Память обо мне

- Михаэль! Прошу, оставь её! - Кричала Серафина, держа за руку брата. Он сидел, вжимаясь в кресло. Его легкие тяжело наполнялись воздухом, в глазах темнело. Мелькали воспоминания его дорогой Лилианы, он был связан с ней мысленно, пытался блокировать нахлынувшие воспоминания. Нельзя допустить, чтобы она увидела все сразу, это слишком опасно. Опасно для неё. Отобрав воспоминания несколько лет назад, они рисковали не выжить оба. Хотя и Михаэль был уверен, ведь воспоминания он менял не в первый раз. За это ему было стыдно теперь. Пришло что-то вроде осознания того, что к этой ситуации привели его же действия. Серафина не могла ничего сделать, это была битва брата за жизнь Лилианы. Беспомощность она чувствовала с того самого дня как переродилась. Выдалась холодная зима в Лондоне, холод пробирал до костей. Люди умирали ежедневно, то ли от чумы, то ли от морозов. Серафина никогда не забудет женщину, которую встретила на одном из кладбищ. Она сидела перед свежей могилой в одном платье, горько плакала и сжимала в руке бутылку с непонятно чем. Глаза её горели красным пламенем обиды и злобы на весь мир. Маленькая могилка для ребенка. Серафина подошла к девушке, подавляя собственный голод. Не хотелось ей убивать эту девушку. Бедно одетая, с растрепанными волосами. Кажется, она не чувствовала холода, была очень увлечена своими слезами. Это вызывало интерес. - Ты пришла за мной? - отозвалась девушка, поднимаясь с колен. - Нет, но очень хочется. - Честность - вот что отличает смерть от обычных людей. Никогда не солжет и ответит на любой посмертный вопрос или просьбу. Правда признаться, не такую я смерть ожидала. - Я не смерть, разве не похоже? - От тебя пахнет кровью, а глаза пылают адским пламенем. Если ты не смерть, то кто? - Если я смерть, то это мой дом. Я тебя не приглашала. - Я пришла попрощаться с ребенком. - Что случилось? - Да какая ж разница. Просто сделай то, что должна сделать, ты ведь хочешь убить? - А за что убивать? Ты ведешь себя эгоистично и мерзко, - Серафина сжала кулаки и посмотрела на луну, такую кровавую. Или это все бредни голодного вампира и ни девушки, ни кровавой луны тут нет. - Да, я мерзкая. Своими собственными руками убила своего сына, спала со всеми подряд, но ведь хоть как-то надо было зарабатывать. А ты хоть представляешь какого это? Знаешь какие мерзкие типы побывали внутри меня? Избить, жестоко изнасиловать, сделать все, чтобы я кричала от боли. А потом в таком состоянии возвращаться домой, чтобы покормить малыша. Ужасный стыд, вот что я испытывала глядя сыну в глаза. И я его мать. Но эта зима... - девушка вновь стала плакать, - я оставила его ненадолго, но огонь в камине потух, а меня задержал очередной ублюдок, я задержалась на пятнадцать минут, но этого было достаточно. - Насмерть замерз? - Он ведь плакал, почему никто из соседей не помог? Почему этот ублюдок решил задержать меня... - Я не смогу вернуть твоего сына или исправить твою судьбу, прости. - Ты можешь больше всего этого. - Отправить тебя к сыну, вот что я могу. - Я именно про это. Серафина подошла к девушке и вытерла её слезы, она обняла трясущееся тело бедняжки. Пусть и поступала она отвратительно, пусть и по её вине умер ребенок, но её наказанием была бы жизнь. Опять возвращение к жизни распутной женщины. Но так манила её белоснежная от холода кожа, как долго она на морозе? От прикосновения кожа покрывалась мурашками, девушка вздрагивала. Она была чуть выше Серафины, от этого девушка с легкостью убрала лямку от платья с плеча и прикоснулась холодными губами к плечу. - Это будет больно? - от прикосновения девушка вздрогнула и сжала руку Серафины. - Наверное, я не знаю. - Не тяни, пожалуйста. Я не хочу передумать от твоих поцелуев. - А ты можешь? - Серафина усмехнулась и взглянув на луну. Вампирша впилась в плечо девушки с огромным наслаждением, но той явно не было приятно, та сжимала руку Серафины все с большей силой, вскрикивала и плакала, но не пыталась оттолкнуть. Губы её синели и ноги подкашивались, Серафина опустилась на колени вместе со своей жертвой, не переставая впиваться в кожу и высасывать последние капли жизни. Душа её