I was meant to be next to you

(8:20) from: Alec Lightwood; to: Lydia Branwell; Лидия, здравствуй. Пишу, чтобы сообщить, что я отменяю свадьбу. Ты хорошая девушка, я это знаю, но я понял, что этот брак не для меня. Я встретил нужного человека, который показал мне, насколько я могу быть счастлив в этой жизни. И никакие договоры с компанией Бранвеллов не смогут заменить мне мои чувства к нему, поэтому прости. Надеюсь, мы сможем сохранить после всего этого деловые отношения. Алек нажимает на «Отправить» и шумно выдыхает. Он это сделал. Осталось только дождаться ответа. И надеяться, что он будет хоть более-менее нормальным, потому что не все захотят после подобного продолжить общение, хоть и только на деловом уровне. Всего спустя буквально минуту приходит ответ от Лидии. Алек наверняка знает, что это сообщение от неё. Он читает его несколько раз, потому что никак не может поверить в то, что видит. Будто бы его собственные глаза и мозг решили сыграть над Лайтвудом злую шутку. (8:22) from: Lydia Branwell; to: Alec Lightwood; Это ведь Магнус, да? (8:22) from: Lydia Branwell; to: Alec Lightwood; Только скажи мне правду, Алек. Мужчина несколько раз хлопает ресницами, сгоняя с глаз туманную пелену, чтобы хоть попадать по буквам, когда будет печатать ответ. (8:23) from: Alec Lightwood; to: Lydia Branwell; Погоди, что? Как ты узнала? (8:24) from: Lydia Branwell; to: Alec Lightwood; Алек, хоть я и виделась с тобой всего-то три раза, но я успела заметить, как твой помощник на тебя постоянно засматривается. Я в подобном эксперт, знаешь ли. :) Алек слегка улыбается, видя тот смайлик в конце сообщения. А девушка оказалась даже слишком понятливой. Чёрт, как же сам Лайтвуд не замечал, как на него смотрит Магнус? Может, просто не хотел замечать, думая, что так будет не совсем правильно? (8:24) from: Alec Lightwood; to: Lydia Branwell; Ты на меня не злишься? Прости, я правда не могу этого сделать. (8:24) from: Lydia Branwell; to: Alec Lightwood; Алек, всё в порядке. Я переживу, я справлюсь. Ты заслуживаешь счастья. И компания не должна помешать тебе его достичь. Знаешь, я рада, что ты это понял и мы не зашли слишком далеко. (8:25) from: Alec Lightwood; to: Lydia Branwell; Спасибо. Надеюсь, что ты сохранишь это в тайне, потому что, сама понимаешь, ни один человек не должен узнать о наших отношениях. (8:26) from: Lydia Branwell; to: Alec Lightwood; Конечно. Об этом можешь не переживать. В это время Магнус сортирует бумаги, откладывая те, которые требуют подписи, вновь проверяет свой телефон и почту, чтобы лишний раз убедиться, что нет никаких сообщений о переносе или отмене встреч — за этим всегда нужно следить особенно внимательно, чтобы вовремя предупреждать Александра и заново распределять его рабочее время. И, помедлив буквально пару мгновений, поднимается со своего места, подхватывает папку и направляется в соседний кабинет, просто не сдержавшись. Он мог и позже отдать документы на подпись, но неожиданно физически было тяжело находиться вдали от Лайтвуда больше нескольких минут. И как они вообще выдержат этот день? А как будут выдерживать потом каждый рабочий? Это же самая настоящая пытка. Честно говоря, Алек совсем не ожидал такого понимания от девушки. Почему-то стало трудно дышать. Лайтвуд думал, что пройди разговор плохо, он чувствовал бы себя лучше. Странный такой. Как только дверь открывается, Алек уже готов назвать имя того, кто зайдёт в кабинет. — Эй, все в порядке? — закрыв за собой дверь, Бейн слегка хмурится и подходит ближе, внимательно смотря на мужчину, — Ты какой-то… бледноватый. Что успело такого случиться за то время, пока мы не были вместе? — Магс… Я написал Лидии об отмене свадьбы, — первым начинает мужчина, смотря на Бейна. — Ох, серьезно? И… И как она отреагировала? — взволнованно спрашивает Магнус, распахивая глаза и присаживаясь на стол напротив Александра, внимательно смотря на него. Что ж, этого и следовало ожидать, ведь именно такое решение они и обсуждали по пути на работу. Алек собирался отменить свадьбу ради них, ради их отношений, желая дать им шанс, наконец почувствовать себя свободным и счастливым, наконец сделать что-то исключительно для себя, а не для родителей или компании. И, разумеется, Лидии сообщить нужно было едва ли не в первую очередь — как ни крути, а она была невестой, так что должна знать, выходит в итоге замуж или нет. И вряд ли ее реакция будет такой уж спокойной. Ну, Магнус бы точно психовал, если бы его бросили едва ли не перед алтарем, даже если это была бы всего лишь фальшивая свадьба ради общей выгоды. Ну, может, и не психовал бы. Разве что от счастья. Он надеется, что испытывать подобного никогда не придется. Если бы Магнус только знал, как вовремя он подоспел и как удачно присел на край стола. Лайтвуд придвигается к мужчине ближе в своем кресле, и без каких-либо раздумий кладёт свои руки тому на бёдра, слегка оглаживая. Он мечтал так сделать всё утро. Наконец-то сбылось ещё одно желание Александра. Магнус даже сообразить не успевает, как вдруг его бедра накрывают чужие ладони, и лишь оборачивается слегка испуганно на дверь, боясь, как бы ни вошел кто. Потому что вполне могут, пускай и стучать в компании сначала приучены все. Вот только тепло от рук Александра такое приятное, его близость так расслабляет, что страх отходит на второй план, и мужчина едва ли не плавится от счастья. — Ты выглядишь шокированным, но никак не обеспокоенным. Она… Она отреагировала нормально, не так ли? — рискует предположить Бейн, надеясь, что окажется прав. Им вовсе не нужны были лишние проблемы с Бранвеллами, а расторжение помолвки определенно могло повлечь за собой не только проблемы, но и целые катастрофы. Однако же Лайтвуд не выглядел как тот, кто прямо сейчас начнет паниковать и биться в истерике от безысходности и страха за дело всей жизни. Нет, он точно был удивлен, возможно, даже сбит с толка, но не напуган до смерти. И это не могло не радовать. Вот только Магнус все равно не мог расслабиться до конца, пока не услышит подтверждение своим мыслям. Он даже не думает о тех документах, что принес, или о том, что в любой момент может кто-нибудь зайти в кабинет. Это все кажется таким неважным по сравнению с Александром и всей ситуацией в целом. — Да, Магс, даже слишком, — всё ещё не веря тому, что говорит, Алек просто открывает в телефоне переписку с девушкой, показывая Бейну, потому что всё равно толком рассказать не сможет. Пусть лучше помощник сам прочтёт слова Лидии, которые так зацепили Алека. Магнус чувствует себя определенно лучше после того, как читает переписку, пару раз пробегаясь глазами по сообщениям, чтобы убедиться окончательно. Лидия все поняла, приняла и отпустила своего недожениха, чтобы тот был счастлив с тем, кто пробудил такие сильные эмоции и чувства, кто действительно покорил, кто и сам влюблен не меньше, если не больше. И это… Это было невероятно. Так неожиданно и невероятно. Нет, ну серьёзно, мисс Бранвелл — просто прекрасная девушка. Алек ценит её за то, что она, в некотором роде, спасла ему жизнь, просто спокойно приняв то, что свадьбы не будет. Да ещё и Алеку с Магнусом пожелала счастливой жизни. Лайтвуд думал, что всё пройдёт намного хуже, точно не ожидая от девушки понимания и такой реакции. — Магнус, у нас получилось, понимаешь? — уже с улыбкой спрашивает Александр, а затем дотягивается до мужчины без особого труда, аккуратно и нежно целуя в губы, стараясь не сильно повредить его макияж. — Получилось, — как-то чуть отстраненно повторяет Магнус, а потом расплывается в счастливой улыбке, даже смеяться тихо начинает и осторожно льнет ближе к Александру, прижимаясь к нему и отвечая на поцелуй. Они потом вполне могут привести себя в порядок, это не было проблемой, но поцелуй… Невозможно было без него обойтись. Только не в такой момент. И, если честно, Бейну даже плевать было, если сейчас кто-то войдет в кабинет и увидит их, даже если потом всем разболтает за считанные секунды, даже если придется разбираться с последствиями. О, как же ему было плевать. В момент поцелуя исчезло все, исчез весь остальной мир, оставляя лишь их вдвоем, словно позволяя без посторонних глаз и шумов насладиться таким потрясающим моментом. Алек и сам поражается тому, как он себя ведёт, ведь это же его офис. Здесь кто угодно мог зайти в его кабинет, спросить что-то либо же подписать какие-то бумаги. Но Лайтвуд просто делает то, что хочет, целуя своего бойфренда, всё же надеясь на то, что так рано утром никому не понадобится беспокоить своего босса. То, как он был счастлив, нельзя передать даже самыми красивыми афоризмами и метафорами в мире. У него есть человек, которому он готов отдать своё сердце полностью, отпустившая и пожелавшая хорошей жизни с бойфрендом невеста, которую он не устанет благодарить, любящая и понимающая — частично, конечно, но всё же, — семья, верные друзья, которые только порадуются за Алека, когда тот им расскажет о своём решении. Александр никогда не чувствовал себя лучше, чем сейчас, обнимая и целуя Магнуса, который никогда ещё не был счастливее. Здесь, в руках Александра, чувствуя его губы на своих, чувствуя его улыбку, которая не уходила даже во время поцелуя… Это и было счастье. Наконец-то. Наконец-то в жизни случилось что-то невероятное, настолько хорошее, что, казалось, сердце может не выдержать в любой момент. И любовь переполняла, буквально выплескивалась из-за краев, и мужчина не был уверен, как долго ему удастся все скрывать от остальных, когда чувства были настолько сильны. — Я безумно рад всему, что с нами случилось, — улыбаясь, шепчет мужчина, прислоняясь лбом ко лбу Бейна, всё так же не отпуская его от себя, потому что совершенно не хотелось этого делать. — И Лидия… Она чудесна, знаешь это? Я просто поражаюсь тому, как она отреагировала, а затем те слова о тебе… Не могу понять, почему я был настолько слеп, что не замечал тебя в любовном плане, а не только в рабочем? Если это заметила даже моя бывшая невеста, которая была здесь раза три максимум. — Ты просто не хотел видеть, — пожимает плечами в ответ, с совершенно спокойным выражением лица, даже с мягкой улыбкой. Потому что не обижается. Потому что все прекрасно понимает. И радуется, что Лайтвуд вовремя все понял, а не совершил роковую ошибку, которая разрушила бы его жизнь окончательно. Да, бизнес бы мог пойти в гору, вот только стоило ли оно того? Стоила ли работа личной жизни, любви и счастья, которое можно получить от отношений с любимым человеком? — Ты был так закрыт, полностью сосредоточен на работе. Не хотел, чтобы кто-то узнал тебя настоящего. И всех постоянно сам отталкивал. Ты не хотел отношений, потому что то, какой ты на самом деле, казалось тебе неправильным. Я прав? Наверняка прав, можешь не отвечать. Так вот… Ты не не видел. Ты не хотел этого видеть, вот и все, — улыбнувшись ласково, Магнус провел ладонью по щеке мужчины, смотря на него бесконечно влюбленным взглядом. — Всегда поражался тому, как красиво и, главное, правильно ты умеешь говорить. Я готов подписаться под каждым твоим словом, потому что мне кажется, что это мои собственные мысли, — Алеку хорошо. Слишком сильно хорошо в компании этого мужчины, но отказывать себе в удовольствии проводить с ним время он не собирается. Он улыбается, когда чужая рука касается его щеки, так нежно и ласково, касанием передавая всю свою любовь и заботу. Лайтвуд это ценит. Ценит так, как никогда не делал раньше и ни для кого, потому что был закрыт, как подметил Бейн. Он закрывался от любых чувств, особенно к парням, после того, как начал руководить компанией. Всю свою жизнь он пытался доказать родителям, что он может быть хорошим — идеальным — сыном, справляться со всеми трудностями, переносить наказания за свои действия, поступать правильно. Это казалось тем, ради чего стоило жить. Но, когда в его личной жизни появился Магнус, всего за один день Александр смог поменять свои приоритеты, впервые поставив себя и свою судьбу на первое место. Это изменило многое, дав понять, как прекрасно можно чувствовать себя рядом с любимым человеком. — Но я рад, что ты наконец заметил. Рад, что все случилось до того, как могло бы быть поздно. Ты заслуживаешь счастья, Александр. И я лишь надеюсь, что смогу это счастье тебе подарить. — Уже подарил, Магс, — улыбка становится только шире, когда Алек говорит эти слова. Мужчина поднимается со своего кресла полностью, смотря бойфренду в глаза. Он слегка наклоняется, оставляя лёгкий поцелуй на мягких губах, на которых от блеска не осталось и следа. Ну и пусть. Лайтвуд знает, что Магнус все поправит. Хотя он и так прекрасно выглядит. Глаза Бейна едва ли не светятся, впрочем, как и он весь, от того счастья, что переполняет. И с каждым мгновением, проведенным вместе, счастья становится лишь больше, и больше, и больше. Александр заставляет чувствовать себя… живым. Легким, словно перышко, и так безумно влюбленным, как будто и не взрослый мужчина вовсе, а самый настоящий мальчик, полюбивший впервые, так сильно, так по-детски сильно и искренне, что сердце вот-вот разорвется. — Не хочется от тебя отрываться, но нам нужно работать. Ещё хочу написать Иззи насчёт нашей встречи. — Да, ты прав. Работа, чтоб ее… Но я так не хочу отрываться от тебя. Никогда больше, — выдыхает Магнус в самые губы Лайтвуда, притягивая его ближе к себе и оставляя еще несколько поцелуев, прежде чем заставить себя окончательно отстраниться. Усмехнувшись, он проводит большим пальцем по чужим губам, стирая с них остатки своего блеска, но делает это медленно, позволяя себе насладиться