Сердце под прицелом

Робин сидела у окна во время полета — Аокидзи выбрал такое же место. Рядом с ней сел Луччи, и это было лучше, чем если бы это был Каку — он был намного грубее и шумнее своего партнера, а Робин сейчас нужно было все обдумать. Принятое ею решение требовало четкости и смелости. Сомнения, которые она могла позволить себе сейчас, только испортили бы ее планы. Кроме того она хотела банальной тишины и спокойствия, Луччи же как раз и отличался полным равнодушием к ней, в отличие от болтливого Каку или шумной Калифы. Он сидел весь полет, сложив ногу на ногу, изредка отвечая на вопросы Аокидзи, и иногда предлагая Робин воду или сок, чтобы она могла промочить горло. — Я ведь вам не нравлюсь, правда? — неожиданно спросила она у него. — Я это вижу. По-вашему, я не заслуживаю вероятно всего того, что у меня есть, так? Впрочем, я даже не буду спорить. Я с вами полностью согласна, и все ваши чувства ко мне взаимны. — Не пытайтесь меня заболтать, Нико Робин, — лениво ответил он. — Я делаю то, что нужно хозяину. Пока он заинтересован в вас, я буду сопровождать вас, направлять или охранять. Если же вы ему станете мешать, я просто сделаю то, что посчитает он нужным. Либо избавлюсь от вас, либо сделаю так, что вы перестанете быть помехой. Я работаю. Я тут не по личным причинам. — Хорошо, — кивнула она ему. — Только пообещайте мне, что если соберетесь лишать меня жизни, вы сделаете это быстро и безболезненно… — она неловко кивнула. — Я устала от этих игр, и мне нужен отдых от вашего хозяина. Слава богу, он не поехал с нами… Я смогу хотя бы немного забыть о нем. — Соглашусь, он бывает несдержан, — миролюбиво кивнул ей Луччи. На этом их общение во время полета и закончилось. Любопытный Каку изредка поглядывал на молчаливую парочку, но никаких интересных диалогов или действий себе в награду он так и не получил. *** В аэропорту после быстрой регистрации она искренне надеялась, что они поедут сами, а ее оставят в отеле или в месте ожидания. Однако вместо этого Аокидзи подхватил ее под руку и потащил за собой. — Следуйте за мной, сударыня, — пошутил он. — Я буду вашим провожатым в вашу новую жизнь. Мне повезло с такой должностью, — шепнул он ей на ухо. — Но, судя по твоей кислой мине, ты не особо жаждешь моего общества. Надеюсь, мои друзья окажутся для тебя более приятной компанией, детка. — Какие друзья? — спросила Робин. — Если они твои друзья, то, скорее всего, мне нужно начинать их ненавидеть. — Не дерзи, — шепнул Аокидзи. — Я гарантирую, что скучно тут, в Саппоро, тебе точно не будет… Большая машина, ожидавшая их на стоянке, быстро увезла их в самый центр города. Робин никогда не была в Саппоро раньше, и она с интересом вглядывалась в новый для себя мир, пытаясь представить, что было бы, если бы она сбежала от всех с Саулом и начала бы новую жизнь тут или в каком-то другом месте. Быть может, она была бы счастлива… Но, скорее всего, Аокидзи нашел бы ее даже тут. Он упорный и злой, такие люди обречены на успех. — Этот исторический центр города был построен еще при первом императоре, — сказал Аокидзи. — Его внук сейчас считается последним императором. Именно на него мы и работаем сейчас. Это то, чем может гордиться любой японец или японка. И ты в том числе. — Я не желаю это слушать, — Робин устало потерла виски. — Не вы ли собирались стравить императора с якудза. Разве это означает работать на него? — Это тоже забота, — пожал плечами Аокидзи. — Женщине, подобно тебе, никогда и не понять. Ты всю жизнь искала просто место, где тебе было бы удобно переждать. Ты без страха предавала людей и разрушала целые организации, я знаю почти два десятка крупных лиц, которые мечтали бы перерезать тебе горло. Но надо отдать тебе должное — ты смелая для такой ничтожной идиотки, даже слишком. В свое время твою жизнь спас Саул, потом ее спасло вмешательство Джимбей-оябуна, уважаемого якудзы. Это ведь твое второе оружие, Нико Робин — ты легко манипулируешь мужчинами, внушаешь им то, что нужно тебе и пожинаешь плоды. Не гнушалась ты и торговать своим телом. Я часто видел тебя то с одним мужчиной, то с другим. Но это то, кем тебе предназначила быть сама природа, то, чему тебя научила твоя мать. — Не смей говорить плохо о моей матери, — Робин резко перевела на него свой взгляд. — Моя мать — лучшее, что было в моей жизни. Моя мать, профессор Клевер и Саул. Я многое тебе позволяла, но не позволю тронуть самое дорогое. — А я и не трогал ее, — равнодушно сказал он. — Разве можно тронуть то, что уже не дышит? Она ведь мертва, твоя мать, если ты об этом. Ее в живых больше нет. Остаток дороги