Обвиняй меня в лирике

Примечание: Максим Вязовский - один из членов совета, наравне с Исмаилом и Пашей.       Вы знали, что панда довольно опасное существо? Нет, я сейчас не о тех чёрно-белых увальнях с мимимишных картинок. Они милые, пушистые и даже нравятся мне. Но речь вовсе не о них. Малые панды. Рыжие черти с полосатыми хвостами, которые прячутся на ветвях деревьев. Очень часто они находятся в состоянии сна, но, когда бодрствуют, могут нападать даже на крупных хищников. Я читал об этом в книге. В детстве я хотел стать пандой как По из известного мультика, однако что-то (может огненно-рыжий цвет волос?) сделало из меня малую панду. Безрассудную, живучую и крайне опасную.       О том, что с моими друзьями что-то происходит, я понял этой весной. За это стоит сказать спасибо "Подслушано" и какому-то придурку, который решил накопать на них компромат. Идиотизм чистой воды, но мои глаза открылись. Я не стал устраивать расследований, они были не нужны.       Вообще сложно не заметить, когда, допустим, председатель несколько дней подряд на грани истерики. Ой, а ещё эти милые посиделки с держанием за ручку. Милота, правда? Вот только происходило это во время собрания самых главных в нашем чёртовом совете. И за руки держались два парня. Но я в тот день был скорее в сонном состоянии, поэтому промолчал.       Молчал и потом. Ой, Саш, шарф съехал. Ничего, ничего, мы тактично промолчим о засосах на твоей шее. Ты так активно готовишь Исмаила на свой пост задолго до выборов. Какие же вы хорошие друзья, главное, что ты в него веришь. А остальные... Да-да, Саш, пофиг на остальных. Самое важное - это вы двое. Я тут ещё анекдот придумал. Сколько нужно председателей, чтобы закрутить лампочку? Один. Он будет лампочку держать, а мир крутиться вокруг него. Ха-ха, смешно, правда?       Может поэтому в совете я молчал всегда и везде, чётко ощущая себя персонажем второго/третьего/сотого плана. Саша считал, что я повзрослел. Вряд ли, тут дело не в зрелости, тут скорее смирение. Панда внутри меня рвала и метала, но сделать ничего не могла. Я чётко понял, что придётся становиться чёрно-белым ленивым пожирателем бамбука. Все главные роли уже разобраны.       Я спокойно ждал, когда уже Исмаил выразит очевидное желание баллотироваться на высокий пост председателя. Я готов был поставить что угодно на то, что он сделает это при первой же возможности.       - Кто из вас хочет баллотироваться на мой пост? - меньше месяца до выборов, Искандер задает этот вопрос. Я смотрю на Исмаила. Да что там я... Всё внимание приковано к Исмаилу, всем всё понятно. Боковым зрением я вижу, как дёргается рука главы пресс-центра. Дёргается, но не поднимается. Исмаил молчит и не шевелится. - Исмаил? - настойчиво спрашивает наш председатель.       Я перевожу взгляд на него и впервые вижу его таким растерянным. Так тебе и надо, герой-любовник. Панда велит мне поднять руку, но я ослушиваюсь её. Так будет слишком просто и слишком сложно. - Нет, - слышу я твёрдый ответ Исмаила. Ух ты. А сцены разборок с пощёчинами и слезами будут? Только предупредите заранее, я за попкорном сгоняю. Не люблю мелодрамы, но ради вас готов заценить.       Однако Искандер просто опускает голову и как будто затухает. На долю секунды мне становится его жаль. - Максим? - почти жалобно вопрошает он и, не дожидаясь моего ответа: - Андрей? Маша? Все молчат и отводят глаза. Стыдно. Да, нам стыдно. Целая толпа руководителей и никто не в силах выдвинуть свою кандидатуру. Прости, Саш, мы слишком свыклись с мыслью, что Исмаилу предназначена главная роль. Ты сам виноват.       - Блять, - сквозь зубы шипит Искандер так, чтобы никто не слышал. Я слышу. - В таких случаях управление переходит к президиуму, - робко говорит Алёна и смотрит на всех в поисках поддержки. - Так ведь, ребят? Мы киваем. Может и не так, но совесть не позволяла что-то там говорить.       