Хоть до пят!

— Нет, Юра, не делай этого! Если бы Юра не знал Виктора достаточно хорошо, то решил бы, что тот случайно спятил, — так страдать из-за ерунды. Хотя нет, длинные волосы вовсе не ерунда, это очень даже заметная вещь, — неудобная и не самая приятная к тому же, требующая внимания и бесконечного ухода. — Да ты только посмотри на это! — Воскликнул он, демонстрируя живописные космы — Вот это вот красота? Да это мочалка, чёрт бы её побрал! Я так больше не могу. — Выдохнул Юра, и направил раскрытые ножницы на самый проблемный пучок. Виктор перехватил его руки и чуть не повис на нём в попытке отобрать ножницы, и почти отобрал, только Юра и сам уже решил сдаться, пока кто-нибудь из них не порезался ненароком. Причём в случае с Юрой всё было бы гораздо хуже, потому что пиздюлей от Якова получили бы оба. Но Виктору хотя бы на лёд не выходить.. — Ты красивый. — А без волос некрасивый, что ли? Так может налысо ёбнуться, чтоб ты отстал от меня наконец. Скажи хотя бы правду, нахрена я их отращиваю? — Юрочка, ну чуть-чуть же осталось. Я тебе уже и программу придумал, а там без сложной причёски никуда — весь образ погубим. Яков голову мне открутит. Юрочка, ну, пожалуйста, всё, что захочешь, сделаю. "Ага, давай, заливай про Якова и программу. Ему эти образы по барабану, лишь бы техника идеальная." Впрочем, отказываться от программы он не собирался, но раз Виктор зачем-то упрямствовал и просил отрастить волосы, то пусть и возится с ними! "Свои то состриг, между прочим", — с грустью думал Юра. — Вот сам за ними и ухаживай. Будешь мыть мне голову и вычёсывать их каждый день, понял? Я задолбался. Виктор понял, и даже радостно закивал. И наверное, ещё бы что-нибудь отмочил, но Юра велел приступать к вычёсыванию немедленно. Потому что вечером на тренировку, и потом ещё на встречу с друзьями, а у него проклятые космы. Юра и сам отмечал, что длина ему очень к лицу. Но в повседневной жизни эта длина доставляла немало хлопот. Волосы легко пачкались, а светлый тон делал это особенно выразительным, легко путались и цеплялись в самый неподходящий момент, а также являлись объектом вожделения всяких извращенцев, взгляды которых Юра стал ловить на себе регулярно. Конечно, всегда можно было спрятаться в олимпийку с капюшоном, но там мгновенно становилось душно, шея под волосами потела, волоски спутывались и кололи кожу, словом, приятного мало. С распущенными тоже особо не походишь по многим причинам, выдумывать причёски к этому великолепию облезлому, как Юра его называл, ему не с руки. А от Никифорова помощи чуть. Больше всего тот любил тянуть за эти самые волосы во время секса и пить его стоны от этого действа. А как Юре давался уход, Виктору очевидно было наплевать. До тех пор, пока не застал Юру с ножницами.. По правде, в последние месяцы уход не давался никак. Да и, в конце концов, Виктор просил отрастить волосы, но условия содержать их в особенном блеске не выставлял. Вот пусть и отдувается теперь! В свою очередь Виктору было не привыкать. Опыт у него имелся немалый, и не только по вычесыванию собаки. Когда ещё носился со своей длинной шевелюрой, изучил все методы досконально. Знал от и до, какие использовать маски, как мыть, как укладывать. И никого к своим волосам, в отличие от Юры, не подпускал. Но сейчас задача была проста — помыть и бережно расчесать, пресекая попытки вмешательства. Там где действует Виктор, чужим рукам не место. Ещё на стадии намыливания Юра начал постанывать. А уж когда подушечки пальцев прошлись по коже, то мягко массируя, то чуть задевая ногтями, словно дразня, вообще сдерживался с трудом. При этом отчего-то всячески пытался себя одёргивать и приводить в невозмутимое состояние. Как будто с ним вытворяли нечто постыдное! — Вау! Не ожидал, что ты так отреагируешь на обычное мытьё головы, — Виктор не мог не поддеть, конечно же. — Блять. Не обычное, — процедил Юра и словно бы ещё больше напрягся. Виктор пожал плечами. — Да нет, вполне обычное. А что мешает тебе расслабиться? — Ты! — Выпалил Юра. Странный человек Юра. Никогда особо не любил открывать для себя новые грани удовольствия. За годы совместной жизни Виктор научил его разным вещам, но порой закрадывалось ощущение, что перед ним всё ещё тот самый подросток, которого пугает одна мысль о близости с кем-либо. — Прости, не хотел тебя заводить перед тренировкой. Стоило отложить это на поздний вечер. Лучше всего такой массаж идёт перед сном, — Виктор говорил, а сам чуть не мурлыкал при этом. Явно понимал, о чём говорил. — Всё равно минеты у тебя получаются охуеннее, чем вся эта фигня с волосами. — Подытожил Юра внезапно, на что Виктор покачал головой. — Что ж, спасибо за такую высокую оценку моих способностей. — А ещё ты молчишь, пока сосёшь.. Мытьём естественно всё не ограничилось. И хотя Юра протестовал и отбрехивался тренировкой, на которую и впрямь рисковал опоздать, Виктор уболтал его ещё и на масочку, и на "посиди спокойно пять минут, утихомирь своё шило". А сам принялся за то, чему Юра отвесил самый щедрый комплимент, на который вообще был способен. Потому что негоже было отпускать его в таком напряжении. Пять минут. Или немного больше... Что можно успеть за пять минут, если дело касается секса? Но если знаешь партнёра, как облупленного, то за это время можно довести до фейерверка и дрожащих коленок, до искусанных губ и исступлённых стонов. Сосал Виктор виртуозно, постанывая при этом, да ещё и нахально глядя в глаза. Никакой застенчивости, только открытая похоть. И Юра сгорал в этой похоти дотла каждый раз. Терялся, расплывался, таял в горячих влажных прикосновениях губ и языка. Невозможно сопротивляться, нереально отстраниться. Юра редко позволял себе вольности, предоставляя Виктору право вести. Но на этот раз что-то нашло, что вынудило зарычать, притянуть его к себе, — резче, глубже, задавая темп, выбивающий слёзы. — Виктор... Смотреть в глаза и дальше не представлялось возможным, поэтому Юра откинул голову назад, прогнулся и кончил, беззастенчиво толкаясь навстречу, в горячий рот. А Виктор, блядь такая, даже не закашлялся. Облизнулся только, отстранившись, и довольно так прищурился. И Юре хотелось бы бросить что-то колкое, чтобы разбить эту довольную маску, но слишком яркий оргазм выбил из него все силы. Он машинально гладил Виктора по щекам, пощипывал их и любовался его губами, которые то и дело целовали пальцы... — А знаешь, если продолжим в том же духе, то я не прочь отрастить их хоть до пят. Виктор хмыкнул. Если бы Юра знал, что волосы — предмет его с Яковом спора, он бы их обоих прибил. И уж тем более давно бы начал щеголять лысиной. В отместку.