Stroll. Part 2
9 января 2018 г. в 00:00
— Боже, мороженое потрясающее, — довольно стонет мужчина, когда пробует свою порцию, оказывающуюся невероятно вкусной. Такого он, пожалуй, еще никогда не пробовал. Этот десерт и правда был восхитительным, так что он не видел ничего плохого и зазорного в том, чтобы буквально наброситься на него. Хотя, разумеется, Магнус был бы не собой, если бы не устроил небольшое шоу. Это, конечно, было не эскимо и не фруктовый лед, с которым подобные действия выглядели бы куда как сексуальнее, но это не значит, что он не может соблазнить Александра. Стоит лишь несколько раз провести языком по шоколадному шарику, как он уже приковывает взгляд Лайтвуда лишь к себе одному, потому что… Ну, знаете, Алек под этим самым языком сейчас точно не мороженое представляет. О, Магнус и сам далеко не о лакомстве думает. Точнее, о лакомстве, но немного о другом. И продолжает дразнить своего возлюбленного, решив, что они вполне могут позволить себе поиграться друг с другом, раз уж удалось найти такой укромный уголок вдали ото всех, где их никто не заметит, а следовательно, ничего и не скажет оскорбительного. И они вполне могут подразнить друг друга.
Магнус сразу же приступает к своему мороженому, из-за чего с губ Алека срывается тихий смешок, ведь хоть на мгновение они смогут побыть детьми, такими милыми и беззаботными, не думающими ни о работе, ни о чужом мнении, ни о коллегах, которым только дай повод для сплетен. Сейчас не было никаких жизненных проблем, никто из влюблённых не думал о завтрашнем дне, который должен быть довольно трудным, вспоминая график Александра на этот понедельник. В этот момент существовало только двое людей, которые вместе гуляли и отдыхали, наслаждаясь невероятным вкусом только что купленного десерта, даря друг другу самые искренние и счастливые улыбки и такие нежные, влюблённые взгляды, потому что никак без этого обойтись не могли. Алек приступает и к своему мороженому, мельком переводя взгляд на Бейна, а затем подвисая.
Его лакомство чуть не выпадает из рук, но благодаря тому, что хватка у мужчины была прекрасной, Лайтвуд с лёгкостью удерживает его, не имея возможности даже пошевелиться — настолько пристально он наблюдал за умелым языком, которым помощник так ловко и соблазнительно слизывал капельки шоколадного соуса с верхнего шарика, облизывая губы после этого. И в голове Лайтвуда будто бы поселилась игрушечная обезьянка с тарелками в руках, звук от удара которых уносил вместе с собой все мысли, забирая их куда-то совсем далеко, что сразу и не вспомнишь, о чём думал всего минутой ранее. Но Лайтвуд и не хотел вспоминать, потому что представлять, как эти губы обхватывают не шарик мороженого, а кое-что других цвета, формы и вкуса было намного приятнее.
Магнус был слишком сексуальным с мороженым в руках. Просто слишком. И он, прекрасно зная реакцию Алека на подобные вещи — утром именно от подобного мужчина завёлся не на шутку, после занявшись сексом с любимым прямо на кухне, — нагло этим пользуется в людном месте, даже несмотря на то, что возле них никого не было. А это буквально сносит Алеку крышу, и он не находит варианта получше, нежели принять правила этой игры, только слегка изменив, как он всегда любил делать.
О, как же Магнус обожал этот взгляд. Не передать словами, как же он наслаждался подобными взглядами, когда Лайтвуд буквально пожирал его глазами, когда смотрел, не отрываясь, не позволяя себе обратить внимание на что-либо еще, когда дышал через раз, а его сердце наверняка пропускало удары. И мужчина был готов едва ли не на все, что угодно, лишь бы на него так смотрели любимые, прекрасные, самые потрясающие на свете голубые глаза, которые и просто голубыми-то язык не поворачивался называть. Они были цвета неба, цвета океана, цвета самого насыщенного лазурита, какой только можно найти на свете… И было так много оттенков, которые зависели от эмоций, испытываемых Александром, от освещения, от того, как солнечные лучи падали на его глаза, что ни за что в жизни ты не перечислишь названий всех цветов и оттенков. Серьезно. Можно попытаться, но Магнус знает, что провалится, даже и не начав толком. Бесполезно. Поэтому он предпочитает просто смотреть и любоваться, не задумываясь о чем-либо.
— Что ж, дорогой, в эту игру можно играть и вдвоём, — хитро улыбается Лайтвуд, придвигая к себе руку Магнуса, в которой был его рожок, а затем, взяв немного сладости на язык, при этом смотря точно в глаза любимому, как тот сам любил делать, чтобы завести ещё сильнее, раздразнить ещё больше, начальник целует бойфренда нежно и аккуратно, проталкивая грудочку мороженого ему в рот, которая сразу же начинает таять на языке, придавая поцелую слишком приятный вкус и вызывая у обоих мужчин тихие стоны наслаждения.
Губы Александра и так были сладкими, самыми невероятными, такими… нежными и напористыми одновременно, мягкими и властными, что Бейн терял голову от одного лишь короткого прикосновения. А тут такой поцелуй, да еще и с привкусом его любимого шоколада, точнее — невероятно вкусного шоколадного мороженого… Знаете, он голову потерял с первого же мгновения, даже быстрее. Алек еще не успел его поцеловать, а он уже напредставлял себе всего и потерял голову. А уж от реальности крышу снесло окончательно, причем без возможности возвращения.
И было плевать, что их кто-нибудь сможет увидеть. Сейчас они были обычной влюблённой парой, которая решила провести вместе выходной, имея возможность побыть только вдвоём и угостить друг друга кое-чем вкусным и сладким. И мороженым тоже, да.
Отрываться друг от друга не было ни малейшего желания, даже для того, чтобы хоть воздуха глотнуть. Поэтому Магнус целовал и целовал, так долго, как только было возможно, не собираясь позволять и Александру отстраняться. Слишком сладко, слишком вкусно, слишком приятно, чтобы прерывать это потрясающее занятие быстро. Впрочем, Лайтвуд не выглядел как тот, кто хочет отрываться, поэтому Магнус вовсе не чувствовал себя виноватым за то, что продолжает ласку и лишает их обоих дыхания. В конце концов, им обоим было чертовски приятно, так что… Пошло все далеко и надолго, а. Им хорошо. Им очень хорошо. И весь мир действительно может катиться к черту, если кому-то что-то не нравится. Им в данный момент уж точно было плевать.
Лайтвуд не думает о том, что их могут увидеть, а ещё хуже — узнать, ведь он был начальником очень известной компании, а его лицо не раз мелькало на обложках популярных журналов, внутри которых можно было найти ещё несколько фото и интервью самого мужчины, который на вопросы о работе отвечал коротко и лаконично, а о личной жизни предпочитал не говорить вообще, из-за чего всем журналистам было очень интересно узнать, кому же принадлежит сердце этого сдержанного и непоколебимого Александра Лайтвуда. Сейчас не имело значения то, что кто-то узнает об их с Бейном отношениях, начнёт трепаться о них и распускать самые грязные сплетни, которые будут очень далеки от истины, но этого не докажешь никому. В этот конкретный момент имели значение только мягкие губы, на которых из-за настойчивых и сладких поцелуев больше не осталось прозрачного блеска, хотя насчёт этого Алека даже не мучает совесть, ведь не он первым начал эту игру. Поддержал? Да. Продолжил? Определённо. Но начал Магнус, так что всю вину начальник предпочитает на себя не брать, продолжая отвечать на такие невероятные поцелуи, радуясь тому, что он сидит, ведь от всего происходящего ноги вмиг бы стали ватными, отказываясь держать всё остальное тело.
Они целуются, кажется, вечность, наслаждаясь губами друг друга, играя языками и улыбаясь, довольно прикрыв глаза, а на деле проходит всего несколько минут, таких приятных и долгих, что совсем не хотелось, чтобы они заканчивались. Алек нехотя отстраняется первым, замечая, как в своей любимой привычке Магнус немного выпячивает губы вперёд, будто бы желая хоть на миг продлить их поцелуй, почувствовать ещё раз этот до невозможности приятный вкус родных губ, ради которых ты готов отказаться от воздуха, лишь бы только иметь возможность ещё раз их коснуться. И начальник улыбается так ярко, что его улыбка может легко затмить осеннее солнце, лучики которого так красиво играли на радужке обоих мужчин, придавая глазам самые различные оттенки. Александр крепче прижимает к себе возлюбленного, не желая отстраняться далеко, ведь тепло, исходящее от Магнуса, согревало Алека изнутри, добираясь до самого сердца и глубин его души.
Прерывать поцелуй нет ни малейшего желания, но, в конце концов, им обоим было бы неплохо хотя бы капельку воздуха глотнуть. К тому же губы уже немного начали болеть от долгих сладких поцелуев, которые они дарили друг другу, и нужен был небольшой перерыв, прежде чем они начнут целоваться снова. Ладно, да, Магнус определенно сможет взять себя в руки и не лезть к Александру раньше времени, давая им обоим возможность хоть немного в себя прийти и отдышаться. К тому же… Ну, наверное, нельзя все время прогулки проводить исключительно за поцелуями, верно? Хотя почему бы и нет? Если им обоим нравится, то они вполне могут именно так и поступить. То есть как бы… Было бы неплохо, конечно, не только целоваться, а пойти и нормально прогуляться, подышать свежим воздухом, еще немного поболтать, узнать друг о друге что-нибудь еще, чем сейчас будет настроение поделиться. Но в то же время чертовски хотелось провести все оставшееся до вечера время на этой самой лавочке и не заниматься ничем больше, кроме как целовать друг друга бесконечно долго, лишь изредка отрываясь, чтобы привести дыхание в норму.
— Всё никак не могу понять, как я раньше жил без тебя, ведь ты необходим мне больше, нежели воздух. Да что вообще этот воздух значит, когда рядом есть человек, которого я люблю так сильно? — Лайтвуд склоняет голову набок, чтобы получше рассмотреть своего бойфренда. Он смотрит на красивые глаза, которые слишком красиво подчёркивает чёрный карандаш, блёстки из которого на улице заиграли новыми красками для Алека. Или он просто слишком сильно влюблён в сидящего рядом мужчину, ведь, Лайтвуд знает наверняка, лучше него во всей Вселенной не найдётся никого. Да и искать не нужно, стоит только не отпускать своё счастье, заключив в крепких, но таких ласковых объятиях, даря всю свою любовь. Именно это и планировал делать Александр всю свою долгую и счастливую жизнь.
— Думаю, ты жил просто ужасно раньше. Хотя я, возможно, преувеличиваю и слишком уж переоцениваю себя, но… Сейчас ты выглядишь в разы счастливее. И даже лучше. Знаешь, раньше весь такой хмурый ходил, бледный, с синяками под глазами… И хотя прошло всего несколько дней, но ты действительно стал выглядеть лучше, Александр. Счастье тебе к лицу, — улыбается Магнус и оставляет на любимых губах легкий поцелуй, а после просто прижимается к мужчине, устраивает голову у него на плече и прикрывает глаза, умиротворенно вздыхая. Пожалуй, они вполне могли позволить себе провести так несколько минут, ведь никуда не торопились. Абсолютно. У них было еще несколько часов впереди, так что они могли уделить время такому спокойному, даже ленивому действию, как просто сидеть рядом друг с другом, в объятиях друг друга, и наслаждаться близостью.
Алек и сам понимает, что сейчас он стал выглядеть намного лучше, нежели было до того. И причиной этому служат совсем не цветные рубашки, которых теперь так много в гардеробе начальника, а его милая, иногда полна смущения улыбка, такие счастливые голубые глаза, в которых хочется тонуть, захлёбываясь их яркими и привлекательными оттенками в зависимости от освещения и настроения, теперь слегка небрежная укладка, ведь Магнусу нравится зарываться длинными пальцами в густые волосы, слегка оттягивая их, когда Лайтвуд целует его в шею. Александр стал намного счастливее, когда обрёл свою любовь, нашёл мужчину, которого любит больше жизни, который любит в ответ также сильно и целует также нежно, полностью отдаваясь чувствам и ощущениям. И мужчина не знал, смог бы он когда-нибудь почувствовать подобное, если бы всё же принял решение жениться на Лидии.
