Еще один самый обыкновенный день

Это начиналось как самый обыкновенный день в жизни Пэгги Денвер. Самое обычное утро: чай и тосты, пожелание доброго утра от соседа сверху, с которым она привычно столкнулась в подъезде, лужи, подернутые хрустящей корочкой льда, автобус и толчея, и три минуты пешком от остановки до госпиталя Святой Марии. Пэгги Денвер работала фельдшером на Скорой помощи. У ординаторской она задержалась, расстегивая заедающую молнию на куртке. Взрыв смеха за приоткрытой дверью заставил ее поморщиться. - Нэд не бедняга, - сквозь смех проговорил мужской голос, - на самом деле, ему повезло. На его месте, я бы ни за что не пропустил такой спектакль: как Железная Пэгги издевается над новеньким доктором. Вот тому не позавидуешь: первое дежурство на Скорой и сразу с этой мегерой. Пэгги усмехнулась, осторожно потягивая бегунок вниз: молния так и норовила разойтись. Нэдом звали водителя, работавшего с ней в смену. Железной Пэгги ее прозвали чуть ли не с первого дня работы в госпитале; она привыкла. Рутина. Самое обычное утро. Фельдшерам всегда находилось, о чем сплетничать, а доктора-новички, только поступившие на работу в госпиталь, были излюбленной темой. Молния поддавалась медленно; надо будет купить новую куртку. Штатные терапевты обязаны были отработать норму на выездах; Пэгги терпеть не могла дни, когда в слаженно работающую бригаду всовывали постороннего: кабинетный работник, непривычный к специфике Скорой, терялся, путал всех и путался сам. Пэгги терпеть не могла неуверенных и некомпетентных. Отвлекшись, она прослушала часть разговора. - …не знаешь? Его на работу взяла Сойер. Наверняка, его… резюме произвело на нее впечатление. - Должно быть, резюме – высший класс… Новый взрыв хохота. Да. Тот самый новенький, подумала Пэгги. Больше, чем некомпетентных, Пэгги ненавидела только чьих-то любимчиков, любовников и прочую шушеру: она по опыту знала, что наглость у подобных индивидов бывает немеряная. Но ничего. Пэгги отлично умела, не повышая голоса, доводить до белого каления. Без единого прямого выпада или грубого слова; новенький может быть уверен, что, если Сойер будет покрывать промахи своего протеже, то от Железной Пэгги он снисходительности не дождется. Мельчайший промах, незнание, неумение работать с людьми – все будет замечено, оценено и прокомментировано. Пэгги ненавидела, когда ответственность за жизнь людей доставалась тем, кто на нее, ответственность, плевать хотел. Как там его зовут? А, Ватсон. Джон Ватсон. Наручные часы пропиликали короткую трель, и фельдшер чертыхнулась про себя: надо же было застрять в коридоре, подслушивая дурацкий разговор! Четверть часа до смены, а она еще не переоделась и не взяла у диспетчера первые на сегодня вызовы… Впрочем, три к одному, что этот Ватсон опоздает. Такие вот опаздывают всегда. - Доктор Ватсон уже забрал распечатки, - сказала Сэнди, диспетчер, когда Пэгги зашла к ним. Проклятье. Доктор обнаружился на стоянке, возле машины, но почему-то не один: возвышавшийся над ним на полголовы кудрявый тип в длинном пальто что-то говорил, оживленно жестикулируя и даже не думая понижать голос: - …поймать его, когда он забирает выкуп, Скотланд-Ярду еще не удавалось, но дело передали Лестрейду только вчера, а до того над ним работал другой идиот, и у меня не было доступа. Он дает сутки на сбор денег, но ни разу еще не потребовал запредельной суммы – а это говорит о тщательном выборе жертвы, возможно, личном контакте. Леди не вернулась с благотворительного ужина. Это и то, как передали требование о выкупе… Сериал пересказывает, раздраженно подумала Пэгги. Нашел время! И кто вообще этот долговязый, группа поддержки? Напор у него, как у горной реки, вряд ли его так просто заткнешь. А пока он тут будет трещать… - Он уже шестнадцать раз выходил сухим из воды! – долговязый полыхал непонятным азартом. – Шестнадцать! Это вызов. Ты мне нужен, Джон! Прямо сейчас! Пэгги поперхнулась. В этот момент светлые глаза доктора остановились на ней. - Прости, Шерлок, но куда же я могу деться