Искандер с шуршанием разворачивает шоколадку и начинает есть её. Смешно? Да ни хрена. Это верный признак того, что он на грани. Работая с этим человеком, забываешь, как смеяться над странностями. - Надо дать альтернативу людям, - вдруг оживает Исмаил. - Умный такой, - так же внезапно и саркастично вырывается у меня. Я не хочу говорить этих слов, их шипит рыжий чёрт-панда.       Как ни странно, все понимают эти нотки в моём голосе. Конечно, разумеется, абсолютно точно, я виню этого придурка Исмаила. Этим своим выпендрёжем он подставляет Искандера. Наверное, больно, когда человек, чьё имя у всех вокруг ассоциируется с тобой, так жёстко игнорирует тебя и делает вид, что всё хорошо. Прости, Саш, я бы так не поступил. Наверное. Нельзя быть уверенным, пока не окажешься на месте Исмаила.       - Мне ты не дал альтернативы, - Саша кидает на пол обёртку от шоколада. Крайняя степень. Он никогда так не делает. - Слушай, это необязательно, - тихо начинает Лиля, руководитель клуба организации мероприятий, но её слова обрываются. - Обязательно, увы. Я предложу свою кандидатуру в качестве другого варианта. Отсрочим выборы. Ещё пять месяцев.       Мы не очень понимаем, но говорить никто не решается. Исмаил снова опускает глаза. То ли я заразился от остальных, то ли из глубины души поднялось это чувство, но именно сейчас я его ненавижу. Рыжая панда рычит и припадает на передние лапы, готовая цапнуть. Я смотрю на Искандера. Он окончательно подавлен.       Председатель встаёт из-за стола и уходит, на ходу надевая пальто. Курить. Я иду за ним. Пробегаю по извилистому тёмному коридору к запасному выходу, по пути размышляя, почему именно я встал, а не Исмаил. Было бы логичнее, если бы это сделал он. Но бегу-то сейчас я. Странно.       На улице холодно. Небо совсем чёрное, горят фонари, нестерпимо пахнет зимой. Дверь ведёт во внутренний двор. Я вижу Искандера на скамейке возле большого дерева. Он нервно курит с закрытыми глазами и вздрагивает, когда я сажусь рядом. - Искандер, - зову я его. - Да, Макс? - Давай мы будем расхлёбывать эту кашу, - я предлагаю этот вариант как будто кто-то заставляет меня. - Пусть президиум управляет. Тебе нужно отдохнуть, пожить немного как нормальный человек.       Искандер тихо смеётся. Его явно удивляют мои слова. Удивляют и веселят. Я вдруг ощущаю себя маленьким ребёнком, который ляпнул при взрослых какую-то глупость. Ну, ладно, он хотя бы больше не выглядит убитым. - Мы даём совету альтернативу, - глаза Искандера излучают спокойную силу, как если бы он уже знал всё-всё наперёд. - Либо я, либо вы. Пусть выбирают, кто должен управлять ближайшие пять месяцев. Это их право. - Они выберут тебя, - я чувствую, что внутри меня что-то рушится. Мой голос меня подводит, истерично срываясь. Сейчас, именно в эту секунду, мне так жаль нашего председателя, что я больше не кажусь себе малой пандой, рыжим чёртом. А ведь это совсем не похоже на меня. - Пускай. Макс, пойми, в жизни ничто не будет идти по твоему плану.       Я изо всех сил мотаю головой. Нет. Нетнетнет. Так быть не должно. А Искандер грустно улыбается. Он встаёт, выкидывает окурок и, хлопнув меня по плечу, уходит. Я вижу только его фигуру с поднятым воротником пальто.       Я ловлю Исмаила на выходе из университета. - Ебаный мудак! - орёт панда моим голосом. - Ты с ума сошёл? - огрызается он в ответ. - Ты совсем?.. Почему ты не поднял руку тогда?! Ты ведь должен был! Исмаил усмехается. Он облокачивается о чугунные прутья забора и смотрит в чёрное небо, засунув руки в карманы. Молчит. Я тоже молчу. - Кому должен-то? - спрашивает он. - Я отчего-то не могу понять, почему вы решаете за меня. Ты, Андрей, Ника, Алёна. А самое главное, Искандер. С чего вдруг он возомнил себя способным распоряжаться моей жизнью? А ты почему руку не поднял? Лиля почему не выдвинула свою кандидатуру? Или Диана? Чудные были бы председатели. Нет, все как бараны на меня смотрели. А я передумал. Пе-ре-ду-мал!       