Our little secret

      Чимин лениво скользит взглядом по аудитории и покусывает нижнюю губу — привычка. Погода совершенно не располагала к учебе. Так же, как и глубокий хриплый голос преподавателя, который ходил вдоль соединенных рядов и увлеченно рассказывал лекцию по основам социологии, делая частые паузы, чтобы студенты успевали записывать слова и фразы, которые они считали важными. У Чимина же в тетради была записана только тема, поля были разрисованы цветами и причудливыми узорами, а в самом низу, в уголке, красивым шрифтом было выведено «Чонгук-и».       — Пак Чимин, вы меня вообще слушаете? Вам не интересна моя лекция? — на плечо блондина с хлопком приземляется широкая ладонь, заставляя студента вздрогнуть и выпрямиться.       — Я с-слушаю, — Чим сглатывает и бросает украдкой взгляд на мужчину. — Очень интересна, сонсенним.       — А не врете ли вы мне? Посмотрите мне в глаза. — видно, что преподаватель просто забавлялся над смущенным студентом в то время, как Паку было совершенно не до веселья, потому что блондин взгляд поднимает и смотрит в потемневшие глаза Чонгука, в которых плясали чертята. — Я так и думал, задержитесь после пары, молодой человек.       Чонгук усмехается и отходит от места Чимина, спускаясь к своему столу, чтобы проверить на телефоне, сколько времени осталось до конца пары. Чим шумно выдыхает через нос и чувствует, как жар приливает к низу живота, потому что мальчишка знает, что его ждет после пары. Знает, каким способом Чонгук накажет его за невнимательность и как сегодня вечером Чонгук заставит Пака учить весь материал лекции, которую он сегодня благополучно прослушал.       Оставшуюся часть лекции блондин старательно делает вид, что слушает преподавателя, чтобы не усугублять свое положение, но Чонгук, кажется, раскусил Пака уже на второй минуте притворства, приподнимая уголок губ в усмешке, когда они встретились взглядами. До конца пары остается всего пара минут, а Чимин уже на стуле ерзает и колени вместе сводит, потому что у него, блять, стоит.       — Пак Чимин, задержитесь. — просит Чонгук, когда из коридора слышится трель звонка и все студенты начинают торопливо собираться, потому что пара Чона на сегодня последняя.       А Чимин и не собирается сбегать, хотя бы потому, что светить своей натянутой ширинкой при всех ему совершенно не хочется. Дверь за последним студентом закрывается, и Пак слышит щелчок замка. Мальчишка упирается взглядом в свои сложенные на коленях ладони и слушает звуки приближающихся шагов и усмешку, слетающую с губ Чонгука.       — Ты сегодня был плохим мальчиком, Чимин-а, — блондину даже взгляд поднимать не нужно, чтобы понять, что Чон улыбается. — Ты так невнимательно меня слушал и даже ничего не записал в тетрадь, а ведь это будет на экзамене, малыш.       Мужчина скалится от вида краснеющих щек, шеи и груди Чимина, которая видна из-под не до конца застегнутой рубашки, видно, что мальчишка разволновался. Чонгук наконец подходит к парте блондина, упираясь в нее одной ладонью, а второй поднимает лицо Пака за подбородок, чтобы заглянуть в его блестящие от смущения и предвкушения глаза. Младший быстро не выдерживает и опускает взгляд, а брюнет сильнее сжимает пальцы на чужом подбородке, так, что Чим шипит.       — Что же ты молчишь, Чимин-а? И смотри на меня, я ведь с тобой разговариваю. — Пак послушно поднимает взгляд обратно и теряется в темных глазах своего мужчины, который сейчас играется с ним, как хищник, загнавший свою добычу в угол. — Что ты можешь сказать в свое оправдание?       — Я… — Чимин хрипит, горло прочищает и хватается своими пальчиками за запястье Чонгука, — Я не мог сосредоточиться из-за твоего сексуального голоса, Чонгук-и, — наедине парни позволяли себе разговаривать неформально. — Я постоянно вспоминал о том, как красиво ты выстанываешь мое имя этим своим голосом, когда втрахиваешь меня в кровать.       — Развратный мальчишка, — Чон отпускает подбородок Чимина, перехватывает его руку и одним рывком поднимает из-под парты, заставляя мальчишку из-за слишком резкого движения упасть животом на твердую поверхность. Блондин сглатывает и оказывается прямо напротив натянутой ширинки брюк преподавателя. — Смотри, как ты меня заводишь.       Пак ладонями упирается в парту и подтягивается еще ближе к чужому телу, начиная щекой тереться о ширинку, выбивая из старшего тихий стон. Чимин знает, как влиять на Чонгука, но…       — Ты такой послушный, но не тогда, когда нужно. Я должен тебя наказать. Поднимайся! — приказывает брюнет и отходит от парт, возвращаясь к своему столу и присаживаясь на стул. — Иди ко мне, малыш.       Блондин облизывает пересохшие губы, с парты поднимается и на ватных ногах идет к Чонгуку, ладонями прикрывая свое возбуждение, а челкой — свои красные щеки. Старший быстро замечает то, что Чим так старательно пытается скрыть, и вопросительно изгибает бровь.       — У тебя встал только от осознания того, что я тебя сейчас отшлепаю как следует? — Чон улыбается и шлепает ладонями по своим коленям. — Устраивайся поудобнее, детка.       Пак в ответ что-то невнятно отвечает и послушно укладывается животом на колени преподавателя, зная, что не подчиниться он просто не имеет права. Чонгук любовно оглаживает упругие ягодицы двумя ладонями, думая о том, что они идеально подходят для его широких ладоней. Блондин все это время сжимает край стула пальцами и дышит шумно, когда Гук чуть приподнимает его бедра и стягивает до щиколоток джинсы сразу вместе с бельем.       — Прекрасен, — шепчет старший и снова оглаживает бледные ягодицы Чимина, которые тот инстинктивно поджимает. Чон замечает на бедре бледный, почти сошедший след от своей ладони и улыбается, потому что на Чимине полно вот таких вот меток принадлежности. — Не зажимайся, Чимин-и, ты ведь заслужил наказание, правильно?       — Да, сонсенним. — Чим знает, что старшего заводит, когда в моменты их близости блондин называет Чонгука сонсеннимом или папочкой. Чонгук делает задумчивое выражение лица, хоть мальчишка и не видит этого, и перестает оглаживать нежную кожу.       — Лекция длилась полтора часа. И все полтора часа ты меня не слушал. Полтора часа — это девяносто минут. Должен ли я отшлепать тебя девяносто раз, Чимин-а?       — Нет! — младший ерзает и делает попытку подняться, но сильная ладонь давит сверху, не позволяя Паку ничего сделать, — Девяносто — это слишком много! — Чимин хнычет и бьет ладонью по крепкому бедру брюнета.       — Хорошо. Полчаса ты делал вид, что слушал меня, — Чон почесывает кончик носа одной рукой и щипает Пака за ягодицу второй. — Тогда я должен отшлепать тебя шестьдесят раз?       — Чонгук-и, ты же знаешь, что я не смогу, — Чимину вот вообще не до шуток теперь, потому что Чонгук серьезен, когда дело касается наказания. — Пожалуйста, сонсенним…       — Хорошо, я отшлепаю тебя тридцать раз сегодня, а остальные тридцать раз я прибавлю к твоему следующему наказанию, — усмехается Чон, и на всю аудиторию раздается первый звук удара ладони по голой коже.       Чимин вздрагивает и чувствует, как горит место удара. Чонгук не спешит наносить второй удар, Чим уверен, старший сейчас с восхищением разглядывает красный отпечаток своей ладони на правой ягодице. Чону нравилось целовать и обнимать Чимина, помечать Чимина и заниматься с ним любовью, но больше всего Гук обожал наказывать своего мальчика, а потом любоваться результатами своей работы.       — Кто будет считать, Чимин-и? Ты или я? — Чон снова шлепает младшего, но чуть сильнее, свободной рукой надавливая на поясницу блондина, чтобы тот не вскочил с его колен.       — Я-я… сам… — еле выговаривает Чим, сглатывая вязкую слюну. Собственное возбуждение трется о бедро старшего, пачкая дорогую ткань каплями смазки. — Уже два… — Чон ухмыляется и заносит ладонь для очередного удара.       — Т-три, — выдыхает Пак и смаргивает влагу, скопившуюся в уголках глаз.       Чимин чертов мазохист, и Гук это знает. Боль и наслаждение смешиваются в одну взрывоопасную смесь, которая взрывается где-то внизу живота, заставляя мальчишку издать громкий стон, когда Чонгук шлепает его четвертый раз по левой ягодице, а сразу же следом прилетает пятый удар по правой.       — Не забывай считать, детка, — Чонгук дает передышку своему мальчику и ведет подушечками пальцев по покрасневшей коже, но спустя минуту снова шлепает упругую ягодицу.       — Ш-шесть! — мычит блондин и выгибается, а после расслабляется и повисает расслабленной куклой на чужих коленях.       — Тебе нравится, Чимин-а? — Чим в ответ лишь угукает и трется членом о ткань брюк старшего, чтобы хоть немного облегчить болезненную пульсацию. — Негодник, ты пачкаешь собой мою дорогую одежду. За это я испачкаю собой твое прекрасное лицо. Так, как ты любишь, малыш.       Оставшиеся двадцать четыре удара младший тихо постанывает, прикусывая ребро ладони, чтобы их, не дай бог, не услышали, извивается змеей на чужих коленях и пытается подрочить себе, но Гук не позволяет. У самого брюнета член уже просто каменный и смазкой сочится, от чего в белье мокро и липко, но мужчина упорно продолжал наказывать непослушного мальчишку, который как в бреду шептал позволить ему кончить, потому что там, внизу, все просто пылает. Пылает так же, как и ягодицы младшего после каждого шлепка.       — Тридцать! — кричит Чим и закатывает глаза, потому что ему настолько хорошо и одновременно плохо, что он готов потерять сознание. Гук оглаживает невозможно горячую кожу и осторожно поднимает Пака со своих колен, хлопая его по щекам, чтобы мальчишка не отключился.       — Ты в порядке, детка? — обеспокоенно шепчет Чон и поддерживает еле стоящего на своих двоих младшего, чувствуя кожей довольно большое мокрое пятно на бедре. — Ты хорошо справился, большой молодец.       — Да, в полном, — также шепчет блондин. — У вас стоит, сонсенним, — тянет кривую ухмылку Чим и, игнорируя боль, присаживается на колени, расстегивая чужую ширинку и выпуская наконец на свободу каменный стояк брюнета.       Чонгук не возражает, лишь откидывается на спинку стула и расставляет ноги шире, чтобы младшему было удобнее. Чимин облизывает искусанные губы и наклоняется ниже, слизывая с красной головки блестящую смазку. Это заставляет брюнета выпустить воздух сквозь сжатые зубы и опустить взгляд вниз, чтобы увидеть, как своими блядскими пухлыми губами Чим обхватывает головку и начинает ее посасывать, играясь языком с уздечкой.       — Не дразни меня, детка. Соси, — приказывает старший и запускает пальцы во взмокшие выбеленные волосы, надавливая на затылок и призывая Пака к действию, потому что хочется скорее получить желаемую разрядку.       Чим послушно горло расслабляет и насаживается губами до основания, щекоча кончик носа редкими лобковыми волосами. Чонгук чувствует, как член упирается в чужую глотку и хрипит, поглаживая мальчишку по волосам. Блондин мычит, посылая вибрацию по члену, и медленно скользит губами назад, обводя кончиком языка взбухшую венку, а Чонгук стонет и поощряет Чимина тихим «хорошая детка». Чимин выпускает член изо рта с пошлым чмоком и проводит языком по распухшим губам, смачивая их слюной, а потом берет чужое возбуждение за щеку и поднимает взгляд, сталкиваясь с темным взглядом Чона. Мальчишка смотрит на преподавателя таким влюбленным и преданным взглядом, что Чонгук ни разу не жалеет о том, что когда-то зажал это чудо в переулке, когда тот еще учился в школе, даже не догадываясь, что в будущем Чимин окажется его студентом.       — Сделай мне хорошо, — хрипит Чон и гладит парня по голове, когда тот начинает активно двигать головой.       