Открыв дверь

Каждый раз, когда Зелена открывает дверь своего дома, на пороге обычно стоит тот, кого она совершенно не хочет впускать в свою жизнь — сестрица, что читает морали, Арчи, что забыл свои очки и опять-таки находит предлог для того, чтобы читать морали. Белль, которая носится с идеей спасения своего чертового сына, как с писаной торбой. Как будто бы Зелена может ей чем-то помочь. Будь ее воля, Спасительница была бы мертва еще в период ее первого проклятья, и тогда бы такой проблемы не стояло вообще. Да. Будь ее воля… … если бы первое проклятье сработало, не было бы никаких проблем сейчас. Принцесса Ева была бы мертва, Белоснежка бы не родилась, Эмма бы не родилась. Регина бы не родилась, и вообще все проблемы автоматически бы исчезли. Не было бы никакого заточения в мире без магии, ненужных героев, которые только и умеют, что рассказывать, чего ты не достойна. Как будто бы Зелена сама этого не знает. Как будто бы Зелене нравится тут находится. Нет, не нравится. Но кто ее спрашивает. Кто вообще хоть раз задумывался над тем, чего хочет рыжеволосая ведьма? Исправляйся! Пользуйся своим вторым шансом! Строй свою жизнь! Свою любовь! А потом…. «Это ты виновата в смерти Робина. Это твоя вина» … Единственное, что этот город, этот мир и эта жизнь подарила Зелене хорошего и светлого — её малышка. Ясный ангелочек, с которым ведьма проводит почти всё свое свободное время и не может на нее нарадоваться. Придет время, Робин окрепнет, и ее магические способности проснутся. И вот тогда уже беги и спасайся, Сторибрук! Ведь что может быть прекрасней, чем две прекрасные рыжули, которые сметают все на своем пути? Сначала играючи, чтобы обучиться магии, а затем… … Робин. Её зовут Робин. Потому что так она хотела отдать дань памяти её отцу, который канул в лету. И теперь Регина своего личного счастья ради притаскивает другого Робина сюда. Боже, как можно быть такой эгоисткой? И это после такого Зелена — Злая? Зелена — Коварная? Зелена? Притащить мужчину, как две капли похожего на свою истинную любовь, но у которого была своя жизнь. Но Зелена бы сделала также. Она это отчетливо понимает. Если бы у нее была возможность вернуть Аида таким же способом Зелена бы сделала это. Интересно, встречала ли Регина в том мире мужчину, похожего на Повелителя Подземного Царства? Еще большим издевательством было бы, если бы встретила, но с собой не позвала. А зачем? Зачем о Зелене думать? Главное, чтобы нашей Королеве было хорошо! А до всех остальных, как до лампочки. Особенно на Зелену, которая чуть не ли собственными руками убила её дорогого лесника!.. Впрочем, это другая история. Очередной стук в дверь отрывает Зелену от неприятных мыслей. Ведьма уже даже не представляет, кто может почтить ее своим присутствием, но уверена, что никого приятного. Потому что, будем честными, она никому не рада в этом городе. Кто бы ни пришел в ее дом, им всегда что-то от нее нужно. И эта нужда Зелену невероятно бесит. Почему просто нельзя оставить ее в покое? Сделали заключенной этого мира — не трогайте. Все равно ни к чему хорошему это не приводит… Зелена нехотя открывает дверь. Кто бы это не был, его нужно будет скорее выпроводить, потому что ведьма не настроена к разговорам. Не после того, как Робин вернулся. И то, что это был совершенно другой человек, не играло никакого значения. Потому что физиономия у него была точно та же. И мутило от нее также сильно. — Ты, должно быть, Зелена! — от голоса, оказывается, тоже мутило. Ведьма поднимает взгляд на гостя. Вот он. Стоит. Робин, мать его, Гуд! Глаза ведьмы мгновенно вспыхивают яростью, почти как волосы её истинной любви в порыве злости, и рыжеволосая сжимает кулаки. Конечно