Я ощущаю жгучее желание ударить по его нагло ухмыляющемуся лицу. Быть может я ошибся насчёт его чувств к нашему председателю? Хотя нет. Я не ошибаюсь. Такие как я никогда не допускают ошибок. Ва-банк! - Исмаил, ты тварь, конечно. Я думал, что, когда любишь кого-то, то не предаёшь его. В твоём случае какие-то другие правила? Исмаил отшатывается. По его ошарашенному лицу я вижу, что попал в самую точку. Любовь. Главное - это любовь. Если ты не полюбишь всё, чем занимаешься, то будешь страдать. Исмаил выполнил этот пункт на все сто. Даже перевыполнил, и теперь тоже страдает. Я иду в атаку. - Саша верил тебе, - я кидаю слова прямо в него. В его тёмно-зелёную куртку, в зачёсанные на одну сторону волосы, в его мобильный, который он нервно вертит в руке. - Ты последняя сволочь, если позволил себе так поступить. Я так верил в вашу любовь. Я вам так завидовал. Мол, вот, бывает же такая сильная любовь. Не бывает, да?       Исмаил молчит. Исмаилу стыдно. До ужаса стыдно. Так ему и надо. Мои слова больнее любого удара. Панда добивает: - Ты всё просрал, придурок. Исмаил закрывает глаза. Я молча жду от него ответа. Его губы чуть трясутся то ли от ярости, то ли от боли. Знать не хочу причину. Я надеваю наушники, включаю бодрый трек и ухожу к метро. "Thunder! Feel the thunder!"

***

      - Максим, откуда ты узнал? - спрашивает Исмаил на следующий день, когда мы встречаемся на паре. - Что узнал? - я изображаю идиота. - Ты понял, о чём я. Я не хочу говорить с ним. Я не хочу видеть его. Я разглядел его жестокость за маской добряка и балагура. Я всё понял. Он в этой пьесе - отрицательный герой.       Вопреки недовольству препода по теорверу, я встаю и ухожу с пары. Исмаил что-то громко шепчет мне вслед. Я разбираю только слово "мудила". Кто бы говорил...       Следующие две пары я держусь от него подальше. Не хочу ничего. Не хочу больше этих драм. Я изменился за вчерашний вечер. - Макс, да стой же ты, - Исмаил нагло хватает меня за локоть. Я вырываюсь, но не сбегаю. А он бормочет: - Как ты узнал? Кто сказал тебе? Даша? - Никто мне не говорил. Любой здравомыслящий человек заметит то, что вы встречаетесь... вернее, - я медлю. - Встречались.       Исмаил прикусывает губу. Строит из себя несчастного. На жалость давит, зараза. Вот уж кого мне совершенно не жалко. - Я люблю его, - признаётся он. - Но, Макс, я так много общался с ним, он так многому меня научил. И поэтому, когда он задал вопрос вчера, я понял, что не смогу быть как он. У меня не получится видеть и понимать всё. Я не смогу пожертвовать своей жизнью ради совета.       Я выдыхаю. Я понимаю, о чём говорит Исмаил. За этот семестр у Искандера было десять выходных. Десять дней за четыре месяца - это невыносимо. Остальное время уходит на учёбу и работу, но больше всего - на совет. Мне как одному из заместителей отчасти понятно это, хотя у меня было гораздо больше свободных дней. Я могу сходить в кино или погулять с девушкой или просто проспать целый день. Саша не может. Его жизнь - это беспросветный труд на наше благо. Мне от этого горько.       - Макс, помоги мне его вернуть, - чуть ли не со слезами на глазах просит Исмаил. - Слушай, я ведь уже потерял его однажды. - Это когда он хлопнул дверью так, что мне на голову кусок потолка чуть не упал? Или когда вы кхм... гриппом заболели? А, или когда охрана жаловалась на вопли из совета в десять вечера? - Грипп, - тихо говорит этот придурок. Надо же, у него башка похожа на трапецию. Как я раньше-то не замечал? Хочется поржать, но вместо этого я продолжаю язвить: - Ну, понятно, что вы там не грипп друг другу лечили. Исмаил устало трёт глаза и ерошит волосы. Похоже, и правда переживает. Глупо... Смысл переживать, когда всё уже просрано? - Как я тебе помогу? - я стискиваю зубы, чтобы не допустить очередную обидную реплику.       Исмаил в одно мгновение оживает и выкладывает мне свой план. Идиот. Я молча офигеваю. Этот долбанный придурок насмотрелся мелодрам? Хочет сцену разыграть? Я не выдерживаю и начинаю смеяться. - Что? - Исмаил, долбоеб, ты сам подумай. Ты хочешь встать перед ним на колени при всех. Это вас раскроет. Тебе-то плевать, а Саше дальше жить надо. И желательно не со сломанными ногами и пробитой головой. Пойми. То, что я вас пидорасов не поубивал, это чудо. В совете вообще чудные люди собрались. Либо слепые, либо умеют язык за зубами держать. Круто, да? А если ты в открытую всем скажешь "Вот мы тут в жопу друг друга чпокаем давно уже. Ура-ура!"