— Не стоит себя недооценивать, Магнус. Это действительно твоя заслуга, потому что я не выглядел бы так, если бы не был с тобой, если бы не любил тебя и не целовал, когда сильно хочется почувствовать твои губы на своих. Все эти улыбки и блеск в моих глазах из-за тебя. И я никогда не устану благодарить тебя за это, а Вселенную — за то, что теперь в моих руках есть такое сокровище, принадлежащее только мне. На нём даже метки есть, так что точно никто не украдёт, — смеётся Александр, кивая на засосы на шее любовника, некоторые были совсем уж светлыми, почти незаметными, а вот другие яркими пятнами расцветали на смуглой коже, завораживая своим видом. Когда Магнус удобно устраивается на плече Алека, тот довольно улыбается, приобнимая возлюбленного и прижимая к себе, пытаясь поделиться с ним теплом своего тела, пусть на улице совсем не было холодно. Мужчина просто хотел это сделать, потому что слишком сильно любил рядом сидящего помощника, который действительно смог изменить Алека. А ведь раньше это не удавалось никому, даже Изабель, которая всегда желала старшему брату только счастья, ведь он его точно заслуживал.
Слышать подобные слова от любимого мужчины было настолько приятно, а его тепло согревало сейчас — и даже было все равно, что на улице не холодно, — что Магнус, действительно, готов был заурчать от удовольствия. Его окутывало спокойствие, его окутывало тепло любимого человека, ради которого он теперь уже жил, дышал. Которым он теперь и жил, и дышал, да. Пожалуй, так будет правильнее. И было как-то совершенно плевать, если кто-то вдруг узнает о его мыслях и назовет их слишком наивными, или же сопливыми, или же еще какими. Нет, правда, так все равно. Во-первых, вряд ли кто-то узнает о его мыслях, разве что он сам скажет. Чего, скорее всего, никогда не случится, ведь никому не нужно знать, что он испытывает к Александру на самом деле и как рядом с ним себя ощущает. Во-вторых… Ну, знаете, чувства к этому человеку были настолько сильны, что в них не было ни малейших сомнений, а это значит, что Магнус вполне мог утверждать, что буквально дышит этим человеком, что теперь живет лишь им одним, даже несмотря на то, что у него были еще и различные интересы, и работа, и друзья. Алек теперь казался важнее всего остального, пускай никто и не собирался забивать ни на друзей, ни на свои прямые обязанности в компании, как только начнутся рабочие будни.
— Мне так хорошо с тобой, — неожиданно выдыхает почти неслышным шепотом Бейн, прижимаясь ближе к Александру, желая буквально вжаться в него, слиться в единое целое. Еще ни к одному человеку он не испытывал ничего подобного, да и не думал, что с начальником отношения сложатся так быстро и столь крепкие. И Магнус почему-то не сомневался в том, что все их чувства искренние, что они действительно оба хотят провести друг с другом остаток дней, что хотят создать семью и состариться вместе. Да, конечно, все случилось столь быстро, столь стремительно, что вряд ли бы кто-то на их месте был бы столь уверен в чувствах другого, но… Может, помощник просто слишком сильно желал любви. Может, он слишком сильно желал именно этого мужчину. Но он не сомневался. И не собирался сомневаться, потому что Александр никогда не даст повода для этого. Это не тот человек, который будет засматриваться на других, флиртовать с милыми незнакомцами и уж тем более изменять, пока его возлюбленный будет занят. Никогда такого не случится. Алек не разобьет его сердце. Ни за что.
— Мне тоже, — также тихо отвечает Лайтвуд, не желая слишком уж сильно нарушать воцарившуюся тишину, которая совсем не мешала, а только давала возможность обдумать всю ситуацию, вспомнить все прекрасные моменты, которые они с Магнусом пережили за эти пару дней. И глупо будет сказать, что эти дни не были одними из лучших в их жизнях. А впереди их ждёт ещё столько всего… Даже несмотря на ужин с родителями Алека, которым явно не понравится этот союз, у них всё будет чудесно, потому что иначе никак. И ничего не сможет изменить их столь сильные и крепкие чувства друг к другу.
Алек смотрит на своё мороженое, а затем аккуратно подносит его к губам любимого мужчины, совсем без пошлого подтекста спрашивая:
— Не хочешь попробовать? Оно очень вкусное, — ласково улыбается Александр, чуть склоняя голову, чтобы лучше увидеть Бейна, который, казалось, скоро заурчит от того, насколько прекрасным был момент.
— Ммм… Знаешь, звучит очень заманчиво. С удовольствием попробую, — улыбнувшись, Бейн нехотя приподнимает голову с плеча мужчины, чтобы было удобнее, и тянется к мороженому, слизывая немного и сразу же жмурясь довольно. Да, определенно, было очень вкусно. Очень. Наверное, в той палатке вовсе не было невкусного мороженого. А существовало ли такое в принципе в мире? Иногда казалось, что невкусного просто не бывает, потому что каждый сорт, даже не шоколадный, не мог не нравиться. Вот и сейчас Магнус с удовольствием потянулся за еще одним кусочком — ему и правда понравилось.
Александр наблюдает за любимым и только усмехается, осознавая, что тот даже ест мороженое сексуально. И это действительно сильно возбуждало и заводило, потому что нельзя было не представлять на месте сладкого рожка кое-что другое, когда Бейн так нарочито медленно слизывал капельки шоколадного топпинга, блаженно прикрыв глаза. Алек знал, что будет только хуже, если он продолжит смотреть, но взгляд отвести так и не смог — уж слишком его завораживал такой вид своего бойфренда, который совсем не стеснялся его соблазнять столь простым действием, как поедание вкусного лакомства, учитывая то, что рожок всё ещё находился в руке Лайтвуда.
Магнусу такой взгляд очень льстит, и он даже не пытается скрывать того, как же ему нравится ловить взгляды Александра, привлекать к себе все его внимание, зная, что мужчина в данный момент просто не сможет посмотреть куда-либо еще. Даже если рядом внезапно что-то взорвется, даже если метеорит рядом упадет, даже если ядерная бомба — он все равно не отведет взгляд, не отвернется, даже на мгновение. И это так чертовски льстило, что… Ох, даже слов не хватало, чтобы выразить все то, что он ощущал от одного лишь подобного взгляда, полного восхищения, любви и желания.
Но вскоре от собственных мыслей слишком уж взрослого характера Алека отвлекает голос мужчины, сидящего рядом и предлагающего попробовать и свой рожок. И здесь совершенно нет пошлого контекста! Начальник смотрит на партнёра, и только одна его слегка лукавая и хитрая улыбка уже сводит его с ума, заставляя крепче прижать помощника к себе, не желая упускать хоть частицу его тепла.
— Думаю, теперь будет честно предложить и тебе тоже попробовать. Хотя ты уже и пробовал. Но что-то мне подсказывает, что тогда ты отвлекся на что-то другое и вовсе не распробовал так, чтобы насладиться, — усмехается Магнус игриво (потому что совершенно без этого не может, уж такой человек, что поделать) и протягивает Александру свой рожок, почти мазнув по губам, но удержавшись все же в последний момент. Иначе они снова распалятся, а им, пожалуй, следовало держать себя в руках, чтобы не наброситься друг на друга прямо на этой лавочке, пускай она и стояла в отдалении от остальных и даже от основных тропинок парка. Все равно кто-то мог неожиданно пройти и увидеть их, а уж что-что, но свидетели им определенно не были нужны. По крайней мере, Магнус бы не хотел, чтобы их видели. Несмотря на то, что он был открытым человеком и совершенно не стеснялся и не смущался, у него были свои пределы. И уж точно он не горел желанием быть застигнутым врасплох в самый интересный момент.
— Не могу не согласиться, потому что в тот раз мне точно было не до мороженого, когда рядом находилось кое-что намного слаще глупого рожка, который никогда не сможет сравниться с твоими губами, вкус которых не затмит ни один десерт в мире, даже из моей любимой кофейни, — смеётся Александр, медленно подаваясь вперёд и обхватывая губами верхний шарик мороженого, легко его слизывая, потому что за время их разговоров и поцелуев оно успело слегка подтаять, оставляя сладкие капельки на припухших губах. Хотя мороженое действительно оказывается вкусным, даже очень, в чём Алек совершенно и не сомневался, ведь как что-то сладкое и шоколадное вообще может быть не вкусным? Вот и мужчина не понимал, точно зная, что это лакомство будет превосходным.
— Это очень вкусно. Не так вкусно, как это, — мужчина проводит большим пальцем по нижней губе возлюбленного, улыбаясь, — но тоже ничего. Конечно, фисташковое вне конкуренции, потому что я его ещё с детства люблю.
— Ну, знаешь, с этим ничто сравниться не может, — хмыкает Бейн, также проводя большим пальцем по нижней губе своего любимого мужчины, просто не удержавшись. Там не было капелек мороженого или что-то такое, ему просто захотелось прикоснуться к столь сладким, слегка припухшим и покрасневшим губам. И еще сильнее хотелось поцеловать. Но он понимал, что если поцелует, то они еще долго не смогут друг от друга оторваться и уж точно не смогут заняться чем-либо еще, а ведь планировали долгую прогулку по парку, а не только сидеть и целоваться. Хотя… Это было далеко не самым худшим решением на свете. Очень даже наоборот.
— Знаешь, мы не так часто в детстве с семьёй куда-то выбирались, потому что у родителей всегда была работа на первом месте, но иногда мы всё же выходили в парк, и папа покупал нам по огромному рожку мороженого у этого же мужчины, кстати. Помню, как не раз отдавал Иззи свой, потому что из-за наших игр и догонялок её рожок часто оказывался либо в песочнице, либо в траве. Я же был её старшим братом, поэтому не мог видеть, как она начинает плакать из-за столь огромной потери. Родителей беспокоить не хотелось, поэтому я просто протягивал ей своё мороженое, а она смотрела на меня своими покрасневшими глазками с такой нежностью и благодарностью, что у меня сердце щемило только от одного этого взгляда. Она целовала меня в щёку и затем тащила к скамейке, чтобы сесть и разделить десерт на двоих, ведь ей не позволяла совесть съесть его одной. А Джейс в это время почти всегда падал с горки, что нас довольно-таки смешило, — с улыбкой вспоминает Алек, глядя на детские качели вдали.
Не спеша доедая уже порядком подтаявшее мороженое, Магнус внимательно слушает Лайтвуда, не упуская ни слова и, конечно же, улыбаясь. Такие моменты из детства казались очень счастливыми, важными для его мужчины, поэтому он и старался запомнить все, разделить эти воспоминания, впитать их в себя, наслаждаясь тем теплом, которое было в словах Александра, стоило только упомянуть столь любимую семью. И вовсе тут не имело значения, что с родителями отношения у него были… не самые лучшие. Своих братьев и сестру он любил очень сильно, а потому во всех его словах и воспоминаниях, связанных с ними, всегда были тепло, любовь, нежность, которые испытывал к ним. Магнус в такие моменты ужасно завидовал, что уж скрывать, ведь у него никогда не было ни братьев, ни сестер, ни нормальной семьи в принципе. Обычно это не цепляет, он уже привык, смирился и даже в каком-то смысле научился наслаждаться одиночеством и независимостью, которую предоставляет отсутствие каких-либо родственников, но… Иногда все же не хватало семейного тепла, вечерних посиделок, когда собираются все и обсуждают новости, когда звучит смех, когда все улыбаются. У него были друзья, хорошие друзья, лучшие, каких только можно было найти, и он искренне считал их своей семьей. Но сколько же времени понадобилось, чтобы они появились…
У Алека же действительно есть много хороших воспоминаний, связанных со своей семьёй. И не только с младшими братьями и любимой сестрой, нет, есть ещё моменты и с родителями, которые не всегда так строго относились к своим детям, пока они были маленькими. Конечно, на Алека всегда оказывалось огромное давление, потому что он был самым старшим из детей Лайтвудов, наследником семейного бизнеса, который основал ещё его дедушка — тот самый, который передал ему прекрасный загородный дом, о котором он уже не раз думал, представляя, что когда-нибудь они с Магнусом будут там жить и воспитывать прекрасных детей, которые так будут похожи на родителей своим поведением, которые будут бегать вместе с огромной собакой и Мяо по всему дому, наполняя его громким и звонким смехом, а сами Алек и Магнус будут сидеть на диване возле камина и просто наслаждаться этим моментом, которых у них будет ещё много до конца жизни. И как же было замечательно мечтать о таком светлом будущем с мужчиной, которого любишь слишком сильно.
— С каждым твоим рассказом все больше и больше убеждаюсь, что им очень повезло с таким братом, как ты, Александр. Ты всегда так о них заботишься, так их любишь… Не представляю, может ли на свете быть человек лучше. Во всех смыслах. Ты настолько прекрасный, что мне все еще иногда кажется, будто ты нереален. Никогда раньше я не встречал столь идеальных людей, как ты. И не думал, что встречу. А потом появился ты, и… Не знаю, как мне могло так повезти и встретить тебя.
