Когда дыра в сюжете вовсе не дыра в сюжете

— Хорошо, — согласилась Филлис, — но мне нужно, чтобы все плохие парни вернулись обратно сюда. — Обещаю! — И под этим я имею в виду всех. Филлис хорошо представляет, что последует дальше, она почти уверена, Бэтмен понял ее мгновенно. Буквально секунду назад ему не терпелось вернуться обратно, чтобы вновь бороться с собственным маленьким темным сердечком. Теперь же сомнение поселилось в его душе, от чего лицо под грубой маской сморщилось, а губы сжались. У стражницы нет лица, как такового, но она провела все свое существование наблюдая за людьми, поэтому стала думать, что довольно искусна в чтении человеческих лиц; к тому же, Филлис получила хорошее представление об этих двоих, когда сканировала их. Она точно знала, что Бэтмен скажет дальше. — Джокер… — Да, — подтверждает Филлис. — Он тоже. — Но… — Никаких «но»! Ты возвращаешь мне всех моих беглецов или я оставляю тебя здесь, никаких возражений. — Это нечестно! — настаивает Бэтмен. — Джокеру здесь не место. Он находился тут только из-за того, что я отправил его сюда. — Возможно так и есть, — продолжает Филлис, — но я провела тщательное сканирование, когда ты прислал его сюда, и позволь мне сказать, если кто и должен быть в Фантомной зоне, так это именно Джокер, — аккуратно, чтобы не сказать лишнего, утверждает она. Не стоит Бэтмену знать: ее сканирование выявило кое-что еще. Стражница чувствовала, что, если бы она сказала ему об истинном потенциале, который увидела в Джокере, а также о всей глубине его чувств к Темному рыцарю, и как они вполне могли быть единственным, что могло бы заставить Джокера свернуть со злодейского пути, результаты могли бы быть контрпродуктивны. Ей нужно, чтобы Бэтмен и Джокер выяснили это самостоятельно. В таких делах никогда нельзя торопиться. По ее опыту, лучше подтолкнуть людей, нежели весь длительный путь изменений вести их за руку. Образно выражаясь, потому что в действительности у Филлис вообще никаких рук не было. — Он был здесь всего лишь минут десять! — продолжает спорить Бэтмен. — И посмотри, что он успел сделать за это время, — отмечает Филлис. — Нашел способ вытащить отсюда всех моих заключенных и в данный момент находится на грани уничтожения твоего города. Джокер доказал, он самый худший злодей, который когда-либо был у нас здесь и, если тебе нужно напоминание, нам тут приходится каждый день убирать отходы гигантской гориллы. — Уу, теперь эта картинка застряла у меня в голове. — Ага, я не шучу. — Моя голова не нуждалась в этом. — Я не сожалею. — Но я не смогу послать Джокера обратно сюда, — просит Бэтмен, явно предпочитая держаться подальше от любых дальнейших разговоров об отходах. — Я только… начал понимать… И я… — он смотрит в пол, сжимая кулаки. У Филлис, как уже было сказано раньше, нет лица. Следовательно, она не может улыбаться. Но у нее за все эти годы накопилось множество обстоятельств, чтобы представить себе ситуации, в которых могла бы быть уместна улыбка, стражница воображает, что, если бы она могла, то улыбнулась бы сейчас. Микросхемы внутри нее нагрелись, что всегда происходило лишь тогда, когда она испытывала ощущение, которое люди описывают положительным. — Ты осознал, что он твой величайший враг? — предполагает она. Сейчас Бэтмен выглядит так, будто его пытают. Он бормочет что-то себе под нос, не отрывая взгляд от пола. — Что это было? — Филлис подлетает чуть ближе. У нее нет ушей, чтобы слышать. Но Стражница думает, что это обычно утешает людей, облегчает взаимодействие с ними, когда она делает вид, что слышит. — Я тебя не слышу. — …может быть. — Прости, что? — Может быть, — на мгновение Бэтмен выглядит сердитым, даже чуточку напряженным, но затем его лицо смягчается, и он наконец поднимает голову, чтобы посмотреть на Филлис. — Хорошо, он мой величайший враг. Я признаю это. Это он, и я… — он делает глубокий вдох, и на его лице вновь появляется напряжение, — И он нужен мне. И снова то самое теплое гудящее ощущение растекается по проводам внутри Филлис, но она снова напоминает себе не отклоняться от