с дежурства? Доктор улыбнулся Пэгги – одними губами. Светлые глаза смотрели приветливо и внимательно. Цепко. Без холода и без вызова; плотина спокойствия в них могла остановить любую реку. Часы Пэгги прозвенели восемь. - Здравствуйте. Мисс Денвер? Я доктор Джон Ватсон, мы сегодня дежурим с вами. У нас пока шесть вызовов, степень срочности одна и та же, с какого, по вашему мнению, нужно начать? Ого. Но вежливость не показатель. - Вот, - фельдшер заглянула в планшет, - Нортвуд-стрит, 52. Едем? Долговязый остался на стоянке. В зеркале заднего вида Пэгги видела, что тот, будто забыв о докторе, принялся что-то набирать на мобильнике. - Ваш друг? – спросила она небрежно. - Коллега. Живем вместе. Ложь, причем два раза. Оставшийся на стоянке тип врачом не был – даже патологоанатомом, - уж в чем, а в этом Пэгги разбиралась. А «живем вместе» не состыковывалось с Сойер – у той, говорят, принципы. Миссис Брунис с Нортвуд-стрит, 52, считалась у Пэгги тестом на терпение для новеньких врачей. Двухсотфунтовая повар-кондитер шестидесяти лет лечилась давно, с удовольствием, обожала обсуждать свои болячки и могла это делать часами. Доктора скрипели зубами, выписывали любые рецепты, хамили – но легче было пронять носорога, чем толстокожую миссис Брунис. Вырваться от нее раньше, чем через три часа, считалось чуть ли не подвигом. Жалобы кондитерши последние два года не менялись, и Пэгги уже выучила их наизусть. А за сорванные сроки и жалобы других пациентов, часами ждущих Скорую, отчитывались доктора. - Давление скачет, понимаете, доктор? И еще то жарко, то будто бы холодно. И перенервничала я вчера. Такой хлопотный день, понимаете, доктор? Союз кондитеров давал благотворительный ужин. Приехали леди Оливер, леди Мэнсфилд! А мой фирменный торт с цукатами едва не пострадал по вине какого-то чудовищного кремового безобразия, понимаете, доктор? Это был не торт, а оскорбление! Из него, представьте себе, должна была вылезать полуголая танцовщица! Оказывается, в банкетном зале этажом ниже проходила эта ужасная вечеринка для женихов, и торт перепутали, привезли к нам! А если бы эта танцовщица начала вылезать в присутствии леди Оливер и леди Мэнсфилд?! К счастью, это уродливое сооружение увезли, но я так перенервничала, понимаете, доктор? А теперь вот давление и кончики пальцев немеют… ну что вы, доктор, я же не первый день на работе, зачем мне пробовать мои торты, я не пробую... Нет, дома я не готовлю десертов, понимаете, доктор, морковный пудинг и вареная фасоль по рецепту еще моей бабушки… К удивлению Пэгги, доктор Ватсон не выказывал ни нетерпения, ни раздражения. Словесный поток миссис Брунис он рассекал указаниями измерить то давление, то уровень глюкозы; на направлении на биохимию крови хмуриться начала сама фельдшер. - Ее биохимия в карте, сэр, - ядовито вежливо заметила она, когда хозяйка, попрощавшись, закрыла за ними дверь. - Я видел. Инсулин понижен, глюкоза повышена, назначена терапия купирования диабета, но уровень сахара все равно повышается, отсюда скачки давления и онемение в пальцах. - Она кондитер, поэтому о соблюдении диеты… Доктор остановился посередине подъездной дорожки так внезапно, что Пэгги чуть не налетела на него. - О, нет, только не это… - обреченно пробормотал он. Проследив за его взглядом, фельдшер замерла тоже. Вплотную к их служебной машине стояло такси. Такси же подпирал давешний кудрявый тип со стоянки, по-прежнему увлеченный своим мобильным. - Ваш коллега тоже консультирует миссис Брунис? – осведомилась Пэгги. Ватсон вздохнул. - Я назначил ей биохимию не на маркеры диабета, мисс Денвер, а на гормоны и ферменты поджелудочной железы. Вы ведь слышали: она не пробует свои торты, а любит вареную фасоль с морковью. Диетическая пища. Поэтому нет и жалоб на боли в брюшной полости. Хорошо бы это оказался просто хронический панкреатит, а не опухоль… вы извините меня на минуту? Он отошел к долговязому «коллеге». Пэгги чувствовала себя полной дурой. К счастью, неприятное ощущение продолжалось недолго. - Ну и что она тебе