Сердце под прицелом

— Моей матери… — Робин подняла на него свои огромные голубые глаза, в которых плескалась боль, и судорожно вздохнула. — Значит, я была права… Ты причастен к гибели моей матери, ко всему тому, во что превратилась моя жизнь. — А разве твой муженек-инвалид тебе не рассказал? — развеселился Аокидзи. — Похвально, Саул, я думал, что он первым нажалуется на меня. Нико Робин, не будь дурой. Давно пора было догадаться, что ты не просто так появилась в организации. В свое время за тебя была уплачена высокая цена, о которой ты только можешь догадываться. Если бы не этот договор, я бы давным-давно убил тебя, уничтожил бы, как напоминание о том, что Нико Ольвия существовала. — Причем тут моя мать? — Робин сжала кулаки. — Разве она не была всего лишь свободным археологом? Зачем вам нужна была моя мать? И какую цену за меня заплатили? Я не понимаю, о чем ты говоришь. — Она была свободным археологом, это правда, — вздохнул он. — Но голова ее была полна ненормальных идей, которых она мечтала реализовать. Они ее и подвели… Была бы Нико Ольвия сговорчивее, она могла бы прожить долгую счастливую жизнь вместе с тобой и со стариком профессором. Однако Спандайн не смог договориться с ней, и тогда действовать пришлось мне. Я сделал все, чтобы создать для нее нужные условия, а она обманула нас всех. И поплатилась за этот обман. — Спандайн… — повторила за ним Робин. — Значит, я должна буду сотрудничать с убийцей моей матери теперь? Вы серьезно полагаете, что я соглашусь на это? Если я увижу этого человека, я не смогу себя контролировать и сдерживать, и я… — Ты летишь в Саппоро, чтобы познакомиться с важными людьми, — он поднял палец вверх, перебивая ее. — Теперь твоя жизнь изменится, настало тебе время сыграть свою роль, чтобы оправдать тот факт, что ты еще жива. Думай только об этом, а о своей матери можешь забыть. Она сделала все, чтобы испортить жизнь вам обеим, гоняясь за несбыточными идеалами. Такой она была… Я плохо знал ее, но уважение ее поступки у меня не вызывали. Тот старик-профессор тоже был довольно глуп, хотя и был умен… Такой вот парадокс. Если бы не то небольшое обстоятельство, я бы прервал любые воспоминания о них, включая тебя. — Что меня ждет в Саппоро? — Робин внезапно вспомнила тревожное лицо Виви, и ее сердце наполнилось нежностью. — О какой миссии ты говоришь? Что я должна буду сделать? Ты обещал, что когда это все закончится, я стану свободной… Только ради этого я сближалась с мугиварой и… — Так и есть, Нико Робин, — Аокидзи хмыкнул — вежливый стюард просил пассажиров первого класса на посадку. — Не переживай, я сдержу свое слово. Ты обязана довести свое дело до конца, а после мы оставим тебя в покое. Тебе станет все понятнее на месте. Ничего странного или страшного — это просто бизнес. Ты погладишь мою руку — а я твою. Он подошел к ней — высокий и изящный, с довольной улыбкой на лице — протянул ей руку. С неохотой Робин послушно взяла его за локоть и пошла вслед за ним. Она вспомнила, как с глубокого детства боялась этого странного человека и готова была пойти на что угодно в угоду страха перед ним. Сколько раз ей приходилось срываться с места и бежать, лишь бы не встречаться с его взглядом, сколько раз она совершала подлости и грязные мелкие предательства, чтобы он оставил ее в покое… Она отлично помнила Саула, большого и могучего, который учил ее смеяться, когда страшно — и что с Саулом, ее единственным другом, сотворил этот человек… Робин знала — пока Аокидзи жив, он никогда не оставит ее в покое, все его слова можно расценивать как блеф и глупость. Он просто хочет использовать ее полностью в своих интересах, а ей придется подчиняться ему и дальше, лишь бы он не мешал ей оберегать их с Саулом покой. — Не буду я дальше потворствовать ему, — вдруг промелькнуло у нее в голове. — Я устала бояться и прятаться. Маленькая Виви оказалась намного смелее, чем я, а маленькая госпожа Навигатор — намного сильнее, пора бы и мне научиться у них отваги и искренности. Я больше не буду наступать на те же грабли и совершать те же ошибки. Дальше я пойду одна, а ему придется оставить меня в покое, как он и обещал. Вот и все. *** Френки приехал к усадьбе Мугивары поздно ночью, как ему и подсказывал Замбай. Было ровно десять часов вечера — и основные огни вокруг дома были погашены, так как хозяина в нем не было. Это, конечно, могло быть сделано и для отвода глаз, но что-то подсказывало Френки, что на этот раз в доме действительно нет никого важного, кроме Ророноа Зоро. Намётанным глазом он оценил и охрану, и нескольких смотрящих, которые нарочито беззаботно прогуливались вокруг. Он прекрасно знал профессионализм якудза, и предполагал, что при малейшем подозрении его миссия будет закончена не только на сегодня, но и навсегда. Поэтому он припарковался на достаточном расстоянии от дома, чтобы не вызывать подозрений, и сразу же развернул машину к трассе. Если кто-то увидит ее, она покажется ему машиной одного из