? Как к этому отнесутся? Исмаил опускает голову. Снова строит из себя рыцаря печального образа. Я могу только глаза закатить. - Так, ладно. Чувак. Давай с очевидного, - я усаживаю его на ближайшую скамью и громко провозглашаю: - Ты в жопе! Проходящие мимо одногруппники удивлённо косятся на нас. Идиоты. Пора бы привыкнуть, что я не скрываю своих эмоций. Да, могут назвать меня психом. Да кем угодно, только бы не заставляли говорить тихо и сидеть с каменной мордой. - Что ты орёшь? - словно в подтверждение моих мыслей сквозь зубы спрашивает Исмаил. - Я помощи у тебя попросил. - Ты бы ещё попросил меня перевести текст с китайского. Безвыходная ситуация. Чем я тут помогу? Саша, скорее всего, разочаровался в тебе окончательно. Ну, и личная обида само собой. Он ведь верил, что сможет пожить немного для себя. Хоть чуть-чуть. Понимаешь о чём я? Ты хоть раз замечал, как сильно он устал? Трапециеголовый идиот молчит. То ли не понимает, то ли притворяется. Я картинно-громко вздыхаю, потом бурчу: - А ты извиниться не пробовал?       Мне понадобилось два дня, чтобы уговорить придурка Исмаила просто подойти и извиниться за свою придурковатость. Он отнекивался, бурчал что-то, но сейчас мы стоим в двух шагах от кабинета Искандера. - Просто скажи "прости меня" и всё будет хорошо, - утверждаю я, толкая своего тупого друга к двери. Он заходит. Раз-два-три-четыре. Четыре-три-два-раз. - Пошёл вон! - слышу крик председателя.       Провал. Я нервно сглатываю. Что у них там произошло? Что пошло не так? Из кабинета вылетает Исмаил. Лицо белое, кулаки сжаты, одна щека чуть покрасневшая. Неужели всё-таки ударил? Я смотрю вслед трапециеголовому придурку, беру себя в руки и захожу к Искандеру.       Председатель стоит спиной ко мне, прижавшись головой к стене. - Саш? - зову я. Немного страшно. Вдруг и меня ударит? Он не ударяет. Только оборачивается через плечо. Мама дорогая, а вот и слёзы. Я в тупике. Что делать-то? С девчонками понятно - обнял, по головке погладил, пару ласковых слов шепнул, а с этим товарищем что прикажете делать? - Ээ... - нелепо мычу я. Искандер закусывает губу и качает головой, мол, уйди. - Саш, чувак, - я наглею, сажусь на стул около его стола. - Что стряслось? Ты из-за выборов? - Он сказал, что испугался, - истерично смеётся Искандер. Ясно. Исмаил и тут налажал. Понятно, что надо говорить правду, но не сразу же. - Он думал, что одним только "прости меня" можно откупиться, - продолжает председатель. - Иногда всё идёт не по плану. Думаю, теперь мы все это знаем... Я никогда не проигрывал так много, как сейчас. Я ведь идиот, знаешь? - Саша, нет, ты очень умный. Искандер опять смеется, садится и смотрит на меня в упор блестящими чёрными глазами. Он перебирает в руках чётки. - Я люблю его, представляешь? - в один миг председатель затихает, становясь блеклым, почти невидимым. - Я пидор, Макс. Врежь мне, накричи, возненавидь. Стоп, что? Я забываю, как дышать. Он только что сделал этот... как его?.. каминг-аут. Искандер кладёт голову на стол как на плаху. - Саша, - снова повторяю его имя. Он вздрагивает, и мне приходится признаться: - Я знал это. Уже давно. И мне лично глубоко плевать, кого ты там любишь. Это нормально. Плохо то, что ты в придурка влюбился. Но тоже решаемо. Председатель бледнеет и смотрит на меня как на призрака. Неужели я смог удивить его? - Он тоже тебя любит, - киваю я. - Это понятно. Я только до одного не могу допереть: что вы делаете друг с другом? Понятно, что ты разочарован, а Исмаил напуган. Но вы уж постарайтесь такими темпами не развалить совет. Пожалуйста. - Нет. Ты не понимаешь, - Искандер стирает слёзы и взъерошивает тёмные волосы. - Всё не так. Он не просто предал меня, он предал нас всех. И это целиком и полностью моя вина. А сейчас оставь меня, ладно? Мне остаётся только встать и поскорее выйти.       "Иногда всё идёт не по плану" - эта фраза, которую я слышу от председателя уже второй раз становится моим девизом на ближайшие дни. Я больше не придумываю по одному плану. Хитрая панда всегда оставляет путь к отступлению. Или два пути. Или десять. Я продумываю, как подступиться к Искандеру, Исмаил пытается воплотить стратегии в жизнь, получает по морде, злится на меня и на себя, и мы пробуем дальше. Раз за разом, ближе и ближе. До тех пор, пока я не сталкиваюсь нос к носу с разъярённой Дашей.       Эта девушка всегда напоминает мне лису. Она может мне притворяться ласковой кошкой или, в честь своего факультета в Хогвартсе, ленивым барсуком, но я же вижу, что она трикстер. Причём если обычные лисицы хитрят ради собственной шкуры, то это этакая лиса с потомством. Она с оскаленными клыками бьётся за своих "лисят". Они ей, конечно, не дети. Друзья, воспитанники, может родственники. А самый любимый её лисёнок - наш председатель.       Даша затаскивает меня в первый попавшийся кабинет и толкает к парте. - Что за дела? - спрашиваю я. - Ты с ума сошла? - Кто из нас сошёл с ума? - она смотрит зло, исподлобья. - Даш, я не понимаю... - Не смей мне врать! - я замечаю, что за последние годы Даша стала более резкой и кусачей. Как настоящая бывалая лисица.       Я опускаю глаза. Понятно. Она каким-то образом узнала, что я - автор всяких "шедевральных" идей подкатов к Искандеру. - Это ты надоумил Исмаила приехать к Саше ночью с букетом цветов? Анонимно пригласить его на свидание на реставрационные леса? Заказать ему торт на дом? Завалить его стол письмами с мольбами о прощении? Встать на колени посреди его кабинета? Твои идеи? Я развожу руками. Конечно, мои. Этот трапециеголовый не смог бы придумать такого. - Гениально, не правда ли? - улыбаюсь я и в этот же момент чувствую, как щёку обжигает хлёсткий удар. Ну вот, впервые влетело мне, а не Исмаилу. Даша сильная. Даша даже не думает плакать или грустить. Она хмурится. - Понял за что? - спрашивает без доли иронии или доброты. Я киваю. Понял, не дурак. Щека горит, и я невольно прижимаю к ней ладонь. Даша щурится. Жалеет, что ударила? Не понятно. Лиса обманывает панду, водит кругами. - Вы с Исмаилом, два идиота, не понимаете, что Саше нужно время. Я не поехала в страну своей мечты и вернулась сюда не для того, чтобы увидеть крах совета. И уж точно не для того, чтобы видеть, как кто-то медленно уничтожает моего лучшего друга. Макс, ты ведь не дурак, ты многое понимаешь. Каждая попытка Исмаила вернуть всё как было крайне болезненна для Саши. У него глаза постоянно на мокром месте. Неужели ты не видишь? Он так сильно скучает по их отношениям, но не может простить предательство. Подумай над этим, ладно?       И я думаю. Правда, думаю. Когда киваю Даше, когда выхожу из кабинета, когда иду на пару, когда сажусь рядом с мрачным Исмаилом. Я снова и снова касаюсь пальцами щеки, на которую пришёлся удар. А ведь Даша придумала лучший план из всех, знала она об этом или нет. - Слушай, чувак, - шепчу я, прячась от препода за собственной сумкой. - Мне в голову тут пришло кое-что. Исмаил косится на меня с недоверием и интересом. Знаю. Наверняка, я сейчас выгляжу абсолютным психом. Мне часто говорят подобное. Мол, мои рыжие волосы в сочетании с тяжёлым взглядом делают меня похожим на маньяка. Да, я не подарок. Зато то, что дала мне Даша (не пощёчина), это круче, чем велосипед на пятый день рождения. Это высший дар. - Короче, - заговорщическим шёпотом говорю я Исмаилу. - Оставим Сашу наедине с размышлениями. Пусть думает, переваривает. Ты сделал всё, что мог. - А это сработает? - тянет он. - Это лучший план! - я забываюсь и повышаю голос, за что тут же получаю гневный взгляд препода.       Впервые план работает. Исмаил рад передышке, но при этом я вижу, как он порывается поговорить с Искандером. - Игнорируй его, - шиплю ему, когда ловлю на пороге совета. - Представь, что он просто какой-то левый парень. - Левый парень, в которого я до одури влюблён? Я киваю и оттаскиваю друга подальше от совета, на всякий случай.       