прописанного сценария. Дело еще не закончено. — Прости, но правила есть правила, — говорит она Бэтмену. — Джокер - злодей первого класса, поэтому был заключен в Фантомную зону. Ты должен вернуть его сюда вместе с остальными. — Но он освободил остальных только для того, чтобы я понял, каким идиотом был, — настаивает Бэтмен. — Ничего из этого бы не произошло, если… Если бы я не отверг его в первую очередь. Микросхемы внутри Филлис с восторгом пшикнули, но вслух она говорит, — прости, ничем не могу помочь. — Хорошо, а что, если… — на мгновение Бэтмена посещает смятение, но он сразу же отметает его, и уже решительно предлагает. — Что, если я пообещаю вернуться сам вместо него? Триумф так и вырывается изнутри Филлис, еще чуть-чуть и ее огоньки начнут бесконтрольно мерцать. Сфокусируйся, говорит она себе. Это очень деликатная операция. — Неа, — говорит она. — Прости, но ты не плохой парень. — Что ты имеешь в виду? — похоже Бэтмен оскорблён, хоть и доказывал ей то, что он не плохиш буквально несколько минут назад. — Ты только что показала мне! Ты сама сказала, что я даже одеваюсь как злодей. — Нет, сожалею. Просто быть Мистером Дрянным лицом не считается. Если мы начнем приговаривать каждого тупицу, то там внизу никого не останется. — Джокер не заслуживает этого, — просит Бэтмен. — Это все моя вина. И именно я должен заплатить за это. — Ты так сильно о нем беспокоишься? — спрашивает Филлис и тут же задается вопросом, а не переборщила ли она. Но Бэтмен кажется этого не замечает — он просто вновь смотрит в пол. Через некоторое время мужчина решительно кивает. Филлис выдерживает необходимую для правдоподобности паузу. Затем, после того, как высчитывает, что прошло достаточно времени, она заявляет, — ладно. Пока ты занимаешь его место здесь, Джокер может остаться там. Но ты уверен в своем решении? Бэтмен смотрит на нее, и непоколебимая решимость в его взгляде убеждает, что Филлис не просчиталась. — Да, — говорит он, — я уверен. А теперь отправь меня назад, чтобы я смог спасти свою семью, — Бэтмен замолкает на мгновение, а потом заканчивает свою мысль. — Всех их. Довольная и радостная от того, что все идет так, как она и предполагала, Филлис наконец-то соглашается и отправляет Бэтмена сразу же в бой. Затем проводит пару очень приятных часов наблюдая за борьбой маленьких людей и радостно приветствует каждого нового злодея обратно в их дом, когда они появляются на платформе довольно потрепанные. Она рада видеть их всех – да, даже гориллу – и она надеется, что в этот раз они быстрее оправятся от своей неудачи. Она рада, что им представился шанс немного размяться и насладиться сменой обстановки, выговориться, пусть даже и всего на одну ночь. Они действительно были немного замкнуты, пока Джокер не встряхнул их. Она надеется, что их недолгое пребывание в Готэме выведет их из рутины и усмирит достаточно, чтобы обеспечить их же покой на следующие несколько лет. Кроме того, Филлис вроде как нравятся ее подопечные. Это место было бы слишком тихим без их выступлений и монологов. По крайней мере из-за них ей есть чем заняться. Но внизу, в Готэме, медленно начинает светать, и Филлис обращает свое внимание обратно на город, чтобы посмотреть на то, как взорвется бомба Джокера. Она действительно не хочет пропустить финал. Это прекрасный момент, который становится еще более прекрасным, когда движимый признанием Бэтмена, Джокер реагирует, хватая его за руки. Когда они держат друг друга и начинают тянуть пластины на которых стоит Готэм, когда каждого поддерживает своя группа поддержки, в этот самый момент Филлис отлично видит новый курс их жизней и все другие изменения, которые ждут их впереди. Этот путь настолько яркий и четкий, что Филлис задается вопросом, заметили ли это сами люди или может они по крайней мере почувствовали, насколько важен этот момент – это, настолько очевидно, что она решает, что заметили. По крайней мере чуть-чуть, настолько, насколько их ограниченный, мясистый мозг им это позволяет. Она находит себя на мысли, что не может ждать, пока они самостоятельно встанут на