людей мугивары — в их стиле, темная и большая, а если ему придется убегать отсюда, он сможет сразу сесть и уехать. Замбай хорошо постарался — и план дома был нарисован просто отлично, даже несведущий Френки разобрался. Войти в дом через парадную дверь или с заднего двора он, конечно, не мог, но усадьба Мугивары была огромной даже по меркам якудза, и это его спасло. Огромное количество пристроек создавало брешь для охраны, несмотря на камеры и прочее, у Френки был шанс. Обойдя дом со всех сторон, он, наконец, нашел то, что искал — крошечный гостевой домик на краю поместья, окруженный небольшими посадками. В этом домике проживал садовник, старик, которого, по слухам, мугивара сам безумно уважал, но сейчас он был на Хоккайдо, гостил у дочери — значит, домик пустует, и Френки может им воспользоваться. Он быстро сменил одежду и надел перчатки — теперь его было не отличить от прислуги дома. Фальшивые усы сделали его похожим на какого-то повара из дурацких фильмов про отели, но Френки именно этого и добивался. Меньше всего он хотел, чтобы его раскрыли из-за глупых предрассудков, и больше всего он надеялся на то, что его план увенчается успехом. Посмотрев на себя в крошечное зеркальце на стене, он вспомнил заплаканное бледное лицо своей любимой женщины и взмолился всем существующих и несуществующим богам на свете — хоть бы они сберегли его Нико Робин до того дня, как он сможет прижать ее к сердцу и больше не отпускать. Надеяться на другой исход он уже не мог — у него просто не было выбора. *** Усопп с ужасом входил в дом мугивары, несмотря на то, что сотрудничал с ними — он по-прежнему не доверял якудза и опасался, что, войдя сюда, он не сможет выйти отсюда. Охрана подшучивала над ним — худенький парень с длинным носом, одетый как студент или школьник на подработке, да еще и шарахается от них, как от чумы. — Часом парень не заблудился? — спросил один из них шепотом у своего товарища. — Тускло выглядит. — Его аники пригласил, — сказал другой. — Он ждет его для переговоров. — Да, тяжелые времена настали, — пробормотал его друг. — Раньше такие как он даже появится возле поместья не могли, а теперь мы еще и сотрудничаем с такими… Мельчаем, брат. — Вакагасира Ророноа в гостиной, — сказала Усоппу аккуратная пожилая горничная в белоснежном фартуке. — Я провожу вас. Идите за мной. Усопп кивнул ей и обернулся, не зная, куда положить свою куртку — один из верзил поклонился ему и взял его у него из рук — Усопп мысленно попрощался с ней навсегда. Поместье Мугивары было в старом стиле и огромным, словно какое-то общежитие. Множество переходов и лестниц, скрипучие полы и запах старинного японского дома. В кое-каких комнатах он встречал мужчин, похожих друг на друга, как близнецы — все они были выше среднего роста, широкоплечие и молчаливые в темных классических костюмах, Усоппу даже вначале показалось, что он видит одного и того же человека. Он с ужасом озирался по сторонам, стараясь не потерять горничную из виду — если он заблудится, вполне возможно он уже не сможет выбраться отсюда. Наконец, коридоры кончились, и впереди появились раскрытые седзе, за которыми он увидел Ророноа Зоро с охраной. Они сидели на татами, попивая саке из крошечных бутылочек, стоящих целое состояние. Один из мужчин с поклоном встал и осмотрел Усоппа. — Мера предосторожности, — вежливо пояснил он. — Если у вас есть оружие, вам лучше отдать его нам на время. Сейчас неспокойно. — У меня только бумаги, — честно сказал Усопп. — Ророноа-сан, вы хотели встретиться со мной. Это ведь так? — Именно, — он кивнул. — Садись, носатый… Надеюсь, сегодня у тебя не просто сплетни или глупые фото. Ситуация накалилась, эта женщина больше не сотрудничает с Нами, но менее опасной от этого она быть не стала. Понимаешь? Мне очень важно, чтобы ты выполнил свою работу полностью, поскольку я надеюсь на тебя. — Я понимаю… — Усопп сел на предложенное место. — Я кое-куда забрался недавно… Навестил, так сказать, дом, в котором она сама бывает довольно часто. Не могу сказать, что это было продуктивно, но, полагаю, я нашел кое-что, что может показаться довольно интересным для всех вас. Он протянул Зоро тонкую папку, в которой были распечатанные фотографии документов из папки Луччи. Тот с интересом стал рассматривать их — но смазанные лица показались ему странными. — Это просто ее семья? — разочарованно спросил он. — Муж, сестра… И все? — Мне показалась интересной вот эта дама, — Усопп указал на белокурую красавицу. — Не находите ли ее лицо знакомым? — Она вылитая Нико Робин, — сказал Зоро, — И кто же это? — Судя по всему, ее мать, — пояснил Усопп. — И говорят, что… В коридоре раздались шаги и громкие голоса. Зоро поднял голову, его охрана мгновенно поднялась с мест, готовая к любому исходу. Седзе открылись, и начальник охраны с поклоном вошел в комнату, опустив голову. — Мы поймали нарушителя, — сказал он. — Аники, думаю, тебе будет интересно взглянуть на его лицо… Враг пробрался в наш дом.