Ещё через неделю у Исмаила начинается настоящая ломка. Мы с ним опять ругаемся. - Да какого ж хера ты мне указываешь, сука?! - орёт он, совершенно не стесняясь того, что мы стоим перед воротами универа. - Мне лучше знать, - панда внутри меня снова просыпается. - Правда? Ты правда в это веришь? Да ни один из твоих планов не заканчивался успехом! Может он хочет, чтобы его добивались? - Ты тупой? - я подавляю желание заорать в ответ. Панда прижимает уши. Панда уже сама засомневалась в правдивости слов лисицы.       Исмаил морщится. Ему неприятно, и я это вижу. А ещё ему непонятно. Да и я тоже перестал понимать. Исмаил хватает меня за куртку и хочет драки. - Так, всё, всё, - распихивает нас Паша, прибежавший из корпуса. - Хватит. Хватит! Успокоились оба. Вы заебали этими мутками. - Тебе какое дело? - рычу я, дёргаясь в сторону Исмаила. - Я сказал, успокоились! - Паша со всей силы распихивает нас в разные стороны. - Не лезь в это! - орёт Исмаил, привлекая внимание ещё большего количества прохожих. - Я знаю из-за чего вы дрались, - этот высоченный парень внушает мне неприязнь, хотя обычно мы все дружим. Он продолжает: - Думаю, не стоит называть имя этого человека. И думаю, можно не объяснять, как ему сейчас плохо.       Исмаил вжимает голову в плечи, я отхожу назад. Неужели Паша тоже знает? Потом я вспоминаю, что именно он рассказал всем, что Исмаил и Искандер больны гриппом. А ещё он ведь близкий друг Даши. В которых раз детали картинки в моей голове встают на свои места. - Паша, - мой голос хрипит. Я откашливаюсь и продолжаю: - Ты что-то знаешь? В смысле, про нынешнюю ситуацию. - Естественно. Знаю, что вы два агрессивных дебила. - Ты общался с Сашей? - выпаливает Исмаил. - Да. Разумеется, - он наклоняется поближе к нам. - Он скучает по тебе, Исмаил. У него дилемма. Он не знает, как ему быть. Сейчас - пик. У тебя больше всего шансов. В данный момент он ищет повод простить тебя. Не просри свой шанс, пожалуйста. - Ребят, помогите мне, - Исмаил шепчет. Он боится, что кто-то услышит или подслушает. А ещё явно боится упустить возможность. - Поможем, - я хлопаю его по плечу, а Паша со вздохом кивает.       На пятое декабря назначили конференцию. Всё это, разумеется, для вида. Любой дурак понимает, что и кто будут дальше. Нужно только проголосовать за единственный верный вариант. Даже полнейшим идиотам, которые не понимали, что нужно делать, руководители два или три дня назад объяснили, что надо делать. Надо поднять белую бумажку, когда назовут фамилию Искандера. И меня это убивало. Блять. Можно они сами выбор сделают? Нет? Ну, круто.       Я мог бы вести монолог с собой очень долго, но зал стремительно наполнялся людьми. Старосты. Выбранные группами делегаты, они будут голосовать сегодня. Большая часть вообще не в курсе, что происходит. Я закрываю глаза. Надо сосредоточиться на другом. Я слышу затихающее ворчание панды. Рыжий чёрт вновь спит. Ладно. Значит я не буду бросаться на всех. Исмаил во все глаза смотрит на дверь.       А вот и Саша заходит. Бледный, дерганный, уставший, остро пахнущий сигаретами. Мне снова жаль его. Но надо ждать. Паша сказал правильную вещь про пик, однако он не учёл того, что с вершины очень высоко падать. Поднимаясь на сцену, он смотрит куда-то себе под ноги. Естественно, спотыкается. Исмаил дёргается к нему, но я наступаю ему на ногу. - Ой, прости, - притворно извиняюсь я и выразительно хмурю брови. Искандер смотрит на нас, тут же отворачивается, подходит к микрофону.       - Ты видел его лицо? - шипит Исмаил мне на ухо. Он нервничает и постоянно одёргивает чёрный пиджак, непривычно смотрящийся на нём. Вот ведь трапицеголовый идиот, надо всего лишь подождать чуть-чуть. Ещё минут десять. - Подойдёшь к нему после конференции, - я снова смотрю в зал, уже изрядно забитый людьми. - Ты постарайся вести себя как обычно. Окей? Исмаил кивает и выпрямляет спину.       - Давайте начинать, - говорит Искандер. Зал затихает, все смотрят на него, а я как будто отключаюсь. Звуки исчезают совсем. Слышу только хрипящее дыхание Исмаила. От этого сумасшествия хочется спрятаться, надеть наушники и погромче включить любимый Thunder. Люблю эту песню, потому что английский "гром" созвучен со словом "панда". - Если вы согласны, поднимите вверх свои... - Искандер не успевает договорить.       Я могу придумать красивую метафору для произошедшего, но не буду. А зачем? Просто вверх взлетают одна за одной десятки белых бумажек. Они называются смешным словом "мандаты". Так вот, этих самых мандатов очень много. Из-за них я не вижу лиц. Все, все отдают свои голоса за Искандера. А что там сам председатель? - Блять... - слышу короткую реплику Исмаила. Он напряжён, готов броситься на помощь. Только ещё не время. - Подожди, подожди, - торможу его я, понимая, что наступает этот самый момент, когда важно не упасть мордой в грязь. - Не здесь.       - Что ж... Думаю, нет смысла считать, - Искандер чудесно держится. Его только что казнили, а он с лёгкой улыбкой смотрит на собравшихся. - Я вас понял и благодарю за доверие. Это важно для меня. Обещаю... не подвести вас.       Чёрт. Эти фразы настолько тяжёлые, что мне хочется заорать. Я не хочу терять своего друга! Он же сгорит. Совсем. Навсегда. Эти пять месяцев будут подобны смерти. Краем глаза я вижу всех своих. Даша из первого ряда с широко раскрытыми глазами смотрит на председателя, Паша, наоборот, прячет взгляд, Исмаил на низком старте.       Искандер рвано прощается с залом, отпускает его и быстро спускается со сцены. Он уже не держит лицо, пробираясь через толпу. Тысячи метафор не хватит, чтобы описать происходящее с моим другом. А Исмаил смотрит ему вслед. И тут просыпается панда. Обиженная, злая, жаждущая чего-то, что я не понимаю. - Что ты стоишь? - огрызается она на Исмаила. В этот же момент молнией рядом оказывается лисица. - Давай же! - Даша толкает Исмаила в спину. - Здесь я уже не помощник. Иди спасай его. Быстрее! Наш туповатый друг не может тронуться с места. Он в шоке. Он не понимает, что делать. Панда велит драться с ним, но я не животное. - Пойдём! - командую я и хватаю Исмаила за плечо.       Мы легко проходим через толпу. Благо эти все люди пугаются моего взгляда, похожего на взгляд психа. Исмаил плетётся сбоку и что-то бормочет, я не слышу. Какая-то неведомая сила приводит меня к дверям ближайшего кабинета. Я не знаю почему, но я уверен, что Искандер там. - Сосредоточься, - велю я другу. - Ты ему очень нужен. Он без тебя не выживет. Сейчас лучшее время, чтобы быть героем. Исмаил кивает и заходит внутрь. Я наблюдаю за происходящем через щель в двери.       Искандер сидит в углу аудитории, прижавшись головой к стене. Я уже видел такую картину. Он прячется от мира. Видимо, плачет или просто на нервах. Исмаил подлетает к нему, как если бы ему срочно нужна защита. Хотя так и есть. - Малыш, зайка, пожалуйста, - я слышу голос своего друга. - Я здесь, я с тобой, я тебя никогда не оставлю. Он выглядит как сорвавшийся с цепи зверь. Яростный, готовый ударить любого, кто посмеет прервать его. Искандер что-то говорит, но я не могу его услышать. Исмаил прижимает его к себе, целует в затылок и тоже что-то шепчет ему в ответ. - Они... выбрали... я не готов... - я слышу лишь обрывки фраз председателя. Он поворачивается лицом к Исмаилу и, кажется, садится на его колени. Умом я понимаю, что мне должно быть противно видеть это вживую. Но мне нормально. Я чувствую что-то вроде гордости. Они вместе, они любят, они обязательно переживут все неприятности. Просто потому что они есть друг у друга. Я даже завидую им немного. Я вижу, как Исмаил целует Искандера. Мне уже не так нормально, но жить можно. Я не могу отвернуться. Ясно вижу, как их губы соприкасаются. Как руки Исмаила скользят по ровной спине. Как Искандер чуть привстаёт на коленях моего дурацкого, но счастливого друга, чтобы углубить поцелуй. Потом вижу, как улыбается Исмаил и что-то шепчет в губы Искандера. - Пусть смотрит, - прекрасно слышу слова председателя. - Мне терять нечего.       