закрывшись ночами в шкафах и подъездах,
тебя пытался найти, кусая ладони
и помнишь слова наши «
если сдохнуть- то вместе
и если разлюбишь меня, обязательно расскажи мне, Тони»
я помню твой каждый вздох, когда засыпали,
когда по щекам твоим катятся слезы.
я помню, когда мы тебя толпой провожали,
и ты мне шептал «
слишком уж поздно»
и твой поцелуй на перроне как снег с поднебесья
холодный и мокрый, и будто бы пронизанный ненавистью
и для всемирной точки равновесия
твой шепот с губ «
нам никогда больше не встретиться »
слишком много хорошего было в нашей квартире
твой свитер, чайник и игры в приставке
мы сами друг в друге чувства, Фади, убили?
не ожидал, что твои надежды так шатки.
почему ты сам не сказал мне, что больше не любишь
что я могу катиться нахуй или сдохнуть сам
ты ведь шептал по ночам, что скучать будешь,
а теперь улетаешь в Киев. ну что ж, асалам
вместо тебя теперь сигареты и кофе,
алкоголь слишком давит на воспоминанья
рядом Топор, и он ненавидит тебя вроде
не возвращайся из Киева, Фади, не надо
ты сказал мне забыть о тебе, ладно
я тонкие полосы лезвий с собою возьму
я обещал, что если сдохнем то вместе, правда?
но мне уже будет плевать ближе к утру
Игорь найдет мое тело в остывшей воде
перечеркну его жизнь черным крестом
Фади, ведь мы были на высоте
Фади, ведь мы были вместе, что же потом?
на ледяном кафеле капли крови
стекают, уродуя надпись «прости»
остался вопрос перед кем извинялся Тони?
если в нем не осталось ни капли любви
Топор подушками пальцев коснется воды
когда-то горячей, сейчас кровавой холодной
Топор, кажется, ненавидит цветы
Топор, кажется, ненавидит бутоны