и зрелищем, и ощущениями. Лайтвуд только улыбается, когда Магнус стирает сладкий блеск с его губ, а затем облизывает их в привычном жесте. Алек театрально громко выдыхает, вновь занимая своё место, ведь бумаги сами собой не подпишутся, верно? Как-никак, он всё же директор этой фирмы, поэтому ему стоит хорошо исполнять свои обязанности, пусть сейчас хотелось совершенно другого. — Могу тебя заверить, что тебе не придётся от меня отрываться. Никогда больше, Магнус. Никогда, — решительно говорит мужчина, а затем поправляет свой галстук и идеальную укладку, проводя ладонью по волосам. — Давай ты подпишешь несколько документов, а потом я пойду работать дальше, а ты напишешь сестре. Договорились? — ловко спрыгнув со стола, на котором сидел до этого, Магнус улыбается своему возлюбленному и делает несколько шагов назад, чтобы уж точно не было соблазна вновь оказаться в его руках сейчас. Все еще хотелось этого, да, причем очень сильно, вот только следовало держать себя в руках, чтобы никто ни о чем не догадался. Александр внимательно наблюдает за каждым движением своего любовника, своего бойфренда, искренне ими наслаждаясь, ведь, Ангелы, такой грациозности он не видел никогда. Бейн ступает легко и тихо, красиво виляя бёдрами и улыбаясь. Он определённо напоминает кота, и Алек понимает, как же они с Мяо похожи в своём поведении. Невероятно. — И, как только Изабель ответит, скажешь мне, хорошо? Просто интересно, что же именно она скажет и сможет ли встретиться сегодня. Хотя что-то мне подсказывает, что она все дела отменит, когда узнает, в чем дело. — Точно так я всё и сделаю. И, да, ты прав, Иззи точно отменит все планы, как только я расскажу о том, что свадьбы не будет. Хотя знаешь… — Алек на миг задумывается, прикусывая кончик ручки. Это была его плохая привычка, от которой он всё никак не мог избавиться. Когда Александр облизывает губы, так медленно и красиво скользя по ним языком, Магнус получает микроинфаркт, не понимая, как после такого вообще можно устоять на ногах. Когда Алек задумчиво закусывает кончик ручки в привычной манере — у него почти все ручки искусаны, если присмотреться, — Магнус получает инфаркт уже достаточно обширный, и только долгая практика помогает ему устоять на ногах. Серьезно. Если бы не тренировался последние три года сопротивляться соблазнам, то упал бы в обморок уже давно. Хотя он определенно близок к этому состоянию каждый раз до сих пор, когда Лайтвуд делает нечто подобное. Чертовы привычки. Пора отучать его грызть ручки и карандаши, облизывать губы, перебирать пальцами и многое, многое другое, от чего буквально крыша едет. — Я не скажу ей, почему хочу встретиться. Пусть думает, что я просто соскучился. Сделаю ей сюрприз. От этой новости она точно будет в восторге, — улыбается Александр, беря из рук своего помощника принесённые им же бумаги. Он пробегается глазами по тексту, подписывая несколько штук, но затем останавливается. — Ты жестокий человек, Александр. Мог бы и сказать, чтобы она провизжалась заранее. А то от ее криков все вокруг оглохнут, уж я в этом не сомневаюсь, — посмеивается Магнус, но сразу же сосредотачивается на деле, когда его начальник берет бумаги и начинает просматривать их. Веселье весельем, как и отношения, и любовь, и счастье, а работу выполнять все же нужно. Увы. Он бы с удовольствием утром остался в постели с Лайтвудом, и они провели бы прекрасный ленивый день вместе, уделяя внимание лишь друг другу. Это было бы идеально. — Смотри, Магс, вот здесь нужно поменять сумму дебета. Имущественные права нашей организации увеличились, когда мы приобрели дочернюю компанию по нашим активным счетам. Занеси эти документы в бухгалтерию и скажи, что нужно сделать. Пусть они сверятся с новой базой и изменят документ. Все остальные я подписал, — улыбается начальник, передавая бумаги своему подчинённому. Алек ещё раз проверяет документ, который нуждается в правках, затем кивает сам себе, понимая, что всё сказал правильно. Пусть многие и думали, что Лайтвуд понимает только в руководстве компании, он смыслил почти во всех областях, которыми занималась его фирма, включая и бухгалтерские отчёты, и контракты на поставку товаров. В общем Александра было бы сложно провести в подобных делах, потому что мужчина знал довольно много. Всё благодаря его любви к книгам, будь то фантастический роман или же справочник по биологии. Личностью Алек был довольно разносторонней, о чём Магнусу предстояло вскоре узнать. — Хорошо, — кивает Бейн, забирая бумаги, сразу же откладывая в сторону те, которые нужно исправить, а остальные убирая в отдельную папку. — Нет-нет, я должен увидеть её реакцию вживую. Да, пусть Из слишком эмоциональна, но я её очень сильно люблю, поэтому скажу сам, при этом держа тебя за руку, — с улыбкой рассказывает Алек о своих планах, смотря на то, как Бейн умело распределяет все бумаги по папкам, а те, которые будут откорректированы, оставляет в руках. Александру безумно нравилось то, как Магнус относится к своей работе. Так трепетно, ответственно, напоминая Алеку о том, как работает он сам. Не удержавшись, Бейн наклоняется ближе к Алеку, чтобы оставить на его губах короткий поцелуй, а затем улыбается ему довольно. — Уверен, что всё запомнил? — усмехается мужчина, слегка подаваясь вперёд, немного углубляя поцелуй этим действием. — Разумеется, я все запомнил. Не только у тебя тут есть мозги, Александр, — фыркает якобы обиженно Бейн, вот только улыбка от уха до уха выдает его с потрохами. Невозможно было обижаться на этого невероятного мужчину. Невозможно было не чувствовать себя счастливым и абсолютно довольным жизнью, когда они наконец были вместе, когда были так сильно влюблены, когда ночь была такой потрясающей, а впереди их ждало еще несколько. Больше, чем несколько. Их ждало еще столько прекрасных ночей вместе, что и не счесть. И как можно было не ощущать себя счастливым? Магнус все же покидает кабинет. Работа, да. Ему нельзя было забывать о работе, как и Лайтвуду. Он провожает Магнуса взглядом, ещё раз оценивая его пятую точку и понимая, как его ладони идеально на ней смотрелись. И как только дождаться вечера, чтобы уснуть в обнимку с этим чудесным человеком? Замерев перед самой дверью, Магнус оборачивается к Лайтвуду, прекрасно замечая его взгляд, то, куда он направлен. И не сдерживается, чтобы поддразнить, потому что было так прекрасно дразнить его. И знать, что потом, этой же ночью, которая не заметно для обоих перейдет в утро, получит наказание за каждую свою выходку, ведь намеревается сегодня заходить в кабинет так часто, как только сможет, и дразнить столько, сколько получится. Так вот… Заметив взгляд, Магнус улыбается слишком лукаво и плавно ведет бедрами из сторону в сторону, покачивая ими, прекрасно зная, как аппетитно его задница выглядит в этих узких джинсах, облипающих все, что нужно. И да, он замечает, как взгляд мужчины становится более голодным, жаждущим, но для этого, увы, придется подождать до вечера. А пока… Пока приходится все же покинуть кабинет и пойти в бухгалтерию, вправить там всем мозги и заставить исправить все косяки, что допустили. И заняться другой работой, которой было не мало. Алек не сразу замечает то, что Магнус остановился. Точнее, вообще не замечает, если бы не тихий смешок от мужчины. Вот чёрт, ну и спалился же. Залип на одну очень прекрасную задницу одного очень прекрасного любовника, который так прекрасно ночью выстанывал имя своего начальника… В общем. Когда Бейн покачивает бёдрами уже специально, Лайтвуд сильно сжимает ручку в руке, пытаясь контролировать себя, желание и своё тело, которому вся эта картина напоминала о прошлой ночи, подкидывая самые пошлые картинки. Лайтвуд ждёт, пока за помощником закроется дверь, а затем тихо и сдержанно стонет, откидываясь на спинку стула. — Слишком сексуальный, — он констатирует самый очевидный в мире факт, прикрывая глаза. Алек обещает себе стащить с Магнуса эти злополучные брюки ночью и хорошо так наказать его задницу за соблазнение своего босса на рабочем месте, а также запретить когда-либо надевать подобные вещи в общественные места, потому что только Алеку позволено любоваться всей красотой этого волшебного тела и его хозяина. О, Александр жуткий собственник, да ещё и ревнивец. Он, конечно, постарается что-то с собой сделать, но обещать не может, что всё у него получится, потому что у него самый шикарный парень в мире. Лайтвуд решает отвлечься от своих пошлых мыслей о помощнике, поэтому вновь берёт в руки телефон, набирая сообщение любимой сестре. (8:40) from: Big Bro; to: Baby Sister; Привет, Иззи. Надеюсь, не занята? (8:40) from: Baby Sister; to: Big Bro; Для тебя я всегда свободна, Большой Брат. Наконец ты мне отписал. Я уже потеряла надежду на то, что ты перестанешь меня игнорировать. И не отрицай, я всё знаю. (8:41) from: Big Bro; to: Baby Sister; Ты права. Прости. Хочу с тобой встретиться сегодня. Сможешь? (8:42) from: Baby Sister; to: Big Bro; Ещё спрашиваешь? Назови место и время, непременно приду. (8:42) from: Big Bro; to: Baby Sister; Кофейня возле моего офиса, в три часа. Устроит? (8:42) from: Baby Sister; to: Big Bro; Конечно. Люблю тебя. (8:43) from: Big Bro; to: Baby Sister; И я тебя. Алек с довольной улыбкой закрывает диалог с сестрой, смотря на время. До встречи с директором S-Corp оставалось чуть более пятнадцати минут, поэтому Алек направился к настенному зеркалу, чтобы убедиться в том, что после поцелуев с Магнусом он всё ещё прилично выглядит. Алек несколько минут смотрит на своё отражение, улыбаясь. Нет, ну серьёзно, за то время, что он провёл с Магнусом, он стал даже лучше выглядеть. И, главное, он сам себе в этом признался. Слишком красивым, сексуальным или хотя бы привлекательным он себя никогда не считал, потому что такие «замашки павлина» были присущи его слегка — чересчур — самовлюблённому младшему брату Джейсу. Алек только знал, что он не хуже всех, на этом всё. Но сейчас он был готов осознать то, что выглядеть он стал намного лучше с тех пор, как поддался своим чувствам, принял себя настоящего. И это не может не радовать. Он садится обратно в своё кресло, пряча ненужные бумаги в стол и оставляя только безумно дорогую именную ручку, которую тот же Джейс подарил ему на двадцатипятилетие. Ею он подписывал важные документы и договора, не желая тратить редкие чернила впустую. А пока Алек переписывается с сестрой, Магнус бросает взгляд на часы и ускоряет шаг, понимая, что у него осталось чуть больше десяти минут, чтобы отнести бумаги в бухгалтерию, объяснить всем сотрудникам там, что от них требуется, и вернуться обратно на рабочее место, чтобы подготовить бумаги для встречи, которая вскоре состоится. Все уже было готово, причем довольно давно, вот только не проверить и перепроверить он просто не мог. Не мог позволить себе, чтобы что-то пошло не так из-за глупой ошибки, из-за невнимательности или лени. Не мог потерять работу, не мог подвести Александра. Не мог потерять его теперь, когда они наконец вместе. Может, было глупо так сильно переживать — вряд ли Лайтвуд уволит из-за одной промашки, — вот только рисковать Магнус не хотел. Ему проще было тратить больше времени на работу, забивая при этом на личную жизнь, сон и возможные планы, лишь бы только все было правильно, все было в порядке. И так слишком много проблем по жизни было, ему не хотелось еще и безработным остаться. К тому же он слишком привык к довольно неплохой — слишком хорошей — зарплате, которая делает жизнь проще и лучше. Нет уж, спасибо, терять это все он не намерен. Поэтому Бейн максимально быстро добирается до нужного отдела, передает все указания начальника, а после возвращается к своему рабочему месту и достает нужную папку, проверяя наличие всех необходимых документов, которые Александр просил его подготовить заранее. Вроде бы все было на месте, поэтому, довольно улыбнувшись самому себе — скромником он никогда не был, так что мог совершенно спокойно и уверенно заявить, какой же на самом деле молодец, раз справляется со всем, — мужчина стучит в дверь кабинета начальника уже второй раз за день. Когда в дверь стучат, Александр было уже думает, что пришёл его деловой партнёр, но это оказывается Магнус. Его Магнус, который протягивает ему папку с нужными для встречи документами. До самой встречи оставалась всего пара минут, поэтому, увы, никаких поддразниваний и поцелуев. Только деловые отношения. Пока что. Они смогут оторваться потом, когда точно будут наедине и не на работе. А пока что… — Спасибо, Магнус, — официальным тоном говорит Лайтвуд, принимая договор из рук помощника. Он открывает папку и бегло просматривает страницы, убеждаясь в том, что работа Бейна как всегда выполнена идеально. Замерев напротив начальника, Магнус ждет, пока тот просмотрит все бумаги и вынесет свой вердикт, и выдыхает пускай и тихо, но с явным облегчением, улыбаясь довольно, когда понимает, что все правильно, что он не допустил ошибок, что все документы на месте и оформлены правильно. Конечно, еще было время что-нибудь переделать, пока будет идти обсуждение, вот только все равно не хотелось тратить время на то, на что не нужно. Лучше, проще и быстрее все сделать с первого раза, чем сначала полениться, а потом переделывать несколько раз. Нет, Магнус так никогда работать не будет. Ни за что. Лучше сразу себе пулю в лоб пустит, чем позволит работе быть не выполненной или, что еще хуже, выполненной некачественно. — Как всегда прекрасно. Кстати, Магнус, Изабель согласна на встречу. В три часа нам нужно будет пойти в кофейню напротив офиса. Надеюсь, что