пленница собственных страстей

ты танцуешь в баре, милая девочка. моя милая девочка, достойная лучших мальчиков. мы связали бармена и он валяется там, в углу. а ведь он наливал бы нам виски. без него мы с тобою ничего не смыслим в этих бутылках, аккуратно расставленных на деревянных полках. вот же они ебаные перфекционисты, девочка?! я хочу наливать тебе снова и снова, чтобы ты танцевала под звуки бьющегося стекла. и алкоголь бы заливал все вокруг. я лежу в своей чертовой кровати и жую сушеные яблоки. моя мама, которая ничего не смыслит ни в тебе, ни в баре, ни в алкоголе объясняет мне, мол, почитай статейку, в сушеных больше полезных веществ. люди, с которыми я говорю, такие же сушеные. а я хочу сочно вгрызаться зубами в настоящие яблоки, которых не видела где-то тринадцать месяцев. всего лишь тринадцать месяцев, девочка как ты пошла своей стороной, а я – своей ты многое объясняла про соусы, про самые лучшие соусы а я говорила, не разбираюсь в гастрономии но получала гастрономические оргазмы, вкушая вкусные блюда где только можно а ты умело читала лучшие книги, смотрела лучшие фильмы и те самые чертовы мультики, от которых по телу до сих пор бежит дрожь. дрожь, сотрясающая наши тела от смеха, от чистого искреннего смеха у тебя мокрые теплые ладони, они немного потные и я предлагаю умыть их в алкоголе я, чистая и невинная, не бравшая в рот ни грамма предлагаю топить мир в алкоголе мне следовало бы напиться, но я жую сушеные яблоки сегодня меня коснулась чужая леди, и я чуть не кончила прямо там ведь я так соскучилась по теплу, и по тому, какой эффект дает этому миру моя чувствительная кожа или же мне; не миру. я еще школьница, а тебя ждет париж мой бывший говорит со мной так, будто смачно меня насилует. он заваливается в мои мысли, чертов педант, без опозданий, в грязных сапогах и умудряется наследить, не оставив там и следа. он вытряхивает душу и ищет только твои следы их там нет но я сделана из тебя, девочка он хотел позвонить мне тогда, когда ты говорила, что я тебе осточертела и что мне не надо тебя видеть и звонить тебе больше не надо но бывший мычит, а кляп во рту, словно у бармена у меня под ногти загнано чувство собственного бессилия меня пугает, что люди так молоды и прекрасны в фильмах 80-х а потом я нахожу их новые фотографии где им под 80 и не понимаю как жить дальше, девочка. навязанная нашим обществом гетеросексуальность делает меня слабой и я снова скребу ногтями по чертовому стеклу я бы расхерачила его, и реки алкоголя унесли бы нас далеко-далеко отсюда но завтра все будет по новой. и я проснусь в кровати, пытаясь представить, как пахнет ветер, когда мы ждем маршрутку в центре огромного шумного вечернего города. и прохожие проскальзывают мимо нас. и мы стоим вдвоем наполненные выполненными делами и нашими с тобой успехами понимаешь, людям, которые сидят дома постоянно сидят дома трудно помнить ветер и суету трудно помнить жизнь, как она есть, во всех ее красках и проявлениях потому что они морально растоптаны, моя Н потому что те, стоящие там, в центре мира и всех миров никогда не думают про сидящих дома ты заваливаешься в мою квартиру и с порога мнешь мою грудь а я дохну под этими касаниями, и целую тебя я целую холодную дверь. я хотела бы биться головой об стены. я ищу твою фотографию, пока мой мозг насилуют. у меня есть чудесный и милый друг, которого я даже ревную есть мама, которая хочет, чтобы я вышла замуж и принесла ей внуков в коробке подарочной. которая просто орет, зная, что никогда не выйду. есть подруга, которую не видеть бы век и другие подруги, которые говорят со мной я смеюсь а внутри ничего не чувствую и прострация поглощает меня все больше мой бывший снится моей маме но не мне есть сотни прикосновений, которые я терплю, мечтая, чтобы они поскорей закончились меня выташнивает этим миром, пока ты танцуешь в баре, который я выдумала в баре, где связанный бармен лежит далеко в углу и где я не смею к тебе прикоснуться где мы ничерта не смыслим в алкоголе но пьем все, что попадется под руку и я считаю, что бар это лучшее место для несказанных признаний и самых красивых картинных жестов я так устала слышать, что они рассуждают, как мы больны потому что самка, увы, привлекает самку но мы и не самки вовсе если хочешь, мы космонавты хочешь, мы – трансформеры хочешь, мы будем кем угодно или мы вовсе не будем я сожгу на костре адама, который все это выдумал все эти обозначения и слова ведь мы никогда не поверим в религии а ева сбежала к еве и больше не хочет вас видеть я так устала слышать, что они рассуждают. мы чувствуем , а они рассуждают, правильно это или неправильно они считают, что нам нужны дополнительные права, пока я давлюсь сушеными яблоками. разглагольствуйте дальше, пожалуйста. где-нибудь дальше. от нас. мне не нужны права максимум на машину чтобы увезти тебя отсюда в бар где мы вдвоем отравимся алкоголем. зная, что ты дочь министра, а я дочь дворника зная, тебя отмажут, а я спалюсь но именно дочери дворников так искренне и беспомощно плетутся за тобой, моя милая девочка так позволь же мне целую жизнь любоваться тем как ты танцуешь в баре пока я лежу в кровати. и ем сушеные яблоки. представляя, что сок свежих молодых вкусных фруктов стекает вниз по моим губам, добирается до самого сердца. и в конце концов оказывается отравленным.