***
— Северус, проходи, присаживайся! Я хотел поговорить с тобой о Гарри. — Кто бы сомневался! — Перестань! Видишь ли, мальчик в последнее время меня беспокоит. Такое ощущение, что ему все стало безразлично, а с подобным отношением у нас не будет ни единого шанса против Волдеморта, — Дамблдор немного помолчал, а затем продолжил: — Ты должен понимать: одно дело — сражаться в навязанной тебе обстоятельствами битве, и совсем другое — за своего любимого! А я недавно узнал, что Гарри любит тебя. Да-да, не смотри на меня так! Любит. Поэтому, будь добр, не отталкивай его! — То есть ради мотивации Поттера вы готовы уложить его ко мне в постель? Я вас правильно понял, Альбус? — Снейп в ярости сжал кулаки. — Не надо утрировать, Северус! — повысил голос директор. — Мальчик ещё ученик, и подобные отношения недопустимы в школе. Я на тебя рассчитываю!***
Гарри вытер пот со лба и решил сделать перерыв, устроившись на крыльце Хогвартса и подставляя лицо солнечным лучам. Многие старшекурсники помогали МакГонагалл восстанавливать замок после битвы, и, разумеется, Гермиона была первой, кто озвучил эту идею и организовал процесс. Глаза закрывались сами собой, и Гарри поначалу даже не поверил им, заслышав рядом легкие шаги и увидав такую знакомую фигуру в чёрной мантии. А потом подскочил с места и бросился на шею с поцелуями, совершенно не задумываясь о том, что кто-то может их увидеть: — Северус! Тебя выписали из Мунго? Почему же ты не сказал? Ты знаешь, что к тебе в палату никого не пускали? — Прекратите, — прошипел Снейп, выпутываясь из объятий. В зеленых глазах отразились непонимание и обида. — Не хочу огорчать вас, мистер Поттер, но, хоть я и благодарен вам за победу над Тёмным Лордом, вы отнюдь не являетесь объектом моей страсти. Я выполнял поручение Дамблдора... Дальнейших слов Гарри уже не слышал. Голова закружилась, и все вокруг будто заволокло туманом; когда же он развеялся и мир вокруг снова обрёл чёткость, Гарри не покидало ощущение, что что-то изменилось. Мимо прошла Джинни с подругами, и он обернулся ей вслед, залюбовавшись каскадом сияющих рыжих волос. Какая же она все-таки красивая! А ведь ему всегда нравились девушки! И сейчас — тоже! Гарри перевёл взгляд на Северуса, с удивлением понимая, что больше не испытывает к нему никаких нежных чувств. Это было более чем странно... Словно сработал маггловский выключатель: щелчок — и влюбился, щелчок — и разлюбил. Внезапно вспомнилась та фраза мадам Помфри о длительном разговоре с Дамблдором, из которого в памяти остались лишь вопросы о самочувствии. И вдруг — как озарение — ему стало отчетливо видно скрытую сущность вещей. Он опять оказался пешкой в чужой игре. Но как это было возможно? Снейп смотрел на него, скривившись и, видимо, ожидая истерики либо упреков. — Скажите, сэр, а возможно ли внушить человеку, что он кого-то любит? И чтобы это действовало до определенного события или фразы? Ну, вроде как гипноз у магглов? Мне Гермиона рассказывала, — обратился к нему Гарри. Северус какое-то время молчал, в замешательстве глядя на мальчишку, а затем воскликнул, не в силах скрыть нотки восхищения за привычной маской равнодушия: — Ну Альбус, ну стратег!