ты не передумал над тем, чтобы пойти туда со своим боссом. — Отлично. Я не передумал, мистер Лайтвуд. Ни за что бы не передумал. Так что к трем часам я буду готов к встрече, — кивает Магнус, позволяя себе легкую улыбку, и разворачивается, чтобы покинуть кабинет. И вовремя, потому что навстречу ему как раз шел мистер Сантьяго, как всегда спокойный, холодный и отстраненный, но вежливый. — Жду с нетерпением, — Алек только сдержанно улыбается своему помощнику, но уже не смотрит вслед, потому что знает, что вскоре должен прийти Рафаэль. Тот был пунктуален и точен, как дорогие швейцарские часы. Лайтвуду иногда казалось, что по мистеру Сантьяго можно было сверять время на собственных часах, которые, кстати, были как раз из Швейцарии. Поздоровавшись с мужчиной, Бейн открыл ему дверь, пропуская в кабинет, а после занял рабочее место, готовый в любой момент сорваться, если это от него потребуется. И Александр не ошибся. Дверь вновь открылась и в его кабинет зашёл мужчина, глава компании, сделки с которой Алек заключает уже пять лет, ещё с самого основания своей фирмы. — Доброе утро, мистер Лайтвуд, — кивает своему деловому партнеру Рафаэль, проходя к столу и присаживаясь в одно из кресел напротив, уже так привычно, что ему даже приглашения для этого ждать не нужно. Его компания довольно давно ведет дела с фирмой Лайтвуда, и эти сделки выгодны обоим, так что расторгать их никто не собирается. Все было четко, ясно, без каких-либо осложнений и задержек — именно так, как и любил Рафаэль. И таких людей он ценил больше всего, готовый вести с ними дела до последнего, пока все работает, как единый четкий механизм. — Мистер Сантьяго, здравствуйте, — Лайтвуд приподнимается со своего кресла, пожимая руку мужчине, и возвращается на место только тогда, когда партнёр по бизнесу займёт кресло напротив. Алек всегда следовал правилам поведения, как его в детстве приучили родители. Пусть мужчина и был иногда слишком правильным по отношению к этому, но в его действиях был некий шарм и очарование, которые придавали образу хмурого начальника хоть что-то светлое и милое. — Не желаете кофе или чаю? Может, воды? — интересуется Лайтвуд, сдерживая на лице строгую, почти незаметную улыбку, с которой он проводил все свои деловые встречи, ведь кому понравится, если их бизнес-партнёр будет постоянно сидеть серьёзным? — Нет, благодарю. Давайте лучше приступим к делу. Чем быстрее начнем, тем быстрее закончим. Уверен, у вас, как и у меня, это далеко не единственная встреча за день, — Рафаэль всегда говорил ровно, спокойно, даже как-то отстраненно, и никто из сотрудников или бизнес-партнеров никогда не видел, как он повышает голос или теряет хотя бы капельку самообладания. Этому пришлось учиться долго, ведь подростком он был невероятно эмоциональным, любил встревать в неприятности. А потом… Потом просто понял, как нужно себя вести, полностью спрятал эмоции и перевоплотился в того, кого теперь видят все. — Так вот, приступим. Мой помощник приготовил наш ежегодный контракт. Все условия в нём остались прежними, разве что мы только изменили сумму ежемесячного платежа по пассивным счетам, потому что выросла потребность в большем количестве поступаемого товара. Вы можете сами убедиться в моих словах, — Александр передаёт папку с бумагами мужчине напротив, и, пока тот перечитывает документы, Лайтвуд продолжает: — Ещё к нам поступили новые образцы техники, которые вам, возможно, будут интересны. Магнус, — Алек связывается с помощником по телефону, — принесите, пожалуйста, каталог с новыми экземплярами товаров, которые поступили вчера. Лишь молча кивнув, Сантьяго забирает документы и вчитывается внимательно в каждый пункт. Знает, что может этого и не делать, потому что с Лайтвудом они сотрудничают давно, и этот мужчина не подводил его ни разу, выполнял все условия, а договора были составлены именно так, как и должны. Иметь с ним дело было настоящим удовольствием — все было четко и ясно. Все бы так работали, а. Алек же спокойно ждёт, пока его деловой партнёр перечитает документы. Оба мужчины знали, что это было необязательно, потому что уже несколько лет подряд подписывали один и тот же уговор, просто теперь были изменены всего несколько сумм. Лайтвуд уважал Рафаэля, потому что тот, как и сам Александр, в таком молодом возрасте успешно руководил одной из лучших компаний штата. Алеку всегда нравилось работать с этим мужчиной за его краткость и лаконичность. Все дела решались быстро и точно, а результатом были довольны оба. — Одну минуту, мистер Лайтвуд, — раздается голос Магнуса из телефона, и тот сразу же поднимается со своего места, заглядывая в один из шкафов с бумагами и документами, находя среди них новый каталог. Убедившись, что это именно то, что нужно, мужчина заходит в кабинет, отдает каталог Александру, с трудом сдерживаясь, чтобы не улыбнуться. Когда в кабинет заходит Магнус и передаёт своему боссу каталог с товарами, сердце Александра просто останавливается. Нет, серьёзно, он не сможет нормально работать с такими темпами, если постоянно будет засматриваться на Бейна, погружаясь в свои мысли. Так и попасться недалеко. Но их взгляды не заметил бы только слепой и совсем уж тупой человек. Ни к первым, ни тем более ко вторым Рафаэль себя никогда не относил, однако же комментировать не собирался. Это не его дело — личная жизнь деловых партнеров, с которыми ты видишься так редко, что можно забыть, как те выглядят. И уж точно он не был сплетником, которые сразу же после встречи побежит рассказывать всем, как загораются глаза двух мужчин, стоит им только оказаться в одном помещении, особенно если рядом друг с другом. — Благодарю, — только и кивает Лайтвуд, а Магнус молча покидает кабинет, чтобы лишний раз не мешать встрече. Алек открывает журнал на нужной странице и кладёт его на стол перед Рафаэлем. — Вот, мистер Сантьяго, можете посмотреть новые образцы на страницах девяносто один и сто сорок шесть. Возможно вы найдёте то, что пригодилось бы в вашей сфере работы, — обыденно пожимает плечами Александр, выпрямляя спину и складывая руки в замок в ожидании ответа от мужчины. Сантьяго лишь молча забирает каталог, листает его, рассматривая и изучая, а вскоре уже откладывает, вновь придвигая к себе документы. Что ж, все было, кажется, в порядке, поэтому он мог без проблем и опасений подписать их уже такой привычный и заученный едва ли не наизусть контракт. Изменения были лишь к лучшему для обеих фирм, и Рафаэль и на следующий год планировал заключить ту же сделку, что и обычно, а то и еще лучше. Когда договор вновь оказывается в руках Алека, он берёт свою особую ручку и ставит размашистую подпись в самом низу страницы, затем повторяя свои действия и на втором экземпляре документов. — Кажется, это все. Верно, мистер Лайтвуд? — на всякий случае решает уточнить Сантьяго, придвигая одну из копий договора Александру, а вторую забирая себе, как и бывает обычно. Ему еще нужно успеть на следующую встречу, да и не было смысла задерживаться дольше необходимого. — Да, мистер Сантьяго, всё абсолютно так. Этот контракт приносит много прибыли и Lightwood Enterprise, и S-Corp, — констатирует факт Алек, закрывая папку с бумагами и сдержанно улыбаясь. Он прячет свою копию договора в верхнем ящике своего стола, закрывая его на ключ, потому что документы нужно было хранить довольно долго, и нельзя было допустить, чтобы они где-то затерялись. К таким вещам Александр относился очень строго и серьёзно, потому что утрата подобных договоров могла снизить цены на акции фирмы или же привести компанию к банкротству, что Лайтвуду, естественно, на руку не было. — Надеюсь на дальнейшее сотрудничество с вами и вашей компанией. Приятно было иметь с вами дело, Рафаэль, — Лайтвуд поднимается со своего кресла, протягивая собственную руку вперёд и пожимая руку мужчины в знак благодарности за проделанную работу, ведь эта встреча значит многое как для организации, так и для самого её директора. — Взаимно, мистер Лайтвуд, — Рафаэль не улыбается, потому что не привык быть милым, особенно когда дело касалось бизнеса, но все равно благодарен этому мужчине за сотрудничество и за столь хорошо проделанную работу. Он жмет ему руку и прощается, вскоре уже покидая кабинет. Встреча прошла удачно для обеих фирм, и теперь можно было не переживать по этому поводу — Лайтвуд никогда не подводит, так что все будет в порядке, в этом нет сомнений. Первая встреча прошла удачно. Интересно, что же по плану следующее? — Магнус, зайдите, пожалуйста, ко мне в кабинет. И не забудьте моё расписание, — Лайтвуд отпускает кнопку на телефоне, откидываясь на спинку стула и блаженно прикрывая глаза. — До свидания, мистер Сантьяго. Если будут какое-либо вопросы, звоните, — Магнус вежливо кивает мужчине, когда тот проходит мимо, и сразу же обращает все внимание на телефон, из которого довольно неожиданно раздается голос начальника. И столько сил приходится приложить, чтобы не начать улыбаться, потому что… Ну, потому что он ощущал себя невероятно счастливым, даже когда слышал голос любимого мужчины. — Хорошо, мистер Лайтвуд, сейчас буду, — отвечает Магнус и поднимается со своего места, прихватывая блокнот и карандаш и буквально через несколько секунд заходя в кабинет Александра. Пользуясь тем, что они остались наедине на некоторое время, он улыбается мужчине и подходит к нему ближе довольно соблазнительной походкой, зная, на какие именно части тела сразу же начнет залипать Алек. Лайтвуд сразу же открывает глаза, смотря на входящего в кабинет Магнуса. Нет, ну он издевается, что ли? Специально же, блять, идёт так раскованно, медленно и плавно виляя бёдрами, отчего Алеку становится слишком жарко в кабинете. Александр не может представить, как ему теперь работать в офисе, зная, что за дверью его кабинета сидит такой волшебный человек, который только своим видом заставляет дыхание сбиться, а сердце стучать в несколько раз быстрее. Он скользит взглядом по длинным ногам в обтягивающих брюках, которые ещё несколько часов назад обхватывали его талию, заставляя Алека вплавляться в тело своего любовника. — И так, что именно вы хотели? — несмотря на слегка игривую улыбку, деловым тоном спрашивает Бейн, присаживаясь в одно из кресел напротив стола и закидывая ногу на ногу изящным движением. — Тебя, если ещё раз зайдёшь в мой кабинет подобным образом, — слегка хрипло говорит Александр, облизывая вмиг пересохшие губы и не отрывая взгляда от прекрасных глаз Магнуса. Раньше Алек не понимал, как можно тонуть в глазах человека, но сейчас… Сейчас он смотрит в глаза цвета горького шоколада, желая раствориться в них навсегда. Кто бы мог подумать, что Александр Гидеон Лайтвуд когда-нибудь сможет так сильно влюбиться. Магнус в ответ ухмыляется лишь более лукаво — на какой-то такой ответ он и рассчитывал, да, когда заходил такой дразнящей походкой, когда усаживался в кресло слишком демонстративно, когда медленно облизывал губы, теперь уже специально не нанося на них блеск, чтобы целоваться было удобнее, а также чтобы не оставлять на чужом лице следов. И да, он прекрасно видел взгляд Лайтвуда, догадывался, о чем тот думает, и не мог не гордиться собой — было приятно так влиять на человека, завладевать его вниманием целиком и полностью за какое-то мгновение, лишь качнув бедрами. О, потрясающие ощущения. Мужчина прочищает горло, откашливаясь, а затем продолжает говорить: — А если серьёзно, то я хотел узнать, что у меня дальше по расписанию после встречи с мистером Сантьяго, — Алек выпрямляет спину, кажется, слишком шумно сглатывая, засмотревшись на столь откровенную, по мнению начальника, позу своего помощника. Он надеется, что Бейн этого не заметит, хотя куда там. Скорее всего, это слышали работники в соседнем офисе, уже не говоря о сидящем напротив мужчине. — Ну, это можно устроить, знаешь ли, — Бейн все никак не перестает ухмыляться, медленно меняя ноги местами, закидывая теперь сверху другую, чтобы лишний раз заставить Алека выпасть из реальности и залипнуть на этих самых ногах, достаточно длинных и изящных, обтянутых узкими брюками. Алек закусывает щёку изнутри, залипая на ноги и бёдра мужчины. Это что-то нереальное, невоображаемое. То, с какой лёгкостью и грациозностью этот парень двигается. Лайтвуд ощущает, как внизу живота начинает медленно скручиваться тугая спираль возбуждения. Конечно, кто же не заведётся от увиденного? Даже самый заклятый натурал не смог бы удержать свой член от каменного стояка, чего уж говорить об Александре, который к натуралам себя совсем не относил. Магнус знал, насколько он красив и соблазнителен, и пользовался этим каждый раз, как только нужно было или когда хотелось. А сейчас очень хотелось. Очень, очень сильно. — Если ты управишься за полчаса, мы вполне можем устроить на твоем столе что-нибудь… грязное и развратное, — предлагает он урчащим голосом, специально понижая тон, словно их может кто-то услышать. — Потому что до твоей следующей встречи осталось как раз полчаса. Но если ты не уверен, что мы уложимся в срок, то, увы, придется ждать до вечера, Александр. Тебе решать. — А тебе лишь бы обесчестить мой стол, — Алек переходит на такой же тон, каким разговаривает Бейн, слегка хриплый и до жути возбуждённый, принимая их маленькую игру. Полчаса — слишком мало времени для полноценного секса с разными утехами и удовольствиями в виде поцелуев, засосов и укусов по всему телу, но было видно, что оба мужчины были готовы накинуться друг на друга прямо сейчас, чтобы одним интересным образом скоротать время до следующей встречи мужчины. Алек