***
Пару недель спустя. …очередной раз падаю в эту ненавистную реку. Но почему вода… тёплая? От удивления я проснулась. Под спиной шкура убитого козла, ниоткуда не дует. Хорошо-то как. Надо, наверное, мяса пожарить. Вышла и направилась к небольшому сугробу чуть в отдалении от чума. Кости, кости, кости. А где всё мясо? Неужели уже кончилось? А нет, есть кусочек. Последний. Ну, рано или поздно это должно было произойти. Собрала все вещи, свернула чум. Дым от костра стелется низко, но я уже готова. Авось пронесёт. Пошла хорошо знакомыми тропами в другую часть леса, где гораздо больше дичи да и теплее, чем здесь. Легко спускаюсь вниз, по направлению к Клыку.***
После нескольких часов дороги по затвердевшему снегу, я выдохлась и решила остановиться. До горы я все равно сегодня не дойду. Уже темнеет, а чум раскладывать я не собираюсь. Да и негде. Придется искать место для ночевки. Огляделась. Кругом одни деревья да тропы. Сотня разных следов. Стоп! Это следы человека, а я здесь уже года два не проходила. Насторожившись, я стала шагать по направлению следов, держа лук наготове. Ветер затих словно по заказу, и теперь был отчетливо слышен каждый шорох. Через несколько минут мне показался небольшой шалаш, который был сооружен прямо у дерева с огромной, толстой, уродливой ногой. Из небольшой дыры в коже, которая служила покрытием для шалаша, выходил густой серый дым, оповещая о горящем костре. На секунду остановившись, я спустила с себя весь груз и смело подошла к шалашу. Постучав о дерево, я аккуратно отодвинула часть кожи, которая болталась просто так, и вошла. А шалаш-то оказался не таким уж и маленьким. Внутри можно было стоять в полный рост. Костер горел тускло. Я подкинула пару дров и стала смотреть дальше. Дуб был отлично использован как дополнительное пространство. Кора и часть древесины были аккуратно извлечены и, видимо, послужили дровами для костра. В углу на полу лежала кожа с шерстью какого-то животного, рядом была дверь, ведущая вниз. Открыв ее, я наткнулась не на что иное, как на лук со стрелой, готовой сорваться в полёт в любую секунду. За оружием виднелось лицо парня. Завидев меня, он убрал лук и вышел из подземелья по небольшой лестнице. — Ты кто? Логичный вопрос с его стороны. - Я - Мей. Держу путь к Бараньему клыку. Дай место переночевать, и утром ты меня уже не увидишь. — Идем, — задумчиво кивнул тот и пошел снова вниз. Я перенесла свою ношу в «прихожую» и сама спустилась. — Вот только утром ты не уйдешь, — садясь на шерсть какого-то животного, объявил он. Что, простите?! Да как он смеет говорить со мной в таком тоне?! Да еще и приказывать?! — Что? Это еще почему? — начала возмущаться я. — Я сам пришел оттуда. Там больше нечем питаться. — спокойно продолжил рассказывать мне парень. — И все из-за того, что туда пришли снежные барсы. — А что за существа такие, эти снежные барсы? — Могучие звери, рождающиеся из снега, кровожадные чудовища. Выстрелить не успеешь, как сгинешь. Если увидишь цепочку крупных кошачьих следов на снегу — считай, мертва. Он рядом, и от него не скрыться. — Да ну тебя с твоими сказками! — вылезла наверх, но ветер снаружи намекал на то, что никуда я не пойду. И действительно: снежная буря встала стеной, запирая меня с этим кротом. Плотный шалаш из веток лишь укрывал ход под землю от снега. Вдруг чья-то рука схватила меня за ногу и потянула вниз сквозь землю. Вскрикнула от испуга, дёрнула ногой и шлепнулась на землю. Огляделась. Здесь было на удивление светло. Недавний знакомец потирал красный след на подбородке. Под золотистым светящимся кристаллом поблескивала лужа с грязной водой. Решила ошеломить его неожиданным вопросом: «А зачем тебе эта лужа?» Он кинул взгляд в ту сторону и сказал: «Я в ней растворяю соли земли, высвобождая заключенную в них магию». Я плавно встала и резко толкнула его в эту лужу. — Ты чего творишь!? — крикнули мы друг другу, когда его голова показалась над водой. Никто не собирался отвечать, мы лишь упёрлись взглядами, ведя безмолвную борьбу. Было слышно, как с кристалла