Блондин сдерживает рвотный рефлекс, когда заглатывает полностью, и слезы смаргивает, но темп не сбавляет, потому что он уже знает, как Чонгуку нравится и как Чонгуку особенно хорошо. Брюнет уже не сдерживается и стонет в голос, подкидывая бедра, из-за чего Пак давится и отстраняется, чтобы перевести дыхание, заменяя на время свой рот ладонью. Мальчишка большим пальцем размазывает выделившуюся смазку и отправляет палец себе в рот, облизывая и довольно жмурясь. Ему нравится вкус Чонгука. Чим снова берет в рот, аудитория наполняется хлюпающими звуками и тихими стонами Чона. Блондин тянется к своему члену и начинает дрочить себе, подстраиваясь под нужный ритм; по подбородку стекает слюна, смешанная с предэякулятом, а хватка чоновских пальцев в пушистых волосах становится сильнее — Чонгук близок к оргазму. Старший резко отстраняет от себя голову Чимина и обхватывает член своей ладонью.       — Куда ты хочешь, чтобы я кончил, детка? — у Чонгука взгляд мутный, и голос сейчас безумно сексуальный. Пак делает самое невинное выражение лица и приоткрывает рот, указывая на него указательным пальцем. — Ох, Господи…       Пак глаза прикрывает, наблюдает за старшим из-под ресниц и продолжает дрочить себе, пока Чон быстро скользит рукой по своему члену, поджимая низ живота. Старшего выгибает дугой с громким полустоном-полухрипом, и мальчишка чувствует на своем языке, губах и подбородке теплую сперму, которую он спешит слизать языком, не забыв причмокнуть так, будто только что съел самую вкусную конфету в мире. Чонгук на трясущихся ногах присаживается рядом с младшим и кладет свою ладонь на маленький аккуратный член вместо ладони чиминовской, доводя блондина до оргазма практически моментально, потому что прикосновения Чонгука особенные, и ощущения совершенно иные. Пак жалобно стонет и пачкает своим семенем ладонь своего мужчины, крупно дрожа после оргазма и откидываясь назад, чтобы опереться спиной в широкую грудь преподавателя.       — Ты замечательный, — выдыхает брюнет и поворачивает голову младшего к себе, чтобы оставить на распухших красных губах нежный поцелуй. — Подожди, я сейчас.       Старший осторожно выпускает блондина из объятий и поднимается на ноги, подходит к своему столу и извлекает из сумки пачку влажных салфеток. Первым делом Чон приводит в порядок себя, натягивая белье обратно и застегивая брюки, а после помогает встать Чимину, бережно обтирая его лицо и бедра. Младший находится в прострации и грозится вот-вот заснуть, но брюнет улыбается и хлопает мальчишку по щекам.       — Не засыпай, детка. Сейчас ты поедешь домой и будешь учить лекцию, которую я читал сегодня на паре, — Чим глаза широко распахивает и наблюдает за тем, как Чонгук подходит ближе, обнимая его за талию, и прижимает мало сопротивляющееся тело ближе к себе, — а вечером ты будешь рассказывать мне все то, что ты выучил, пока я… — брюнет прижимается губами к покрасневшему маленькому ушку и совсем тихо шепчет, — буду медленно насаживать тебя на свой член.       — Это несправедливо, сонсенним, — шумно выдыхает Чим и ворует еще один поцелуй у старшего, прежде, чем оторваться от мужчины и с недовольным, но безумно красным лицом взять блокнот Чона, в который он обычно выписывал весь нужный материал. Чертов Чон Чонгук, который умеет шептать на ухо грязные фразочки так, что у Чимина готов опять встать.       — Это будет на экзамене, а ты у меня умный мальчик, а это значит, что ты с легкостью все выучишь, — Чонгук усмехается и подмигивает блондину, складывающему свои вещи и блокнот брюнета в свой портфель. — Удачи, детка. Уже жду не дождусь вечера.       Преподаватель целует мальчишку в уголок губ, обнимает за талию и доводит до двери.       — До вечера, Чонгук-и.       — До вечера, Чимин. Хорошо подготовься к моему приходу, — и Чимин готов был поклясться, что Чон имел ввиду отнюдь не лекцию.       Блондин губу нижнюю прикусывает и выходит за дверь. У мальчишки очень много дел до прихода Чонгука, поэтому блондин спешно удаляется в противоположную сторону от аудитории, которая скрывает их с Чоном маленький секрет.