cherry blossom ending

– А что я не так сказал? – удивился Брэд, когда Хентэ очень неоднозначно отреагировал на его просьбу спеть на его свадьбе. Ну, как неоднозначно – Брэдли не понял, а Бомджуну казалось, что он единственный, кто хоть как-то понимает ситуацию. Ему что, больше всех надо? Нет, по-моему, остальные вокруг – идиоты какие-то. – Да нет, все просто чудесно. – заверил выходящий из своей комнаты басист с чехлом от гитары за спиной и мобильным телефоном в руке… Чехол был пуст, и Брэд даже заулыбался от этой нелепости, но так не в тему, так невовремя. Хорошо, что хоть Хентэ этого не увидел, все время смотря себе под ноги. – Хентэ, чехол… – Да что с ним не так, чехол как ч… Тут и до Хентэ дошло, что чехлы для гитар существуют именно для того, чтобы переносить там гитары, а не просто носить пустые чехлы за спиной. Младший покраснел и вернулся в свою комнату, громко хлопнув дверью. – Поспешишь – людей насмешишь? – усмехнулся Брэдли, разваливаясь в кресле еще более вальяжно. – За что мне такие идиоты в доме? – нарочито громко проговорил Бомджун, и если Хентэ его еще вряд ли услышал, то Мур так точно. = = = – Куде-е, куде-е, куде-е, куде-е. Хентэ искренне не понимал, почему над ним издевается его же друг. Друг. Ну, друг так друг, Хентэ не был против даже – наоборот, за. Но он не умел петь, он умел только брынькать на гитаре бас-партии, а Брэдли сказал, что хотел бы услышать его голос на его свадьбе. Как глупо и опрометчиво, потому что Хентэ не собирался больше разговаривать с Дэни, именно с того момента, как она увела у него Рэя. Это все произошло так стремительно, что Ким даже заметить не успел – а Брэд уже не его, и прошлого у них нет, как и воспоминаний нет. Ему было тогда всего пятнадцать. – Нормально ты поешь, чего бесишься? – Бомджун знал, где Хентэ найти – тот часто сбегал в последнее время и никогда не пытался даже сменить места пересиживания своих проблем, от которых постоянно бежал. Бомджун знал, что дело не в голосе, но предпочитал делать вид, что тоже не понимает. Никто ничего не понимает. Когда главный вокалист заметил, что руки басиста расцарапаны в кровь, то стало вдруг так стыдно, что вообще что-то спросил. – Как давно они встречаются? – голос Хентэ дрожит еще сильнее, чем когда-то давно, на шоу, когда они кричали от радости, что дошли до финала. Им было жалко тот дуэт, ведь с Ерим они очень хорошо сдружились, но быть в финале – в любом случае, намного приятнее. – Ты же знаешь. – Бомджуну уже надоело удивляться, почему вокруг него столько идиотов. И даже его самые лучшие и давние друзья – идиоты еще те! – Шесть лет, они же и не скрывали. – Бомджун-а. Я знаю, но я… Я тоже с ним… Встречался. Гитарист, конечно, догадывался, что Хентэ в какой-то момент перестал ровно дышать к их барабанщику, но когда? Он не знал. И, видимо, очень давно, раз они уже и повстречаться успели. В какую-то секунду, Бомджуну показалось, что и он сам идиот. Но пообещал Хентэ побыть жилеткой для слез, а еще чай с малиной – и они вместе пошли домой, спускаясь с крыши их общежития. Бомджун, кстати говоря, заверил Хентэ, что Брэдли ушел в салон красоты – стричься для его завтрашней свадьбы. А потом они с Дэни поедут забирать ханбоки, которые были на заказ. = = = – Правда споешь? – недоверчиво спрашивает Мур, склонив голову немного вбок. Ведь еще недавно ему отказали, а теперь сами подходят и сами предлагают. Брэдли знал, что еще шесть лет назад поступил очень подло, но прошлым не жил никогда. Хентэ ничего не оставалось, только жить прошлым, потому что настоящее и будущее были для него очень одинокими. – Да как же не спеть для старого друга? – Хентэ улыбается искренне, потому что вчера Бомджун по-настоящему со встряской промыл ему мозги. Можно жить прошлым, но нужно принимать тот факт, что ты – настоящее, и живешь именно здесь. Здесь, где у Брэдли скоро будет своя семья, а тебе нужно сосредоточиться на повышении навыков и университетской учебе. Все это время разговора с Муром, правда, Хентэ прятал руки, так заботливо перевязанные Бомджуном, в карманах. Они еще болели, но Ким уверен, что это пройдет. Все проходит, и когда-нибудь басист не будет жить прошлым. Когда-нибудь, ему и настоящее понравится, вопрос только в том, когда это случится.