рассказала? - Шерлок, ты собрался весь день за мной кататься? - Необычное, Джон! На этом их ужине должно быть что-то необычное! Абсурдное! Этот похититель – виртуоз, и еще ни разу не повторился в… - Ты не мог бы найти другое время для панегирика преступнику? Кажется, я уже говорил… - Да. Работа. Помню, - отмахнулся долговязый. Пэгги с удобствами облокотилась о корпус Скорой, приготовившись слушать. – Эта дама не из устроителей вечера, ее не допрашивали. Я поговорил с ней сам, правда, она мне не открыла дверь… неважно. Мои вопросы должны были навести ее на воспоминания о вчерашнем вечере, и она обязательно поделилась бы массой ненужных подробностей с лечащим врачом. Такие могут говорить часами. Я удивлен, что вы… - Доктор Ватсон, - пропела Пэгги, решив, что время пришло, - прошу прощения, что прерываю важный разговор, но у нас срочные вызовы. От больных. Доктор покраснел. Кудрявый, кажется, только теперь и заметил, что они не одни. - Не срочные, - отрезал он, бесцеремонно обшарив Пэгги взглядом. – Так вот, она должна была… - Шерлок, мисс Денвер права. Поговорим потом, хоро… - Не права, - второго взгляда для Пэгги долговязый Шерлок пожалел. – Она работает на Скорой уже около десяти лет. Я бы сказал, десять-одиннадцать. Такие, как та дама, - он кивнул на дом, - лечатся годами. Вызывают врача часто. Не только лечиться. Поговорить. Высказаться. Потому что больше не с кем. Опытный фельдшер должна прекрасно знать таких пациентов на своем участке. Но она повезла тебя сюда в первую очередь. Зачем? Скорее всего, посмотреть, как быстро ты выйдешь из себя. Оставим версию о преднамеренном саботаже – она могла себе это позволить, потому что экстренных вызовов нет, только плановые. А сейчас мне нужно поговорить с доктором Ватсоном, спасибо. Джон? У Пэгги пылали уши. Взгляд, который бросил на нее Ватсон, был полон сочувствия, и от этого становилось еще хуже. Пытаясь взять себя в руки, она складывала оборудование. Из продолжающегося возле такси разговора до нее долетали отдельные слова – торт, стриптизерша, ошиблись с доставкой… - Извините Шерлока, мисс Денвер, - Ватсон подошел неслышно. – Но это важно. Леди Эмма Оливер не вернулась вчера с благотворительного ужина, устроенного Ассоциацией кондитеров, а сегодня утром ее муж получил требование о выкупе. Для Шерлока новая загадка – прежде всего. Он не хотел вас обидеть. Пэгги захлопнула задние дверцы минивэна резче, чем ей хотелось. Он еще и издевается. Отнекиваться не имело смысла: сказанное Шерлоком явно было для доктора истиной в последней инстанции. - Скорее, это я должна просить извинения, доктор. - Не стоит. Я прекрасно знаю, какие сплетни обо мне ходят по госпиталю. Это нормально. Это пройдет. Сплетни – не самое страшное, что может случиться с человеком. - А что тогда, например? Доктор улыбнулся – той же улыбкой, что и на стоянке, одними губами. В глазах стыло осеннее небо – бездонное, серое, не веселое и не грустное. Запертое ото всех. - Например, смерть, мисс Денвер. - Многие с вами не согласились бы. - Только те, кто не видел смерти. Сзади нетерпеливо просигналило такси. - А ваш коллега так и будет за нами ездить? - Боюсь, что да. Но тут уж я ничего не могу поделать. Следующие четыре вызова такси каталось за ними, как привязанное. Диспетчер передала еще три адреса. На айфон доктора пришло полтора десятка сообщений. Шерлок непонятной профессии начал всерьез бесить Пэгги. На пятой остановке в руках у того обнаружился ноутбук. На этой же остановке в машине Скорой отказала радиосвязь с диспетчерской. Пэгги кипела. Диспетчерская, с которой она связалась по мобильному, велела возвращаться на станцию. Ватсон, услышав о неполадках, сжал губы. И принялся выбираться из машины. - Сейчас, - бросил он в ответ на удивленный взгляд фельдшера. - Отремонтируется. – И направился к такси, к облокотившемуся о крыло «коллеге». Пэгги выскочила следом. Разворачивался непонятный, но интересный скандал. - Шерлок, это переходит все границы! Я все понимаю, но на то, чтобы допрашивать три десятка крупных