чувствует, как в собственных штанах как-то резко становится слишком тесно, поэтому, не задумываясь, поднимается со своего места и, делая несколько больших шагов, подходит к двери, сразу же закрывая её на защёлку, чтобы никто из сотрудников не посмел войти в кабинет в самый неподходящий для этого момент. — Ладно, ты меня поймал. Не буду скрывать, как давно я мечтал обесчестить твой прекрасный стол. Такой крепкий красивый стол, на котором разложенный я смотрелся бы невероятно. Тебе так не кажется? — Магнус улыбается слишком лукаво и едва-едва успевает сдержаться, чтобы не завизжать в голос довольно, когда Алек идет к двери и закрывает ее. Удалось, к счастью, отделаться лишь внутренним криком. Да! Да, он таки смог довести этого мужчину до такого состояния, чтобы тот наконец сорвался и взял его в кабинете. И, что уж скрывать, он действительно невероятно долго мечтал о сексе на этом самом столе, таком потрясающем и непорочном, слишком мужественном и крепком. Как и сам Алек. — Думаю, мы оба прекрасно знаем ответ на этот вопрос, — почти рычит Александр, приблизившись к Магнусу и потянув его на себя. Лайтвуд ногой отодвигает мешающее кресло в сторону, усаживая своего бойфренда на стол, шире разводя его ноги и становясь между ними. — Как нам повезло, что этот стол сделан из крепкой тёмной древесины, — ухмыляется мужчина, припадая к соблазнительным губам своего секретаря. — Александр, Боже… Какой же ты невероятный, — выдыхает Магнус восхищенно, даже и не собираясь скрывать удивления в перемешку с желанием, когда Лайтвуд так легко подхватывает его на руки и усаживает на стол. Лишь послушно разводит ноги шире в стороны, чтобы им обоим было удобнее, чтобы можно ближе прижаться друг к другу, и притягивает начальника ближе, жадно отвечая на поцелуй. Может, им и не стоило срываться. Может, следовало потерпеть до вечера, когда точно никто не сможет побеспокоить, когда они на все сто процентов окажутся одни, без возможности вмешательства кого-либо из сотрудников. Так наверняка было бы лучше всего, ибо сейчас шанс оказаться застуканными за неприличным занятием был крайне велик. Вот только Магнус не представлял, как можно было сдерживаться, когда рядом был такой потрясающий мужчина, когда он наконец заполучил его себе, когда они наконец открылись и решили дать друг другу шанс. Как? Вот как можно было не желать его? — Ох, Магс, просто заткнись, мне и так слишком трудно себя сдерживать, хотя сейчас только начало рабочего дня, — хриплым голосом говорит Александр, проникая ладонями под свободную рубашку-тунику — Алек не особо разбирался в подобной одежде, — удобнее устраивая свои руки на талии Магнуса, жёстко поглаживая и сжимая бока своего бойфренда. Это всё казалось таким неправильным, грязным и до жути возбуждающим, потому что, сами посудите, что может быть более рискованно, нежели занятие сексом прямо на рабочем месте, да ещё и в кабинете начальника организации, при этом зная, что их могут застукать, даже не заходя в кабинет? Ведь, Лайтвуд уверен, свои стоны им будет довольно трудно сдержать. Алеку вообще трудно себя сдерживать, когда рядом находится Магнус, его Магнус, особенно когда он ведёт себя так раскованно, выставляя на показ свою пятую точку в обтягивающих брюках, вызывающий желание разложить его на любой горизонтальной поверхности. Или даже не обязательно на горизонтальной, как Александр убедился в этом прошлой ночью. Оторваться от Алека казалось нереальным, и Магнус не прерывал поцелуй даже ради того, чтобы заполнить легкие воздухом, хотя те и начинали гореть. Но к черту. К черту все. Только Александр, его руки и его губы имели значение, только его поцелуи и прикосновения казались необходимыми для жизни. Ничего больше. Только он, этот сногсшибательный мужчина, который покорил с первой улыбки, с первого взгляда, с первых слов. Магнус уже тогда, еще на собеседовании, готов был запрыгнуть на этот стол, развалиться на нем и раздвинуть ноги в стороны, лишь бы почувствовать этого красавца на себе и в себе тоже. И вот теперь мечты потихоньку начинают сбываться, и даже не верится, что это все реальность, что это действительно его жизнь. Больше похоже на сон, который не хочется покидать. — Почему ты такой волшебный? — вопрос сам вылетает из уст мужчины, когда тот отстраняется всего лишь на миг, чтобы глотнуть хоть немного воздуха, ибо лёгкие от его нехватки начинало жечь. Полчаса. Всего полчаса они имеют на то, чтобы насладиться друг другом, сцеловывая стоны с губ своего любовника. Алек слегка наклоняет голову Бейна, подцепляя длинными пальцами его подбородок, чтобы открыть себе путь к излюбленной шее, поцелуи на которой вызывают у Магнуса особую реакцию и множество вздохов-полустонов. В любой бы другой ситуации Бейн обязательно ответил что-нибудь. Съязвил или начал флиртовать — не так важно. Он бы что-нибудь остроумное ответил обязательно, не стал бы упускать возможность. Вот только сейчас к нему прижимается самый сексуальный мужчина на свете, а еще начинает целовать его шею, и все слова, как и мысли, исчезают за мгновение. Остаются лишь тихие вздохи, которые не удается сдерживать, но пока что не переходящие в стоны — им ведь нельзя выдавать себя. Ни в коем случае. Ни единым звуком. Хочешь-не хочешь, а сдерживаться все равно придется. Запрокинув голову лишь сильнее, чтобы подставиться под теплые губы, так умело ласкающие его, Магнус тянет руки ближе к Александру, чтобы коснуться его, выправить рубашку из брюк и начать расстегивать, а потом и за сами брюки принимаясь тоже. Он старается действовать аккуратно, чтобы ничего не порвать, хотя можно и не осторожничать особо — у Лайтвуда все равно есть парочка запасных костюмов на работе. На всякий случай. И, если что, всегда можно переодеться, позже оправдываясь кривыми руками и пролитым на одежду кофе. Алек вжимается своим пахом в бёдра мужчины, давая тому ощутить свой стояк, потому что возбуждение зашкаливало. Он хитро улыбается, когда Бейн сдерживает стоны, ведь они оба прекрасно понимают, что нужно держать себя в руках, потому что эти двое собираются заняться сексом в кабинете директора компании, в которой оба работают, ещё и учитывая то, что сам начальник — это Алек, а его помощник — Магнус. Забавная такая картина получается, если задуматься. — Пусть у меня в кабинете и есть звукоизоляция, я бы не хотел проверять, насколько хорошо она работает. По крайней мере не сегодня, Магс, — с улыбкой шепчет Лайтвуд, снимая свой пиджак и откидывая его на близ стоящее кресло, которое он ранее слегка отодвинул. Также он высвобождается и от рубашки, слегка отстраняясь от Магнуса, чтобы аккуратно её положить и сохранить нормальный вид, так как розовую рубашку на белоснежную он сегодня менять не хотел совсем. Александр приспускает свои брюки до колен, пока оставляя бельё, ведь его любовник пока что не лишился ни одного элемента одежды, что по отношению к Лайтвуду было не совсем честно. Когда Алек начинает раздеваться… Что ж, стоит ли говорить, что такое зрелище не для слабонервных? Магнус вот уже думает, что сходит с ума от красоты увиденного, особенно учитывая, как медленно и аккуратно действует мужчина, то ли просто не желая мять вещи, то ли специально дразня. В любом случае сердце в груди бьется так быстро, что, кажется, вскоре проломит грудную клетку, а вдохнуть нормально не получается, только через раз. И это… Это все так потрясающе. Так неправильно и невероятно одновременно. Настолько возбуждающе, грязно, порочно, что они определенно попадут в Ад за свои действия, если тот, конечно же, вообще существует. Такое не прощается, неа. Но в данный момент им обоим все равно, потому что то, что они испытывают друг к другу… Это стоит вечности ужасных пыток в Преисподней. Серьезно. — Твоя очередь радовать меня своим телом. Без одежды, — уточняет Алек, ухмыляясь. Он поднимает руки Магнуса, легко стаскивает верх безупречного наряда своего мужчины, бережно кладя шёлковую рубашку к своей. Они были такие разные, но так идеально смотрелись вместе, как и их обладатели. Мужчина проводит рукой по торсу секретаря, затем принимаясь поцелуями проводить дорожку от кадыка мужчины и до линии его брюк. Как Алек до такого докатился: заниматься такими непристойными делишками у себя в кабинете, прямо на рабочем столе? Ах, да, стоит упомянуть, что он просто встретил человека, которому ни в чём не может отказать. Найдётся ли в мире хоть одна душа, которая скажет Магнусу Бейну «нет»? Из-за его обаяния и умения говорить это будет сделать трудно. И Александр Лайтвуд в этом в который раз переубеждается. — Ох, Александр… — выдыхает Магнус тихо, слегка судорожно, послушно поднимая руки, чтобы избавиться от рубашки. Ее судьба совершенно не волновала — в любом случае у него также есть запасная одежда тут, — потому что Александр начинает целовать, постепенно спускаясь ниже… И с губ неконтролируемо срывается первый стон, пока еще достаточно тихий, чтобы никто, даже находящийся прямо за дверью и прислонившийся к ней ухом максимально близко, не услышал, но Бейн все равно сразу же закусывает с силой губу, чтобы не издавать больше ни звука, кроме вздохов удовольствия. Наверное, даже говорить не стоит — он не уверен, что не закричит от удовольствия. Губы Александра, впрочем, как и его руки, блуждают по всему телу любимого мужчины, желая запомнить каждый изгиб и не забывать его никогда. Ему безумно нравится то, как под его поцелуями плавится Магнус, выгибается в спине, полностью отдаваясь Лайтвуду, будто бы желая, чтобы он его подчинил, заставил стонать и кричать от удовольствия. Алек незаметно улыбался, когда любовник вздрагивал от его действий, будь то простое касание, или же поцелуй в шею, ключицу, пресс или тазобедренную косточку. Всё происходящее заставляло обоих мужчин выпасти из реальности, только наслаждаясь компанией друг друга. Лайтвуд готов был продать душу дьяволу за то, чтобы тот только остановил время, продлил этой невероятный момент, дал возможность проявить всю любовь в ленивых ласках, заняться жёстким сексом… Язык Бейна решает пожить своей жизнью, вне зависимости от желаний хозяина, выдавая то, что он бы в нормальном и не возбужденном состоянии, пожалуй, никогда не сказал: — Боже, Александр, сними ты уже эти чертовы брюки и трахни меня наконец. Хватит издеваться. У нас и времени-то на это толком нет. И не говори, что не хочешь так же сильно, как и я. Блять, Лайтвуд, пожалуйста… Из раздумий Алека отрывает решительный и возбуждённый голос Магнуса, что не может не радовать самого Лайтвуда. — Ох, малыш, тебе нужно прекратить материться, иначе папочка тебя накажет, — мужчина понижает тон своего голоса, который и так был с лёгкой хрипотцой. Он знал, что подобные фразочки во время секса могут довольно сильно завести, так почему, собственно, и нет? — Если папочка не сделает что-нибудь в ближайшую минуту, то я сам его накажу. Так накажу, что, блять, неделю сесть не сможет этот папочка на свою прекрасную упругую задницу, — практически уже шипит Магнус, нетерпеливо ерзая на столе, кажется, попутно что-то снося с него, но даже не замечая этого. Как можно было в этот момент думать о каких-то вещах, документах, встречах и сотрудниках, когда рядом стоит такой шикарный, почти голый и возбужденный до предела мужчина, собирающийся вскоре его отыметь по полной программе, а? Ну, может, так глобально и не получится сейчас, придется терпеть до ночи, чтобы устроить безумный секс-марафон, но это вовсе не значит, что сейчас что-то будет не так потрясающе или не так приятно. О, нет, все будет божественно. Потому что это Алек, потому что это он сам, Магнус, и у них просто не может быть иначе. — О, милый, — Алек проводит языком по губам, замечая, что именно на них сейчас смотрит его парень. — Мы с тобой ночью посмотрим, кто на что сесть не сможет. Помнишь, я уже придумал, как буду тебя наказывать за непослушание? — Лайтвуд совершенно меняется, когда дело доходит до секса. Особенно до секса с Магнусом. В обычной жизни Алек слегка краснеет, даже когда слышит комплименты в свою сторону, потому что не привык к подобному. Раньше он не был таким свободным и раскованным, но теперь… Ему хочется пошло шутить, говорить разные грязные вещи, возбуждая своими словами своего любовника ещё больше. Это был совсем другой Александр Лайтвуд, которого знал только Магнус. Он был требовательным, слегка жёстким, страстным и властным, а его голос походил на голос первоклассного порноактёра, который только и ждёт момента, чтобы хорошо отыметь своего партнёра по съёмкам. Сейчас трудно было сказать, что этот человек — начальник одной из ведущих компаний штата Нью-Йорк, любящий брат, верный друг и человек, который отменил свою свадьбу ради одного волшебного азиата. Азиата, который сейчас, кстати, так и напрашивается на то, чтобы из него вытрахали все дурные мысли насчёт задницы Лайтвуда. А Алек, собственно, никак не может отказать своему любимому бойфренду. Лайтвуд только хмыкает, стягивая со своего бойфренда брюки, обнаруживая, что под ними нет белья. Это довольно… Впечатляет. — И не говори, что просто не смог найти подходящего белья под эти узкие брюки, — насмешливо закатывает глаза мужчина. — Ты, чёрт возьми, точно знал, что я возьму тебя прямо здесь, на своём столе. Ох, Магнус, — последние слова Алек почти рычит, спуская свои боксёры к брюкам. Он одним движение придвигает к себе Магнуса, усаживая того на самый край. Александр в который раз благодарит родителей за свой рост, который сейчас прекрасно позволяет ему трахать Бейна на столе. Просто удивительно. Алек подносит два пальца ко