Лето

      В воздухе витает призрачный запах маттиолы. Прохлада одаривает россыпью мурашек кожу, и каждый раз ты пытаешься натянуть выцветшую кофту, которая тебе, наверное, уже мала, но ты не готов выкидывать ее. Иногда слепит солнце в глаза, и приходится щуриться, но ничего, можно потерпеть, ты ждал это тепло целых девять месяцев. Все равно ледяными кончиками пальцев проводишь по высокому жесткому пырею, щекотно.       Иногда приходится поправлять сползающую челку; лениво ищешь глазами редкие цветы, которые смогли пробиться через колкие кусты татарника. Замечаешь рядом с собой маленькое колебание: оса не может выбраться из чаши с водой. Обломок старого карандаша становится мостом для насекомого, который, до этого хаотично двигаясь, начинает, заплетаясь лапками, приближаться к уже желтым от сока кислицы пальцам. Спасение удалось.       Пение овсянки, камышовки и других птиц, скрытых зеленой мантией деревьев, ни коим разом не нарушает гармонию с попутным стрекотом армии сверчков. Можно закрыть глаза и слушать голос лета. Только где-то вдали был слышен гул невидимых за плотной лесополосой клена каравана грузовиков, которые не могли заглушить собой все остальное, лишь напоминая о близости с городом.       Старые яблони приятно скрипят, когда особо сильный ветер проносится мимо, попутно сбрасывая с дерева спелые крахмальные яблоки. Посеревшая деревянная кормушка мерно качается под раскидистыми ветвями черемухи, иногда привлекая любопытных. Отрываешь кисть красной смородины, заставляя согнутый под тяжестью ягод куст дрожать. Потом обещаешь, что никогда больше не будешь есть их, так как косточки застревают между зубов, но, в конечном счете, забываешь про это обещание. Проходя мимо, краем глаза замечаешь желто-зеленые соцветия йошты, покрытые изумрудными майскими жуками. Взяв одного, чувствуешь, как спустя секунды жук оживает и цепкими лапками начинает перемещаться по ладони.       Вьюнок, опутавший ржавую сетку, к вечеру раскрывает свои цветы, привлекая внимание слабым ароматом. Спорыш клубком, усыпанным мелкими белыми бутонами, из года в год медленно оплетал кирпичную дорожку зелеными канатами, попутно окрашивая твои изношенные кеды в зеленый цвет.       Постепенно усиливается писк комаров, пора домой. На пороге тебя встретит спящий дворовый кот, распластавшийся на плетеном ковре. Разглядывая нити, стремящиеся выбраться из неприхотливого рисунка, вспоминаешь, зачем вышел на улицу: мята.       Срываешь бархатные листья под рябиной и идешь домой. Чай будет приятно обжигать фаланги пальцев, отбивающих незамысловатый ритм на кружке.