высоких женщин, есть полиция! Лестрейд! Не я! Не ты! - Не три десятка, а двадцать семь. К сожалению, это все-таки клуб кондитеров, а не гимнасток. Только… - Да-да! Дама ростом шесть футов запихнула леди в торт. Но у меня тут больные. Люди, у которых болит, ясно? Ты сам сказал: худшее, что может случиться, - это ее богатый муж лишится «не запредельной» суммы! - Это не твоя работа, на самом деле. - Другую мне никто не даст! Даже… Предлагаешь мне уехать обратно? - Не надо. - Верни связь, Шерлок, немедленно! - Слушай. Лестрейд и его люди могут долго допрашивать рослых кондитерш. Кто-нибудь скажет лишнее. Кто-нибудь попадется на деталях, но время леди Оливер заканчивается в десять вечера! - А… да. Извини. Обычно тебя как-то меньше волнуют сами жертвы… - Жертвы? А, это… выкуп за Эмму Оливер должны внести сегодня до десяти вечера, а потом похититель заляжет на дно до следующей операции! Я не могу этого допустить! Надо обойти его! Переиграть! Узнать, кто он! Я не могу ждать, пока кто-то проговорится! Поэтому… - Никаких «поэтому»! Я бы еще понял, если… да что с тобой говорить! Верни связь. - Надо понять, кто. Одна из этих двадцати семи должна… - Шерлок, мы не можем работать без связи с диспетчерской. - А я не могу работать без моего блоггера. - Польщен. Верни связь. - Если… - Пять минут, Шерлок. Доктор резко развернулся – и замер, заметив Пэгги. Напоровшись на его взгляд, она невольно попятилась. - Он не часто так делает, - извиняющимся тоном проговорил Ватсон после того, как они сели в машину. - В смысле, не часто отключает радиосвязь Скорой помощи на выезде? А чем он в основном занимается? Отключением электричества в реанимациях? В аэропортах? - Мисс Денвер… - По-вашему, это нормально? Доктор смотрел виновато – в отличие от Шерлока, в котором чувства вины не было ни на пенни. Пэгги покосилась в зеркало заднего вида: такси держалось прямо за ними, раздражающее, как банка, привязанная к хвосту собаки. Они побывали по полученным от диспетчерской адресам и приняли новые вызовы. Короткий зимний день плавно перетекал в вечер. - Это ведь все по-настоящему? – тихо спросила Пэгги. – Не сериал, не скрытая камера… похитили женщину. Из-за выкупа. Ватсон молчал; вопрос не требовал ответа. - Так не бывает… будто бы. Вот работа. Гипертония, инфаркты, отравления. По выходным бридж. Кино. Театр… и никаких похитителей, которые вывозят человека со скучного благотворительного ужина в пошлом торте из-под стриптизерши… Губы доктора тронула улыбка – уже знакомая улыбка-половинка, неспособная затронуть студеную просинь глаз. - Так бывает, если речь идет о Шерлоке. Бывает все. Заклятые враги. Тайны. Азарт. То, что важно для него, то, без чего он не мог бы жить. - Это для него – а что для вас? Машина вздрогнула, останавливаясь. Доктор заглянул в планшет. - Касбридж-лейн, 184. Пока – последний на сегодня. Ответа так и не будет, поняла Пэгги. Но у нее еще оставался вопрос. - Почему он сказал, что работа в госпитале – «не ваша»? - Потому что я предпочел бы хирургию. Хотя, конечно, не там, где я раньше работал… - А где вы раньше работали? - До ранения? В полевом госпитале в Афганистане. Идемте, мисс Денвер, не будем задерживать пациентов. Военный хирург?! - Вы были ранены? Ватсон покосился на нее с явным изумлением. - Я думал, весь госпиталь в курсе. Иначе получаются какие-то однобокие сплетни. Идемте же. Пэгги поклялась себе никогда больше не слушать сплетен. Желчный язвенник с Касбридж-лейн отнял довольно много времени; автоматически делая привычную работу, Пэгги исподтишка наблюдала за Ватсоном – как и весь день. Доктор удивлял ее сочетанием несочетаемого: спокойствия и горячности, обыденности и тайны. Мальчишеский азарт – от Пэгги не укрылось, как он то и дело косится в окно на видневшееся за живой изгородью такси – на удивление гармонично сочетался с уверенностью профессионала. Сойер повезло, думала она, ставя капельницу. А может, и нет, потому что настырный и бесцеремонный Шерлок, кем бы он ни был, - собственник, это сразу видно, и поражений такие