эту дорожку. Стражница наслаждается, когда отвергает возвращение Бэтмена в Фантомную зону; наслаждается его озадаченным, вопросительным взглядом, как он очевидно хочет продолжать задавать ей вопросы, но знает, что он не может, не с Джокером, в – казалось бы – блаженном неведении стоящим рядом и бодро машущим Филлис так, словно они старые друзья. Она наслаждается, глядя на этих двоих в темноте, и продолжает поглядывать на них всю оставшуюся часть дня, когда каждый из них празднует – Бэтмен со своей новой семьей, а Джокер, постоянно улыбающийся и рассказывающий Харли обо всем что случилось, в своем убежище, рисует сердечки повсюду и постоянно напевает себе что-то под нос. Она также наслаждается моментом, когда поздно ночью, на небе появляется Бэт-сигнал, его старая версия, и исходит он не с крыши полицейского управления. Ей интересно, знает ли Бэтмен в какую сторону летит, и по небольшой улыбке на его лице она понимает, что вероятно знает. В любом случае Темный рыцарь не выглядит удивленным, когда видит Джокера сидящего на краю крыши башни Уэйна, а его ноги болтаются над шестьюдесятью этажами, на лице проскальзывает небольшая легкая улыбка, когда он оборачивается, чтобы посмотреть на приземляющийся Бэт-самолет. — Хэй, — приветливо говорит он, отворачиваясь, чтобы выключить самодельный прожектор, который он притащил за собой. — Что это? — спрашивает Бэтмен, указывая на прожектор. — Это ведь не какой-то очередной безумный план, да? — Нет, не беспокойся, — Джокер отворачивается, чтобы посмотреть на ярко освещенный, празднующий город, который расстилается под его свисающими ногами. — Я устроил себе перерыв. Я его заслужил. — Понятно, — Бэтмен качает головой и ухмыляется. — Так чего же ты хотел? — Ох, ну знаешь… — Джокер пожимает плечами, все еще улыбаясь и разминая пальцы, — поговорить. — Слишком много усилий для простого разговора. Как ты вообще эту штуку сюда затащил? — Бэтмен снова поворачивается к прожектору, похлопывая эту штуку и глядя на него восхищенным взглядом. — Я сделал несколько отжиманий, — заявляет Джокер с ухмылкой. — Ты вдохновил меня. — Хорошо, — Бэтмен поворачивается к нему с улыбкой. — Мой величайший враг должен быть в отличной форме. Улыбка Джокера становится еще больше, он смотрит в сторону, будто слишком смущен и не хочет, чтобы Бэтмен увидел ее. Улыбка Защитника Готэма становится немного больше от этого и он кажется доволен, поэтому позволяет этому моменту продлиться чуть дольше, пока сам стоит там, позади Джокера. Они вместе смотрят на город. — Серьезно, пташка Джей*, — в конце концов спрашивает он, подходя ближе. — Что это? Почему ты не празднуешь со всеми? Вместо ответа Джокер хлопает по месту рядом с собой, — садись. — Ты ведь не столкнешь меня отсюда, да? — Не сегодня, — обещает Джокер с зубастой улыбкой, — слово клоуна. — Ну, — Бэтмен колеблется с минуту, — хорошо. Он садится, размахивая плащом за собой и позволяет своим ногам болтаться рядом с ногами Джокера. Никого из них кажется не беспокоит высота, но опять же Филлис считает, что она не беспокоит. Не этих двоих. В конце концов, для них это обычное дело. Ну ладно, для них это обычное дело, если не считать момента сидения рядом с друг другом и разговора, исправляет себя Филлис. Но дайте им время. Они определенно на правильном пути. И тогда Джокер спрашивает, — что ты сделал? Бэтмен озадачен. — Я присел. Ты меня попросил. — Не это, глупышка, — вздыхает Джокер и не утруждается скрыть, внезапно появившуюся, любящую улыбку. — Клянусь, если ты снова начнешь строить из себя идиота, я столкну тебя отсюда. — Нет, если я столкну тебя первым. — Ты этого не сделаешь. — Еще как сделаю. — Не сделаешь! — Сделаю! — Ах так? — улыбка Джокера приобретает резкие, торжествующие края, когда он заявляет. — Ну, тогда ты просто прыгнешь вслед за мной и в любом случае спасешь меня. Ты всегда это делаешь. — Нет, я не делаю этого! — кричат они в унисон, и Бэтмен бьет себя ладонью по лицу, в то время как Джокер очень доволен собой. Филлис задается вопросом, а не запоет ли он сейчас? — Больше тебе не удастся