в лужу упала капля воды. Он был по шею в воде, я нависла над ним, но его взгляд давил на плечи, как слой нависшей над нашими головами земли. Вспомнив об этом, я вздрогнула, глубоко вдохнула. Грудь сдавило страхом быть погребённой. Его каменное лицо разрезала усмешка. — Как ты посмел меня затащить сюда, червь подземный, крот черножопый! — горло обожгло болью, а он лишь рассмеялся. Он спокойно вышел, втыкая ноги в стенку ямы. — Мы здесь вдвоём, на снегах одиночества, за нами никого, и никого над нами. Оставайся со мной, или сгинешь. — Да уж лучше сдохнуть, чем жить с тобой! — прыгаю, цепляюсь за край входа в подземное логово этого злобного дворфа. Однако спиной чувствую, как он приближается. Рывком подтягиваюсь на корне. В глазах темнеет, в руки отдаёт волной слабости, и я слышу, как падает его тело. — Ах ты ж, одарённая! — В его голосе смешались восхищение и досада. — У тебя будут хорошие дети! — Не от тебя! — чувствую, как земля под ногами грозит осыпаться, и прыгаю в снег, чувствуя пальцами, как он забирает тепло и отдаёт запасённую силу. Понимаю, что без чума в такую погоду я потеряюсь и умру, но возвращаться не собираюсь. Снег заметает следы, ветер завывает в ушах, а кровь лишь быстрее бежит по телу. Я иду куда-то туда. Одаренная? Что за чушь! Вот ведь повезло наткнуться на земляного шамана. А может… то удивительное благоволение духов на охоте… мой дар. Земля пошла вверх. Кажется, стало теплее. Плохой знак. Не заметила, как снег сменился паром. Говорят, у Бараньего Клыка есть горячие озёра. Неужели дошла? Стало жарко. Снег впитался в шерсть, и шкуры потяжелели ещё больше. Лицо больше не мёрзло. Я сбросила одежду и почувствовала, как влажное тепло оседает на теле и проникает внутрь. Сделала в темноте ещё шаг. Нога попала в воду, скользнула по камням, и я плюхнулась, чувствуя, как вода обожгла голую кожу. Старый страх взвился, требуя вылезти на берег, но вода своим теплом словно шептала: «Останься». Измученное долгим переходом в бурю тело не желало покидать тёплую воду, и я устало опёрлась спиной о каменную стену. Я чувствовала и раньше, куда я иду, и наконец-то достигла цели, поняла, куда вели меня духи. Здесь, в месте, где вода испускает пар и силу, я чувствовала себя собой больше, чем когда-либо до этого. Счастье наполняло меня. Струи воды ласкали моё тело, пузырьки щекотали кожу. По телу стали расходиться волны удовольствия. Вверх-вниз, вверх-вниз. От шеи до ног, отзываясь жаром там, внизу. Руки сами собой проникли туда. Я чувствовала, как вода во всём озере качается в такт этим волнам, словно она — это продолжение меня. Упругий поток наполнил меня, касаясь стенок внутри. Волна удовольствия вернулась к голове, выбивая последние мысли. А поток всё пульсировал, наращивая давление… Я закричала, и, казалось, вся пещера наполнилась этим криком. Волны медленно и плавно сходили на нет. Потоки воды успокоились, словно их и не было. Почему-то вспомнился тот, грязный, земляной… волшебник? Интересно, что он собирался сделать. Почему-то представилось, как из земли выскакивает шип и пронзает нас. Я вздрогнула. Нет, такого счастья мне не надо. Но от этих мыслей по телу вновь побежали жаркие волны, вода ожила и снова наполнила тело, растворяя его в удовольствии.***
Вот так она и провела всю ночь, осваивая водную магию. И утром, когда солнце подсветило туман над источником, на склон горы вышел ёжик. Изящные ледяные сосульки украшали её спину, пропитанная её силой и аурой вода окутывала её тело, а по камням и снегу стелился шлейф тумана. Она взглянула на ледяные пустоши и задумалась, глядя на свою прежнюю одежду. Ведь чтобы вернуться туда, вниз, ей придётся одеть старые шкуры, ибо вдали от источника тепла и водной магии её наряд просто остынет. Но надо охотиться, хотя это и не проблема с новыми силами. И она осталась, тренировать контроль и накапливать ману. И вскоре на источники пришёл тот самый маг из землянки. Мей узнала, что его зовут Пётр и что «Каменный инструмент» — это не только про его магию. Но это уже совсем другая история.