Бака!

— Настю~юш? Зачем он меня зовет? Знает же, что не могу сейчас ничего ответить. — У меня руки за сегодня так устали, пальчики болят, ужас… Сердце пропускает удар, что-то тянет под ребрами так сладко, а потом падает вниз, а после этого появляется внеземное желание сделать глубокий вдох. Задел за самое дорогое, за мой хэнд-фетишизм. Спасибо самсунговскому встроенному в наушники микрофону, что он прекрасно слышит, в каком я состоянии после его фразы. — Так хотелось бы, чтобы их кто-нибудь помял… Ох уж эти его приступы нежности. У меня они хоть по расписанию, обычно либо утром пораньше, либо часов в девять-одиннадцать после полудня. А у него совершенно рандомно все, может выскочить посреди дня. В прошлый раз так получилось, что он завелся от собственной же фантазии, когда я была в полном людей автобусе. И после он высказал мне абсолютно все, что хотел бы, чтобы я с ним сделала, и что хотел бы он сделать со мной сам, и голосом таким нежным-нежным сначала, а потом сексуальным до дрожи, то говорил быстрее, будто со спешкой, а потом конец предложения выговаривал четко и на плавном выдохе, замедляясь. И сам ведь знает, как на меня действуют такие перемены, я сидела вся красная, не способная сказать ни слова, так еще и остановку свою пропустила, проехала чуть ли не до конечной. А он потом только смеялся и отмазывался, извинялся в шутку, ведь ни капли не сожалеет, а только умиляется, и не скрывает этого. А сейчас я сижу, внимание, на уроке математики, на первой парте третьего ряда, со скрытым под пушистыми волосами наушником, провод которого протягивается у меня под блузкой между лопаток и иногда приятно щекочет спину. Я была обязана заподозрить что-то неладное и отказаться, когда он предложил посидеть со мной в скайпе сегодня на уроках, но я эгоистично заострила свое внимание на том, что с его рассказами (обычно он травит байки из универа или давно законченной школы) будет не так скучно. — Ммм, Эйс… Пульс моментально подскочил после его легкого стона и обращения ко мне по нику, я сложила ногу на ногу и пыталась сосредоточиться на задании, которое мне дал учитель, и даже когда оно такое пустяковое, что обычно я смогла бы его решить минут за пять, сейчас я перечитываю первый вопрос уже раз десять, и все никак не могу вникнуть в его суть с этим извращенцем на линии. И ведь ситуация совершенно беспомощная, ибо сбросить звонок или вынуть наушник из уха я не могу, наш учитель видит и примечает каждое лишнее телодвижение на все 360. А такая вещь, как принести телефон в школу, у нас жестоко карается вызовом родителей в школу и гигантским скандалом. И никакой пощады или снижения планки даже для лучших учеников вроде меня. Но это сейчас не так важно. Я легонько постучала ручкой по столу, будто невольно выстукивая ритм, что по нашей договоренности значит «тихо». — Погладила бы мне спинку? Расцарапала бы в кровь. Я закусила легонько губу и старалась не выдавать взглядом дикий триггер, я на уроке, мать тебя, прекрати! — Кстати, я тут такой ошейник нашел в секс-шопе… Господи. В такие моменты будто тепло и холод нахлынивают в один момент, сердце скачет как бешенное, одной рукой я схватилась за живот, другой бросила ручку на стол и подняла в воздух. — Учитель, мне плохо, можно выйти? Я сама удивилась своему дрожащему голосу. Учитель сначала нахмурил брови и недовольно посмотрел на меня, но, увидев, как я дрожу, он подумал, скорее всего, от озноба, и на мои сведенные домиком брови, да и вообще выгляжу я сейчас нездорово ужасно, он смиловался и махнул рукой, мол, можешь идти. Быстро закинув вещи в рюкзак и закинув его себе за плечо, я торопливым шагом, почти бегом, удалилась из класса. Но направилась я не в туалет или медпункт, а прямиком в раздевалку, откуда можно было сделать паунс в окно прямиком в снег. Охлаждение — вот, что мне было сейчас нужно. Ну и возможность высказать ему все, что я о нем думаю. То есть все те фантазии, на которые он спровоцировал мой больной мозг своими возбуждающими фразами, fucking bastard*. — Насть… Его виноватый голос заставит меня замедлить шаг, что и он прекрасно услышал, ибо стук от моих небольших каблучков эхом разносился по коридорам. — А я тут пальчики в нютелле испачкал, не поможешь? Лицо вспыхнуло бардовым, мне казалось, что у меня уже пар из ушей идет. Жарко. Был один случай, когда я напилась впервые наспор, и пришла домой такая же пьяненькая, получила люлей от папы и была отправлена в кровать отсыпаться. Но я же непослушный подросток, ну, почти непослушный, поэтому я честно легла в кровать, как это и было наказано, только не собиралась спать, а позвонила ему в скайп. И тогда на пьяную голову рассказала ему несколько своих самых пошлых сексуальных фантазий. Ну как, пошлых, это для меня они пошлые, он же только посмеялся, когда я на следующий день, осознав, что я наделала, извинялась и просила забыть это. А сюжеты фантазий были очень красивые, и иллюстрации к ним вышли бы великолепные, и, кстати, я даже заказала один себе, правда, никто об этой картинке кроме меня и самого автора не знает. На ней маленькая девочка со светлыми волосами (даже не маленькая, а просто телосложение такое) сидит на коленках у парня и двумя ручками держит его руку, пальцы которой измазаны шоколадом, а сама она, невероятно смущаясь, слизывает сладость с кончиков. Еще раз вспыхнув и приложив ладошки к краснющим щекам, я забежала в раздевалку, захлопнула дверь и съехала по стене, прижавшись спиной к ней, а после свернувшись калачиком под куртками. — Что, вся дрожишь и течешь, малыш? — Гребанный извращенец. — А что с голосом? — А у самого? Хитрый и довольный, бака. — Конечно, довольный. Отомстил за прошлый раз. — Тебе же понравилось! — А тебе сейчас не нравится?.. Сжав колени вместе еще сильнее и закусив губу, я выдохнула. — Бака. — Ты домой сейчас? — Бака. — А нормальный ответ? — Бака! * — fucking bastard — Нецензурное выражение на английском языке. У слова «бастард» довольно старое происхождение, если же сейчас он используется как просто «дурак», то ранее это было одним из самых жестоких оскорблений, расшифровывающимся как «ребенок неженатых родителей», что, если таковым и являлось, то считалось диким позором на всю жизнь.