сделать это! — предупреждает Бэтмен. — Я лишь позволил тебе сделать это, потому что мне стало тебя жалко. — Конечно, Бэтс. Все, что угодно, что помогает тебе спать по ночам, — Джокер задумывается на мгновение, а затем исправляет себя. — Прости, днем. Ты ведь сказал в четыре часа утра, да? — Ага. — А я в 3:30. — Нееет, — фыркает Бэтмен. — Серьезно? — Неа, — признается Джокер. — Так… Во сколько же ты просыпаешься? — Я вот что тебе скажу, — говорит Джокер кокетливо, — мы продолжим, посмотрим к чему это приведет, и может быть, в один прекрасный день, ты сам узнаешь. — Не беги впереди паровоза, — предупреждает Бэтмен с улыбкой, Джокер улыбается ему в ответ, пододвигаясь примерно на дюйм ближе. — Таааак… — начинает он, снова отворачиваясь и смотря на город, — ты скажешь мне, что сделал? — Понятия не имею, о чем ты говоришь. — Фантомная зона, — спокойно объясняет Джокер. — Почему я не там, наверху, со всеми остальными? Потрудись объяснить мне, Бэтс? Филлис кажется, что она действительно может смеяться над выражением лица Бэтмена сейчас, на котором вдруг появилась неопределённость, и как он начал крутить головой, и «божемойЧТОтеперь». Серьезно, для того, кто считает себя загадочным воплощением тьмы, Темный рыцарь очень легок для прочтения. Судя по улыбке и блеску в глазах, Джокер тоже так считает, но ничего не говорит и, кажется, просто терпеливо ждет объяснения. — Ну… — начинает Бэтмен, дергаясь от странного дискомфорта, — эмммммм… Я. Я вроде. Я не знаю. Откуда мне знать? Очевидно, что говорящий светофор решила, что ты полный лузер, — храбро заканчивает он. Эй, Филлис в негодовании. А Джокер даже не моргает. — Я так не думаю, — говорит он. — Думаю было что-то еще. — Джей… — Я думаю ты сделал что-то. — Джей. — Просто понимаешь, нет никакого смысла, — говорит Джокер, пододвигаясь ближе, — тебе думать, что туда должен вернуться ты, а не я. Ты не сделал ничего плохого, в отличие от меня. Я даже был там дольше, чем ты, и я на самом деле злодей, Филлис должна была быть в бешенстве из-за меня. Наверху, Филлис кивает. Это действительно было так, всего мгновение, прежде чем стражница поняла, что происходит на самом деле. В то же время она ловит себя на мысли «Авввв, он запомнил мое имя» и решает замолвить за Джокера хорошее словечко перед своим боссом, если в будущем будет такая необходимость. Ей вроде как нравится забота. Филлис не припоминает, чтобы прежде с ней случалось что-то подобное. Она продолжает внимательно слушать. — Но потом, когда она появилась вновь, она даже не взглянула на меня, — продолжает Джокер, даже тогда, когда Бэтмен начинает хмуриться с каждым новым сказанным словом. — Это просто не сходится. Итак, ты хочешь услышать мою теорию? — Нет. — Очень жаль, — Джокер тянет руки назад, чтобы облокотиться о них. — Я думаю, — медленно говорит он, его глаза начинают по-странному ярко блестеть, — ты сказал ей, что займешь мое место. Что пожертвуешь собой ради меня, как отвратительный благодетель, коим ты и являешься. Не так ли, мой величайший враг? — Не понимаю, о чем ты говоришь, — бормочет Бэтмен, избегая его взгляда. — Ты ненормальный. Ты опять говоришь глупости. Я бы никогда не сделал этого для тебя. Улыбка Джокера только растет, — потому что я твой враг? — Ага. — Величайший? Бэтмен вздыхает, — величайший. — И ты всегда будешь ненавидеть меня? — Я тебя сейчас серьезно столкну с этой крыши. — Хлоп, хлоп, глазками хлоп, хлоп, хлоп. — Боже мой, - Бэтмен поднимается на ноги. — Я ухожу. А ты можешь сидеть здесь хоть всю ночь. Мне все равно. — Бэтси… — Если ты снова начнешь хлопать глазами… — Спасибо. Бэтмен останавливается, смотрит на Джокера. — Спасибо, — говорит Джокер, поднимаясь на ноги, глядя на Бэтмена с выражением лица, излучающим только чистую любовь, понимание. — Это была самая глупая вещь, которую ты только мог совершить, но ты не ты, если не выкинешь нечто подобное. Именно поэтому я так тебя ненавижу. Его улыбка слегка дрожит на последних словах, и он снова отворачивается, глядя на город блестящими глазами. Бэтмен смотрит на него в течении некоторого