Я не знаю, что будет завтра

Брызги крови. Они повсюду. На тонком запотевшем стекле, старом деревянном паркете, дешевых простынях и даже на стене, обклеенной безвкусными обоями. Остро бьет запах гнили, вызывая неведомое раньше отвращение. В углу, как бы невзначай, лежит неподвижный комок, от которого в разные стороны расползаются потоки темной жидкости, теперь уже засохшей. Эта жидкость такая странная. И почему здесь настолько жутко? А может, во всем виноват этот комок? Подойдя поближе, можно разглядеть неестественно изогнутые руки с изрезанными запястьями. Грустная картина... А где же в этой бессмыслице затерялась голова? О, вот она, закатилась под стол, а рядом с ней, будто насмехаясь над ее ничтожеством, покоится идеально сшитая шляпка. Бархатно-розовая, с изящно вколотым бантиком, и переплетенная кружевной ленточкой. Совсем-совсем не к месту. У стены, притихнув, стоит пианино, а рядом – порванное кресло в синий цветочек, такое уютное и вместе с тем такое нелепое. В комнате очень душно. Воздух как будто переполнен ядом, он впивается в легкие и заставляет мозг выть от ужаса. А на столе стоит довольно дорогая ваза с цветами. Правда, они уже давно завяли. *** - Тетушка Сара, тётушка Сара, ну пожа-а-а-алуйста! - Даже не думай, сначала обед! – смеясь, отказала тётушка, на что мальчик недовольно надул маленькие губки и грустно покосился на тарелку салата перед собой. Малыш выглядел таким милым, когда, переступая свою детскую гордость, тыкал вилкой в кусочки помидора, что пожилая женщина не выдержала и со смехом потрепала его по голове. Немного поразмыслив, он скрестил ручки на груди. - Тетушка, а мама тоже ела салат, когда была маленькой? - Конечно, милый. И поэтому она выросла такой умной и красивой! - Ну, тогда ладно, - с тяжелым вздохом ребенок принялся дальше терзать кусочки помидора. Когда тарелка опустела, к столу подошла молодая официантка и, весело подмигнув мальчику, унесла посуду. Повсюду гомон. За столиками сидели совершенно разного типа люди: кто-то влюбленно держался за руки, другие обсуждали с важным видом недавние новости, а некоторые и вовсе сидели в полном одиночестве. Заплатив по счёту, женщина взяла мальчика за руку и легонько подтолкнула к выходу. - Ну что, едем домой, дружок? – затуманенные годами глаза переполняла нежность. И её легко можно было понять, ведь на её руке повисло очаровательное создание - такое беспомощное и невинное. На вид малышу было лет шесть-семь, но он был немножко низковат для своего возраста, кожа была бледной, но не болезненной, черные волосы слегка взлохмачены, что придавало ему еще большее очарование, а в темных глазках светился живой огонек. Огонек радости и любознательности, какой можно встретить только у детей. Телосложение, пожалуй, слишком хрупкое, однако это совершенно его не портило, наоборот – украшало. - Тетушка, а я скоро увижу маму? – подпрыгивая на одной ножке, пролепетал ребенок. - Да, мой хороший. Мы уже почти дома, так что скоро она нас встретит с вкусным пирожком! - Но мама не разрешает мне есть пирожки.. – в озорных глазках сквозила недоверчивость. - Ну, мы с тобой ее две недели не видели, так что сегодня она будет доброй, - немного помолчав, она добавила, - скучал по ней? - Ага, - улыбнулся малыш.