориентироваться в пространстве. Гарри невольно улыбнулся этому зрелищу и подал парню руку, помогая ему выбраться из мягкого широкого кресла самолета. Они лениво выбрались из железной птицы, сели в машину, незаметно доехали до отеля, также незаметно очутились в номере и завалились спать. За окном уже светало, и парням просто очень хотелось выспаться и отдохнуть. В конце концов, их ожидает насыщенный день. Завтра они проведут время друг с другом. Послезавтра они поженятся. Луи проснулся абсолютно бодрым и счастливым, даже солнце, бившее по глазам, не омрачило хорошего настроения, и Томлинсон придвинулся к кудрявому парню, разглядывая и снова влюбляясь в его черты и в него самого. Луи практически всегда просыпался раньше Гарри и, если обычно он шел готовить завтрак, сейчас у него была идеальная возможность просто поваляться рядом и понежиться под мягким одеялом. Вчерашнее волнение ушло, и сейчас Томлинсон был вполне уверен в том, что они делают. Ему было все так же страшно, но на этот раз он просто знал, - где-то там, внутри, теплилось приятное чувство, - что им ничего не помешает. - Не пялься, - пробормотал Стайлс, приоткрывший один глаз и забавно сморщивший свой нос. – Меня это смущает. - Я имею право попялиться на своего будущего мужа, разве нет? – Луи шутливо толкнул Гарри в плечо и широко улыбнулся. У них все будет хорошо. По крайней мере, он сделает все, чтобы так и было. Когда Луи и Гарри гуляли по городу, Томлинсон лишь оглядывался вокруг и пытался понять, куда ведет его жених. Ему было до чертиков интересно, где будет проходить празднование, но организацией занимался Гарри, и все, что знал Луи, - это как будет выглядеть его собственный смокинг. Ему хотелось знать все – от места проведения до количества гостей, ему хотелось выбирать торт вместе с Гарри, ему хотелось выбирать цвет оформления зала вместе с Гарри, ему хотелось участвовать в этом с Гарри, но Стайлс не позволял, ссылаясь на то, что все это будет сюрпризом. Луи любил сюрпризы, поэтому просто кивал и молчал. И сейчас, когда они гуляли по теплому весеннему Нью-Йорку и жевали шоколадные конфеты, Луи решил не расспрашивать парня. Пусть будет так, как хочет он. Томлинсон был уверен, что ему понравится, поэтому унимал свое любопытство и терпеливо ждал. Ближе к вечеру, когда они встретились с Зейном, Найлом и Лиамом на небольшой частной вечеринке в чьем-то огромном доме, Луи и Гарри просто веселились, не налегая особо на алкоголь. Они праздновали скорее не конец холостяцкой жизни – это нужно было праздновать месяца четыре назад, потому что все это время они жили, как настоящая пара, - а начало новой, семейной жизни. От одной мысли, что завтра каждый из них сможет назвать второго «мужем» сносила голову похлеще бутылки абсента. Опьяненные счастьем, они были невыносимо радостными и сумасшедшими, и все вокруг были также рады за них. Свадьба должна была состояться только на следующий день, но празднество, кажется, началось уже сейчас. Они целовались и смеялись, обнимались, танцевали, кричали, пели, наслаждались жизнью и друг другом, и за пару часов до полуночи, уставшие, но определенно готовые к завтрашней процессии, они завалились спать, стараясь отогнать волнение на задний план. А вот утром было по-настоящему страшно. До начала оставалось два часа, и Луи стоял у зеркала, придирчиво оглядывая смокинг, идеально сидевший на парне, словно сшитый для него. Томлинсону не нравилось совершенно ничего – начиная с прически и заканчивая замшевыми ботинками. Ему хотелось снять с себя все это и вообще никуда не идти, но он лишь стоял и кусал губы. Было страшно, и Луи ничего не мог с этим поделать. Когда Гарри вышел из ванной, на ходу благодаря стилиста за уложенные волосы, он лишь присвистнул и остановился, во все глаза разглядывая жениха. - Ты невероятен, Лу, - шепотом пронеслось по комнате, и Томлинсон недовольно выдохнул, снова наклоняя голову и с другого ракурса рассматривая себя. Никогда он не был так не уверен в себе, как сейчас. Паника снова захватывала его с головой, и Стайлс, почуяв наступление истерики, парой больших шагов преодолел расстояние между ними и встал рядом с парнем, тоже оглядывая зеркало. – Ты самый красивый на свете жених. Глаза Гарри светились так, как светятся только для Луи, и Томлинсон улыбнулся, думая, что Гарри, пожалуй, прав. Все-таки, все не так плохо. - Не