же, мужчина это видит, — Я пришел не для того, чтобы забрать твою дочь… — Верно! — словно не слыша ничего другого шипит Зелена, — Мою дочь! А теперь развернулся и пошел ублажать Королеву! Тебе в этом доме делать нечего! — ведьма порывается закрыть дверь, но Робин кладет руку на ту, не давая ей закрыться. Зелена склоняет голову на бок, — Олимпийского кристалла у меня нет, но поджечь тебя я смогу! Пошел вон! — С характером, — всё, что выдает Робин с довольной улыбкой, — Мне нравится. Понимаю, почему дети у меня от тебя, — мужчина только подмигивает, проходит внутрь дома и принимается его критически рассматривать, — Но, видимо, пожить ты меня к себе не пустила. Не думаю, что смог бы жить в этом… Зелена щурится, наблюдая за картиной, которая просто происходит рядом с ней. Странно то, что он говорит, делает. И сам приход Робина сложно объяснить. Конечно же, Зелена понимала, что перед ней совершенно другой человек, но после часов, проведенных в особняке мэра, ведьма думала, что с мужчиной уже были проведены все необходимы воспитательные беседы — Зелена плохая, Зелена тебя соблазнила, окрутила, представилась твоей женой, забрала у меня, и вообще этот ребенок — ошибка, а не плод любви!.. Но судя по хамскому поведению мужчины, он не был в курсе всех обстоятельств. Играло ли это на руку? Зелена еще не разобралась. — Что тебе нужно? — хмурится ведьма затем, когда пальцы лесника касаются виски, стоявшего на столе на кухне. Ведьме категорически не нравилась вся эта ситуация, но больше всего бесило то, что Зелена чувствовала себя не уверено, потому что не знала, чего ожидать. Ее глазки постоянно были направлены в сторону люльки, где спала малышка. Ведьма все еще опасалась, что лесник сделает шаг в ее сторону. — Как зовут твою дочь? — спрашивает Робин. Зелена тут же принимается моргать. Что? Эта мерзавка и об этом не рассказала? Чем они там занимались вообще? Или Регина решила, что нужно строить все с чистого листа? Интересно, а про Роланда стерва тоже не собирается рассказывать? Хм, ну, а, зачем, собственно, да. Я себе притащила мужика, я с ним построю будущее, а на прошлое всем наплевать. — Робин. — уверенно произносит Зелена, смотря на лесника. Пришла его пора изменяться в лице. Что-то все-таки пошло не так. Потому что не такое имя ожидал услышать мужчина. Всё, что угодно, кроме своего. Он делает шаг вперед к Зелене, которая просто прижалась к камину, спокойно наблюдая за тем, как лесник борется с чувствами, на него накатившими. Ему нужно сохранить лицо, ему нельзя показывать своего истинного волнения, и поэтому он только замечает: — Гляжу ты сильно любила меня, мм? Зелена хохочет. Просто срывается на смех, потому что сдерживать себя было просто невозможно. Пока Робин непонимающе смотрит на нее, ведьма впадает в истерику, причиной которой были его слова. О, да. Она так сильно любила его! Любила, что готова была убить сама, лишь бы принести сестренке боли. Любила так, что унижала на каждом шагу. И любила так, что мечтала лишить его возможности видеть Робин. О, как она сильно его любила! — О, да, я любила тебя… Я любила играть тобой. Да, именно тобой, дорогой, — тычет Зелена в мужчину, что сделал еще шаг вперед, пока Зелена заливалась смехом. Ее пальчики приземлились на грудь Робину, и ведьма продолжила, — Поскольку ты теперь играешь роль мальчика для интимчика моей сестры, то именно тебя. Гляди-ка, она даже одела тебя в ту же одежду, что и его. Посмотри-ка. Робин… — шепчет Зелена, — Она сделала тебя им. Значит, ты и есть он. А значит, я играла тобой. Она, видимо, тебе ничего не рассказала. Я расскажу… — хищной улыбке Зелены можно было только позавидовать сейчас, — Мы с моей сестрой не дружим. Она