рту мужчины, шумно выдыхая: — За неимением смазки… Оближи, — требовательно говорит он, смотря в глаза Магнуса. Алек надеется, что после ночного секс-марафона Бейн остался хоть немного растянутым и они смогут обойтись без долгих прелюдий, так как времени и вправду было мало. — Я не знал. Правда не знал. Но очень, очень надеялся, мистер Лайтвуд, что смогу вас соблазнить и перетянуть за собой на темную развратную сторону. Очень сильно надеялся, что вы не выдержите и трахнете меня на своем чертовом крепком столе, как я и мечтал с того самого дня, когда впервые увидел и вас, и этот стол, — кажется, Бейн выдает это все на одном дыхании, потому что после ему приходится сделать особенно глубокий вдох. Не то, чтобы это сильно помогает, ведь дыхание сбито в ноль после таких страстных поцелуев. А потом Алек подносит к его рту пальцы, и мужчина не уверен, что сможет выдержать дольше. Кажется, сердце его точно остановиться вскоре. — Ну и признания, Магнус. Вы меня просто удивляете, — прерывисто шепчет Алек. — Мне определённо нравятся ваши желания. Мне интересно узнать, сколько же вы раз, мистер Бейн, порочно представляли себе то, как я буду трахать вас на этом столе, испытывая его на прочность и стойкость, — Александр буквально выдыхает слова в губы мужчины, но затем отстраняется, выжидающе на него смотря. — Определённо следует купить смазку и спрятать ее в твоем запирающемся ящике. Уверен, что это не единственный раз, когда ты поддался моему соблазнению, — усмехается Магнус, игриво подмигивая начальнику, и без лишних слов берет его пальцы в рот, начиная облизывать их, обильно смачивая слюной, скользя по ним языком, слегка прикусывая. И при этом смотрел он исключительно Лайтвуду в глаза, зная, что это заведет их обоих лишь сильнее. Разве мог он упустить шанс лишний раз подразнить любовника, особенно когда тот и так уже на пределе терпения? Когда Магнус вбирает пальцы Алека в рот, последний не сдерживает тихий стон. Он завороженно смотрит Бейну в глаза, ощущая его мягкий язык, смотря на пухлые губы, которые так умело посасывают его пальцы. — Блять, я готов кончить только от вида того, как ты облизываешь мои пальцы, — признаётся Лайтвуд, опуская руку на свой стояк, обхватывая его ладонью и слегка сжимая. — Развратная шлюшка, — не сдерживается от комментирования Алек, потому что подобное делают только в порно-роликах. Бейна завораживает то, как меняется рядом с ним Александр, особенно когда они собираются заняться сексом. Он становится еще более горячим, чем обычно, таким властным, страстным, пошлым и совершенно себя не сдерживающим, что даже не верится, что это один и тот же человек — строгий, но смущающийся начальник и этот развратный мужчина, который такие слова говорит, что впору и самому смутиться. Но Магнус не смущается, нет. Это лишь заводит его сильнее, и возбуждение уже начинает причинять легкую физическую боль. Ужасно хочется прикоснуться к себе, хоть немного, хотя бы пару движений сделать. Лайтвуд как-то слишком резко вытаскивает пальцы изо рта мужчины, подставляя их к сжатому, но податливому, как потом выяснилось, колечку мышц. Да, Алек прекрасно ощущал результат их предыдущего секса, ведь Магнус всё ещё был слегка растянут. Именно поэтому — и ещё из-за того, что времени осталось совсем мало, — Александр входит сразу тремя пальцами, разводя их в разные стороны внутри и почти сразу же нащупывая простату. Магнусу не удается сдержать короткий, но довольно звонкий вскрик, который проносится по кабинету, но, остается надеяться, не выходит за его пределы. Первый вскрик Магнуса является прекрасной музыкой для ушей начальника. Его стоны ласкают слух, заставляя забыться в ощущениях, доставлять Бейну как можно больше удовольствия, чтобы тот не переставал стонать. В один момент становится даже плевать на то, где они сейчас находятся. Ведь… Серьёзно, рядом с обнажённым мужчиной, который так рьяно хочет, чтобы в него уже вошли наконец, думать о чём-то ином нет ни сил, ни, собственно, желания. Слишком удивительная картина сейчас перед Лайтвудом: его парень, такой возбуждённый и горячий, ёрзает по рабочему столу, пытаясь насадиться на пальцы своего начальника как можно сильнее. Казалось, это было самым невероятным, что Алек видел в своей жизни. Магнус был невероятным, и Александр это знал наверняка. Магнус сразу же закусывает губу и жмурится, словно это может помочь ему сдерживать все остальные звуки, что обязательно будут срываться с губ. Потому что хорошо, слишком хорошо, и он не уверен, как долго сможет сдерживаться. Алек буквально насилует его своими прекрасными длинными пальцами, вводя их максимально глубоко, разводя в стороны, проезжаясь по простате, и у мужчины все перед глазами плывет от получаемого удовольствия. Он неконтролируемо подается бедрами навстречу этим охуительным пальцам, от движения которых уже готов кончить, даже не прикасаясь к себе, и приоткрывает рот, выдыхая шумно, однако же не позволяя себе ни стонать, ни тем более кричать. — Александр, пожалуйста, — выдыхает едва слышно, хриплым голосом, и сильнее цепляется пальцами за стол, чтобы не рухнуть куда-нибудь, — Пожалуйста, возьми меня уже. Трахни наконец. Прямо сейчас. Блять, Александр, сейчас же!.. — Какой нетерпеливый, — с ноткой сарказма говорит Алек, хотя и так заметно, что ему так же сильно хочется это сделать, как и Магнусу. Кровь внутри закипает, вызывая в голове сотни ярких фейерверков, а перед глазами стелется сладкая пелена желания. Помощник выгибается в спине под каждым прикосновением, всё больше сводя своими движениями любовника с ума. Александр закидывает одну руку мужчины себе на шею, чтобы у того была возможность крепко держаться и не соскользнуть со стола. Лайтвуд понимает, что нужно ещё несколько минут растяжки, но этих минут у них попросту нет. Именно поэтому Алек вытаскивает пальцы с Бейна, подходя ещё ближе к столу и приставляя перепачканный в естественной смазке член к кольцу податливых мышц любовника. А Магнус, разумеется, нетерпеливый. Как можно быть терпеливым, когда так хорошо, когда будет еще лучше в скором времени, когда так сильно хочется, когда любовник такой сексуальный и желанный? Магнус не представляет, кто в здравом уме мог бы держать себя в руках и не требовать большего. Серьезно, только идиоты — ну, и те, кого не привлекают мужчины, пожалуй, — смогли бы сдержать себя в руках. Хотя иногда кажется, что один взгляд на Александра заставит любого сменить свою ориентацию и полюбить лишь его одного — слишком уж шикарный мужчина, что уж тут скрывать. Настолько шикарный, что не влюбиться просто невозможно. Чувство пустоты, когда пальцы вдруг исчезают, Бейну не нравится, но, к счастью, длится оно не так уж и долго, а потом… — Постарайся не кричать, — тихо шепчет Алек, сразу же вовлекая Магнуса в поцелуй, а затем одним резким толчком вгоняет член в бойфренда на всю длину, ощущая весь жар и невероятную узость его нутра, пусть тот и был немного растянут. Видимо, слегка недостаточно для размера Алека, хотя в этом и была вся прелесть. Потом Магнус жадно отвечает в поцелуй и приглушенно вскрикивает в него же, стоит только Лайтвуду оказаться внутри, толкнуться глубже, на всю длину, входя целиком. Это немного неприятно, заставляет поморщиться и задержать дыхание ненадолго — все же Алек не такой и маленький, чтобы принимать его без проблем, когда не подготовили толком. Но Магнус заставляет себя расслабиться максимально быстро, прикусывая губу Александра в отместку за то, что был слегка груб. Впрочем, не то чтобы кто-то сильно возражал… Вообще-то помощник любил далеко не нежный секс, хотя иногда и хотелось, но чаще всего он любил быстрый и резкий темп, отрывистые движения, грубость, проявления силы, подчинять и подчиняться — в зависимости от любовника. Своему же начальнику хотелось лишь отдаваться, принимать его в себя, выгибаться и стонать под ним, ведь Лайтвуд был таким властным, таким невероятным, сильным, крепким… Однако же это вовсе не значит, что Магнус не хотел нагнуть его на этом же столе или в любом другом месте. И, если честно, ужасно хотел воплотить все мечты этой же ночью. Алек, конечно же, слышит этот приглушённый стон, что только возбуждает ещё больше. Также он прекрасно ощущает металлический привкус во рту, понимая, что Магнус только что прокусил ему губу, потому что мстил за то, как резко Александр вошёл. Ну, Бейн сам говорил, что любит жёсткий секс, так что Лайтвуд не собирается отказывать себе в удовольствии грубо поиметь своего бойфренда на прекрасном и устойчивом столе. — Блять, Магнус… — хрипит мужчина, осознавая, что с этой небольшой ранкой на губе ему нужно будет встретиться ещё не с одним деловым партнёром. Сложно скрыть прокушенную в порыве страсти губу от чужих глаз. А ещё и Изабель… Она-то точно поймёт, откуда это «боевое ранение» на припухших и покрасневших губах своего старшего брата. Вот же чёрт. Лайтвуд сильнее прижимается к горячему телу Магнуса, почти полностью выходя из него, но затем он входит с новой силой, начиная трахать своего бойфренда грубо и резко, в слишком быстром темпе, безошибочно попадая членом по простате. Алек схватил помощника за бёдра довольно сильно, крепко, шумно выдыхая только от одной мысли о том, что там наверняка останутся новые следы от его пальцев. Алек сжимает ладони на бедрах Бейна, так же, как это было ночью, если не сильнее, и Магнус приглушенно из-за поцелуя стонет, осознавая, что к старым синякам прибавятся еще и новые, а потом все это будет сходить несколько дней, как и засосы, что были на шее под слоем грима. И это было невероятно. Все это ощущалось невероятно, как и движения мужчины внутри, такие быстрые, резкие, нетерпеливые… Они словно не могли насытиться друг другом, не могли в достаточно степени насладиться близостью. Всегда будет мало, как ни пытайся заполниться друг другом до краев. Словно нет этих самых краев, а потому никогда и не получится насытиться. Александр тихо мычит, прижимаясь своими губами к губам любовника, чтобы заглушить все стоны. Пусть он и потерял голову от возбуждения в данный момент, но Алек всё ещё помнит, что нужно вести себя хоть более-менее тихо, потому что, как бы ни хотелось, он не забыл, где находится. Магнус немного расслабляется, и Алек безумно благодарен ему за это, потому что только от одного ощущения узости Лайтвуд готов был кончить. Было невероятным то, как Бейн сжимался вокруг члена своего партнёра, как сам на него насаживался, пусть поза была и не сильно удобной для этого, как сдерживал стоны, выгибаясь в спине до хруста позвонков… Слишком хорошо чувствовал себя Александр в тот момент, слишком правильным всё казалось мужчине, пусть и слегка порочным или грязным. Подаваться навстречу чертовски неудобно, да и Бейн в принципе не слишком доволен подобной позой — уже чувствует, как тело начинает затекать, как ломит спину от того, как приходится выгибаться. Вот только это волнует в последнюю очередь, а потом и вовсе забывается, будучи выбитым из головы очередным резким глубоким толчком, от которого с губ срывается короткий чувственный стон. Благо, они не прерывают поцелуй, а потом заглушают друг друга, не позволяя издавать слишком громких звуков. Вряд ли столь ранним утром кому-то понадобится начальник, обычно все начинали подтягиваться лишь только к полудню по тем или иным причинам, но все же… Магнусу не хотелось рисковать, не хотелось, чтобы у Лайтвуда возникли проблемы, потому что они не смогли удержать члены в штанах, не хотелось потом увольняться и оставлять Алека одного, а то и с собой его в неизвестность забирать придется, если разгорится скандал и фирма либо развалится абсолютно, либо совет директоров выберет другого начальника, который сможет управлять ею без скандалов. Впрочем, сейчас Магнус не задумывается об этом слишком. Алек бы просто не позволил ему думать в такой момент. Собственно, он и не позволяет, продолжая буквально душу выбивать своими движениями внутри, и Бейн чувствует, как постепенно сходит с ума от удовольствия и наконец исполнившейся мечты. Попутно с рваными толчками внутри, Алек жёстко и требовательно целует бойфренда, задевая зубами его язык, губы и слегка ударяясь о зубы, потому что до осторожности и нежных поцелуев ни одному из мужчин сейчас не было дела. Всё происходило грубо, быстро, резко и так рьяно, что просто сносило крышу, и Алек терял любое самообладание, продолжая втрахивать своего помощника в гладкую тёмную поверхность рабочего стола. Да, пусть Лайтвуд когда-то и занимался жёстким сексом, он не думал, что это может быть настолько приятно, когда ты с любимым человеком находишь общий быстрый ритм движений, страстно целуешься, впитываешь стоны друг друга губами, стараясь не сильно выдавать себя, потому что вокруг было много сотрудников фирмы. Осознание последнего добавляло некой остроты в сам процесс, насыщая кровь адреналином и делая секс более ярким. Александр спускается с поцелуями, посасывая нежную кожу на шее и слегка прикусывая кадык. Всё это он делает с осторожностью, потому что не хочет оставить новых засосов и укусов на Магнусе. Нет, он, конечно, хочет, но понимает, что сейчас не время для этого. У них будут целые выходные, чтобы оставить множество меток на телах друга друга, не задумываясь о том, как трудно их будет потом скрывать. Если что, Алек всегда сможет попросить Иззи купить для него ещё немного грима. Он знает, сестра в подобном только поможет. Осторожные поцелуи вперемешку с далеко не осторожными движениями заставляют Бейна терять голову, и он готов кричать, вопить в голос, орать на весь мир о