Александр улыбается, слушая слова своего возлюбленного, буквально чувствуя в них то тепло, нежность и любовь, разделяя все эти чувства. Было приятно слушать подобное, поэтому улыбка не покидала лицо мужчины, пока Бейн рассуждал о том, как же ему повезло в этой жизни. И Лайтвуд был готов подписаться под каждым словом своего бойфренда, точно зная, что его это касается тоже, потому что он и мечтать не мог о том, что когда-нибудь перестанет скрывать свою ориентацию и найдёт человека, который будет любить его таким, какой он есть, не желая изменить или просто использовать, как было в университетские годы. Да, пусть Алек, будучи юношей, пытался быть тем, кем является, встречаться с парнями и делать то, что нравится ему самому, но это было только для того, чтобы позлить родителей, а не потому, что он сам себя принимал. И только благодаря своему помощнику Александр наконец понял, чего же он хочет от жизни, действительно забив на указы родителей. О, как же он ждёт этот семейный ужин, на котором и познакомит родителей со своим парнем, а не проведёт вечер с будущей невестой, которую он уважает, но не больше. Он её не любит, в отличие от Магнуса, чувства к которому крепнут с каждой минутой, проведённой вместе.
Сложно поверить в то, что все это происходит с ним на самом деле. Да, все еще. Просто Магнус и не помнит уже, когда он был столь влюблен и любим одновременно, когда чувствовал себя столь счастливым и… беззаботным, что ли. Конечно, у них были проблемы — офис, коллеги, старшие Лайтвуды и прочее, прочее, прочее, — но сейчас всего этого не существовало. Просто не существовало. Сейчас были только лишь они вдвоем, и больше ничего не имело значения. Только не в этот момент. И, пожалуй, он бы согласился остаться здесь навсегда, в этом самом моменте, в этом парке, на этой скамейке, а главное — с этим самым мужчиной. Он бы согласился, если бы Александр продолжал его обнимать и целовать время от времени, если бы его крепкие руки продолжали дарить тепло, если бы его ласковый, чуть с хрипотцой голос не прекращал звучать, если бы он продолжал рассказывать истории из своей жизни или же какие угодно еще… Магнус бы согласился. Действительно согласился, если бы кто-то предложил.
— А я вижу, тебе слишком сильно нравится мне льстить и смущать меня своими словами. Не заставляй меня краснеть на публике, дорогой, я знаю, что у тебя это прекрасно получается, — тихо смеётся начальник, легко целуя мужчину в макушку, вдыхая такой родной запах и улыбаясь, прикрыв глаза. — Я так счастлив. Я готов говорить это постоянно, готов сказать это каждому человеку, которого встречу, потому что у меня есть ты, Магнус. Ты — человек, который заставил солнце сиять ярче для меня. Или это просто твоя улыбка, я не уверен. Но что бы это ни было, это действительно прекрасно, так что я точно не намерен этому противиться, поэтому иди сюда и поцелуй меня ещё раз, — с хитрой улыбкой выдаёт Лайтвуд, приподнимая пальцами подбородок любимого и немного наклоняясь.
— Никакой лести, дорогой. Одна лишь правда. А вот смущать тебя мне действительно нравится, — посмеивается тихо Магнус, поднимая голову, чтобы посмотреть на своего возлюбленного, на самого потрясающего на свете человека, который был теперь для него дороже всего в этом проклятом мире. И он никак не мог насмотреться, налюбоваться, готовый, наверное, и это делать в той вечности, которую ему могут предложить. Потому что Александр был слишком прекрасен, особенно когда был счастлив — его улыбка освещала все вокруг, его глаза сверкали, как два самых дорогих на свете сапфира идеальной огранки, а эти морщинки вокруг этих самых глаз… Боже, Магнус готов был сознание потерять от того, насколько же восхитительным был мужчина, что ему достался в спутники до конца дней. А в том, что они будут вместе до самого конца, не было почему-то никаких сомнений.
Бейн послушно приближается к Александру, мягко сначала накрывая его губы своими, целуя медленно, нежно, но постепенно позволяя себе углубить поцелуй, сделать его более жадным, чувственным. И не было на свете ничего прекраснее губ Лайтвуда и его поцелуев.
— Ладно, не знаю, как ты, а я лично еще хочу прогуляться. Мороженое мы с тобой уже съели, больше нет причин просто так сидеть, верно? Хотя мне очень даже нравится, как мы сидим, сладкий мой, но все же не просто так мы вышли, если ты помнишь. Мы договаривались пройтись по парку, подышать свежим воздухом, поболтать, — стоит только прервать поцелуй, хмыкает Магнус и ловко выкручивается из объятий начальника, поднимаясь на ноги, а потом и его за собой за руку утягивая, будучи больше похожим на маленького непоседливого ребенка, нежели на взрослого человека, — Пойдем, пройдемся немного. А по пути ты расскажешь мне что-нибудь еще о себе. Уверен, у тебя много историй есть, которыми ты вполне можешь поделиться со мной сейчас, да? Хочу услышать их все. Абсолютно все. Все, что ты можешь мне сейчас рассказать.
А Лайтвуд и не собирается спорить со своим парнем. Какой в этом смысл, если тот прав и они действительно вышли, чтобы прогуляться по парку и немного расслабиться, забыть обо всём, что могло тревожить, просто быть в компании любимого человека, идущего рядом и крепко держащего тебя за руку. Вот и когда Бейн стаскивает начальника со скамейки, тот не имеет ничего против, только довольно улыбнувшись и приобняв самого лучшего на свете мужчину за талию, лишь бы быть ближе в этот момент. И действительно не волновало то, что подумает общество. Конечно, многие были толерантны к подобным союзам, но всё же некоторые люди могли посмотреть с осуждением или же отпустить парочку колкостей о том, что нельзя двум мужчинам быть вместе. Хотя Алек бы в любом случае не стал слушать подобные слова, потому что они не значат абсолютно ничего. Главное — улыбка любимого, которая заставляет сердце биться чаще, а не мнение окружающих.
— Рассказать тебе что-то? Ох, даже и не вспомнишь вот так сразу всё. Особенно учитывая то, что я и так уже многое о себе рассказал. В отличие от некоторых, да. Хотя знаешь, посмотрев на озеро, мне вспомнилось, как мы ездили к морю отдыхать. Несмотря на то, что мои родители — занятые люди, каждый год минимум неделю мы отдыхали на каких-нибудь островах, которые выбирала мама, потому что у неё есть подруга в турагенстве, которая всегда была рада рассказать, чем прекрасен тот или иной курорт. Помню, как наша святая троица — я, Иззи и Джейс — лепили замки из песка. Даже целые крепости, знаешь, огромные такие, что Из легко могла залезть внутрь. Она была прекрасной принцессой в заточении, я был рыцарем, а Джейс — драконом, охраняющим деву неизведанной красоты. Что сказать, мы все очень любили мультики от студии Дисней. И вместо огня мой брат бросал в меня груды песка, а я же не очень сильно бил его надувной подушкой, на которой сам любил плавать. Затем дракон падал на песок, потому что ему нанесли смертельный удар по ногам, а рыцарь вытаскивал принцессу из башни. Она цеплялась мне на спину и я долго её кружил, слушая её звонкий и довольный смех. А после поднимался Джейс и врезался в нас, из-за чего песок был даже в волосах, за что Изабель легко толкала брата в плечо, потому что у неё всегда были длинные и густые волосы, — делится Александр, когда они с Магнусом проходят мимо детской площадки, с которой тоже связано не одно воспоминание. — Знаешь, если вот так подумать, то почти все хорошие моменты, что я вспоминаю, связаны с Иззи и Джейсом, с нашим детством. Когда родился Макс я был уже подростком, поэтому родители уже командовали мной, заставляя делать то, что будет выгодно именно им. Хотя с этим малышом тоже найдётся пара забавных историй, спорить не стану, — с улыбкой вспоминает младшего брата мужчина, неосознанно поглаживая большим пальцем руку любимого.
Прижавшись к Александру, обвив его руку своими и прижавшись щекой к его плечу — идти так было на удивление удобно, а еще тепло и как-то даже уютно, — Магнус идет вместе с ним… куда глаза глядят на самом деле. У них не было определенного направления, не было конкретной цели, к которой они стремились на протяжении прогулки. Нет, ничего такого. Они просто гуляли, и вовсе не важно было, куда именно их занесет по пути. Главным было вернуться потом домой вовремя, чтобы они смогли отправиться туда, куда хотел Лайтвуд. Ведь он намеревался показать свое особенное место, а это пропускать совершенно не хотелось. Но до вечера была еще целая куча времени, так что они вполне могли позволить себе бродить по парку, не задумываясь о том, куда именно идут и как потом оттуда будут выбираться.
Слушая своего мужчину, своего любимого, невероятного, потрясающего бойфренда, голос которого переполняли счастье и любовь к родным, за которых он готов был отдать жизнь, Магнус не мог перестать улыбаться, иногда даже посмеивался, в красках представляя себе столь счастливое детство маленьких Лайтвудов, которые были самыми обычными детьми. Сначала. Пока за них не взялись родители, желающие себе не просто детей, а тех, кто будет их слушаться во всем, кто будет исполнять каждый приказ, кто обязательно добьется успехов и будет значимой фигурой, а не просто человеком. Но ведь не сразу так стало, и Бейн очень рад, что у его начальника было хотя бы несколько лет в детстве, которыми он мог наслаждаться в полной мере, когда он мог побыть самым обычным ребенком, когда мог радоваться жизни вместе с родными, куда как более шебутными и безбашенными, чем он сам. Хотя… Ладно, Алек и сам таким был, только вот скрывал это куда как лучше, чем Изабель и Джейс, пускай с последним он, Магнус, пока еще и не был знаком.
— О, я так хорошо себе представляю вас маленьких, играющих на пляже и валяющихся в песке… — смеется Бейн, когда Алек заканчивает рассказывать забавную историю о том, как они развлекались, когда были маленькими и отправлялись далеко от шумного города, чтобы отдохнуть, погреться на солнышке. Все же Лайтвуды-старшие могли быть хорошими, нормальными родителями, если сами того хотели. А сейчас они явно не хотят, раз так издеваются над собственным старшим сыном, да и не только над ним.
— Это было невероятное время. И я не могу не улыбаться, когда вспоминаю такие вот моменты, связанные с моей семьёй. конечно, сейчас всё совсем не так, как было раньше, потому что и работа, и обязанности, и долг перед родителями, который до недавнего времени я рвался выполнить, потому что считал, что так будет правильно. Но, смотря на то, что я делаю сейчас… Это действительно та жизнь, которую я всегда хотел, но боялся себе в этом признаться, — с какой-то теплотой и нежностью говорит Александр, крепче сжимая ладонь любимого человека в своей, понимая, что не смог бы жить без него, если бы пришлось. И Лайтвуд всем сердцем надеется, что ему никогда не придётся выбирать между Магнусом и чем-то другим, вроде семьи или работы. Хотя Алек влюблён настолько, что точно знает, кого выберет его сердце, а ему он сопротивляться точно не станет. — Что ж, теперь твоя очередь делиться со мной чем-то личным.
— Эм… Знаешь, я вовсе не против рассказать тебе что-нибудь, но у меня, увы, нет таких забавных историй. По крайней мере, из детства. Хотя в подростковом возрасте я иногда творил нечто безумное. Когда на такие поступки хватало сил между учебой и подработками, что случалось не так часто, как хотелось бы. Некоторые из них мои друзья до сих пор вспоминают либо со смехом, либо с ужасом. Уверен, ты многого наслушаешься, когда я тебя с ними познакомлю. Они очень любят выставлять меня ужасным монстром, который может сравнять город с землей, если хорошенько напьется. Но… Если тебе что-то интересно, ты всегда можешь спросить. Тебе я не смогу отказать, а потому расскажу все, что бы ты ни захотел услышать.
— Даже так? — удивлённо вскидывает бровь Александр, улыбаясь возлюбленному. — Что ж, мне определённо было бы интересно послушать, что же расскажут твои друзья о тебе. И, конечно же, познакомиться с ними, потому что для меня важно быть частью твоей жизни. Было бы неплохо посидеть вместе и выпить чего-то, будь то алкоголь или вкусный ароматный кофе. Уверен, они смогли бы рассказать о тебе всё. Собственно, как и моя сестра обо мне, ты уже в курсе, — тихо смеётся начальник, глядя на их с Бейном руки, такие разные, но так идеально подходящие друг другу, как и сами мужчины.