Громко и показушно фыркаю и отворачиваюсь. Тоже мне, разрешил. Я и не хотел смотреть. Сейчас бы пожрать. Буррито бы. Да чтобы во рту горело от остроты. Выныриваю из своих мыслей и вижу какого-то пацана-первокурсника, смотрящего на меня во все глаза. - Что тебе? - Мне показалось, что я... - Тебе показалось! - отрезаю я чересчур громко, потом вспоминаю об этих голубках внутри аудитории и, не желая отвлекать их, повторяю уже потише: - Тебе показалось. Иди по своим делам.       Он быстро сматывается, а я устало прислоняюсь к двери. Чёрт бы их всех побрал. Ещё месяц назад я бы плюнул в лицо тому, кто назвал бы моих друзей геями. Или врезал бы. Не важно. А сейчас я умиляюсь тому, как нежно они целуют друг друга, и чувствую что-то вроде... гордости? Да, пожалуй. Иначе это не назовёшь. Они прекрасны. Я начинаю понимать Дашу, так сильно оберегающую лисят.       Я поворачиваюсь и осторожно заглядываю в аудиторию. Исмаил баюкает уткнувшегося ему в плечо Искандера, что-то нашептывая ему на ухо. - Парни, - я захожу внутрь и держу дверь рукой. - Рад, что вы помирились, но лучше бы вам выйти. Один шкет уже чуть не спалил вас. Так что давайте отлипайте друг от друга и дуйте домой. Искандер резко отстраняется, встаёт на ноги и подходит ко мне. - Всё нормально? - спрашивает он. Когда я киваю, он крепко меня обнимает. Благодарность. Вот она какая. Он благодарит меня за принятие. Хотя я мог бы проклясть их, отвернуться. - Рановато домой ехать, - Искандер выпрямляет спину и выходит в коридор, попутно говоря: - Сейчас надо подписать документы, согласно которым я продолжаю быть председателем. Обсудим коротко наши планы на будущее и вашу деятельность.       Исмаил подходит к нему ближе и, пользуясь отсутствием посторонних, обнимает за талию. Я смеюсь. Стоило им посидеть пять минут в аудитории, как они снова любящая пара. Даёшь опоздания везде и всюду, засосы под шарфом и двусмысленные взгляды на собраниях! Ура, товарищи! Я мотнул головой. Ну и бред рождается в моих мозгах. Хорошо, что они снова вместе.       Мы выходим в зал. Там остались члены президиума - Саша, Алёна, Андрей. Смотрят на нас как дураки, тупо улыбаются, когда видят, что Искандер и Исмаил идут рядом, чуть ли не аплодируют. - Вы помирились? - изрекает общую мысль ответственный за внешние связи Саша. - Мы и не ругались, - жёстко пресекает эту болтовню председатель. - Давайте поговорим о будущем... - Так всё ясно, - Исмаил перебивает его, и тут уже в шоке даже я. - Что тебе ясно? - Искандер явно удивлён, но не зол. - Да то, что накосячили мы. В первую очередь, я, конечно, но и все остальные не лучше. Теперь будем разгребать все вместе. За пять месяцев перетянем на себя все твои обязанности окончательно. Согласно своим должностям. Макс займётся учебным процессом и образовательными мероприятиями. Я усердно киваю, а Исмаил продолжает: - На Андрее будут организации, Саша договорится с партнёрами, Алёна - документы. Ну, а я... Всё остальное. Социальная сфера, администрация и прочее. - Исмаил... - начинает председатель с мягкой улыбкой. - Подожди. Раз уж мы не соизволили подумать о последствиях ранее, значит будем разбираться сейчас. Мы не в силах оспорить выбор студентов, зато мы можем исполнить его не в полной мере. Искандер, ты будешь председателем, но ведь никто не запрещает нам брать на себя твои обязанности, верно? - Исмаил, ты так изменился, - говорит Искандер и кладёт руку на его плечо. Божечки-кошечки, не было бы тут посторонних, они бы уже обнимались. Я невольно усмехаюсь. Дальше слушать нет смысла, всё будет хорошо.       Да, через тернии, тяжёлую работу и потерю свободного времени, но мы исправим свои ошибки. Выходя из зала, я включаю музыку в наушниках. Надо бы позвонить Даше, пока она не оборвала мне телефон своими звонками. Саша и Алёна давно уехали, Андрей ушёл только что. Исмаил и Искандер остались наедине. Они, чёрт возьми, это заслужили. Я спускаюсь на первый этаж и выхожу на улицу. В лицо летит снег, вокруг темнота, панда внутри меня сыто спит. Я иду в ритм музыки. Сегодня мы победили. Thunder!