том, как же сейчас ему хорошо. Так охуительно хорошо, что он едва сдерживает эмоции под контролем, и лишь только страх перед разоблачением и дальнейшими проблемами помогает ему держать голос, а не заорать на весь кабинет, на все здание о том удовольствии, что дарит ему Александр. Вообще Магнус универсален настолько, насколько вообще возможно, касается дело выбора пола партнера или же позиции в сексе, скорости и резкости движений… Ему все равно. Серьезно. Если любовник хорош, от него приятно получать все, что только возможно, и вовсе не должно волновать, чем именно он(а) является или же какую позицию предпочитает принимать. Но Лайтвуд… Ох, Лайтвуд был исключением, потому что, если уж говорить совсем откровенно, в принимающей позиции мужчина его не представлял. Пытался — и не мог толком, хотя хотел чертовски сильно. Конечно, будет приятно сломать его, подчинить, привязать к кровати и отыметь так, чтобы потом сидеть неделю не смог. Было бы приятно иметь власть над этой горой мышц, которая тебя одним движением руки раздавить может. Магнус хотел этого. Очень хотел. И, возможно, однажды, хотя бы раз, ему удастся уломать Алека на это. Но сейчас имели его самого, втрахивали в стол с такой силой, что стоило уже бояться за предмет мебели под ними — каким бы крепким тот ни выглядел, Александр двигался так резко, так быстро, вбивал в поверхность с такой силой, что тут бы самый могучий дуб сломался. А уж Магнус — и подавно. Он ломается. Ломается и растворяется в удовольствии с каждым новым движением, с силой цепляясь пальцами за плечи начальника, впиваясь ногтями в кожу, оставляя метки, которые, к счастью, позже скроют рубашка и пиджак. Лайтвуд слегка втягивает живот, уже ощущая предстоящую разрядку. Движения внутри Магнуса становятся ещё быстрее и жёстче, будто бы показывая ему, кто здесь «папочка», как Алек выразился ранее. Бейн должен отчётливо понимать, какую позицию в их отношениях занимает Александр. Он не желает подчиняться кому-либо, лишь управлять, руководить, быть главным во всём, в чём только возможно. Это он настоящий, его характер и привычки. И если Магнус хочет построить с Лайтудом отношения, ему придётся это принять. Алек тоже постарается измениться ради любимого, идя на уступки, потому что настоящие отношения требуют этого, но полностью он себя изменить не сможет. Возможно, это родители сделали его таким, а возможно в нём просто есть тот личностный внутренний стержень, которого некоторым так не хватает. Но вот у Алека, видимо, он слишком большой и твёрдый. Как и его член сейчас, раскрывающий Магнуса и заставляющий его стонать от лёгкой боли вперемешку с огромным удовольствием, но мы говорим не об этом. Сказать, что Алеку просто охуенно — ничего не сказать. Он не испытывал подобного ещё ни с кем, не считая, конечно, прошлой ночи, когда они с Магнусом слегка спонтанно занялись сексом у того дома. Дважды, если быть уж совсем точным. Лайтвуд сильнее сжимает задницу помощника, уже скорее по инерции двигая собственными бёдрами взад-вперёд, подводя Магнуса до того самого края, когда возбуждение взрывается тысячами разноцветных искр внутри, а затем заставляя нырять с головой в омут послеоргазменных судорог. И кончает Магнус в итоге бурно, вздрагивая всем телом, задыхаясь, раскрывая рот в немом крике, но не позволяя себе застонать. Даже прикасаться к себе не пришлось, настолько Алек был хорош. И Магнус таким невообразимо счастливым себя чувствует, что смог отхватить такого мужчину. И, разумеется, дело тут не только в сексе. Ох, как же Александру льстит то, что Бейну не нужно до себя дотрагиваться, чтобы кончить. Это безумно сексуально и возбуждающе. Магнус слишком чувствительный в руках своего мужчины, и Алек этим просто упивается, будто сладостным нектаром, предназначенным только для всевышних Богов. Магнус заставляет Лайтвуда терять рассудок, только когда входит в кабинет, чего уж там говорить о моменте, когда они оба, обнажённые, чувствуют столь приятное удовольствие, оргазм, который поодиночными импульсами отдаётся по всему телу. Алек знает, что слишком близок к краю, поэтому покидает тело Бейна, ведь если он изольётся глубоко внутри мужчины, тому определённо придётся принимать душ, а они ведь в офисе. Александр в одно движение руки доводит себя до пика, и кончает на живот своего бойфренда. Бейну немного обидно, что Алек, как в прошедшую ночь, не кончает в него — кому-то это может показаться мерзким, грязным, неприятным, но на самом деле это незабываемые ощущения, доставляющие еще больше удовольствия, — но поступает он все же правильно, если рассуждать трезво. Впрочем, Магнусу вполне достаточно наслаждаться зрелищем мужчины, доводящего себя до пика парой движений руки и кончающего с едва слышным стоном, который он себе все же позволяет. И лицо Александра в этот момент… Нет картины прекраснее. Ничего в принципе не может быть прекраснее его в этот самый момент. Пресс Магнуса теперь уже перепачкан не только в собственной сперме, но и в семени Лайтвуда. По крайней мере, всё можно убрать с помощью салфеток, которые точно были у Алека в кабинете. — Блять, Магнус… — Лайтвуд восстанавливает дыхание, находясь слишком близко к лицу своего любовника, нежно его целуя в губы и линию челюсти. Было чертовски хорошо в тот момент. Мужчина опирался руками о стол, не будучи уверенным, что сможет нормально стоять на ватных ногах. — Блять, Александр… — передразнивает Бейн своего возлюбленного, правда, достаточно лениво, да и таким хриплым голосом, словно он тут все же орал на все здание, а не сдерживался до последнего. Поцелуи принимает с улыбкой и тихим урчанием, отвечая на те, что приходятся в губы, и с удовольствием целуя в ответ, куда только доставал, хотя и приходилось для этого приподняться немного. — Мы исполнили твою мечту? — со смешком выдаёт начальник, всё ещё помня о том, что выпалил ему Бейн. Он что, и вправду хотел, чтобы его отымели здесь ещё с самой первой встречи? Удивительно. — Ммм… Да, однозначно. Но всего лишь одну из, — немного отдышавшись, Магнус уже может говорить игриво и улыбаться так лукаво, что невозможно не понять ход его мыслей. Ну, да, он действительно мыслил чертовски развратно время от времени, поэтому было достаточно много мест, в которых он хотел бы своего мужчину. Например, кожаные кресла напротив стола очень манили, как и то кресло, в котором восседал начальник. Диванчик в углу тоже был ничего, а стена рядом с дверью так и звала прислониться к ней и отдаться бурной страсти. Небольшая коморка дальше по коридору, в которой хранились различные канцелярские принадлежности, была маленькой, но от этого заводила лишь сильнее, стоило только представить, как будет мало места, чтобы развернуться, как придется тесно прижаться друг к другу… Да, у Магнуса было очень, очень много мыслей по этому поводу, и он не собирался их скрывать. — Ты как довольный кот, которому только что перепала хорошая такая порция сметаны, — смеётся Алек, уже более невесомо целуя мужчину сначала в губы, а затем легко чмокая в нос, из-за чего Магнус смешно жмурится. В ответ Магнус лишь мурчит довольно, даже и не думая отрицать того, насколько ему хорошо, и своего сходства с объевшимся сметаны котом. Но ведь и правда было хорошо! Даже слишком хорошо. Только что исполнилась мечта, только что любимый мужчина так потрясающе взял его на собственном рабочем столе, подарив столько наслаждения, что не описать даже. И как вообще можно оставаться недовольным после такого, а? Как?! Лайтвуд отстраняется от своего любовника, быстро натягивая обратно бельё и брюки, но пока не застёгивая их, ведь оставалась ещё рубашка. Он обходит сидящего на столе Магнуса, открывая один из нижних ящиков и выуживая оттуда упаковку сухих салфеток, которые сейчас были так нужны. Александр достаёт сразу несколько, возвращаясь на своё место и принимаясь очищать живот бойфренда от следов их небольшого развлечения на работе. Алек понимает, что если они продолжат в том же духе, то они либо попадутся, либо будут каждое утро с улыбкой отправляться на работу. И Лайтвуду слишком сильно нравится второй вариант, чтобы отказываться от подобного провождения свободного времени между встречами и переговорами. — Я уверен, что вскоре ты расскажешь мне об остальных своих желаниях, и мы обязательно постараемся воплотить их все в жизнь, — слегка лукаво улыбается мужчина, вскидывая левую бровь, на которой было заметно небольшой шрам. Подумаешь, в пятнадцать впервые подрался с одноклассником. Лайтвуд гордо рассказывал друзьям о том случае, потому что парню он тогда сломал нос, одержав над ним победу. Потом, конечно, он получил по заслугам за своё поведение от матери, которая слишком сильно занималась воспитанием старшего сына, справедливо приняв наказание. — Ох, звучит очень заманчиво. Надеюсь, у нас получится, — улыбается Бейн, прикрывая глаза и подставляясь под прикосновения, чтобы Алеку было удобно приводить его в порядок. Конечно, он и сам мог, но было все же куда как приятнее, когда о тебе заботились, а когда еще потом целовали так сладко… Боже, он готов был растаять от той любви и нежности, что разрывала душу. Александр использует ещё парочку салфеток, в конечном счёте полностью избавляя Магнуса от вязкой жидкости на рельефном животе. С улыбкой Лайтвуд оставляет поцелуй где-то возле солнечного сплетения, а затем говорит: — С кем сейчас у меня хоть встреча? — он тихо смеётся, помогая Бейну опуститься на пол и любезно передавая ему его вещи. Сам же Алек принялся за рубашку, заправляя её в брюки и ловко застёгивая на ней пуговицы. — Сейчас посмотрю, подожди, — фыркнув, Магнус ловко спрыгивает со стола, слегка покачнувшись на не слишком хорошо держащих его ногах, но сразу же ловит равновесие благодаря Алеку и принимается одеваться. Было немного не охота возвращаться к работе, но, увы, придется, ведь скоро уже встреча у Лайтвуда, да и у самого дела тоже есть. Поэтому сейчас следовало как можно быстрее привести себя в порядок, чтобы ничего не выдавало прекрасного секса в кабинете начальника, и вернуться к делам. — Так, встреча с неким мистером Элдетри. Он хочет поговорить насчет дальнейшего сотрудничества фирм. Надеюсь, ты не уснешь, потому что звучит довольно нудно. Алек слышит имя своего партнёра по работе и только морщится от его упоминания, потому что, будем предельно честны, он его совсем не любил. Да, пусть для компании это было выгодным сотрудничеством, но, как человек, Виктор Лайтвуду никак даже не был симпатичен. — Господи, опять он? Виделись же полгода назад, сколько можно сюда приходить? Не нравится он мне, — с искренним возмущением говорит мужчина, выпрямляя спину, когда Магнус подходит к нему, чтобы помочь с пуговицами. Пусть Алек и сам может это сделать, но ему чертовски приятна такая забота со стороны своего бойфренда, особенно после того, как он горячо отымел его в своём кабинете. Раньше Лайтвуд и не догадывался, насколько счастливым его может сделать обычный человек. Магнус расправляет на любовнике рубашку, помогая застегнуть несколько последних пуговиц и расправляя складки, а после улыбаясь как-то слишком довольно.  — Ты такой красивый, Боже. Особенно в небелой рубашке. Следует купить тебе еще несколько цветных, чтобы выбор был. Тебе очень идет. — Магнус, ты решил засмущать меня своими комплиментами? Если да, то у тебя это прекрасно получилось, признаюсь честно, — с улыбкой отвечает Алек, притягивая к себе всё ещё полуголого Бейна и легко, нежно целуя его губы. Да, вот таким человеком был Лайтвуд, так быстро менялся, в зависимости от обстоятельств. — Мне нравится тебя смущать. Ты так иногда очаровательно краснеешь, что устоять невозможно, — посмеивается Магнус, с удовольствием подходя ближе и отвечая на поцелуй, нежный и сладкий, словно самый прекрасный на свете десерт. Даже лучше. В миллион раз лучше. И глупо было отказывать себе в этих поцелуях, когда было еще немного времени, чтобы уделить его друг другу. Совсем мало, но оно все же было. — Иногда я жалею, что у меня такая светлая кожа, на которой отчётливо видно мой румянец. Самая светлая в семье. Даже у Макса темнее, хоть волосы у него русые. Увидев мою сестру, ты поймёшь, о чём я говорю, — с улыбкой сообщает Лайтвуд, привычно уже облизывая губы. Из-за частых поцелуев они стали у него слишком быстро пересыхать, но Алек совсем на это не жалуется. Просто теперь нужно будет постоянно носить с собой бесцветный бальзам для губ. Или можно просто почаще целоваться с Магнусом. — Хотя я согласен на ещё несколько цветных рубашек. Ты был прав, они мне намного больше обычных белых нравятся. Раз я решил поменять свою жизнь, начав прекрасные отношения с тобой, то ещё парочка небелых рубашек в моём шкафу мне уж точно не помешает, — пожимает плечами мужчина, отстраняясь и забирая с кресла свой галстук. — Они точно не помешают. Наоборот, сделают лишь лучше. Думаю, тебе следует купить еще голубую или синюю. А лучше и ту, и другую, чтобы подчеркивали глаза. И… Хм… Не знаю. Предлагаю пройтись по магазинам на выходных. Если мы, конечно, сможем оторваться друг от друга и выбраться из постели. Потому что что-то мне подсказывает, что мой мужчина — самый настоящий ненасытный зверь, когда дело доходит до дел постельных, — выразительно так поиграв бровями, Бейн, впрочем, не выдерживает довольно быстро и начинает смеяться, хотя сразу же берет себя в руки и успокаивается. Смех, раздающийся из этого кабинета, тоже мог быть крайне подозрительным, хотя и не настолько, как стоны и крики, полные удовольствия. — О, Магс, ты определённо прав, потому что из постели в