Закон сохранения магии

      Королева Эренделла бесшумно вошла в комнату маленькой принцессы. Служанка тут же вскочила со своего места и присела в глубоком реверансе, молча и почтительно приветствуя свою повелительницу.       Полная луна сияла в безоблачном летнем небе, проникая в уютную спаленку сквозь нежные полупрозрачные занавеси.       Малышка Ингрид спала в своей колыбельке, тихонько посапывая во сне. Эльза несколько минут с улыбкой любовалась безмятежным сном своей прелестной племянницы, и затем, поправив ей одеяльце, вышла из комнаты.       Вернувшись в свои покои, королева велела принести стакан холодного молока, после чего вышла на балкон.       Отпивая маленькими глоточками молоко, она смотрела на раскинувшийся внизу Эренделл, горящий золотыми огоньками окон и фонарей, где с улиц отдалённо раздавалась весёлая музыка и крики танцующих. А дальше, за городом, – залитые лунным светом долины, серебристый переливающийся залив и покачивающиеся на его волнах корабли с убранными парусами, серебряный лес и горы вдали…       Эльза смотрела на своё королевство и улыбалась. Ночной прохладный ветер ласкал её лицо, играл со светлыми прядями её длинных волос, заплетённых ко сну. Эльза думала, сколько всего хорошего произошло за эти два с небольшим года. Она сумела возродить (несмотря на возражения дворян-консерваторов) древнюю систему Префектория, которая существовала на протяжении последних ста пятидесяти восьми лет лишь формально. А вместе с возрождённым Префекторием королеве удалось завязать дружеские политические отношения со всеми ближайшими государствами, расширить производство и хозяйство, наладить торговлю практически со всеми соседями и даже дальше… А что особенно радовало Эльзу - так это то, что Анна и Кристофф вот уже как два года счастливо живут в браке (опять же, вопреки брюзжащим консерваторам, которые выступали против союза принцессы и безродного парня). А год назад Эльза стала тётей самой прекрасной в мире девочки... (Мысли о племяннице отразились на лице королевы светлой улыбкой).        Омрачали радость королевы только советники Большого Совета и фрейлины, которые время от времени подступались к ней с разговорами о замужестве. Она довольно резко и категорично обрывала подобные попытки, но сама, глядя на Анну и Кристоффа, иногда задумывалась о собственном счастье, которое, возможно, она сможет обрести лишь с любимым человеком.       В Эренделле часто случались балы и приёмы, на которых бывало множество достойных кандидатов на её руку: принцев, царевичей, герцогов, графов, королей, падишахов, знатных визирей. Но никто не приходился ей по душе. Порой она ловила на себе взгляд Анны, словно спрашивающий: «Ну что, не приглянулся никто?» Что же Эльза могла ответить на этот взгляд? Ко всем этим знатным господам она не чувствовала ничего, что было бы можно назвать хотя бы намёком на любовь. Иногда она думала о том, что любовь в жизни королевы – непостижимая роскошь и что она может заключить с одним из королей брачный союз из политических соображений. Но в этом не было нужды: Эльзе удавалось решать все дипломатические проблемы, не прибегая к этому способу, что в целом очень радовало её.       На самом деле, мысли о семье и любви посещали юную королеву не так уж и часто. А сегодня – наверное, в этом во многом была виновата луна. Такая красивая, светлая, превращающая всё вокруг в себя в серебряную грёзу, которую впору воспевать пылким влюблённым юношам под окнами своих возлюбленных.       Из глубины её покоев послышались торопливые шаги. Королева поставила стакан с недопитым молоком на прозрачный высокий столик, и в этот момент на балкон вбежал запыхавшийся кучер – парнишка лет 20-ти по имени Майк, который повёз сегодня Анну и Кристоффа на бал к герцогу Хэмишу. Сердце Эльзы невольно сжалось: уж не случилось ли чего?       Немного отдышавшись и отвесив глубокий, то торопливый поклон, Майк сказал:       - Ваше Величество! Принцесса Анна во время бала упала в обморок, и Кристофф попросил передать, что они не вернуться ночевать, а останутся у Хэмишей, - выпалив это одним предложением, Майк снова часто задышал.       - Упала в обморок? – обеспокоенно переспросила Эльза. – Я еду туда немедленно!       - Но ничего серьёзного! – возразил Майк. – Врач сказал…       - Это мне решать, - оборвала его королева. - Скажи отцу, чтобы немедленно приготовил мне карету.       - Слушаюсь, Ваше Величество! – и, поклонившись, парень выбежал.       Эльза одним движением руки убрала волосы в причёску, а голубой с серебром изысканный пеньюар и белый шёлковый халат сменились тёмно-бирюзовым дорожным платьем и тёмно-синей накидкой с капюшоном.       Спустя десять минут королева сидела на мягких обитых изумрудным бархатом сиденьях своей лёгкой летней кареты, запряжённой тройкой белоснежных длинноногих скакунов, лучших в королевстве.       Девушка нетерпеливо постукивала о колено длинными пальцами, обтянутыми шёлковой перчаткой, и время от времени приказывала кучеру поторопиться. И кучер – пожилой мужчина в опрятном черном сюртуке и шляпе-котелке – снова и снова погонял лошадей.       Расстояние было небольшое – не более пяти миль, но королеве, переполненной тревогой за сестру, это время, проведённое в пути, показалось вечностью.       Наконец, в лунном свете забелели высокие стены красивого поместья герцога Хэмиша. Большие чугунные ворота плавно распахнулись перед королевской каретой.       Когда Эльза, вслед за швейцаром, прошла во внутренние покои и потребовала, чтобы её немедленно провели к сестре, герцог и Кристофф сказали, что это пока невозможно: принцессу обследует доктор.       Эльза даже не дослушала их. Властным движением она отбросила преградивших ей дорогу слуг и распахнула дверь в комнату, где лежала Анна.       Ночной ветер врывался в комнату через распахнутое настежь окно, шевеля длинные занавески.       Комната была пуста.       Следом за Эльзой вошли Кристофф, герцог, его жена и несколько слуг. Анна и доктор бесследно исчезли.