— Я вас как-нибудь обязательно познакомлю. Обещаю. Не знаю, насколько скоро получится, потому что все они люди довольно занятые, иногда работают и вовсе без выходных, но когда-нибудь… Мне бы очень этого хотелось. Они важны для меня, Александр. Их всего трое, но о лучших друзьях я и мечтать не смел. И ты тоже для меня важен. А потому вы обязаны познакомиться, — говорит Магнус с улыбкой, уже представляя, как его парень понравится друзьям, как они примут его в свою семью, как потом будут с удовольствием проводить время все вместе. Это будет идеально. И почему-то даже не было сомнений, что Лайтвуда действительно примут, что он станет важной составляющей их компании, что он прекрасно вольется в эту самую компанию и не будет казаться лишним. Совершенно не было сомнений, потому что его друзья любящие и понимающие, всегда желавшие ему, Магнусу, да и друг другу в принципе всего лишь самого лучшего. И если их друг счастлив, если их друг любит и любим, то это все, что нужно, чтобы принять того человека, которого он выбрал.
— Ты можешь рассказать мне всё. Знаешь же, что я не против, потому что мне нужно знать действительно всё о тебе, дорогой. Так что можешь начинать рассказывать, что ты творил в юности, когда последние три бокала выпивки были явно лишними. Обещаю не осуждать, потому что и сам иногда творил такое, за что мне стыдно до сих пор, — о, да, прошлое у Алека было действительно интересным, учитывая все его приключения с друзьями особенно после похода в бар. Был у него такой период в жизни, когда внутри проснулся бунтарь, не желающий подчиняться родителям. Он даже съехал в общежитие на время учёбы в университете, потому что не хотел находиться рядом со старшими Лайтвудами, которые навязывали сыну своё мнение. Он пил, гулял, заводил случайные знакомства, носил кожаную одежду, серёжку в ухе, ездил на байке и делал то, что хочет. До некоторого времени. Затем в голове что-то переключилось, когда Алек осознал, что так дальше продолжаться не может, потому что после учёбы всё равно придётся браться за ум и руководить компанией. И лучше это сделать тихо и послушно, чтобы не было лишних скандалов со стороны родителей. Вот тогда парень и сменил гардероб на строгие костюмы и рубашки, сам того не замечая, просто повинуясь приказам людей, которые точно знали, как их сыну будет лучше, прививая ему чувство долга и чести. И с тех пор Александр был спокойным, тихим, сдержанным, холодным и хмурым, какого его знают в офисе. Но один мужчина смог растопить ледяную корку вокруг его сердца, чтобы Алек снова мог чувствовать и любить.
— Что ж, это может затянуться. Хотя… Наверное, не настолько я и много всего творил, но некоторые истории все же могут занять время, если вспоминать все детали. Впрочем, не то чтобы я все эти самые детали помнил… Потому что обычно это именно я — тот, кто напивается в стельку и мало что помнит, а потом узнает от друзей о том, что же на самом деле случилось, — смеется Бейн, вспоминая, как обычно друзья его отпаивали водой и пичкали таблетками, при этом ворча о том, какой же он придурок и как их достало вытаскивать его из различных приключений. Особенно ворчать любил Рагнор, каждый раз всегда добавляя, что больше помогать не станет, что лично прибьет Магнуса в следующий раз, как только тот решит вытворить что-нибудь на пьяную голову. Вот только помогал. И помогает до сих пор. Хотя сейчас мужчина уже не напивается до такой степени, да и не вытворяет ничего. Повзрослел, поумнел, да и определенную репутацию заработал, так что…
— Ты? Напиваешься в стельку? Господи, Магнус, никогда и ни за что бы не подумал, что ты действительно можешь так сделать, — смеётся Лайтвуд, заглядывая в глаза любимого. Что ж, видимо, ему ещё много предстоит узнать о своём помощнике, что Алека совершенно не пугает. Даже наоборот, это притягивает, потому что он точно уверен, что в отношениях важно знать своего партнёра лучше, чем он знает сам себя, заканчивать за него фразы, понимать даже без слов, лишь по взгляду. И начальник верил, что им нужно просто немного времени, чтобы всё это происходило в их жизни, потому что так будет правильно. Всё, что связано с Магнусом, Александр считает правильным. И он ещё не раз в этом убедится.
— Ну, могу начать с рассказа о том, как я после похода в один новый клуб с какими-то странными коктейлями ходил по улицам города и кричал о том, как сильно хочу быть кактусом и начать новую жизнь в пустыне. А потом мы с другом убегали долго от полиции, которую вызвали недовольные спящие люди, — вспоминает Магнус, прерываясь тихими смешками, потому что это на самом деле в его голове было забавно, — В итоге мы забежали в какую-то подворотню, а там был какой-то потрепанный, но еще яркий ковер, который кто-то выкинул. Он привлек мое внимание, так что я схватил его и, вытянув вместе с ним руки вверх, побежал дальше, представляя, будто лечу на этом самом ковре. Ковер-самолет, ага. Кажется, я еще что-то пел при этом. Ну, как пел… Орал на всю улицу. Опять, да. Ах, и еще в том клубе я флиртовал с потрясающим бокалом с ярко-голубым коктейлем, потому что он выглядел просто невероятно, а я уже был достаточно пьян для того, чтобы эти отношения казались мне едва ли не лучшим вариантом в моей жизни.
— Погоди, что? — с яркой улыбкой и тихим смешком переспрашивает мужчина. Ну, он тоже когда-то много чего делал, особенно вместе со своим братом, когда у кого-то из них либо были проблемы, либо слишком хорошее настроение, поэтому они опустошали запасы алкоголя в доме, а затем и в баре, а после творили всякую хрень, которую сейчас и вспоминать стыдно. К примеру, они не раз говорили о том, как вышли из бара и Джейс начал предлагать прохожим услуги репетитора по испанскому, кивая на своего брата, который и на ногах еле стоял, не в состоянии адрес свой вспомнить, уже не говоря об испанском языке, хоть в обычной жизни некоторые слова и проскакивали в его речи. Удивляет то, что Эрондейлу всё же удалось подцепить какую-то девушку, которая даже записала его номер, а утром разбудила его звонком, желая узнать, когда будет первое занятие по испанскому. Алек только тихо выругался и сказал, что больше с братом пить не будет. Ага, да. И всего через месяц это повторилось, но уже с совершенно другими приключениями.
— Кактус? Ковёр? Ох, милый мой, сколько всего о тебе мне ещё предстоит узнать, — качает головой мужчина, наклоняясь и оставляя лёгкий, но довольно продолжительный поцелуй на губах Магнуса, останавливаясь и прижимая мужчину ближе, потому что уже за эти минуты успел соскучиться по его мягким и нежным губам, которые смог полюбить так быстро. — Надеюсь, отношения со мной нравятся тебе больше, нежели с тем коктейлем. Возможно, я не настолько яркий, но голубой цвет нас точно объединяет, — со смешком выдаёт начальник, отстраняясь всего на пару сантиметров, чтобы только иметь возможность говорить, потому что Магнуса не хотелось отпускать от себя ни на шаг. И Алек просто не представляет, как же сложно будет сдерживаться на работе.
— О, ты еще многого обо мне не знаешь, дорогой. Очень многого. Хотя постепенно я намерен тебе обо всем рассказать, потому что хочу, чтобы ты знал. Даже самые грязные и ужасные секреты, о которых не знает никто другой. Думаю, это должен быть ты — тот, кто знает обо мне буквально все, что только возможно. По крайней мере, мне бы этого хотелось, — Магнус посмеивается тихо, но взгляд у него крайне серьезный. Потому что он имеет в виду именно то, что говорит. Хочет, чтобы Александр знал о нем все, ведь он выбрал этого мужчину, ведь он хочет провести с ним остаток своих дней, ведь хочет, чтобы тот любил его целиком и полностью, а не только за хорошее и красивое. Хочется поделиться всем самым сокровенным, раскрыть душу, вложить сердце в чужие ладони, при этом зная, что боли не причинят, что примут и сердце, и душу, что потом обнимут и прижмут ближе к себе, увлекут в теплые родные объятия, показывающие, что бояться нечего. Магнус всю жизнь старался тянуться к теплу, к свету, искал любви, даже когда на нее не было ни малейшего шанса, когда вся надежда исчезала и не обещала появиться в ближайшее время. Он всегда готов был открыться, но не мог, потому что не встречал правильного человека. А теперь этот самый правильный человек шагает рядом с ним, и иначе просто не получается. Не получается не тянуться к нему, не получается не любить. Поэтому мужчина и любит, тянется все ближе и ближе, улыбается в поцелуй и готовится рассказать о себе все. Рано или поздно сделать это все равно придется, и Александр именно тот человек, которому не страшно открыться, который не оттолкнет за все совершенные грехи, за весь мрак, что творился в жизни раньше. Он не тот, кто будет засмеивать, обвинять в прошлом или же отталкивать, если что-то не устроит. Он попробует помочь, разобраться, докопаться до всего, а потом успокоит, скажет, что понимает, что ему вовсе ничего из этого не важно, что он не станет меньше любить и восхищаться, что чувства также сильны, несмотря ни на что.
— И, да, я точно буду рад познакомиться с твоими друзьями. Конечно, перед встречей я буду обязательно волноваться, потому что захочу понравиться самым важным людям в твоей жизни. Но, думаю, несколько твоих поцелуев смогут затмить это волнение, — ещё раз поцеловав Бейна, Алек вновь возобновляет их прогулку, направляясь в сторону небольшого озера.
— Знаешь, я тоже буду очень сильно переживать перед тем, как познакомить тебя с ними. Потому что их мнение всегда было для меня очень важно. Но, думаю, ты обязательно им понравишься. И твои поцелуи уж точно помогут успокоиться, — улыбнувшись, Бейн и сам не выдерживает, потянувшись за очередным поцелуем, даже и не пытаясь их считать, потому что таких больших цифр он элементарно не знает.
— Можно немного личный вопрос? Мы уже несколько раз переспали и стали довольно близки, так что, думаю, это смущать тебя не должно.
— Ты можешь спрашивать все, что захочешь. Как я тебе уже говорил, да. Может, мне и есть, что скрывать, но я не хочу. Только не от тебя. Поэтому ты можешь спрашивать обо всем, о чем только захочешь узнать. Спрашивай, дорогой, и я постараюсь ответить максимально подробно, — Магнус серьезен, ведь ему и самому этого хочется. Хотя, признаться, вопроса он боится, потому что Лайтвуд может спросить все, что угодно. Особенно страшно становится, потому что вопрос личный, а с личным у него, Магнуса… Ну, знаете, это определенно не самые приятные моменты в жизни. Конечно, были и хорошие, счастливые, но вот только кончалось все плохо.
— Я понимаю, что некоторые моменты из твоей жизни могут быть слишком личными или же неприятными для обсуждения. Но я не буду заставлять тебя об этом говорить сейчас. Ты сможешь сам решить, когда лучше начать разговор на ту или иную тему, когда захочешь поделиться тем, из-за чего на глазах появляются предательские слёзы. Ты всегда можешь рассчитывать на мою поддержку, Магнус, — Лайтвуд аккуратно поглаживает руку мужчины, будто бы лёгким касанием подтверждая свои слова, давая понять, что теперь он всегда будет рядом, готовый прийти на помощь в любой момент, как только потребуется. — Но сейчас не об этом. Думаю, разговор о наших бывших когда-нибудь должен состояться. И я не знаю, почему, но мне хотелось бы именно сейчас узнать о твоих прошлых серьёзных отношениях. Сколько их было, как давно и самый долгий срок, что ты смог провести с одним и тем же человеком. В ответ я могу предоставить ту же информацию, если захочешь, — кивает Александр, шумно втягивая носом свежий осенний воздух. Вообще, такую осень Алек любил. Именно эти несколько недель, когда ещё не холодно и люди не надевают тёплые вещи и шарфики, чтобы не заболеть; когда тёплое солнце щекочет твои ресницы, но лучи уже не настолько тёплые, как было летом; когда лёгкий ветер поднимает опавшую листву в воздухе, исполняя самый причудливый танец, играющий множеством жёлтых, зелёных и красных оттенков, что смотреть можно несколько минут, пока всё не утихнет. Именно такую осень любил Лайтвуд. Хотя гроза и молнии за окном в выходной день тоже нравились мужчине. Если только не нужно было никуда идти, а можно было остаться дома, замотаться в плед и с кружкой кофе и какой-то едой провести день перед телевизором или за чтением книги, которых дома у Александра было множество. Правда, Алек уже и не помнит, когда в последний раз мог так спокойно провести выходной, потому что было слишком много работы, чтобы оставлять всё на будние дни. Вот и приходилось в законные выходные решать проблемы насчёт нового оборудования для офиса и больницы, где работает Иззи.