вот признавать не умеют… Когда они вышли на улицу, уже темнело. Хрупкий свет фонарей отражался на мокрой брусчатке, и мостовая казалась серебряной, а редкие прохожие – чернением на серебре; до конца смены оставалось какие-то полтора часа. Хороший, в целом, день и наступающие тихие сумерки настроили Пэгги на лирический лад. - Проклятье, - раздраженно произнес рядом выдержанный и хладнокровный военный хирург. Такси исчезло. - Может, полиция уже нашла эту леди… Оливер? Вот он и уехал? - Ничего подобного, - садясь в кабину, доктор хлопнул дверцей так, что зазвенели стекла. – Если бы ее нашла полиция, Шерлок был бы тут и кипел от возмущения, что его опередили. Если бы он сам нашел ее – тоже был бы тут, и мы с вами слушали бы его умозаключения… нет. Что-то случилось. Другое. Вечно он… напролом. Если это похититель, а не маньяк-убийца, это не значит, что… Сигнал рации прервал его на полуслове. По отрывистым фразам, по напряженному лицу Пэгги поняла вдруг: он не раздражен тем, что мешавший им весь день приятель исчез. За досадой крылась тревога. Настоящая, неподдельная. Тревога за жизнь человека, друга. - Вызов, мисс Денвер. Тревога ушла вглубь – до поры. Даме, которая открыла им дверь, невысокая Пэгги едва доставала до плеча. - Добрый вечер. Я доктор Джон Ватсон. Мисс Денвер, мой ассистент. Скорая для мисс Нэнси Корнелл. Над доктором рослая мадам возвышалась на полголовы. - Я Нэнси Корнелл. Но я никого не вызывала. Всего хорошего. Дверь захлопнулась у медиков перед носом, едва не задев. - Свяжитесь с диспетчерской, мисс Денвер, пусть уточнят адрес и как-то прояснят ситуацию… - Это она, - уверенно произнес сзади голос, уже ставший Пэгги знакомым. – Она оглушила или усыпила Эмму Оливер на благотворительном ужине и засунула в торт, полый внутри, который привез, а затем увез ее сообщник. Опять этот торт, хотела сказать Пэгги. - Шерлок, у тебя хоть какие-то моральные принципы бывают? - Нет. Иногда. Неважно. Слушай… - Я весь день тебя слушаю! Тебя, твою работу, снова тебя, но это уже слишком! Как тебе вообще в голову пришло использовать дежурную Скорую для того, чтобы поглядеть на эту Корнелл? - Пустяковая зада… - Почему ты не мог просто ей в дверь позвонить?! - Она не открывала. Чем ты недоволен? - Чем? – Кипевший от возмущения Ватсон вдруг осекся. Замолчал; резко втянул носом воздух. – Шерлок. Пожалуйста. Не звони больше в диспетчерскую с вызовами от людей, которых тебе нужно допросить. - Я и не звонил, как ты мог подумать такую глупость? Видя, как расслабился Ватсон, Пэгги тоже приготовилась облегченно вздохнуть. - Я миссис Хадсон попросил. Час спустя они стояли в пробке на подъезде к мосту Челси. Машины еле ползли; два автобуса, застрявшие в потоке, перекрыли Скорой выезд на спецполосу. Туман тяжелыми каплями оседал на стеклах, и полуослепшие автомобили рвали резкими гудками клаксонов промозглый вечер. В салоне Скорой висело молчание, полное раздраженного взаимопонимания. Психопат, думала Пэгги, самый настоящий псих. «Я активный социопат», - заявил ей Шерлок, когда она высказала все, что думает. Прозвучало это чуть ли не с гордостью. «Надеюсь, человечество платит вам ответной любовью», - зло бросила фельдшер в ответ. Ватсон тогда просто развернулся и ушел к машине и, садясь в салон, даже не хлопнул дверцей, как раньше, - и псих, уже было ухмыльнувшийся Пэгги в ответ, стер с лица усмешку. В наглых светлых глазах ей вдруг почудилось человеческое чувство – беспокойство. Почудилось. - Мы не проедем, - голос доктора прервал ее размышления. – Мост перекрыт. Смотрите, - указал он, но Пэгги уже видела и сама: впереди, смутно видимые через туман и морось, проступали оранжевые маячки пожарных машин и синие – неотложной помощи. Три или четыре минивэна Скорой стояли у въезда на мост; Пэгги вызвала диспетчерскую. - Авария, - проговорила она вслух для водителя и доктора, - четыре частные машины, такси, фургон службы доставки и…- Пэгги почувствовала, как онемело враз пересохшее горло, - и цистерна с пропаном. Доктор сжал губы; лицо его, с