ближайшее время я тебя не выпущу. Хотя я не против куда-то вместе выбраться на выходных. Мы же хотели в зал пойти, помнишь? А после этого я бы с радостью прошёлся с тобой по магазинам, чтобы слегка обновить гардероб. Иззи бы это оценила, — довольно хмыкает Александр, прикидывая, что и вправду было бы неплохо пойти на шоппинг со своим парнем. Это казалось слегка романтичным занятием для двоих влюбленных людей. — Я помню про зал. Конечно же, помню. Но потом мы бы и правда могли пройтись по магазинам. Мне уже даже зал не так важен, потому что чертовски сильно хочу приодеть тебя, дорогой. Выберем тебе несколько шикарных рубашек, в которых ты будешь выглядеть еще сексуальнее, и тогда я точно скончаюсь на работе от сердечного приступа. А может, это все же случится в зале, ведь ты определенно будешь выглядеть, как самый настоящий бог, когда будешь весь такой напряженный, и потный, и… Ох, я уже не выдерживаю, — Магнусу даже глаза приходится прикрыть на несколько мгновений, чтобы успокоить вдруг бешено забившееся сердце. Да уж, такого зрелища он и правда может не пережить. И уж точно может помахать ручкой собственной тренировке, потому что все время будет залипать на Александра и на его движения. Ну, и на все аппетитные части тела, которые будут прекрасно смотреться в… Ох, Господи. — Магнус, не поможете ли вы своему боссу справиться с галстуком? — более официальным тоном произносит Александр, хотя на губах играет довольная улыбка. — Из-за того, что тут только что произошло, он временно утратил все свои навыки, как правильно вязать узлы, — со смешком выдаёт Алек, проводя краем нежной ткани по груди Магнуса, а затем спускаясь немного ниже. — Ах, вот как? А не обнаглели ли вы, мистер Лайтвуд? — хмыкнув, Магнус все же галстук забирает и ловко завязывает его, а после за него же притягивает Александра ближе к себе, касаясь его губ своими слегка, но не целуя, лишь выдыхая тихо, — Надеюсь, что к ночи вы вспомните, как вязать узлы, мой дорогой босс. Если вы понимаете, о чем я, разумеется. — Совсем нет. Вы же мой помощник, Магнус. Должны делать всё, что я вам скажу. Безоговорочно, — Алек выделяет последнее слово, как вдруг оказывается притянутым за галстук. Слегка сжимает шею, но ему нравится такая выходка Бейна. — О, Магнус, милый, вы не должны об этом переживать. У меня дома есть парочка крепких металлических наручников, которыми сегодня ночью один уж очень соблазнительный секретарь будет прикован к кровати его босса, — расслабленным и слегка пошловатым тоном говорит Александр, опуская взгляд на покрасневшие губы своего мужчины. Как же было трудно устоять перед желанием поцеловать их. Лайтвуд имел огромную силу воли, но она резко куда-то убегала, даже не попрощавшись, когда на горизонте появлялся Магнус, его губы, шея, тело, руки… Короче говоря, было трудно удержать себя от касаний и поцелуев. — Что? У тебя… что, прости? — мысли даже не доходят до своего логического завершения, и Магнус резко распахивает глаза, удивленно так смотря на босса. Ему… Ему послышалось? Боже, пускай ему не послышалось. Пожалуйста, пусть не послышалось, а! — У тебя действительно есть наручники? — удивленно и слегка хрипловатым голосом переспрашивает Бейн, определенно не ожидав подобного поворота событий. Не то чтобы Александр казался ему таким святым и невинными, но… Даже у него самого, Магнуса, не было наручников! А вот у Алека были, и сердце в этот момент, кажется, готовилось пробить грудную клетку. — Мистер Лайтвуд, вы не перестаете меня удивлять. Лайтвуд немного отстраняется от бойфренда, искренне любуясь его реакцией на собственное небольшое признание. А кто сказал, что у Александра Лайтвуда нет своих скелетов в шкафу? Просто нужно хорошо поискать, ведь добраться к ним не так-то уж и просто, если мужчина сам не подпустит. Сейчас Магнусу открылась ещё одна сторона Алека. Мы уже говорили, что он довольно разносторонняя личность? Так вот. Очередное доказательство. — Господи, Магнус, я буквально слышу биение твоего сердца, — хмыкает Алек, опираясь рукой о стол. — Помнишь, я говорил тебе, что я маньяк-насильник, который охотится за красивыми и сексуальными мужчинами в самом расцвете сил? Теперь догадайся, зачем мне дома несколько пар наручников, — Александр многозначительно вскидывает брови, проводя пальцем по гладкой поверхности стола и не сводя взгляда с Магнуса, лицо которого вмиг переменилось. В глазах Лайтвуда плясали черти, показывая, что мужчина явно что-то задумал. — Так вот, Магнус… — Алек хитро улыбается, приближаясь к мужчине и наклоняясь так, чтобы губы оказались возле уха Бейна. — Забудь всё, что я только что сказал, и вспомни, что я говорил о бурной молодости, а мой брат служил в Полицейской академии. Ему не составило труда взять наручники на задание и случайно забыть их вернуть по моей просьбе. Несколько раз, — довольно смеётся Лайтвуд, продолжая рассказ. — Джейс, конечно, удивился, услышав это, но согласился помочь своему старшему брату, как только я пригрозил ему, что расскажу родителям, куда он постоянно уходит ночью через окно своей спальни. Я прикрывал его похождения к Клэри. Помнишь, мы встречались с ней в кофейне? Она очень милая. Так вот, теперь они женаты уже как пару лет. Не думай, что мои родители просто так приняли какую-то девочку, работающую в кафе. Они сделали это только потому, что на самом деле её отец — Валентин Моргенштерн, директор крупной компании, с которой Лайтвуды-старшие сотрудничают уже очень долго. Моим родителям нравится всё, что благополучно влияет на их бизнес, включая и свадьбу Джейса. А Клэри… Она просто не заинтересована в подобной работе. Ей нравится рисовать и с улыбкой разносить людям кофе, а не сидеть в офисе отца. Всеми подобными делами занимается её брат — Себастьян, — с доброй улыбкой рассказывает Алек, как-то не осознавая того, что касается обнажённого торса помощника. — Теперь мой брат — шериф полицейского управления Нью-Йорка, и только я знаю небольшую тайну о том, как в академии он стащил наручники. И не смей говорить, что в этом виноват я, — пожав плечами, Алек делает несколько шагов назад, берёт свой пиджак и надевает его, застёгивая на одну пуговицу. — И этими наручниками я планирую сегодня воспользоваться, — как бы невзначай говорит Алек, занимая своё кресло. Ла-а-адно, этот мужчина официально становится Мистером Загадкой, чертовой тайной за семью печатями, которые не так-то просто вскрыть. Вот только узнать, что именно скрывается внутри, какие тайны прячутся за этими замками, хочется не меньше, а, наоборот, лишь больше и больше. Особенно когда дверцы слегка приоткрываются и ты можешь заглянуть в эту крошечную щелочку, разглядеть немного того, кто находится по ту сторону. Как происходит сейчас, например: Александр так легко, с игривой усмешкой рассказывает невероятную историю о том, как у него появились наручники, про своего брата, вора и полицейского в одном лице, и про бурную молодость, которая, кажется, действительно была довольно бурной и интересной. И Магнус… Ну, Магнус едва ли не с ума сходит, готовый то ли завыть от вдруг накрывшего с головой желания, то ли пищать и по стенам прыгать от того, как счастлив, какой прекрасный мужчина наконец достался. Такой строгий и серьезный, он был совершенно иным за пределами своей фирмы, за пределами образа крутого сурового начальника, который не прощает ни малейшей ошибки, размазывая по стене одним лишь своим взглядом того, кто что-то сделал не так. Но Бейн уже начал узнавать и другого Александра — тот был страстным, жадным до ласк, поцелуев, прикосновений, берущим то, что хотел, и не собирающимся подчиняться. Он был словно ураган, такой же сильный, мощный, поглощающий. От него невозможно было сбежать. После него невозможно было остаться прежним. Алек же только ухмыляется, молча наблюдая за тем, как разные эмоции брали верх над Магнусом, постоянно меняя выражение его лица. О, Лайтвуда это искренне позабавило. Возможно, он слишком резко вывалил много информации о себе и своей семье Бейну, рассказав о том, как заставил младшего брата, который поклялся никогда не нарушать закон, верно служить родине, исполняя долг и защищая граждан своей страны, украсть для него несколько пар наручников одним из самых мерзких способов — применяя шантаж. Ну, в принципе, Джейс сам напросился, слишком часто подставляя задницу Алека под удар, уходя ночью из дома. Так что старший Лайтвуд вполне мог позволить себе требовать такую отплату за все случаи, когда он прикрывал брата перед родителями, пусть те и не особо верили. Да, возможно, Магнус не был готов к такому количеству информации, Но Алеку хотелось рассказать абсолютно всё о своей жизни, увлечениях, семье, друзьях, чтобы Бейн стал неотъемлемой частью всего этого. Но также Лайтвуду хотелось узнать как можно больше о своём бойфренде, что он намеревался исправить в ближайшее время, начиная с того, что Магнус любит читать, и заканчивая любимыми позами в сексе. Хотя насчёт последнего у Александра определённо были некие мысли, учитывая их прошлую ночь и сегодняшнее занятие сексом в кабинете. — Надеюсь, что вы действительно планируете ими воспользоваться, мистер Лайтвуд. Иначе я очень, очень разочаруюсь, — усмехается Магнус, подмигивая своему начальнику, а после наконец принимается за одежду, потому что брюки с рубашкой так и остались лежать на столе и стуле, а Бейн стоял перед своим бойфрендом в чём мать родила. Хотя ни один мужчина на это не жаловался. Следовало привести себя хотя бы в относительный порядок, прежде чем покидать кабинет и возвращаться к работе. Делать этого не хотелось от слова совсем, но, увы… — О, Магнус, я бы никогда не посмел разочаровать вас, — слегка хмурится Лайтвуд. — Мы обязательно воспользуемся наручниками и не только ими, когда доберёмся до моей кровати. Могу заверить, что вы, мистер Бейн, будете в восторге. Я буду брать вас долго и мучительно, грубо и жёстко, нежно и с любовью, подводя до края, давая понять, что вы сможете вмиг ощутить всё наслаждение, скопившееся внизу живота, но затем, дразня, я не буду давать вам возможности достичь того заветного пика удовольствия, Магнус, чтобы ты изнывал от желания, умолял меня дать тебе кончить, метаясь по кровати, — мужчина нагло ухмыляется, вскидывая бровь. Да, скрывать нечего, планы на эту ночь у него были грандиозные. От слов Александра внизу живота вновь начинает скручиваться тугой узел возбуждения, и довольно сложно его игнорировать, хотя Магнус и пытается. Прикладывает к этому все возможные силы, но не позволяет себе завестись вновь до такой степени, чтобы вновь развалиться на столе и подставиться начальнику, желая быть оттраханным еще разок. Чтоб наверняка, ага. Вот только нельзя, потому что времени у них сейчас хватит лишь на несколько поцелуев. Увы. Но у них будет еще ночь, а потом день, снова ночь… И кто знает, как много таких прекрасных моментов впереди? Хотелось надеяться, что много, что они смогут быть вместе до конца дней, до самой старости, что смогут быть рядом друг с другом, несмотря ни на что. Магнус так этого хотел, так сильно хотел, что никакими словами не передать. — Ты самый лучший мужчина из всех, кого я встречал. Во всех смыслах, — неожиданно признается Магнус, повернувшись к Александру и улыбнувшись ему, а после подойдя ближе и втянув в поцелуй, против которого невозможно было устоять, — И я правда буду ждать этой ночи. Как и любой другой, если мы будем проводить ее вместе. Как и любого другого дня, который мы будем проводить вместе. — Хочу, чтобы ты знал, что ты — лучшее, что было у меня за всю мою жизнь. Я не знал, что способен на такие чувства к кому-то, пока не поцеловал тебя. В ту минуту весь мой маленький мир перевернулся, а стены вокруг него рухнули, пропуская тебя в самое сердце. И я обещаю тебе, что мы будем проводить много и дней, и ночей вместе. Я хочу этого так же, как и ты, Магнус, — Александр с удовольствием отвечает на поцелуй, притягивая Магнуса к себе за талию. Прижавшись к Лайтвуду всем телом, так тесно, как только мог, наслаждаясь ощущением контакта тела с телом, пускай и через одежду Алека, но тепло Александра все равно чувствовалось, Бейн целует, и целует, и целует, желая насладиться губами своего мужчины и его прикосновениями, пока была такая возможность, пока не пришлось вновь отстраняться друг от друга из-за дурацких дел, которые сейчас хотелось послать далеко и надолго. — Anda begitu indah, Alexander. Orang yang paling luar biasa di bumi. Saya sangat beruntung bahwa saya bertemu kamu. Dan saya ingin menghabiskan waktu dengan kamu sepanjang hidup Anda. Terima kasih memberi saya kebahagiaan seperti*, — немного судорожно выдыхает Магнус прямо в губы Алеку, кажется, сам не до конца осознавая, что и зачем говорит. Но слова рвутся наружу, и их невозможно удержать. И даже не важно, что Александр не поймет ни слова, ведь вряд ли он знает этот язык, но мужчина просто не может себя сдерживать. Лайтвуд ощущает напор от Магнуса, но только радуется этому, с рвением отвечая на каждый его поцелуй, не имея возможности отказать своему мужчине. То, что после говорит Бейн, завораживает, причём в буквальном смысле Лайтвуд не смеет пошевелиться, будто бы боясь спугнуть Магнуса, боясь перебить то, что он говорит, выкладывая свои мысли на непонятном Алеку языке. Александр где-то на подсознательном уровне нутром чувствует, что эти слова — что-то прекрасное, невообразимое, невероятное. Почти тут же Магнус смущается собственного порыва, радуясь, что на смуглой коже румянец не так заметен, и от начальника отстраняется, принимаясь одеваться, потому