— Если, конечно, ты не против об этом поговорить сейчас. Но если тема тебе неприятна — говори. Знаешь же, что я пойму. Хотя, как я не раз уже говорил, я хочу знать о тебе всё, Магс. Потому что теперь ты — неотъемлемая часть моей жизни, — во время разговора Алек неосознанно сильнее сжимает руку любовника, будто бы боясь его потерять. Хотя, признаться честно, Алек до сих пор не знает, за что же ему Вселенная прислала такого замечательного партнёра, ведь Лайтвуд был обычным человеком, не святым, но в награду получил Магнуса. И не сказать, что мужчина был против, совсем нет, ведь Бейн действительно стал самым дорогим и самым ценным, что есть у Александра Лайтвуда сейчас.
Магнус честно старается сдержаться, но все же тихий выдох, полный облегчения, все же срывается с его губ. Что ж, разговор о бывших, конечно, болезненный в достаточно степени, но все же не настолько, как о его еще более раннем прошлом — детстве и подростковых годах… Об этом он, наверное, говорить был пока не готов, хотя что-то подсказывало, что на все вопросы бы ответил, если бы Алек спросил. Но он не спрашивает. Словно бы чувствует, что это не те разговоры, которые нужно выпытывать, а те самые, которых нужно смиренно дожидаться, пока человек сам будет готов рассказать. А сейчас тема была не такой уж и плохой. Хотя, конечно, не то чтобы это было настолько приятно, вот только это Алек и ему хотелось рассказать абсолютно все.
— Что ж, если ты действительно хочешь об этом узнать… — пожав плечами, Магнус сжимает ладонь Александра в ответ, чувствуя от него поддержку, которая никогда не была лишней. Ему была приятна забота его любимого человека. Человека, действительно его любившего, искренне и сильно, и вовсе не важно было, что они вместе лишь несколько дней, что еще даже не знают друг друга толком. — У меня на самом деле было не так уж и много серьезных отношений. И уже давненько их не было, потому что… Ну, потому что я обжигался постоянно, а потом просто боялся ввязываться во все это в очередной раз, ведь каждый раз было так чертовски больно, что терпеть почти не было сил. К тому же несколько лет назад появился ты, и я просто не мог думать о ком-либо еще, кроме тебя. Не получалось. Я пытался забыться в других людях, но… Знаешь, это довольно тяжело, учитывая, какой ты шикарный, — усмехается Бейн, переводя ласковый взгляд на Александра, поглаживая его ладонь большим пальцем. Лайтвуд был… волшебным. Идеальным. И, действительно, невероятно сложно выкинуть его из мыслей, если уж увидел однажды.
— Тебе определённо слишком сильно нравится меня смущать, Магнус, — улыбается Алек, кажется, даже немного краснея от слов своего возлюбленного о том, каким шикарным оказался его начальник, который вскоре (три года — это ведь недолго?) стал его бойфрендом, мужчиной, который раз и навсегда покорил сердце другого, не желая им ни с кем делиться. Хотя не сказать, что Алек против таких слов, совсем нет. Ему, как и всем, приятно слышать комплименты в свой адрес. И он даже начинает к ним привыкать, чуть меньше смущаясь с каждым разом, ведь раньше хорошие слова в его сторону Алек нормально воспринимать не мог. Но Магнус меняет мужчину. И меняет в лучшую сторону.
— У меня были довольно серьезные отношения в выпускном классе с одним парнем, — продолжает Магнус негромко, немного задумчиво, погрузившись в воспоминания. — Ну, мне казалось, что они были серьезными. А на самом деле он относился ко мне, как к игрушке, с которой поигрался и бросил потом. Было несколько парней и девушек в колледже, но с ними отношения не продлились дольше пары месяцев, ведь мы все были молоды и еще не нагулялись толком, а потому ни о чем серьезном речи и быть не могло. И была… Была… В общем ее звали Камилла. Шикарная женщина, которая покорила меня сразу же. Мы были вместе чуть больше двух лет, и я безумно ее любил. А потом… Ну, я узнал, что она постоянно мне изменяла, что не воспринимала всерьез, потому что считала, что я не мог дать ей всего, чего она, по ее мнению, заслуживает. И это, пожалуй, был самый болезненный разрыв в моей жизни, от которого я еще долго оправиться не мог. После нее серьезных отношений я не заводил, не желая вновь почувствовать себя… так, как она заставляла меня чувствовать. Пока не появился ты, разумеется, — Магнус хмурится, но не может не улыбнуться, вновь смотря на мужчину рядом.
— Камилла, да? — переспрашивает Алек, хотя вопрос кажется риторическим. — Знаешь, хотел бы я, чтобы она посмотрела на тебя сейчас, когда у тебя есть отличная работа и человек, с которым ты счастлив. Чтобы она поняла, какую возможность на невероятную жизнь она упустила, бросив тебя и тем самым разбив тебе сердце. А я бы просто поблагодарил её, потому что теперь ты мой. Понимаю, тебе было очень трудно переживать расставание с ней, но именно благодаря ему мы сейчас встречаемся, именно благодаря этой ужасной женщине, которая точно не была достойна тебя, мы гуляем в парке и держимся за руки. И, думаю, это единственное хорошее, что она оставила после ухода из твоей жизни, несмотря на все прекрасные воспоминания о времени, проведённом вместе с ней, ведь я понимаю, что постоянные измены напрочь перечеркнули всё чудесное в ваших отношениях, — Алек тоже понимающе улыбается, ловя на себе полный любви взгляд от помощника и чувствуя прикосновения его руки к своей, которые тёплой волной проходят по всему телу, даря странное чувство окрылённости.
Магнус лишь усмехается не совсем весело, даже и не представляя, как они могли бы вести себя, если бы сейчас столкнулись с Камиллой. Разумеется, совершенно случайно, потому что вряд ли кто-либо из них стал бы искать встречи специально. И уж точно не он. Ни за что больше. Да и она… Она всегда была слишком гордой и самовлюбленной, чтобы возвращаться и признавать свою ошибку, чтобы проситься обратно, понимая, как за несколько лет мужчина вырос, как смог устроить свою жизнь. Ведь раньше у него не было ничего, кроме крошечной квартирки практически без ремонта, основной работы и нескольких подработок, ведь денег хотелось больше, чтобы обеспечить себе нормальную жизнь и изредка хотя бы баловать любимую девушку. А теперь… Теперь у него есть хорошая, очень хорошая работа с такой же хорошей зарплатой, просторный лофт с ремонтом и красивой мебелью, есть машина и даже кот, которого он балует постоянно. И, разумеется, рядом есть любимый человек, который его понимает и принимает таким, какой есть на самом деле.
— Да, знаешь, я теперь тоже очень благодарен за то, что тогда она изменяла и я что поймал ее на этом. Ведь иначе… Знаешь, это закалило меня. Очень неплохо закалило. И заставило двигаться дальше. Желать добиваться большего. Я и так этого всегда хотел, но после расставания и ее слов… Словно второе дыхание открылось, и я постарался стать лучше. Не ради нее, а ради самого себя. И к тому же… Да, ты прав, дорогой. Если бы не тот случай, я бы наверняка женился на ней вскоре, а тебя, может, и не встретил никогда. И это… Это на самом деле ужасно, и мне даже думать о таком не хочется, — качает головой Магнус, продолжая сжимать ладонь Лайтвуда в своей, в очередной раз убеждаясь, что тот действительно рядом, что никуда не делся и что реальный, а вовсе не выдумка больного мозга, изголодавшегося по любви.
— Ты заслуживаешь лучшего, Магнус. И я хочу дать тебе это. Потому что вижу, каким прекрасным человеком ты являешься. Пусть все эти годы ты был обычным помощником, но я знал, что ты очень добрый и отзывчивый. Всегда им был. Именно это в тебе я увидел при первой встречи, уже после собеседования и решения принять тебя на работу. И мне кажется, что это решение действительно повлияло на мою судьбу, — тихо смеётся Алек, даже и не представляя, как бы всё сложилось, если бы он в тот момент решил, что его помощник не может выглядеть слишком ярко, ведь сам он всегда был строгим и сдержанным. Он вообще не понимает, как взял Бейна на работу, ведь они такие разные. Но затем понял, что тот не только отличный работник и секретарь, а и человек, готовый всегда помочь и дать совет.
— И мне было бы интересно узнать про твои прошлые отношения. Если ты не против про них рассказать.
— Мои отношения? Что ж, история моей любви чем-то похожа на твою. Я долго скрывал от родителей свою ориентацию. Но затем признался, когда мне понравился один парень. Из-за их реакции я никак не мог принять себя и встречаться с кем-то, к кому меня действительно тянет. Я просто был сам по себе. Но потом был тот момент, когда мой мозг решил включить режим «бунтаря», сделать тату и проколоть ухо, любым способом насобирать денег и купить себе крутой байк, как бы показывая, каким я могу быть на самом деле. Тогда, в университете, я не скрывал то, кем являюсь. Было много парней, с которыми я флиртовал, а с некоторыми проводил ночь или несколько, но не больше, потому что был молод и хотел эксперементировать, чтобы понять, что и как мне нравится. Но потом был Кристиан. Невероятный парень, такой добрый и умный, был мечтой каждого, но его заполучил я. Мы встречались почти полгода, ездили вместе за город — снимали домик на выходные, чтобы побыть вдвоём, гуляли, ходили на вечеринки. Но потом… Потом я, как и ты, узнал об изменах со стороны партнёра. И понял, что ему был нужен не я, а деньги моей семьи. Так мы и расстались. После этого я очень закрылся в себе, потому что не мог простить такое предательство с его стороны. А потом случилась компания и Лидия. Дальше, думаю, ты знаешь.
— Ох, это… Я знаю, как это больно, и мне очень жаль, что тебе пришлось пройти через это, Александр. Действительно жаль, хотя знаю, что тебе не нужна вовсе моя жалость. И тот парень… Что ж, он определенно не заслуживал такого потрясающего человека, как ты. Хотя иногда мне кажется, что и я тоже не заслуживаю, если честно. Но он, этот Кристиан… Хотя, знаешь, каждый человек появляется в наших жизнях не просто так. Значит, он нужен был тебе иногда тогда, когда появился, чтобы дать важный жизненный урок, например. Закалить характер. Пускай ты и закрылся от остальных, но все же остался таким же потрясающим, каким наверняка и был тогда. К тому же… Тот твой период «бунтаря» определенно очень привлекателен. И я с удовольствием бы посмотрел на тебя в то время. Надеюсь, что однажды увижу тебя… в полном облачении, так сказать. Мне бы этого действительно хотелось. И, возможно, я бы сам с удовольствием примерил нечто такое, чтобы соответствовать тебе.
— Раз тебе действительно так интересно, как я выглядел в тот период, мы завтра же можем пойти к Изабель. У неё дома целый архив семейных фотографий, включая и мои из университета, о которых она уже не раз вспоминала при вашей первой встречи. Думаю, она не будет против, если мы придём. Тем более, Иззи сама нас приглашала. Так ты сможешь узнать обо мне ещё больше, ведь все мы знаем, что за каждой фотографией стоит маленькая тайная история, которую я буду рад рассказать любимому человеку, — Лайтвуд специально останавливается, легко проводя рукой по щеке возлюбленного, даря такое нежное и невинное касание, а затем — поцелуй, без которых, кажется, жить стало вообще невозможно. Любовь способна на многое, в этом не сомнений.
— Если она все еще будет не против увидеть нас завтра, то я только с удовольствием. Твоя сестра мне очень понравилась, с ней приятно общаться. К тому же она обещала рассказать про тебя много всего интересного. И показать тоже. Если честно, мне уже не терпится увидеть все эти фотографии, потому что… Ну, ты там наверняка просто невероятный. То есть ты и так потрясающий, но ужасно хочется увидеть тебя в период бунтарства. Даже представить себе не можешь, насколько же хочется, — Магнус никак не может перестать улыбаться, даже во время поцелуя, такого же сладкого, как и все предыдущие, которые у них были. И каждый поцелуй был невероятным, особенным по-своему. И невозможно было оторваться друг от друга. Это ведь и правда казалось чем-то совершенно нереальным, потому что… Ох, ну, просто потому что. В принципе тут и объяснять даже ничего не нужно, ведь и так все понятно, без каких-либо слов, объяснений или оправданий. Они просто не могли оторваться друг от друга. Не могли насытиться. И как-то плевать было, кто именно их сейчас может увидеть, кто и что может сказать. Сейчас, как и большую часть времени, которое они проводят вместе, имели значение лишь они двое.
