New life

Ларрен греется на только-только вышедшем солнце, надеясь, что звезда, которой ещё не дали официального названия, не скроется на плотными тучами и не погрузит эту планету в холод. Опять. Сутки здесь длятся не меньше тридцати шести часов, а солнце выходит только на десять. И это в лучшем случае. Промерзшая земля небогата на растительность, но на десятки световых лет это единственная планета с декстроаминокислотной жизнью. Это планета, куда они успели добраться, и теперь придётся осваивать то, что есть. - Тебе надо больше двигаться, чтобы не замёрзнуть, - жена выносит очередной шарф и пытается повязать на шею Ларрена, пока тот отмахивается и пытается протестовать, но всё же быстро сдаётся после очередного порыва ветра. Жёсткий снег ледяными песчинками ударяет в лицо, заставляет коченеть от холода и заодно помогает смириться с длинным белым шарфом прямо под цвет лицевых татуировок. - Сама связала? - удивляется турианец, рассматривая узор из плотных узлов. - Духи, это просто невыносимо! Ларрен сбрасывает шарф на землю, ударяет кулаком стену их нового холодного дома и идёт в сторону гор, где пока ещё нет никаких зданий. Краем глаза он замечает, как жена подбирает шарф, отряхивает от снега и кладёт на скамейку, где он сидел. Дайлен всегда реагировала на всё гораздо спокойнее, чем он. Она всегда всегда готова подстроиться под новые условия, быть терпеливой и упорной, как и все турианцы. А он… гнев мучает его уже не один месяц. Ларрен злится на то, что данные о скоплении Элея были неправильными, на то, что им пришлось отступать. Гнев подкатывает к горлу, от чего нестерпимо хочется кричать на безжизненные скалы, но Ларрен пытается держать себя в руках. В конце концов, он злится на самого себя. За то, что ушёл, когда надо было остаться. Он же Ларрен Авиус и должен был представлять всех турианцев на Нексусе! Почётный офицер, дипломат, а теперь всё это осталось в прошлом. Уже больше года он вместе со всеми безуспешно пытается обустроить сельское хозяйство на этой забытой Духами планете. Авиус делает несколько глубоких вздохов, успокаивается и возвращается в поселение - он должен быть примером, он не имеет права потерять самообладание и не работать наравне со всеми только из-за того, что ему это не нравится. Это долг, Духи его побери! Когда солнце поднимается над горами, большая часть поселения выходит из своих домой, ёжась и надеясь, что день продлится дольше, чем вчера. Где-то впереди, через триста дней, их ждёт весна, но до этого момента ещё надо продержаться. И Ларрен сделает это. Авиус первым выходит в поле, которое они создали с помощью техники, которую удалось забрать с собой. Её немного и, кажется, дольше пары лет она не продержится без ремонта, но этого должно хватить для первого урожая. За его действиями наблюдает всё поселение. Никто не придирается к тому, что он не особенно умеет всем этим управлять, это совсем не главное. Он - глава поселения, он - пример, он - надежда на то, что даже на полумёртвой ледяной планете у них есть шанс выжить и расцвести. Ларрен и сам верит, что Новый Палавен согреет всю планету, создаст новую родину всех турианцев. Постепенно к Авиусу присоединяются остальные жители. Неважно, кем они были раньше - учёными, медиками, инженерами. Для того, чтобы добыть еду, нужен каждый. Через пару часов работы к Ларрену присоединяются его дети, Рикс и Алрин. Им по семнадцать, и никакой бы отец не пожелал бы такой жизни своим наследникам. Если бы они остались в Млечном Пути, то наверняка прошли бы полное обучение в учебном лагере, служили бы на пользу Турианской Иерархии, а не сажали бы растения в мёрзлую землю. Но Авиус сам выбрал такую судьбу для детей и не может себе этого простить. Как главному представителю турианцев ему позволили взять всю семью. К тому же, колонисты всех возрастов и профессий понадобились бы, если бы всё пошло по плану. Поначалу всё так и было. Они проснулись на величественном, огромном Нексусе, когда системы среагировали на прибытие в скопление Элея. Ларрен был одним из первых и разбудил семью. Оставаться с ними долго он не мог - пока они осваивались, Авиус поспешил на встречу первых лиц всех цивилизаций. И вот тут начались проблемы. Перерыв в совещании о новом плане действий затянулся больше, чем на час, потому что большая часть представителей людей отказалась сотрудничать, пока не найдут “Гиперион”, и Гарсон пыталась убедить их вернуться. Авиус прогуливался в гидропонических садах, которые напоминали ему сады родного Палавена. - Лар, постой! - раздался сзади до боли знакомый голос, который сулил только неприятности. - За тобой и на аэрокаре не угнаться. - Тертус, у меня нет времени, - у Ларрена и так было много проблем, чтобы заниматься ещё и бедами младшего брата. Куда Тертус не шёл, там он везде находил самых худших людей, влипал в самые опасные ситуации и раз за разом рушил жизнь себе и остальным. - Я не могу теперь постоянно за тобой следить. Казалось, Тертус