четко обозначившимся контуром скул, стало вдруг резким, жестким. - Мисс Денвер, пусть диспетчерская узнает, не нужна ли там помощь. Фраза «у нас закончилась смена» осталась непроизнесенной: оба и так знали это. Помощь требовалась. Рыжие бока пожарных машин лоснились в моргающем, тревожном свете. Струи пены крест-накрест, с обоих концов пролета, поливали покореженные авто, перегородившие мост, опрокинутую набок цистерну; пена заливала мост – и не справлялась. В лучах прожекторов пена казалась огнем. Медики торопились из всех сил. - Бензобаки пробиты, - бригадир пожарных расчетов быстро взглянул на подошедших Пэгги и Ватсона, – в двигателях то и дело искрит. Если цистерна сдетонирует, полетит половина тросов. Вы уже закончили? Вашему руководству сообщат. Спасибо. И коллегу своего не забудьте. - Какого коллегу? Пожарный кивнул им за спину – и Пэгги вдруг поняла, кого увидит, обернувшись. Долговязый мерзавец Шерлок стоял неподалеку, засунув руки в карманы пальто, и глазел на покореженные машины. - Он сказал, что с вами, - почувствовав напряжение, бригадир подобрался. - Я его первый раз в жизни вижу, - мстительно заявила Пэгги. Ватсон молчал; в его напряженной фигуре не было ничего от врача - только война. Война, въевшаяся в кости. Сейчас кудрявый огребет так, как нам и не вообразить, решила фельдшер. А потом дома огребет еще раз. А вокруг орали. - Климс, Эвери, выведите гражданского из зоны аварии! - Сэр, немедленно покиньте… - …в любой момент может загореться бензин, а цистерна повреждена… - Проклятье, у меня тут и так людей наперечет, еще и отвлекаться на чокнутых зевак, которые… третий расчет, Фокс, увеличьте напор! – рев мегафона на секунду перекрыл гвалт. - Бинго! – психованный Шерлок, стряхнув пытавшихся его остановить пожарных, оказался рядом. – Джон! Я понял! Ну конечно! Старая дева! И жокей, все сходится! - Что за чушь он тут несет?! - Я же велел убрать отсюда посторонних! И вас, доктора, кстати, то… - Я все думал, почему! Какой мотив! Ты видел руки этой Корнелл, Джон, они познакомились на скачках! Сорок два года, старая дева, первый любовник, - да она ради него свернет горы! Уберите вы руки, не мешайте полицейскому расследованию. Лестрейд поехал на задержание, но Корнелл была здесь – вон, голубая "Тойота"! – и леди здесь, в машине! Да! Надо будет спросить этого жокея, как он организовал свое девятое похищение, это шедевр… Надсадно гудели компрессоры, оранжевые струи били из брандспойтов, оранжевые язычки пламени вспыхивали среди разбитых машин впереди; все чаще и чаще. - Где «здесь»? Голос Ватсона резанул, как скальпель. - Там. В багажнике, скорее всего. Просто гениально, Джон, как он все придумал! Если бы не… - Да уберите своего ненормального! И сами тоже уходите, иначе я прикажу вывести вас силой! - Подождите, - Ватсон смотрел на бригадира в упор. – Там, в багажнике голубой "Тойоты", человек. Женщина. Похищенная. - Там все вот-вот вспыхнет, и я не отправлю людей в огонь только потому, что пришел какой-то тип и заявил… - В самом деле, доктор Ватсон… - начала было Пэгги, но тот уже не слушал ее. И не только ее. Несколько секунд понадобилось доктору, чтобы выхватить из крепления на боку пожарной машины ломик, а из рук Пэгги – одеяло, и, перемахнув через ограждение, броситься вперед, к "Тойоте", уткнувшейся разбитым носом в бок мебельному фургону. - Джо-о-он! Пэгги и представить себе не могла, что светлоглазый наглый псих, весь день мешавший им работать, может так страшно кричать. Едва понимая, что делает, она повисла на рукаве черного пальто, не давая Шерлоку кинуться следом. Струйки пламени, ядовитые змейки, метнулись вдруг в стороны – и люди невольно отшатнулись назад, и выше взлетели сияющие медью струи, и в заполошно метнувшихся лучах прожекторов они видели, как рывком подлетела крышка багажника "Тойоты", видели человека, наклонившегося над багажником… А потом взорвался бензобак такси – ближайшей к оцеплению машины. Огненный фонтан плеснул насмешкой над человеческими усилиями погасить его; огненный фонтан