— И я бы с радостью глянул на тебя в чём-то подобном, потому что только от этой мысли мне уже становится жарко, милый, а на дворе вовсе не лето, — хитро улыбается Александр, действителньо в красках представляя, как бы эффектно они выглядели, если бы оба надели что-нибудь кожаное и обтягивающее, чтобы подчеркнуть все достоинства фигуры. Не зря ведь они потели на тренировке в спортзале. Именно на тренировке, да, за штангами, тренажёрами и гантелями, а не на том самом зелёном коврике. — Мы действительно могли бы когда-то так приодеться, нужно только повод найти. Не пойдём же мы в таком виде на работу. Соблазнительная идея, конечно, но я пока не готов перед своими подчинёнными ходить в чём-то слишком узком, — начальник издаёт тихий смешок, улыбаясь и по-детски игриво целуя партнёра в нос, сам от себя того не ожидая.
— Ммм… Знаешь, это и правда звучит чертовски заманчиво. Хотя я бы не позволил тебе в таком виде заявиться на работу в любом случае, потому что тебя и так почти все сотрудники хотят, а если ты еще и оденешься во что-то подобное, то их желание будет просто зашкаливать. А про свое я уже и вовсе молчу. Наверное, рядом с тобой в такой одежде я уж точно не смогу целый день высидеть, — посмеивается тихо Магнус, хотя в каждой шутке есть доля правды. И здесь эта доля достаточно большая. Нет, ну, сами подумайте, как он будет сидеть рядом с кабинетом своего начальника, зная, что в этом самом кабинете сидит этот самый начальник в чертовски узких кожаных брюках, какой-нибудь легкой футболке и кожаной куртке. А еще он, может, будет с незамазанной татуировкой и серьгой в ухе. Весь такой встрепанный, с лукавым, игривым взглядом и порочной улыбкой, от которой сердце в груди замирает… Кажется, Бейну прямо сейчас станет плохо, потому что он себе это все уже слишком четко представил. Слишком.
— Мы можем как-нибудь в таком виде выбраться в клуб. Или просто на прогулку. Не важно. Впереди еще много выходных, и мы можем заняться практически чем угодно, так что как-нибудь уж выберем, куда можно пойти в подобном виде.
— Да, у нас впереди действительно ещё очень много времени, так что мы точно сможем придумать, куда пойти в такой одежде. Если у меня такая есть, то тебе, видимо, предстоит ещё её купить. И я не представляю, как смогу выдержать твою примерку, потому что ты и в обычной слишком красив и сексуален, что уже говорить о кожаной, — Лайтвуду нереально легко рядом с Магнусом. Он может быть собой, даже не переживая о том, что кому-то не понравится то, какой он на самом деле, не холодный, сдержанный и хмурый, полностью погружённый в работу и не желающий ни на что отвлекаться, а улыбчивый и искренний, любящий и романтик в душе. Александр долго не мог вновь стать тем, кем так хотелось, руководя компанией и желая быть лучшей версией себя для родителей и всего остального мира. И вот в его жизни появился Магнус Бейн. Сначала он был прекрасным помощником, о котором Алек и мечтать не мог, ведь все предыдущие его устраивали не полностью, то забывая занести отчёт в бухгалтерию, то делая ошибку в составлении расписания, из-за чего переговоры и деловые встречи с разными людьми нужно было проводить в одно и то же время или же принося начальнику кофе с сахаром и сливками, которое он буквально не мог терпеть. Но Магнус был другим. Он с первого дня сумел выучить все вкусы и предпочтения своего босса, за что сразу же получил похвалу. Бейн мог прекрасно составлять расписание Александра, делая его не слишком загруженным, чтобы начальник имел дополнительное время для своих личных дел. Магнус действительно был отличным секретарём для Лайтвуда. А теперь стал и отличным бойфрендом, кардинально изменив жизнь мужчины. Пусть Алек и не любил изменения, но это было особенным, сделавшим его самым счастливым мужчиной во Вселенной.
— Да, мне определенно следует прикупить несколько новых вещей. У меня уже есть две или три пары кожаных штанов, но я никогда не буду против покупки новых. Особенно если по магазинам мы снова пойдем вместе и ты будешь оценивать каждую вещь, которую я захочу примерить. К тому же это ведь будут не только брюки, но и еще какой-нибудь верх. Мне очень нужна кожаная куртка, да. И какая-нибудь классная футболка. Или, может, рубашка, которая подойдет под такой стиль. Так что… Да, пожалуй, нам следует именно так и поступить. Например, на следующих выходных, если не появится других планов. А сразу после, — ну, или почти сразу, там уж как получится, — мы могли бы эти самые покупки и опробовать. Перероем твой шкаф, тебе тоже что-нибудь подберем, чтобы мы смотрелись рядом друг с другом еще более шикарно, чем обычно… — Магнус произносит это все с таким воодушевлением, будто уже распланировал все, что и как должно быть. Хотя вообще-то именно так все и было, да. Именно так. Ему очень понравилась идея снова пройтись по магазинам, чтобы подобрать для себя определенные вещи, да еще и вместе с Александром, который будет смотреть и оценивать все. И любоваться. И возбуждаться тоже, да. Потому что мужчина уж точно не намерен себя держать в руках во время примерки.
— Знаешь, было бы отлично… — но фразу Лайтвуд не заканчивает, потому что слышит звонок. Вот опять. Кто-то посмел прервать их замечательное времяпровождения с Магнусом. — Надеюсь, это что-то важное, иначе…
Алек достаёт телефон и видит на экране номер начальника отдела разработок своей фирмы, поэтому решает всё же принять звонок.
Звонок становится крайне неприятной неожиданностью, и Магнус даже морщится недовольно, когда понимает, что его любимого беспокоят по поводу работы даже в его законный выходной. То есть понятное дело, что он начальник и должен всегда быть готов сорваться в офис и решать важные вопросы, но… Бейн так надеялся, что хотя бы сегодня все пройдет спокойно и они смогут ни на кого не отвлекаться, а посвятить все время исключительно друг другу.
— Слушаю, — холодным тоном начинает мужчина, будто он сейчас находится в своём кабинете и решает важные дела компании, а не на романтической прогулке в парке со своим бойфрендом. — Что, простите? Я не ясно выразился в прошлый раз при вашей попытке сменить нашего поставщика оборудования для компании? Вы не имеете права решать такие вопросы. Я — глава этой компании, и я не даю вам своего разрешения на это. Моё слово для вас — закон. Если не нравится, то можете искать другую работу. Больше никогда не смейте звонить ко мне с подобными вопросами. Особенно в мой выходной. Всего доброго, — и Александр прерывает вызов, шумно выдыхая. — Кажется, мне нужно кое-кого уволить.
Александра уже начинает доставать то, что некоторые его сотрудники, как только видят, что начальник готов идти им на уступки и прислушиваться к их мнению и советам, если они действительно хорошие и дельные, начинают буквально садиться на шею и быть слишком навязчивыми со своими идеями по поводу руководства компанией. Именно поэтому Лайтвуд всегда старался держать своих работников в ежовых рукавицах, не давая им слишком много вариантов выбора, а только в разумных пределах. Но вот некоторые, как этот начальник отдела, думают, что, раз они находятся на руководящей должности, то могут решать какие-то глобальные проблемы, которыми, минуточку, обычно занимается директор самой компании, потому что это его прямые обязанности. Честно говоря, Алека совсем не радует то, что этот человек посмел снова попытаться навязать начальнику свою идею, да ещё и в последний выходной, который он проводит с человеком, которого любит. И вот мужчина действительно задумывается над тем, чтобы лишить работы этого человека, если он не понимает с первого раза, что таких решений ему принимать нельзя.
Но затем Алека отвлекает голос любимого человека, говорящего такие приятные и в то же время смущающие слова. Кто бы мог подумать, что строгий и серьёзный Александр Лайтвуд станет причиной возбуждения его помощника...
— Ты такой горячий, когда такой… босс, — неожиданно даже для себя выдает Магнус, когда разговор закончен. Разумеется, он бы не позволил себе ничего такого, пока Алек говорил по телефону, потому что его могли услышать. И ладно, если бы просто слова услышали, но ведь и голос могли узнать. А это было бы уже не хорошо. Совсем не хорошо. Но вот когда телефон вновь убран в карман… Тогда да, тогда вполне можно и высказаться. — Нет, серьезно, ты так чертовски горяч, когда сосредоточен на работе. И особенно когда отчитываешь кого-то. Кажется, если бы мы были сейчас дома и только вдвоем, то я бы не смог сдержаться. Хотя, признаться, мне сейчас это делать сложно. Чертовски сложно. Почему ты такой потрясающий, м, Александр? Что бы ты ни делал, ты всегда настолько невероятен, что я просто не могу не восхищаться каждым твоим действием или словом. Так нечестно. Должны начать запрещать быть такими горячими и идеальными.
— Тебе нужно запретить смущать меня. Я всё ещё твой начальник, Магнус, — смеётся Лайтвуд, продолжая шагать в ногу со своим бойфрендом. — Вообще-то, шучу. Сейчас выходной, так что мы можем забыть о своих рабочих обязанностях. Точнее, я пытаюсь это сделать, но один слишком навязчивый человек не даёт мне возможности это сделать. Завтра же нужно показать ему, кто тут босс, потому что, видимо, он думает, что может делать в моей компании всё, что его душе угодно. А это не так. Если не поймёт и в этот раз, то я точно его уволю. Мне не нужны в фирме люди, подрывающие мой авторитет и не уважающие моё слово. Напомни мне разобраться с этим завтра, дорогой. Можешь даже включить этот пункт в моё расписание, — улыбается голубоглазый мужчина, притягивая Магнуса к себе и обнимая его одной рукой за талию, чтобы быть ближе к человеку, покорившему его сердце. — Но мне приятно, что тебе нравится… Это. Обе мои стороны, каким бы я ни был.
О, нет, Магнус точно не намерен когда-либо прекращать смущать своего любимого мужчину и — по совместительству — своего начальника. Ну уж нет. Слишком уж было приятно наблюдать за тем, как щеки покрываются румянцем, который слишком заметен на достаточно бледной коже, как постепенно этот румянец может перейти и на уши, и на шею, а на губах появится смущенная, но такая довольная и счастливая улыбка, что невозможно будет не влюбиться снова. Еще сильнее, чем прежде. И вовсе не важно, что это уже кажется невозможным, потому что на самом деле именно так и было, ага. Магнус чувствовал, как с каждой такой улыбкой его сердце бьется сильнее и быстрее от любви, которая становится лишь больше и больше. И ему это настолько нравилось, что не передать никакими словами.
— Обязательно включу увольнение этого мудака в твое расписание, дорогой. Потому что это именно то, чего он заслуживает. Во-первых, побеспокоил тебя в твой выходной… То есть я понимаю, что ты и в выходные дни остаешься начальником и должен иногда решать важные вопросы и во время отдыха, но все же палку перегибать не стоит. Во-вторых, это уже случается не в первый раз, а значит, он или достаточно наглый, чтобы нарушать твои прямые приказы, или тупой, раз не понимает с первого раза. Или же и то, и другое вместе, что вообще является ужасным сочетанием. Так что тебе определенно стоит его уволить и найти на эту должность кого-то другого, более умного и достойного. И это должен быть тот, кто понимает твои приказы и указания с первого и единственного раза, а после ни разу их не нарушает, — Магнус пожимает плечами и хмыкает тихо, прижимаясь к Лайтвуду лишь ближе. Что ж, ему вовсе не хотелось решать какие-либо рабочие вопросы в их законный выходной, на который было столько планов, но они вполне могли себе позволить уделить этому несколько минут. А потом не возвращаться больше к этому сегодня, потому что ведь и других, куда как более интересных дел хватало. Например, поцелуи. Да, опять. Да, снова. Да, уже в миллионный раз. Но Бейн, например, просто не мог держать себя в руках, когда его возлюбленный был так близко, когда он прижимал его к себе так крепко, когда был таким чертовски сексуальным и горячим, что хотелось его повалить на землю прямо здесь и сейчас… Но такого мужчина себе позволить не мог. А поцелуи — запросто. Собственно, именно этим он и в ближайшие несколько минут и планировал заняться, прекрасно зная, что Александр против точно ничего не имеет.