вообще не был турианцем. Как и все, он прошёл подготовку в учебном лагере, но ничего не вынес из этих лет своей жизни. Никаких понятий о чести, правде и лжи, никакого стремления служить на благо Турианской Иерархии. Авиус не понимал, зачем раз за разом он вытаскивал брата из бед. Он даже зачем-то выбил ему место в инициативе “Андромеда”. Разум Ларрена затмили надежды, что Тертус сможет начать жизнь с чистого листа. Об этом мечтал Авиус, об этом мечтала вся семья. Но, к сожалению, не Тертус. - Послушай, что-то назревает, - брат потянул Ларрена на рукав. - Если ты опять ввязался во что-то - разбирайся сам, - отмахнулся дипломат. - Твои проблемы теперь только твои. - Я не об этом, - Тертус прищурил глаза и хотел высказать всё, что думает о словах брата, но, видимо, вовремя спохватился. - Что-то назревает на Нексусе. Все уже в курсе, что здесь всё не так, как должно было быть. Ковчег людей потеряли… - Я справлюсь с людьми, - Авиус вздохнул. - Покричат немного, потом придут за помощью. Как и обычно. - Лар, ты - самонадеянный идиот, если так думаешь, - не удержался Тертус. - Ты не понимаешь! Там не только люди. Кроганы, кварианцы, даже многие турианцы недовольны. Лар, прошу тебя. Тебе надо быть готовым. - К чему? - Авиус не успел закончить свою мысль, когда недалеко от них прогремел взрыв. Всё остальное Ларрен помнил плохо. Тертус всунул ему в руку пистолет, сказал найти семью и улетать. Авиус не успел поспорить, когда на них обоих набросился кто-то из людей. Потом Ларрену пришлось бежать, отстреливаться и снова бежать. Ему повезло, что из семьи никто не пострадал. А теперь из-за людей он оказался на этом холодном куске камня, где умирало всё живое. Для выживания нужна была либо очень толстая шкура, либо жировые запасы. Ни того, ни другого у турианцев не было, но они не сдавались. Восстание на Нексусе не сломило их. Они не поддались, когда многие их друзья отказались следовать за ними в эту колонию и жить, как положено турианцам. Они присоединялись к бандам, становились одиночками или искали себе место рядом с другими расами. Авиус заканчивает работу в поле позже всех, когда солнце пропадает совсем, а холод можно переждать только в утеплённых зданиях. Ларрен возвращается в дом, где его уже ждёт семья. Уставшая, замёрзшая, но готовая двигаться дальше и ждать следующий день. На ужин мясо ледяных червей, которые по размерам напоминают молотильщиков, но менее опасны. Изловить пару таких не составило труда, так что в ближайшее время Новый Палавен не умрёт от голода. А через пару дней он с несколькими другими солдатами собирается отправиться в горы, где видели стадо странных существ, покрытых мехом. Но под этим мехом явно находится мясо, а если пара экзобиологов права, то их вполне можно будет приручить. На Новом Палавене жизнь нелегка, но Авиус верит, что со всем можно справится. Может, его титул дипломата уже больше ничего не значит, но у него всё ещё есть то, чем он гордится больше всего. Своей семьёй. Именно это Ларрен и говорит за ужином. Что-что, а красивые и длинные речи - это по его части. Но перед самой вдохновляющей частью за окном слышится звук двигателей. Какой-то корабль приземляется прямо в центре поселения. Ещё через мгновение слышатся крики, залпы из винтовок и топот ног. Авиус бросается к пистолету, который лежит около стола, командным тоном приказывает жене и детям оставаться дома, а сам выскакивает на улицу. Ларрен понимает, что на нём совсем нет верхней одежды - лишь тёплый свитер, но сейчас переохлаждение не так уж и важно. Банда нападает на дома, штурмует добывающую станцию, которую поселенцы построили совсем недавно. Авиус кидается на одного из бандитов и с ужасом понимает, что сражается с другим турианцем. Ларрен сбивает его с ног и собирается выстрелить, но не может себе этого позволить. Руки предательски дрожат, а разум отказывается соображать. Они же не могут опуститься до убийства друг друга! Этой секунды противнику хватает, чтобы выбить пистолет у Авиуса и рук и ударить со всей силы, так что Ларрен отлетает к стене одного из зданий. Когда бандит приближается, Авиус уклоняется от удара, вспоминая приёмы, которыми он уже столько нет не пользовался. Разум Ларрена твердит ему, что он не солдат. Больше не солдат. Что он не должен сражаться с другим турианцев, тем более, ранить его, дело Авиуса - мирные переговоры. Но тело не слушает разум: оно бьёт, проводит захваты, оглушает противника, а потом хватает винтовку и бьёт прикладом турианца по голове. Враг потерял сознание - его не нужно убивать. Ларрен слышит шорох сзади, но не успевает развернуться, когда в его голову упирается дуло его собственного пистолета. - Не рискуй и опусти оружие. Теперь повернись, - командует голос, который знаком ему до невыносимого. На улице темно, поэтому не видно ничего на расстоянии пары метров, так что Авиус его не винит. Он послушно поворачивается и смотрит в глаза ошеломлённого бандита. - Лар?