красивее тебя, - лукаво ответил Луи, и Гарри только засмеялся, указывая на свой халат и пушистые тапочки. - Я пойду одеваться, сладкий, - Гарри чмокнул парня в губы и удалился в соседнюю комнату их огромного номера, на ходу бросая: - Не скучай. Гарри и Луи подъезжают к огромному парку на блестящей черной машине, и Луи, ступив на грунтовую дорогу, от восторга смеется и, как маленький ребенок, хлопает в ладоши, обнимая Гарри и даря ему нежный поцелуй в щеку. - Это волшебно, Хазз, - шепчет он и осматривает заставленный белыми стульями газон, живые изгороди по бокам, украшенные белыми розами, арку для священника и множество украшений, развешанных вокруг. – Как в кино, Хазз, - восторженно восклицает он и с огнем в глазах смотрит на парня. – Как в кино, Лу, - отвечает Гарри и, сорвав две маленькие белые розочки, заправляет в карман пиджака себе и своему жениху. Все остальное время Гарри и Луи проводят раздельно. Стайлса забирают Найл и Зейн, а о Томлинсоне заботятся Лиам, Даниэль и Перри. Они лишь приободряют их и веселят, дают мелкие советы и постоянно обнимают, уверяя, что все будет хорошо. Но ни одному из них больше не страшно, потому что Луи попал на свадьбу своей мечты, а Гарри рад, что смог так угодить парню. Они оба хотят просто поскорее увидеть друг друга и официально стать мужем и мужем. Ни одну секунду с того момента, как они решили пожениться, они не хотели этого так сильно, как сейчас. И, когда приходит время, они вместе подходят к священнику и, взяв друг друга за руки, во все глаза смотрят друг на друга, до конца не осознавая, что сейчас произойдет. Они просто настолько счастливы видеть друг друга, что все остальное кажется неважным. Священник читает речь, но ни Луи, ни Гарри не слышат ни слова – они так увлечены друг другом, и они, кажется, даже не могут дышать. Просто все тело свело от важности момента, от тишины вокруг и низкого мужского голоса, который, собственно, раздается тихо, словно за стеной. Руки Томлинсона слегка трясутся, и Стайлс сильнее сжимает их в своих огромных ладонях, успокаивая парня и подбадривающе поглаживая его руку большим пальцем. Сердце стучит поразительно быстро, а глаза бегают по родному лицу, и Луи кажется, что он сейчас упадет в обморок, как впечатлительная девчонка. Он сглатывает и видит в глазах Гарри столько любви и нежности, что хочется обнять его и уткнуться в плечо от смущения. -… согласны ли Вы взять в мужья Луи Уильяма Томлинсона? Луи вздрагивает и боится, до дрожи боится, что сейчас Гарри скажет «нет» и уйдет, навсегда бросит его одного, сбежит и больше не появится. Томлинсон задерживает дыхание, изображение в глазах плывет, он до боли сжимает ладони Стайлса и мечтает услышать ответ парня. Кажется, проходит целая вечность, хотя по-настоящему, наверное, не больше минуты, и Гарри улыбается шире и хрипло, томно отвечает: - Да. Луи втягивает воздух в себя и немного расслабляется, все также неуверенно смотря на парня напротив. Самое страшное позади. - Луи Уильям Томлинсон, согласны ли Вы взять в мужья Гарри Эдварда Стайлса? Луи лишь часто кивает головой и на выдохе отвечает: - Да, - так, словно ему задали самый глупый вопрос на свете. Словно он уверен в ответе на него сильнее, чем в чем-либо на свете. Так и есть. Священник говорит что-то еще, но Луи просто переводит дух, а Гарри просто улыбается своей самой широкой улыбкой и счастливо смотрит на парня. Маленький мальчик подносит к ним подушечку с кольцами, но Томлинсон не замечает этого до момента, когда холодный металл соприкасается с безымянным пальцем, и Гарри осторожно, словно боится навредить, надевает кольцо до конца. Луи берет второе кольцо и боится выронить его или перепутать что-то, потому что в его состоянии это вполне просто сделать, но руки даже не трясутся, и кольцо надевается быстро и без проблем. - Объявляю вас мужем и мужем, - улыбается священник и, делая шаг назад, продолжает: - Можете поцеловать друг друга. Луи стоит на месте и не может пошевелиться, и Гарри делает один уверенный шаг к нему и, обняв за талию, уверенно целует, проникая языком в рот и заставляя Томлинсона забыть обо всех тех волнениях, что были у него пару минут назад. Гости хлопают в ладоши и радостно кричат, и, когда парни отстраняются друг от друга и поворачивают головы к остальным, Луи сразу замечает свою маму и маму Гарри, которые стоят вместе