заслонил собой мост и человека – и долгие секунды они надеялись, что произойдет чудо и не взорвется цистерна. Чуда не случилось. Пальцы Пэгги на рукаве Шерлока разжались сами собой. Люди рядом с ними, сосредоточенные, делали свою работу; Пэгги видела их как сквозь мутное стекло. Шерлок развернулся и пошел прочь; молча. В том же оцепенении она смотрела, как он уходит. Как останавливается в отдалении рядом с одним из фургонов Скорой. Это наша машина, пришла мысль, зябкая, как зимнее утро. Мы уехали на ней утром вместе. В нее надо будет возвращаться. В нее. На стоянку госпиталя. На станцию. В саму больницу. «А понимает ли этот, - первое живое чувство Пэгги было горьким, как хина, - что именно из-за его бредней…» В этот момент псих поднял руки и с силой ударил кулаками в капот машины. И еще раз. И еще. С методичностью метронома. Остановите его кто-нибудь, думала она, не зная, кого имеет в виду – Шерлока или Джона, которого уже никто не остановил. «Остановите, пожалуйста!» Но люди вокруг, в шуме и отсветах огня, не обращали внимания на чужих. - Мадам, - бригадир пожарных тронул ее за плечо, - соболезную. Вам нужно будет подтвердить, что ваш коллега был неоднократно предупрежден об опасности и пошел в зону пожара добровольно. Полиция… Пэгги стряхнула руку с плеча. И побежала. - Стой, прекрати! Ненормальный в черном пальто не слышал ее; на белой краске при каждом ударе оставались алые брызги. Она перехватила одну руку в замахе, вклинилась между ним и машиной и оттолкнула его назад. - Хватит! Нельзя так! В светлых глазах тлела бездумная пустошь. С ладоней капала кровь; мизинец и безымянный на той руке, что держала Пэгги, не сгибались. - Да, - ровно проговорил он, глядя мимо. – Нельзя. Нормальные люди так не делают. - Шерлок… - она поняла, что не знает фамилии, но мужчина все равно не слушал ее. - Нормальные люди говорят: «отвали». «С чего ты взял?». «Чтоб ты провалился, псих». Нормальные люди требуют, чтобы им все объяснили… нормально. А не кидаются черт знает, куда, за какой-то… потому… потому что… - Да потому что ты так сказал! Пэгги страстно хотелось дать ему пощечину; вырвавшаяся в запальчивости фраза подействовала так же. Шерлок осекся на полуслове. Уронил руки. - То есть, я имела в виду… там был живой человек, она погибла бы, если бы ты не сказал... - заторопилась она, чувствуя, что сделала только хуже, злясь на себя, всеми клятвами обещая себе самой никогда больше не общаться с ненормальными всех мастей – и обреченно понимая, что сейчас и здесь не сможет бросить одного этого сумасшедшего. «Думай, думай, думай!» - Слушай, - она заговорила прежде, чем мысль оформилась до конца. – Раз такой умный, думай ты. Где Джон Ватсон сейчас. Быстрее. Может, ему нужна помощь. Шерлок засмеялся; этот смех едва не лишил Пэгги остатков решительности. - Джон сейчас там. Где был взрыв. Где горит. В голосе словно хрустел песок; Пэгги подавила желание заткнуть уши. «Там, где горит». Она сама не верила в то, что собиралась сказать. - Чушь! Он военный, ведь так? - Бывший. - Есть вещи, которые не становятся прошлым. И на войне, - Пэгги вздохнула, собираясь с духом; сейчас Шерлок слушал ее, давать ему надежду – напрасную, пустую – было жестоко, но только надежда, сколь угодно абсурдная, могла помочь ему пережить первые дни. – На войне, - продолжила она, - нужно уметь одно: выживать. Не стрелять быстрее всех – просто выживать, и те, кто возвращается, умеют это лучше всего. Если там, - она кивнула назад, на мост, - у него было хоть полшанса на спасение, он использовал его. Ты знаешь Джона Ватсона лучше, чем я – так думай! Что он мог сделать? Он моргнул; медленно свел вместе разбитые в кровь кисти – ладонями друг к другу, словно молитвенным жестом. Несколько секунд он смотрел сквозь Пэгги, словно умножал в уме многозначные числа. Потом бледное лицо осветилось внутренним светом – и Шерлок метнулся направо, к ограждению моста и перегнулся за перила чуть ли не головой вниз. - Джо-о-он! Пэгги едва не вывалилась следом. В отраженном от реки свете пожара на