забрала себе всю мою жизнь. Ты же был в ее доме! Сравни с моим! Разница — огромная! Так вот. Я решила, что ей нужно потерять все, что ей дорого. А ты ей дорог. И я прикинулась твоей женой, Мэриан, которую все считали мертвой. О, как же она плакала, когда Мэриан появилась, бедная сис. А когда мы уехали жить в другой город, она чуть не сошла с ума. Когда мы стали жить вдвоем, мой дорогой, я соблазнила тебя. Ни раз, ни два. Знаешь, ты даже был счастлив. В один день я поняла, что беременна. Нет, малышка, не входила в мои планы. Но это же означало, что я привязала тебя к себе навсегда! Я была так счастлива, так счастлива, что решила немедленно рассказать сестренке! Позвонила ей, поговорила своим голосом, сказала, что ты теперь мой. Она приехала, начала кричать: «О, Робин, поехали домой! Бросай ведьму». А ты такой: «Я не могу, моя любовь! Беременна моя жена-ведьма!». О, это лицо! Робин, я обожала это сестринское лицо! Вспоминаю его, и не могу просто дышать спокойно. Она поняла, что ты ее предал, со мной. Бедняга… — Ты полна мести… — он останавливает рассказ Зелены. Робин поднимает на нее взгляд, — Коварства и ненависти… — осматривать мать своего (не совсем) ребенка так близко оказалось серьезным испытанием. Он только привыкает к этой жизни, к этому городу, и к его жителям. Только одно то, что он как две капли воды похож на возлюбленного Злой Королевы не давало ему никаких обязательств, не так ли? Робин пришел сюда, чтобы начать новую жизнь, так что же ему мешает это сделать?.. — Я тоже… — Робин делает последний шаг, уничтожая расстояние между ними, — Я граблю людей. Не для бедных, как прошлый Робин, а для себя. Мне нравится быть богатым, я всегда был богат. У меня в доме много всяких ценностей, но я — самый разыскиваемый преступник Зачарованного Леса. Знаешь, это не делает мне много чести. Я вынужден скитаться, прятаться в лачужках на окраине леса, совсем как… — Я… — срывается с уст Зелены. Желание выгнать лесника мгновенно испаряется. Вновь вступать на тропу мести сестре через одного и того же мужчину хотелось ведьме очень мало. Но ведь это другой Робин. Который сам и не горит желанием быть с Региной, и это видно по его словам, действиям. Они стоят так близко, что ощущают дыхание друг друга. И как только разум приходит к Зелене, подкидывая картинки из своего последнего романа, окончившегося пеплом на полу, Робин, что был во много раз смелее с женщинами, чем его предшественник, берет в плен губы Зелены, принимаясь аккуратно целовать их. Он все еще считает себя свободным, как бы ему не старались навязать обратное. Поцелуй так и остается аккуратным, потому что и Зелене привыкает тоже. Это были совсем другие касания, пусть и губы были те же. Что-то в этом Робине определенно было не так. И Зелена пока еще не могла этого понять. — Тебе лучше уйти… — когда поцелуй был окончен шепчет Зелена, легонько отталкивая его, — Мало мне того, что сестра винит меня в смерти одного Робина, так теперь еще обвинит, что я увожу другого! — больше для себя фыркнула Зелена, показывая все отношение к этой ситуации. — Расскажешь мне эту историю в следующий раз…? — просит Робин, все же двигаясь к выходу. Вор-вором, а желание леди было для него законом. Ну, почти, — И не закрывай окна на веранде. Не люблю двери, — после чего он просто уходит, оставляя Зелену стоять у камина. Она проводит пальцами по своим губам и качает головой. Кажется, веселье в их с сестрой отношениях только начинается. И, кажется, Зелена будет совсем не против повеселится. Или против? Впрочем, у нее еще будет время подумать об этом. А пока что… нужно Робин смесь приготовить на утро, ага. Робин. О, Зелена будет очень долго привыкать к этому…