они проехали молча — Робин тихо слушала, как шумит дорога в аккомпанементе ее собственного сердца, а Аокидзи читал какой-то купленный в аэропорту роман и попивал шампанское, которым его щедро снабжал Каку. *** В большом зале их уже ожидали. Нико Робин дали только сорок минут — принять душ и переодеться, и она сняла пиджак, легкую майку, сменив все это на розовую шелковую блузку, подправила макияж и взял клатч вместо большой сумки. Оглядев ее, Аокидзи довольно улыбнулся — товар лицом вышел — подхватил ее под локоть и потащил за собой. Несколько абсолютно незнакомых ей людей сидели за большим круглым столом. Возле каждого лежали документы, вода, микрофон, пистолеты — похоже было на обычную встречу криминальных семей. С тоской Робин вспомнила веселые посиделки якудза — тут не было ни саке, ни угощения, ни веселой болтовни, никаких законов. На главном месте сидел огромный могучий пожилой мужчина с сердитым взглядом, за его стулом она увидела двоих высоких европейцев, похожих друг на друга. — Это господин Конг, — сказал ей Аокидзи. — Его доверенные лица, господин Дофламинго и господин Коразон. По обе руки от Конга сидели взрослые мужчины, с интересом разглядывающие Робин. Первый был суровым в алом сюртуке и простой кепке. На его шее виднелись татуировки. Робин вдруг поняла, что он когда-то и сам был якудзой, а сейчас явно пересмотрел свои приоритеты. Таких якудза называют предателями и отступниками, и ей внутренне не захотелось смотреть на этого человека. Возле него сидел улыбающийся ей мужчина в аккуратном костюме. Робин кивнула им, потому что Аокидзи подтолкнул ее в спину. — Это господин Акаину, — сообщил он громко. — И господин Бреннью, его правая рука. — А я Кизару, — сказал последний, самый улыбчивый и смешливый. Он был одет элегантно — светлая двойка, дорогие часы, изящные остроносые ботинки. Взгляд у него был бегающим, с лица не сходила улыбка. Весь его внешний вид словно обещал доброту и дружбу, но Робин сразу поняла, что именно этот человек самый опасный среди всех. Он не сводил с Робин взгляда, улыбаясь ей, но по виду его доверенного лица Робин догадалась, что они легко всадят ей пулю в лоб, если она будет вести себя не так, как нужно им. — Сентомару, — грубовато буркнул молодой толстяк, сидящий возле него. — Я работаю на старика Кизару. — Нико Робин, — громко сказала Робин сразу всем, завершая знакомство. Она не хотела показать этим людям, что боится их, даже ни на йоту. Кроме того, она искренне считала, что сможет избавиться от их влияния, если будет вести себя правильно, и искренне желала этого. — Мы тебя хорошо знаем, Нико Робин, — сказал Конг. — По сути, мы знаем тебя с самого рождения. Ты довольно известна в нашей организации, если хочешь знать. Благодаря Аокидзи мы имели возможность контролировать тебя и делать все, чтобы ты выросла именно такой, какой ты сейчас являешься. — Не понимаю, чем я заслужила такое внимание… — Робин улыбнулась фальшиво. — Я обычная сирота, девочка, которой много пришлось пройти, после того, как вы все, судя по рассказам Аокидзи, убили мою мать. — Нам пришлось, — грубовато буркнул Акаину. — Нико Ольвия слишком много знала и не желала делиться своими знаниями. Сотрудничать с нами она тоже не желала. Она не была слишком умной женщиной, несмотря на уровень своей образованности. И тот старик-профессор тоже. Мы желали привлечь их к одной нашей работе на взаимовыгодных условиях, но они отказались. — Они были просто учеными, — Робин потупила взгляд, чтобы не сорваться и не закричать. — Но они были хорошими людьми. — Ты тоже ученый, — сказал Аокидзи, садясь на свое место. — Ты ведь тоже сертифицированный археолог, так? Ты стала им еще в пятнадцать лет. Но решила найти свое место в жизни, гоняясь за якудза и за их деньгами. А потом и вовсе стала частью семьи Арабаста Интерпрейзенд, чтобы упрочить свои позиции, превратив его вялую фирму в преуспевающую. — Я хотела, чтобы у меня были семейные узы, — честно сказала Робин. — Но это тоже сделка. Так могу я узнать, почему я приехала сюда? — Она кажется дерзкой, несмотря на то, что ты старался воспитать ее, — сказал Кизару. — Дурная девочка, Нико Робин… Ты выглядишь простой, но язык у тебя острый. Придется поговорить с тобой о правилах приличия. — Это позже, — перебил его Конг. — Сейчас этой девочке пора узнать, зачем двадцать лет назад мы решили сохранить ей жизнь. И… — он сделал паузу. — Во имя чего ты теперь должна расстаться с нею… — Расстаться? — Робин переспросила. — Вы имеете в виду… — Тебе настало время умереть, — сказал Акаину. — Но сделаешь ты это так, как будет нужно нам.