арматуре моста виднелись две фигуры: мужчина и хрупкая маленькая женщина. Огни гасли. Пэгги, сидя в знакомом светлом салоне своей Скорой, бинтовала Шерлоку разбитые руки. Четыре пальца – три на правой руке и один на левой – были сломаны. Пациент морщился, стрелял глазами по салону и порывался удрать. - Он в соседней машине… - Знаю. - А леди Оливер отвезли в больницу… - Знаю. - У него… - Знаю. Ожоги ладоней второй степени. Несколько ушибов. Легкое сотрясение мозга. Ерунда, ничего серьезного. Вы могли бы поскорее закончить перевязки, нам еще в Скотланд-Ярд. - Ерунда?! И кому «нам»? - Мне и Джону. Его смена уже закончилась. Вы спятили, мистер, хотела сказать Пэгги, но промолчала. Она чувствовала себя обманутой: там, у машины, этот бессовестный самовлюбленный тип показался ей настоящим человеком. - Доктор Ватсон вряд ли сможет вас сопровождать, - произнесла она наконец. - Он пойдет, когда я попрошу. - Я надеюсь, вы не попросите. Шерлок помолчал; Пэгги чувствовала изучающий взгляд, но не поднимала глаз: смотреть на него не хотелось, благо можно было сосредоточиться на перевязке. - Вы не понимаете, – после паузы констатировал он. - И как вы заметили… - Это несложно, - он пропустил сарказм мимо ушей. – Никто не понимает. Дело в том, мисс Денвер, что я постараюсь как можно скорее забыть случившееся сегодня. А лишнее отступление от привычного порядка помешает… затруднит это. Возмущенная, Пэгги вскинула голову. - Забыть? По первому вашему слову человек идет в огонь, а вы собираетесь об этом забыть?! - Да. - Бога ради, почему?! - Если я буду помнить, - Шерлок был совершенно серьезен, - то не смогу позвать его с собой в следующий раз. А по отношению к Джону это будет… неправильно… эгоистично… - Эгоистично? Еще скажите, это будет предательством или… - Да. Точно, – он облегченно кивнул. - Вы нашли верное слово. Это было бы предательством… доверия. - Доверия? Рисковать чужой жизнью, здоровьем – это теперь называется проявлять свою дружбу, и доверие, и чего у вас там еще? - Вы думаете, мне все равно? – неожиданно прямо спросил он. - Именно так я и думаю, – честно ответила Пэгги. Несколько секунд он пристально разглядывал ее. Потом кивнул каким-то своим внутренним мыслям – как показалось Пэгги, с облегчением. - А Джон определенно считает иначе. Спасибо за перевязку, - он неловко подхватил пальто, толкнул локтем дверцу и спрыгнул на мостовую. Поморщившись, просунул руку в рукав; оглянулся. Выражение его лица показалось Пэгги смущенным – но, возможно, в этом было виновато освещение. - Вы тоже переживали. Вы мне помогли. Я… Мне не стоило говорить при Джоне, что там кто-то есть, но иногда даже мне бывает сложно предугадать его реакции. Слова Шерлока неожиданно рассмешили ее. - Вам кажется, что это извинение? - А разве нет? Что ж… По крайней мере, я попытался. До свидания… и признайтесь уже, в конце концов, в своих чувствах вашему соседу сверху. Когда Пэгги вновь обрела дар речи, Шерлока уже не было. Поздним вечером окна гостиной дома 221б по Бейкер-стрит горели неярким оранжевым светом. Опущенные шторы превращали комнату в тихий мирок, отделенный от промозглой улицы, зажженный торшер и настольная лампа создавали атмосферу теплого уюта… - Черт! - Осторожнее, мой милый, бульон горячий. - Ненавижу бульон… - Что ты сказал, Шерлок, дорогой, я не расслышала? - Он сказал большое спасибо, миссис Хадсон. - Ах, Джон… это пустяки. Вам стоит быть внимательнее во время расследований, а то можно серьезно пострадать. Вот, помню, однажды я обожгла руку горячим паром – было так больно! А прежние жильцы миссис Тернер как-то едва не устроили пожар в… - Спасибо за ужин, миссис Хадсон, что бы мы без вас делали? - Право, не стоит, Джон. Я, пожалуй, могу приготовить вам утром завтрак. Только один раз, конечно, я все-таки не домработница, а… - Только не овсянку, ненавижу овсянку... - Овсянку, она очень полезна для выздоровления… Что-что, Шерлок? …Пэгги Денвер в последний раз поправила воротник блузки, глубоко вздохнула и позвонила в дверь своего соседа сверху.