Неожиданно для самих себя пара находит ещё одну лавочку, почти сразу же занимая её, при этом не отрываясь друг от друга. Они целуются лениво и медленно, никуда не спеша, прекрасно зная, что сейчас всё время в мире принадлежит им, а на телефоне включён режим «В самолёте», так что больше никто не сможет прервать эту замечательную прогулку, когда двое сердец могут насладиться последним выходным перед новой рабочей неделей.
Так и происходит. Мужчины точно не знают, сколько времени они потратили на поцелуи, ведь никто не будет смотреть на часы, когда рядом сидит любимый мужчина, жаждущий поцелуев и прикосновений. Так считает Алек, поэтому вовлекает Магнуса в очередной поцелуй, немного перетащив мужчину на себя, чтобы было удобнее. Вокруг было тихо и спокойно, иногда лишь ощущалось лёгкое дуновение ветра, который срывал листву с деревьев, заставляя её медленно застилать широкие аллеи и узкие тропинки в парке. Запах на улице стоял превосходный, потому что совсем недалеко была небольшая пекарня, которую посетители парка просто обожали и не могли пройти мимо, ведь, посудите сами, кто откажется от сладкого круассана с шоколадной или вишнёвой начинкой?
И всё происходящее было настолько прекрасно, что казалось, время остановилось, давая двум влюблённым возможность побыть наедине и раствориться в сладостном плену губ друг друга. Но вот Лайтвуд, например, не ограничивается одными лишь губами любовника, плавно переходя на его щёки, скулы, такую эрогенную зону на шее, когда Магнус буквально тает ото всех касаний шершавых губ к тёплой коже. Александр медленно накрывает своей ладонью руку Бейна, а после — подносит её к своим губам, оставляя несколько поцелуев, касаясь холодного металла колец и так ярко улыбаясь бойфренду.
Время действительно пролетает совершенно незаметно, и Магнус сам удивляется, когда вдруг видит уже постепенно уходящее с неба солнце, а после смотрит на часы и замечает, что они в парке находятся уже не первый час. Конечно, изначальные планы — долгая прогулка и много-много разговоров — полетели практически к черту, ведь большую часть этой «прогулки» они сидели на скамейке и целовались, просто смотрели друг на друга и обнимались, даря друг другу столь необходимое тепло. Конечно, и прогулка была, и разговоры тоже, но все же поцелуев было больше. Намного, намного больше. Что ж, они оба явно были не слишком-то против такого положения дел, так что не было и смысла жаловаться. Собственно, делать этого они и не собирались. Вряд ли это случится когда-либо в принципе, ага. Магнус замечает первым, как недавно яркое солнце уже окрашивает чистое небо в алый цвет, будто бы говоря, что уже пора отправляться к заливу, чтобы Алек смог открыться ещё больше, показав своё тайное место для отдыха и раздумий.
Уходить им действительно уже пора, если они хотят, чтобы остаток дня прошел именно так, как изначально было задумано. Магнус, конечно, точно бы не возражал, если бы Александр предложил ему остаться здесь… да хоть навсегда! Да, пожалуй, он бы действительно не возражал. Но все же… Знаете, все же ему очень, очень сильно хотелось увидеть то самое место, секретное, таинственное, которое его любимый мужчина раньше никому не показывал, желая сохранить в мире маленькую частичку, где он может побыть исключительно наедине с собственными мыслями. Это было прекрасно. На самом деле прекрасно. И Бейн даже не сомневался, что ему обязательно понравится это место, ведь оно было важным для Александра. К тому же не может любимое место столь прекрасного во всех смыслах человека быть менее прекрасным.
Еле слышное «Пойдём уже» нарушает тишину, а влюблённые мужчины всё же покидают парк, спустя десяток минут возвращаясь к дому Александра, чтобы взять машину и в скором времени оказаться в удивительном месте, любуясь невероятным пейзажем.
Всю дорогу Бейн слегка нервно ерзал на месте, но это было не плохое волнение, вовсе нет. Он был в предвкушении, ведь совсем скоро уже увидит то, о чем рассказывал ему Лайтвуд. И, действительно, не было больше сил терпеть, а себя он с трудом уговаривал не расспрашивать мужчину ни о чем, чтобы как можно большее осталось сюрпризом, чтобы не было никаких особенных ожиданий и определенных представлений.
Алек не раз внимательно окидывает Магнуса взглядом, пока они едут к тому самому месту. Лайтвуд замечает то, как легко пальцы его возлюбленного мужчины постукивают по панели, что выдаёт его состояние почти сразу — он нервничает. Мужчина не может понять, почему, ведь… Ну, это, конечно, особенное место для него, он действительно сюда никого не приводил, но… Первый поцелуй или секс, например, вызывает больше волнения, чем что-то столь простое. Хотя, может, Алек просто не понимал жизнь так, как понимает её Магнус.
И из машины Магнус выбирается… Ох, если честно, у него едва ли коленки не подгибаются от волнения, ведь он первый и, возможно, единственный, кого Алек сюда привозит, кому показывает свое особенное место, кому позволено взглянуть на ту часть его жизни, которую никто не знает. Это чертовски волнительно. Едва ли не более всего остального в его жизни.
Они выходят из машины с разницей в несколько секунд, поэтому Алек успевает достать два пледа из-под заднего сидения, обойти машину и догнать Магнуса, взяв его за руку, крепко сплетая пальцы, чтобы чувствовать тепло такого родного тела.
Место действительно оказывается прекрасным. Едва ли не самым прекрасным, что Магнус видел в своей жизни. Нет, серьезно, здесь было просто невероятно, и теперь он понимал, почему привезти его сюда хотели именно на закате, ведь в это время магия этого места была особенно хорошо заметна. Все вокруг окрашивалось в золотистые и красные оттенки, что придавало моменту лишь еще больше романтичности. Вообще место и правда было очень романтичным, здесь только свидания и устраивать. А еще ночью тут наверняка просто потрясающе, не менее красиво. И… Ох, ну, что уж скрывать — секс под открытым небом, усеянном миллионами и миллиардами ярких звезд, наверняка был мечтой едва ли не каждого романтика на свете. И теперь это ужасно хотелось опробовать. Именно здесь, да. Как-нибудь потом, ведь на ночь у них уже были определенные планы, но никто не говорит, что они сюда вместе больше никогда не приедут. О, еще как приедут. И будут невероятно время проводить.
— Вот мы и приехали, дорогой. Это то место, куда я приезжаю подумать насчёт чего-то важного. Здесь было принято много решений, от которых зависела моя жизнь или же судьба компании. И все решения были удачными. Это место… Мы нашли его в детстве с друзьями, когда играли в прятки неподалёку. Я был за тем дальним деревом, вокруг которого растут несколько кустов с красивыми цветами. Меня так и не нашли, кстати. Сюда я стал приезжать с тех пор, как у меня появилась компания. Именно здесь я мог расслабиться и подумать обо всём, что для меня важно. А теперь… Теперь я не хочу проводить время здесь один. У меня есть ты. И мне хотелось бы любоваться закатом вместе с мужчиной, который покорил моё сердце, — Лайтвуд аккуратно кладёт пледы на слегка пожелтевшую траву, а сам берёт лицо Магнуса в свои огромные ладони, медленно приближаясь к его губам, чувствуя чужое дыхание на своих, слегка обветренных, но мягких.
Поцелуй получается ласковым, нежным и неторопливым, потому что сейчас у них есть всё время мира, чтобы любить друг друга и быть любимыми. Ноги слегка подкашиваются, но Александр только улыбается в поцелуй, чувствуя, как его жизнь играет новыми красками, такими яркими и приятными, а на заднем фоне небо розового цвета невероятно красиво тонет в лазурной воде, которая не устаёт растворять в своих тихих волнах лучи алого солнца, что так красиво дарит городу сотни новых оттенков.
— Мне очень, очень здесь нравится, — едва слышно шепчет Бейн уже практически в самые губы своего любимого мужчины, прежде чем ответить на поцелуй, также медленно, неторопливо, ласково и безумно нежно, ведь иначе сейчас не получалось, да и не хотелось совершенно. Момент располагал именно к легким ласкам, медленным, показывающим, как на самом деле они друг друга любили. Это не была просто страсть, не была просто влюбленность, мимолетная и легкая, которая пройдет через несколько дней или недель. Несмотря на то, как мало они провели времени вместе в статусе пары, это не мешало их чувствам быть искренними и сильными. Магнус бы никогда не поверил, что такое действительно возможно в реальной жизни, а не только в каких-нибудь глупых сопливых фильмах, полных романтики, если бы не испытал все на собственной шкуре. Но именно так все и было, и ему почему-то и не приходило в голову сомневаться в собственных чувствах или же чувствах Александра, который все не прекращал его целовать. Впрочем, Магнус и сам совершенно не хотел отстраняться, забывая даже, что они вроде как сюда не за поцелуями приехали, а чтобы полюбоваться природой и насладиться тишиной и уединением. Хотя они и на прогулку выходили ради самой прогулки, а не для того, чтобы большую часть времени проводить за поцелуями. И, видимо, уже пора привыкать, что их планы практически полностью проваливаются, потому что кажется невозможным оторваться друг от друга…
— Я очень рад, что тебе здесь нравится, — первым нарушает тишину после поцелуя Александр, большими пальцами поглаживая скулы своего мужчины. — Я надеялся на это, потому что это место… Оно является чем-то личным и особенным для меня. И я точно знаю, что могу поделиться этим с тобой. Как моей любимой кофейней, помнишь? Только это чуть более… Интимно, что ли, — мужчина ярко улыбается, немного жмурясь от тёплых лучей солнца, которые отбивались от глади залива, попадая на саму радужку и делая её ещё ярче.
Сам момент между двумя любящими друг друга людьми был прекрасен. Атмосфера была очень подходящей, ведь что может быть лучше невероятно красивого заката, отражение которого было легко поймать в голубоватых капельках воды, которые лёгкий осенний ветерок любил переносить в разные стороны? Казалось, что в небе смешаны сотни оттенков лучших красок, которыми великие художники написали свои самые известные картины. Или даже больше цветов, ведь такую гамму будет сложно передать на одном лишь холсте.
— Мне не могло здесь не понравиться, — отвечает Магнус совершенно искренне, ведь место было абсолютно волшебным. Совсем как его любимый мужчина. И не могло получиться так, чтобы место оказалось ужасным, не красивым, не прекрасным, как этот самый человек, что сейчас находится рядом с ним. Ведь все, что нравится Александру, автоматически становится потрясающим, интересным. И это место… Это место было завораживающим, действительно по-настоящему особенным. Здесь хотелось находиться долго-долго, просто сидеть на берегу, около воды, и смотреть на небо, на гладь озера, на деревья, что росли вокруг. Сидеть и наслаждаться природой, наслаждаться атмосферой, наслаждаться тишиной и спокойствием, которых так мало в современном мире, особенно если живешь в шумном огромном городе и работаешь и большой фирме, где слишком много людей, никогда не прекращающих говорить. Да, Магнус любил шум, любил толпу, любил внимание и общение, но… Иногда от всего этого просто устаешь, и тебе уже ничего не нужно. Только лишь тишина и покой. Одиночество. Или — что в разы лучше — компания любимого человека, который тебя прекрасно понимает, который поддерживает, который готов ради тебя на все, который хочет тебе открыться и действительно открывается, посвящает в свои тайны, дарит частичку себя…
— Давай сядем, если ты не против, — дождавшись одобрительного кивка, Алек берёт один плед и аккуратно стелит его на мягкой траве, не такой сочной, как летом, но и не совсем вялой. Её цвет напоминал раскрас военной одежды, которая всегда привлекала Лайтвуда своими замысловатыми пятнами и умело подобранными цветами. — Иди ко мне, с улыбкой шепчет начальник, садясь на тёплый плед и утаскивая Магнуса за собой, сажая его рядом так, чтобы он закинул на Александра ноги.
Алеку нравится обнимать Магнуса, поэтому сейчас он не намерен отказываться от этого своего желания. Он обвивает его изящную талию рукой, прижимая ближе к себе, а второй рукой накрывает их ещё одним пледом, чтобы наверняка было тепло, ведь у воды всегда прохладнее. Лайтвуд склоняет голову к своему бойфренду, смотря на уходящее солнце, которое доживает свои последние минуты в этом дне, пытаясь сделать его хоть чуточку красивее, пока не наступит тёмно-синяя ночь, небо которой кто-то неизвестный будет украшать яркими звёздами.