что он все еще был голым, а это было далеко от приличия. Ему вроде как еще работать целый день, к тому же скоро встреча, поэтому он должен выглядеть шикарно, как и всегда, чтобы ни у кого не возникло даже малейших подозрений. И то, что он не смотрит на Лайтвуда в эти минуты, всего лишь глупое стечение обстоятельств, да. На лице его начальника появляется нежная улыбка, когда Магнус заканчивает речь. — Это не похоже ни на один язык из тех, что я знаю: английский, немецкий, французский, испанский или итальянский, - но мне нравится, как это звучит. Я могу только предположить, что это твой родной язык, каким бы он ни был. Ещё, Магнус, мне бы хотелось узнать, что же значат те слова, которые я только что услышал, но, полагаю, ты мне точно не скажешь. По крайней мере, не сейчас, — слегка с грустной улыбкой говорит Лайтвуд, смотря на обнажённое тело бойфренда, который спешил закрыть все оголённые участки кожи тканью одежды. Алек знает, что ночью он сможет избавить это самое тело от ненужных вещей, вновь наслаждаясь каждым изгибом, осознавая то, что теперь Магнус Бейн полностью принадлежит ему, Алеку Лайтвуду. Только от мысли об этом на лице мужчины появлялась хитрая улыбка, которая не предвещала ничего хорошего. Наверное, не стоило говорить ничего из этого. Да, Алек не понял, так что в принципе ничего страшного не случилось, но зато понимал Магнус, понимал каждое сказанное им же самим слово, и это так дико смущало. Такой порыв… Порыв оказался крайне внезапным, слишком внезапным. Он даже и не думал, что способен на такие слова, особенно на родном языке, который очень любит, но все же старается не говорить на нем часто. — Это индонезийский. И… Нет, я определенно не собираюсь говорить, что это значило. Может быть, позже. Когда-нибудь потом. Вряд ли вообще-то. И точно не сейчас, — все еще слегка смущенно бормочет Магнус, застегивая брюки и оправляя рубашку, чтобы на ней не осталось ни единой складочки. В углу кабинета висело небольшое зеркало, и он сразу же после подошел к нему, осматривая макияж и прическу, проверяя, все ли в порядке. Волосы были уложены идеально, так же, как и утром, а вот над макияжем определенно придется поработать слегка, когда он вернется на свое рабочее место: подводка в уголках глаз слегка размазалась, не хватало блеска на губах, да и следовало нанести еще чуть-чуть тональника на шею, хотя там вроде бы все было в порядке. Александр — спасибо ему огромное за это — старался быть осторожнее и не оставлять никаких новых следов сейчас. Однако же что-то подсказывало, что за этот раз он потом ночью еще отыграется, что ночью не будет сдерживать себя от слова «совсем». И Магнус будет ждать этого с нетерпением. Ему и самому уже хотелось получить порцию дикого Лайтвуда, который не будет контролировать себя, который не будет сдерживаться, не будет думать, а будет лишь чувствовать и желать. Алек может только умиляться поведению Магнуса, улыбаясь тому, что его бойфренд смущается. Это было просто невероятно — наблюдать за тем, как Бейн быстро собирается, а затем осматривает себя в зеркале. Александр искренне любуется слегка растрёпанным видом мужчины, но всё же таким идеальным. — Очень красивый язык. Мне теперь слишком сильно интересно узнать, что же ты такое сказал, что заставило тебя засмущаться. Пусть на твоей смуглой коже и не виден румянец, но я буквально ощущаю то, что ты краснеешь, — с улыбкой говорит Лайтвуд, слегка склоняя голову, окидывая взглядом Бейна с ног до головы, оценивая упругую задницу мужчины, в которой он только что побывал. О, как же Алеку уже не терпелось разложить помощника на своей постели, приковать наручниками к кровати и брать его или быстро и жёстко, чтобы он выкрикивал имя своего любовника, или же медленно и чувственно, нежно осыпая его лицо и шею поцелуями. У Лайтвуда определённо было слишком много мыслей и идей для этой ночи. Также он прекрасно знал, что Магнус тоже её ждал. Это было видно по его поведению. Теперь, когда они могут позволить себе делать то, что им нравится, они не будут себе в этом отказывать. — Что ж, если тебе так интересно, ты всегда можешь выучить язык и узнать сам, что же я такое сказал. Я даже могу повторить это, как только ты выучишь и захочешь перевести, — усмехается Магнус в ответ, пожимая плечами, и оправляет рубашку, хотя та уже и так сидела идеально. Как, впрочем, и брюки, и одежда Александра, на которой не было ни складочки, ни любого другого следа столь приятного времяпрепровождения. Да, они оба выглядели прилично, так же, как и утром, когда только приехали на работу. А довольные улыбки и сверкающие глаза делали обоих мужчин лишь еще красивее, чем обычно. И скрыть это было довольно сложно, особенно такой мечтательный, влюбленный взгляд, которым они окидывали друг друга. — О, да, я обязательно начну учить индонезийский, — фыркает Лайтвуд с улыбкой, смотря на Магнуса, как он в который раз убеждается, что выглядит идеально. — Или, знаешь, я могу найти лучший способ узнать, что же ты там говорил. Причём ты сам мне это расскажешь, милый, — Лайтвуд понимает, как он открыто пялится на своего помощника, как жадно, и в то же время нежно и влюблённо окидывает его взглядом, искренне радуясь тому, что теперь он обладает таким великолепным мужчиной, а тот — Алеком. Лайтвуд и подумать не мог, что его секретарь, который три года составлял расписание своего босса, сможет сделать его таким счастливым и радостным. И, конечно же, влюблённым. Алек чувствует это. — Так, ладно. Думаю, мне следует наконец вернуться к работе. Как и тебе, кстати. Встреча через пять минут, а тебе еще рабочее место в порядок приводить, — усмехается Бейн, выразительно так глянув на стол, который вроде бы был в порядке, но все же следовало поправить то, что они снесли. Благо, ничего серьезного, нужно было всего лишь собрать бумаги в более аккуратную стопку и поднять несколько ручек и карандашей, которые, кажется, Магнус зацепил и снес на пол в процессе. Не то чтобы он был уверен — не замечал ничего в тот момент, кроме Александра. — И кто же виноват в том, что моё рабочее место не в порядке? — хмыкает Александр, поднимая некоторые канцелярские принадлежности с пола, а затем складывая на столе папки с документами и прочими важными бумагами. — На столе сидел не я, так что… — Алек не заканчивает предложение, а только игриво улыбается Магнусу, скрещивая руки на груди. Хотя, если подумать, то в этом небольшом бардаке виноваты они оба. — Знаешь, дорогой, это ты меня туда усадил, вскружил голову, а потом вытрахал все мысли из нее. Так что это и твоя вина тоже. Не нужно все на меня сваливать, — мягко журит возлюбленного Бейн, но не выдерживает довольно быстро и тихо смеется, качнув головой. Подойдя к Александру, просто не удержавшись от соблазна, он оставляет на и так уже зацелованных губах еще один поцелуй, довольно короткий, увы, но более долгий обязательно бы распалил желание обоих. А им нельзя было распаляться. Только не сейчас. — Я усадил? Кто пришёл ко мне в кабинет, так сексуально покачивая бёдрами, а затем сел на кресло, демонстративно перекидывая ногу на ногу? Особенно в этих брюках, Магнус… — Александр слегка понижает тон, проводя рукой по талии мужчины, пока отвечал на лёгкий поцелуй. Как же ему будет не хватать этих мягких губ, пока он будет проводить очередную встречу или же собрание. Скажите, как можно сознательно променять время наедине с этим шикарным мужчиной на какую-то там деловую встречу с Элдетри? От одной только мысли о том, что ближайшие полчаса ему нужно будет терпеть этого человека, а не лениво целоваться со своим бойфрендом, становится не по себе. А ведь рабочий день только начался. — Все, теперь я точно пошел, — хмыкает Магнус, легко целуя Лайтвуда в щеку, а потом, не давая себе времени передумать, резко разворачивается и довольно быстрым шагом покидает кабинет. Иначе так и не уйдет никогда, ведь оторваться от начальника было невероятно сложно. Практически невозможно, если честно. — Знаешь, Магс, если перед каждой встречей мы будем делать подобное, то я, скорее всего, полюблю приходить на работу, — смеётся Алек, провожая взглядом помощника, понимая, что нужно взять себя в руки и вновь войти в образ сурового и хмурого начальника компании. Остановившись у двери, Магнус бросает хитрый взгляд на своего начальника через плечо, ухмыляясь ему игриво, и, закусив губу, демонстративно, медленно так ведет бедрами из стороны в сторону, двигая ими плавно, откровенно так соблазняя. Да, ему хотелось завести Александра, раздразнить его, чтобы ни о чем ином на встрече думать не смог. Может, это было неправильно. Может, ему не следовало так поступать. Вот только иначе мужчина не мог. Не мог, и все тут. И к черту все правила приличия, к черту остальное. Он желал своего любимого человека. Желал его во всех возможных смыслах этого слова. И уж точно не собирался упускать возможность немного подразнить. Алек уже готов шумно выдохнуть, как только Магнус покинет кабинет, но у последнего совершенно другие планы. И Лайтвуд замирает, как загипнотизированный наблюдая за каждым движением мужчины, жадно окидывая взглядом желанное тело. Магнус нагло пользуется тем, что имеет, открыто соблазняя своего начальника, когда у него на носу встреча. И как Александру говорить с Виктором о сотрудничестве их компаний, когда у него перед глазами будет совершенно иная картинка? Алека слишком сильно заводят движения Бейна, потому что он не может ни слова ему сказать. Усмехнувшись, Бейн решает, что терять ему уже нечего, и сам себя шлепает по заднице, обтянутой все теми же узкими брюками, что так сильно сводят с ума его босса. А после пулей вылетает из кабинета, не давая Александру ни времени подумать, ни сообразить, что на самом деле только что произошло. Вылетает так быстро, как никогда раньше, и смеется едва слышно собственной же шалости. Благо, в приемной никого не было, так что он мог позволить себе и посмеяться, и быстренько макияж подправить, прежде чем возвращаться к работе. Да как он вообще смеет так поступать со своим начальником? Тем более, на рабочем месте. У Лайтвуда сейчас встанет, если ещё не… Да чёрт возьми, ну что за жизнь? Почему его тело так бурно реагирует на проделки бойфренда? Скорее всего из-за того, что тот сильно красив, а также причиной служит и то, что у Алека уже довольно большое время никого не было. Бейн скрывается за дверью и Александр только матерится: — Блять, Магнус, ты меня доведёшь когда-нибудь… — мужчина еле слышно стонет, закрывая глаза и пытаясь сосредоточиться на чём-то нейтральном, потому что образ Бейна всё никак не выходил из головы. Магнус, правда, ничего толком сделать и не успел — как только убрал косметичку и придвинул ближе документы, которые нужно было подготовить, в поле зрения появился чертов Элдетри, который бесил не только Лайтвуда. Было в нем что-то, даже чисто внешне, что чертовски сильно отталкивало, и Магнус был с ним показательно холоден, совершенно не приветлив, не желая растрачивать свои шарм и обаяние на такого человека. Правда, вежливость не позволяла открыто послать, как и должность, поэтому, поприветствовав мужчину, он поднялся с собственного места и заглянул в кабинет к Александру. Не успевает Лайтвуд подумать о чём-то другом, как в кабинете вновь появляется Магнус, сообщая, что к нему пришли, и спрашивая, можно ли его деловому партнеру зайти или же стоит попросить его подождать. Нет, ну серьёзно? — Пусть подождёт две минуты, у меня из-за некоторых возникла небольшая проблема, — фыркает Александр, многозначительно так смотря на своего секретаря. В ответ Магнус лишь улыбается довольно и игриво, пользуясь тем, что мистер Элдетри стоит немного в стороне, да и к тому же дверь закрывает его от чужого взгляда. Так что можно ухмыляться, сколько влезет, ведь никто ничего не заметит, а потому и не сможет потом никому ничего сказать. И да, он действительно нагло этим пользуется, еще и губы показательно облизывая, несмотря на то, что после такого действия придется наносить на них блеск снова. В очередной раз. Но как вообще можно думать о каком-то дурацком блеске, когда выпадает шанс подразнить Александра? К тому же на вкус тот был довольно приятным, даже очень, и пробовать его было одним лишь удовольствием. И это сейчас Магнус о блеске для губ, да. Не об Александре. Хотя и о нем тоже, что уж скрывать. От улыбочек Магнуса отнюдь не легче, а из-за того, что он облизывает свои и так покрасневшие от ранних поцелуев губы, Алек закусывает щеку изнутри, потому что его фантазия уже подкинула парочку новых мыслей о том, как эти самые прекрасные губы идеально сомкнуться вокруг члена Лайтвуда. Ангелы, взрослый мужчина, а ведёт себя как пятнадцатилетний подросток, у которого стояк вообще на всё, что только движется. Разве он виноват, что Магнус такой соблазнительный? И, главное, он это знает и нагло этим пользуется, возбуждая Александра до предела. — Хорошо, мистер Лайтвуд. Сообщите, как будете готовы принять, — как можно более спокойным и деловым тоном отвечает Магнус, потому что голос могут и услышать, да и точно услышат, поэтому в этом плане следовало держать себя в руках при посторонних. Но им с Алеком и взглядов было достаточно. Коротко ухмыльнувшись, Магнус закрывает дверь кабинета и возвращается на свое место, совершенно не обращая внимания на постороннего мужчину после того, как попросил его подождать пока тут, при желании расположившись в одном из кресел, что стояли для этого специально в приемной. А сам возвращается к документам, потому что хочешь-не хочешь, а работать все же нужно.