покидала тело и словно переходила к Серафине, все воспоминания внезапно перешли к вампирше. Она увидела и ребенка, и всех мужчин, что с особой жестокостью и изобретательностью брали девушку. Боль от потери всех родных, от потери единственных друзей. Девушка увидела себя, она прошла мимо и с осуждением взглянула на бедную женщину, заставив её смутиться и опустить голову. Теперь Серафине было стыдно за этот поступок. За плечами этой девушки лежала невыносимо тяжелая и непосильная для многих судьба. И огромной ошибкой было осуждать её. Как жаль, что тогда она не помогла. Бесполезный человек, а что теперь она может? Освобождать людей от тяжкой ноши их судеб, принимать их на себя. Бесполезное существо, которое не может помочь даже близким людям. "Своим эгоизмом ты привела к этому" - подумала Серафина, глядя на тело брата и Лилианы. - Мама, брат, простите меня, - глаза наполнились слезами. "Неужели все так и закончится? Почему я позволила этому случиться?" - Все в порядке, - дрожащим голосом говорил Михаэль, - она все вспомнила, если жива, то это будет прекрасно. - И ты это называешь "Всё в порядке"? Ты совсем ума лишился? - Да бессмертная она, ты чего паникуешь? - Михаэль почесал затылок и посмотрел на Лилиану. - Теперь я узнаю своего брата, ты стал прежним, неужели? - Оставь эти пустые разговоры и просто переложи свою мать на что-то мягкое. - Теперь моя мама вернулась, - девушка улыбнулась и подняла Лилиану. Серафина отнесла тело в комнату Михаэля и вернулась к брату в гостиную. - Когда она проснется? - Когда захочет, тогда и проснется. Есть вопрос посерьезнее. - Что не так? - Дорогой наш брат Леонардо. - Зачем мама вообще притащила этого выродка домой? - Серафина села на кресло напротив брата. - Имей совесть, этот выродок точно такой же маг как и я. Но он идиот, а это сложилось исторически в процессе его воспитания, а ты приложила к этому свою руку. - Не говори так, что я сделала? Я вообще с ним не разговаривала. - Ничего не делать - тоже действие, идиотка. Порой игнорирование куда хуже чем дурное воспитание. Мама приложила все усилия, чтобы он стал частью нашей семьи. Мы все виноваты в том, что он стал тираном. Откуда он вообще узнал, что его мать его сжечь хотела. - Ой. - Ты идиотка, которой свет не видел прежде. И теперь говоришь, что не приложила к этому усилий? Идиотка. - Ты дважды повторил. - Да какая, к черту, разница? Ты самая настоящая идиотка, - Михаэль перешел на крик. Послышались шаги, кто-то спускался с лестницы. - Почему вы кричите? И кто разрешил тебе, Михаэль, так выражаться? - Прости, мама. - Что-то голова кружится. Филисия, пожалуйста, налей мне воды. - Конечно, - девушка немедленно удалилась. - Как ты себя чувствуешь? - Михаэль смотрел как Лилиана с прежней легкостью и грациозностью подходит к креслу и садиться, закинув ногу на ногу. - Мне жаль, что я так хотела вернуть воспоминания. Мы могли бы ещё немного пожить спокойной жизнью. - Мы и спокойная жизнь? - Признаю, самой смешно. Но мы пытались. - Твоя вода, - Серафина передала маме стакан с водой и села на пол, положив голову на колени Лилианы. - Спасибо, дорогая, - Лил отпила и погладила по голове дочь, - нашего дома больше нет, ведь так? - Леонардо сжег его. - Его право. Главное, что все живы. - Семья распалась, мама, подумай об этом и прекрати защищать это существо, - Серафина взглянула в глаза матери. - Все они были достаточно самостоятельными ушли сами ещё раньше, чем Лео сжег дом. - Что мы будем делать дальше? - Навестим вашего папу. - Он ведь умер после того, как я родился? - Михаэль прикусил губу, как только понял, что только то сказал. - Верно. Если вы не хотите ехать со мной, то я не держу вас, особенно это касается тебя Серафина. У тебя есть семья, которой ты нужна. - Больше нет, - Вампирша опустила голову. - Что случилось? - Они перешли к Леонарду, пошли против Совета и Меня. Сантьяго... - С этим я тоже разберусь, не переживай, - Лилиана поднялась с места и направилась к выходу, - через пару часов я отправлюсь. - А волчонок? - Оставим этот вопрос на потом. Лилиана вышла из дома и направилась в парк. Последний раз она хотела насладиться воздухом этих мест.