совсем недалеко и тихо плачут, счастливо улыбаясь. Как только Гарри и Луи отходят друг от друга на пару шагов, мамы сжимают их обоих в одном большом объятии, и их слезы остаются на черных пиджаках. Парни смеются и пытаются успокоить женщин, хотя, если быть честным, Луи бы тоже заплакал сейчас от бури эмоций у него в груди. Когда все гости перебираются глубже в сад и рассаживаются за красиво накрытые столики, которые образуют круг, Луи видит в середине этого круга огромный торт, наверху которого стоит небольшая фигурка, изображающая молодоженов. Торт такой яркий, словно отображающий душу их отношений, и Луи широко улыбается и целует кудрявого в щеку. Ему кажется, что этот день не может стать лучше, но, когда они осторожно разрезают торт, умудрившись не испачкаться, и приходит время первого танца молодоженов, на небольшую выстроенную сцену поднимаются.. - Coldplay, - шепчет Луи и не верит, что действительно видит их на сцене. Видит группу, на концерте которой они так давно познакомились с Гарри, еще задолго до проекта. – Гарри, я… - Я подумал, что будет странно, - с улыбкой начинает Стайлс, обнимая Томлинсона со спины, - если на нашей же свадьбе будем выступать мы сами, поэтому я пригласил другую значимую для нас обоих группу. Гарри даже не собирается спрашивать, доволен ли Луи, потому что по его светящимся глазам и шокированному взгляду и так все понятно, и, когда начинает играть Strawberry Swing, кудрявый просто тянет Томлинсона в центр так называемого танцпола и обнимает его, прижимает к себе и двигается в такт музыке, покачиваясь и иногда бросая короткие взгляды на Луи. Порой Гарри кажется, что его муж вообще находится где-то далеко отсюда, потому что у шатена такое отреченное лицо, такие широко распахнутые глаза. Луи невероятно красив сегодня, и Стайлс не верит своему счастью, улыбаясь самому себе и благодаря судьбу за такой подарок. И в то же время кудрявый так до дрожи горд собой, что он сделал все именно так, как мечтал Томлинсон, поэтому он лишний раз мысленно хвалит себя и решает, что это будет не последний сюрприз для Луи в их семейной жизни. Лицо парня, когда он был одновременно удивлен и рад этому саду, яркому торту, такой символичной группе, до сих пор заставляет Стайлса блаженно прикрывать глаза. Луи цепляется за спину Гарри пальцами и, до сих пор не веря в то, насколько все невероятно сегодня, шепчет на ухо парню: - Ты волшебник, Хазз, - и, подпевая солисту, продолжает: - It’s such a perfect day. - Что угодно для тебя, малыш. Стайлс улыбается и от счастья зажмуривает глаза. Сердце стучит в такт песне, и парень чувствует, что сердце Томлинсона стучит так же. Он прижимает парня ближе и целует в щеку, обдавая кожу теплым дыханием. По позвоночнику бегут мурашки, и Луи закусывает губу, утыкаясь носом в плечо Гарри. - Я люблю тебя, муж, - улыбаясь, шепчет кудрявый, и Томлинсон заливисто смеется, заставляя Гарри влюбляться в него снова и снова. И когда Луи таким привычным жестом поправляет волосы, кольцо так ярко и красиво блестит на солнце, что Гарри невольно засматривается и понимает, что нет ничего лучше, чем быть связанным с любимым человеком священными узами. И пусть они, возможно, будут получать тонну ненависти в свой адрес, они смогут просто закрыть на это глаза и двигаться дальше. Сейчас, оглядываясь в прошлое, предложение пожениться казалось Гарри самым правильным решением в жизни. На втором месте стояло сегодняшнее «да», которое он уверенно ответил священнику. Стайлс просто воображал в голове все счастливые моменты, которые будут у него с его мужем, и становилось так тепло и невероятно приятно, а внизу живота завязывался узел от того, как Луи великолепен сегодня и как откровенно и возбуждающе звучит обращение «муж». - Твои брюки так облегают твою великолепную задницу, что я не могу перестать думать о предстоящей брачной ночи, - пошло шепчет кудрявый, и Томлинсон легонько бьет его по плечу, устало выдыхая. - Стайлс, зачем портить такой момент очередными пошлостями? - Прости, - лишь шепотом отвечает Гарри и блаженно зарывается носом в мягкие волосы своего мужа, прижимая его еще ближе к себе и пытаясь свыкнуться с мыслью, что теперь это счастье будет с ним всегда. *Голубое небо или серое - Без тебя я просто плыву по течению. Даже если небо голубое, мне все равно, Без тебя в нем нет смысла* Coldplay – Strawberry Swing