времени, а после вздыхает. Он подходит, чтобы вновь сесть рядом с Джокером, и некоторое время никто из них ничего не говорит. — Знаешь, — шепчет Джокер, после долгого молчания, — если бы они забрали тебя. Я бы взорвал этот город. И на этот раз по-настоящему. Сначала Бэтмен ничего не говорит. Но потом бормочет, — знаю. — И потом я бы забрал проектор и вернул тебя, а после отправил бы обратно, потому что ты такой идиот. — Ага. — Но потом я бы вновь вернул тебя. — Знаю. — И возможно делал бы это снова и снова, просто чтобы посмотреть, как ты возвращаешься туда и обратно, как разъярённый йо-йо. — Джей. — Суть в том, — подавив хихиканье, говорит Джокер, — что без тебя нет никакого Готэма. Так что… никогда так больше не делай, ладно? Бэтмен вздыхает, — ладно, хорошо. — Я бы не позволил им забрать тебя. Бэтмен колеблется минуту, но потом все же поворачивается лицом к Джокеру. Его губы повторяют улыбку Джокера. — Как думаешь, почему я вообще заключил эту сделку? — А-ха! — лицо Джокера светится в триумфе, — Так ты признал это! — Ничего я не признавал. — Я знаю тебя от и до, Бэтси, просто смирись с этим. — Берегись, клоун, — предупреждает Бэтмен с улыбкой. — Или я действительно… — Да, да, — счастливо вздыхает Джокер и передвигается ближе к Бэтмену. А тот делает вид, что не замечает этого. — Так, — говорит Джокер, после еще одной тихой паузы. — Ты помнишь, как мы спасли город держась за руки? — Конечно. Это было этим утром, — а потом Бэтмен будто бы неожиданно вспоминает, кто он и добавляет. — И мы не спасли мир взявшись за руки, мы спасли его силой своих кубиков. В основном моих. Но и немного твоих. Совсем чуть-чуть. Но в основном моих. — Я подумал, — Джокер энергично заболтал ногами в воздухе, — что возможно… мы смогли бы сделать это снова? — Что? — Бэтмен смотрит на него в недоумении. — Напрячь наш пресс? — Нет, — Джокер смотрит на него с хрупкой, шаткой, полной тихой надежды улыбкой. — Другое. Он протягивает руку. Бэтмен опускает на нее взгляд и на мгновение, пока он думает об этом, его лицо абсолютно непроницаемо. — Я не знаю, пташка Джей, — наконец говорит он. — Город сейчас не разрушается. Улыбка Джокера трещит по швам. Он начинает убирать свою руку. — Но… — тихо говорит Бэтмен, не глядя на него, — если он… снова… будет рушится… тогда возможно… мы могли бы… попытаться спасти его… снова. — Он делает глубокий вдох, — нашими кубиками. — Он закрывает рот и по нему видно, что даже попытка сказать это, разрывает его на части. Сначала Джокер в замешательстве, но потом его брови разглаживаются, а улыбка возвращается на его лицо. Он прочищает горло. — Знаешь, что? — говорит клоун. — По-моему это здание трясется. Бэтмен выпускает облегченный вздох, как человек, который наконец утолил долго мучавшую его жажду. На его лице появляется улыбка. — Правда? — Ага. Разве ты не чувствуешь? Как оно шатается? Эти кирпичи не очень стабильны, — Джокер поглаживает карниз, на котором сидит. — Оно вот-вот развалится. Наверное, землетрясение. Этот Уэйн должен нанять строителей получше. — Знаешь, — говорит Бэтмен. — По-моему я тоже почувствовал тряску. Глаза Джокера загораются, он пытается сдержать рвущуюся наружу улыбку, вместо этого пытаясь состроить сосредоточенное выражение лица. — Оно вот-вот развалится, говорю тебе. Нам надо что-то с этим сделать. — Да, — соглашается Бэтмен. — Ради… всех этих людей. — Точно! — Джокер энергично кивает. — Мы должны спасти их, Бэтси! Поэтому ты должен взять меня за руку, чтобы удержать эти кирпичи вместе. — Правильно, — Бэтмен движется ближе к нему. — Ради всех этих людей. — Ради Готэма. — Да. Ради Готэма. На этот раз, когда Джокер протягивает руку, Бэтмен берет ее и они долго сидят на крыше, болтают ногами в воздухе, смотрят на город, пытаясь бороться с улыбками, чтобы не позволить другому увидеть ее. Именно в этот момент Филлис решает, что пора оставить их, она отстраняется, чтобы увидеть какой новый беспредел устроили ее плохие парни, пока она не обращала на них внимание. Эти двое… Они точно будут в порядке. --- Пташка Джей - в оригинале J-bird