Уютно так устроившись на пледе, Магнус сразу же придвигается ближе к Лайтвуду, укутывается буквально не только в плед, но и в его объятия, чувствуя себя как никогда лучше. Он позволяет себе закрыть глаза, умиротворенно вздыхая, и сразу же забывает про весь остальной мир, который остался за пределами этого прекрасного островка спокойствия. И больше ничего ему на этом свете не было нужно. И, Господи, как же долго он ждал такого человека. Как долго ждал того, кто смог бы подарить ему покой в душе и в жизни.
— Тебе уютно? — вдруг спрашивает мужчина у Бейна, только крепче прижимая помощника к себе. — Здесь, со мной. Тебе хорошо, Магнус? Мне просто нужно знать, что мы делаем то, что нравится нам обоим. Потому что отношения — это двусторонняя связь, которая требует немало усилий, чтобы её сохранить и укрепить. И я хочу этого. Поэтому и спрашиваю, нравится ли тебе проводить время со мной… так.
— Да. Да, мне очень хорошо с тобой, Александр, — шепчет достаточно тихо Бейн, но вокруг практически нет никаких звуков, нет никого, кто мог бы перебить, перекричать, сбить с мысли, поэтому наверняка его слышно очень даже хорошо и совершенно отчетливо. — Мне невероятно хорошо с тобой. Не только здесь и сейчас, но и вообще. А сейчас… Сейчас просто потрясающе. Это место потрясающее. Впрочем, как и ты сам. И я даже не представлял никогда, что мне может быть настолько хорошо рядом с кем-то. Никогда не думал, что заслуживаю подобного. А потом… Потом появился ты. И вот они мы, в таком замечательном месте. Вместе. Только лишь вдвоем. И, знаешь, я еще никогда не ощущал себя счастливее.
— Ты заслуживаешь лучшего, Магнус. Поверь мне. Я вижу, какой ты человек. Ты добрый, хороший, отзывчивый и внимательный ко всем, кто тебя окружает. Сейчас в нашем мире осталось мало таких людей, потому что загнивающее общество медленно их поглощает, иначе никак. И ты… Ты — самородок среди них. Так что ты точно достоин любить и быть любимым, проводить побольше подобных моментов с людьми, которые тебе дороги. И я надеюсь, что мы ещё не раз сможем выбраться с тобой сюда, чтобы вот так просто сидеть, не следить за временем, любоваться природой и наслаждаться обществом друг друга. Также не стоит забывать про поцелуи и объятия, которые стали неотъемлемой частью нашей жизни, — с улыбкой произносит Александр, всё крепче обнимая своего возлюбленного, чувствуя себя как никогда лучше. Это ощущалось по-особенному. Теперь в жизни начальника абсолютно всё ощущалось по-особенному, что не могло его не радовать. Он действительно начал жить, как только позволил своему помощнику нарушить личное пространство директора компании, став чем-то большим, нежели просто коллегами. И, кажется, это решение было лучшим в его жизни.
Что ж, может, так и было на самом деле. Может, Магнус был из тех, кто на самом деле заслуживал любви, внимания, признания. Заслуживал чего-то хорошего, светлого. Чего-то, что заставит его улыбаться каждый день, встречать каждое утро с радостью, а не с мыслями о том, что наступил новый день и лучше бы он не наступал никогда. Может, и правда заслуживал, хотя вряд ли сможет в это когда-нибудь поверить. А если и сможет, то точно не так скоро, как того бы хотелось. Но все это не будет иметь значения, пока Александр рядом с ним. Пока он рядом, пока так крепко обнимает, пока прижимает к себе, к своему крепкому теплому телу, пока можно прижаться к нему, носом уткнуться в шею, вдохнуть поглубже ставший уже таким родным и знакомым аромат одеколона и чего-то еще, чего-то особенного и принадлежавшего одному лишь Александру. Пока все будет так, Магнус будет счастлив. Будет по-настоящему счастлив и не будет задумываться о том, заслуживает ли он на самом деле подобного.
Александр любил проводить здесь часы напролёт, либо же задумываясь о чём-то важном, либо же просто любуясь природой. Но тогда он был один, не имея возможности показать красоту вечернего Нью-Йорка кому-либо ещё. А сейчас рядом, прямо под боком, сидит человек, с которым хотелось делиться не только тайными местами, но и своим сердцем, чтобы он владел его частью и держал так крепко, как только может, не отпуская, потому что это чувствовалось так правильно. Лайтвуд знал, что каждый подобный миг, проведённый с Магнусом, он будет помнить всю свою жизнь.
— Я безумно рад, что тебе здесь нравится. Это место важно для меня. Как и ты, Магнус. А сейчас мне слишком сильно хочется тебя поцеловать, поэтому иди сюда, милый, — с улыбкой на устах шепчет мужчина, легко приподнимая лицо своего бойфренда за подбородок и даря ему невинно-девственный поцелуй, такой ласковый, полный любви и нежности, который передавал все чувства начальника к своему подчинённому.
Против поцелуев Бейн возражать уж точно не собирается, а потому поворачивается к своему возлюбленному с легкой ласковой улыбкой, прикрывает глаза и с удовольствием тянется навстречу, уже буквально через мгновение начиная отвечать на поцелуй, медленно, осторожно, словно это для них обоих был первый в жизни поцелуй. И все было так медленно, нежно, ласково… Действительно, все испытываемые чувства передавало куда как лучше любых слов, придуманных на данный момент человечеством. Магнус позволил себе буквально раствориться в этом поцелуе, в этих чувствах, в ощущениях, в тепле, заботе, уюте… Позволил себе забыть обо всем на свете, сосредотачиваясь исключительно на Александре, его руках, его губах, на том, что он пытался передать через поцелуй, который не хотелось завершать слишком уж быстро. А они и не пытались, продолжая целоваться до тех пор, пока воздух был в легких, пока они могли себе позволить дышать только лишь друг другом, а не этим глупым кислородом, который не казался таким уж важным в эти мгновения…
Время проходит действительно незаметно, когда ты проводишь его с любимым человеком. Даже пролетает, потому что ни один из мужчин не успевает заметить, как алые небеса вмиг перекрашиваются в кобальтовый цвет, с каждой минутой становясь на один оттенок темнее, что медленно приближало их к чёрному цвету. Звёзды равномерной россыпью ярких точек появляются на небе одна за другой, освещая крыши небоскрёбов Нью-Йорка, а отражение полной луны на мелких серебристых волнах было слишком красивым, чтобы не обращать на него внимания.
Вздохнув умиротворенно, Магнус переводит взгляд на природу вокруг, осматривается, понимая, насколько же здесь… невероятно. На самом деле слишком невероятно, и он буквально хочет впитать в себя это место. А еще лучше — остаться здесь навсегда. Вместе с Александром, разумеется. Одному тут теперь уже не захочется находиться, потому что ты знаешь, каково это — быть не одному, а с любимым человеком, который разделяет целиком и полностью все твои чувства, который просто сидит рядом и наслаждается твоей близостью, которому, кроме этого, и не нужно ничего больше вовсе, чтобы быть счастливым.
Александр аккуратно отстраняется от Магнуса, даря напоследок такой по-детски милый поцелуй в щёку, счастливо улыбаясь, а затем поворачиваясь лицом к воде, потому что до темноты он здесь обычно не засиживался, ведь всегда было много дел. Но сейчас осень, темнеет быстрее, а с любимым человеком вообще не замечаешь этого глупого течения времени. Лайтвуд смотрит на наручные часы и прикидывает, что им уже можно отправляться домой, чтобы без спешки собраться в клуб. Ах, да, было бы ещё неплохо что-нибудь приготовить. А ещё лучше — заказать еды, чтобы было быстрее.
— Однажды ты спросишь, что красивее: ты или это место. Я отвечу, что это место, а ты уйдёшь, так и не узнав, что ты намного прекраснее, — тихо говорит Александр, а затем начинает смеяться, глядя своему бойфренду в глаза. — Ладно, шутка не очень получилась. Я вообще не знаю, как она мне в голову пришла. Кажется, от любви к тебе я уже схожу с ума, — пожимает плечами Лайтвуд, нежно проводя тыльной стороной ладони по лицу мужчины рядом.
Повернувшись к Александру, Магнус выразительно так выгибает бровь, смотря немного удивленно, а потом не сдерживается и буквально взрывается, начиная смеяться. Это была глупая, очень глупая шутка, но настолько очаровательная, что не засмеяться было невозможно. И это был не обидный смех, вовсе нет. Бейн на самом деле испытывал невероятное счастье, несмотря на то, что подобных шуток он бы предпочел больше не слышать. Хотя бы потому, что ему это казалось совершенно невозможным — когда-либо уйти от этого мужчины, несмотря на то, что он говорит или делает. Потому что это Александр. Потому что он никогда не сделает и не скажет ничего такого, что могло бы зацепить, обидеть, оскорбить, причинить такую боль, что от нее можно будет умереть, пускай и не физически. Нет, он вовсе не такой. К тому же Магнус не был намерен давать поводов, чтобы ему говорили нечто подобное.
— А вообще я хотел сказать, что мы можем уже ехать домой, если ты не против. Потому что я уверен, что тебе нужно немного времени, чтобы собраться, подобрать наряд и прочее. А я смогу заказать нам что-то из доставки, потому что так будет намного быстрее, нежели самим что-то готовить, — предлагает такой расклад мужчина, считая, что это очень даже неплохая идея. Признаться честно, ему даже немного хочется пойти с Магнусом в клуб, ощутить, как по выходным живёт его парень, как развлекается и отдыхает, если, конечно, у него нет работы и есть силы после трудной рабочей недели. Алек предвкушает довольно интересное времяпровождение со своим любимым, что не может ему не понравиться.
— Да, знаешь, это очень даже хорошая идея. Во-первых, мне действительно нужно немного времени, чтобы собраться, а еще нам обоим следует перекусить. А во-вторых, было бы неплохо все же поспать хотя бы пару часов перед работой, а этого не получится сделать, если мы попадем в клуб слишком поздно и проторчим так до самого утра. К тому же на клубе наша ночь вряд ли закончится, верно? — поиграв бровями, да еще и посмотрев так выразительно, что невозможно было не понять, что конкретно он имеет в виду, Магнус вновь смеется, только теперь уже тихо, и оставляет на губах Лайтвуда короткий поцелуй, после чего все же поднимается со своего места. Потянувшись, чтобы немного размяться, он протягивает Александру руку, хотя знает прекрасно, что тот легко и просто может подняться и без его помощи. Но ему все равно было приятно помочь мужчине, да это еще и был лишний повод его коснуться, да. А такое уж точно никогда нельзя упускать.
Конечно же, Алек принимает предложенную ему руку помощи. А разве он может иначе? Он с удовольствием легко обхватывает аккуратную ладонь своей рукой, поднимаясь на ноги, притягивая к себе Магнуса поближе. Да, просто не смог удержаться. Казалось, поцелуи за этот день сосчитать нельзя, но обоим мужчинам было мало. Им хотелось ещё, за что никто не в праве их винить. Лайтвуд медленно скользит руками по талии возлюбленного, прижимаясь к нему всем телом, а затем совершенно ненавязчиво касается его губ своими, целуя нежно и непринуждённо. Просто ему так хотелось. Конечно, будет ещё место и для страстных, полных желания поцелуев, здесь сомнений нет, но сейчас… Сейчас хотелось именно невесомых касаний любимых губ, которые заставляли всё тело содрогаться от нежности и любви, что текли по венам влюблённых.
— Прости, — хриплым голосом шепчет Александр, медленно отстраняясь от Магнуса, но не отпуская его. — Прости за то, что так сильно тебя люблю и не могу оторваться ни на минуту, — с тихим смешком выдаёт мужчина, а затем оставляет ещё один поцелуй на покрасневших губах Бейна, придерживая его лицо за подбородок.
Лайтвуд поднимает пледы и по очереди их складывает, чтобы обратно положить в машину под заднее сидение, где они обычно лежали для подобных случаев. Точнее, для одиночных вылазок на природу, но в паре это делать намного приятнее, как оказалось. Кажется, у начальника одной из главных компаний Нью-Йорка появилось новое занятие, которое вскоре станет любимым. И кто сказал, что жизнь не прекрасна?
Примечания:
Дорогие наши, мы вновь воскресли (особо не радуйтесь :D).
В Новом году дарим вам долгожданное продолжение любимой (надеемся) вами истории о двух душах, которые нашли частичку себя в друг друге. <3
Хотим поблагодарить вас всех за терпение и понимание.)
Солнышки, будем рады почитать ваши отзывы и увидеть новые оценки. :3
______________________________________________________
Фото к главе:
https://pp.userapi.com/c836424/v836424118/5330c/6lFQC4ljLT4.jpg