Я ведь... Люблю тебя...

За окном уже третий день лил дождь. Складывалось такое впечатление , будто он никогда не закончится и вскоре смоет к чертям все провинции Аместриса, в том числе и Ризенбург. Пинако сидела у приоткрытого окна и неспешно покуривала трубку. Вдали виднелись силуэты людей, которые в панике бегали к реке с большими мешками и назад. Не удивительно, ведь бывало, когда река выходила из берегов даже от небольшого дождика, а тут целый ливень, который идет без остановки уже третий день. Здесь бы не помешала помощь братьев Элриков, но к сожалению, никто из них не выходил на связь уже несколько недель. А ведь обещали приехать ещё два дня назад! — Ох уж эти мальчишки... — тяжело вздохнула старушка и продолжила всматриваться в непроглядную пелену дождя. Пинако уже хотела отойти от окна и заняться делами по дому, как вдруг вдалеке заметила знакомый силуэт. Он быстро приближался к дому Рокбеллов, и вскоре на крыльце послышались громкие шаги. Дверь резко распахнулась и внутрь влетел запыхавшийся Элрик старший. — Ну и погодка... Привет, бабуля! Давно не виделись! — улыбнулся Эд и снял с себя мокрый плащ. — Поршивец! — прикрикнула старушка, попутно доставая кружки и наливая чай. — Почему так поздно? И где Ал? — Знаю, что обещал быть на два дня раньше, но этот бесполезный в дождь полковник, не хотел меня отпускать. Кое-как вырвался. А Ал остался в Централе. На улице слишком сильный ливень, его печать могло попросту смыть. Он очень извинялся, что не смог приехать и просил передать вам с Уинри "Привет". — объяснялся парень, присаживаясь за стол. — Кстати, а где она? Опять эта маньячка из мастерской не выходит? — Если бы, — тяжело вздохнула старушка, садясь напротив Эда. — у неё лихорадка. Температура очень высокая, второй день пытаюсь сбить. Вчера утром в обморок свалилась посреди мастерской, хорошо, что я рядом была. — Вот идиотка, так со своей автоброней носится, что в обмороки падает и... — Балбес, это ты виноват! — Я? — подавился чаем Элрик. — Именно! Ты обещал приехать два дня назад. В тот день, Уинри встала ни свет, ни заря и сразу же умчалась на станцию встречать тебя, невзирая на ливень. Так она просидела весь день до позднего вечера. У Эдварда от изумления приоткрылся рот. Он и представить не мог, что Уинри будет ждать его весь день в такой ливень. Сердце больно кольнуло, а руки сами по себе сильно сжали скатерть. Не теряя ни минуты, парень подскочил со стула и быстрым шагом направился вверх по лестнице. Остановившись перед комнатой девушки, Эд на мгновенье замялся, но через пару секунд негромко постучал в дверь. Ответа не последовало. Он тихонько, не издавая лишних звуков, приоткрыл дверь и зашел внутрь. — Уинри? В ответ лишь тишина. В комнате слышались только ливень, стучаювший по окну, и тяжелое дыхание Рокбелл. Парень осторожно подошел к кровати подруги и присев на край, и провёл рукой по её слипшимся волосам. — Вот дурная, — усмехнулся Эд и накрыл своей огромной ладонью маленькую ладошку Уинри. — угробить себя решила? Неужели я стою того, чтобы обо мне так беспокоились и заботились? — Эд...— еле слышно прохрипела девушка. По щёкам покатились горячие слёзы. Ей явно снилось, что-то плохое. — Пожалуйста, Эд. Пожалуйста... Вернись... Светловолосый лишь стиснул зубы и встав перед кроватью на колени, взял в руки ладошку Уинри. — Я здесь, не переживай. — пытался успокоить подругу Элрик, но та продолжала бормотать во сне. — Эд, вернись... Я ведь... Ведь... — остановившиеся, на некоторое время, слёзы хлынули с новой силой. —... Люблю тебя... Эдвард остолбинел. О чем это она? Неужели болезнь на неё так подействовала? Или же... Лицо парня резко сменило оттенок с нормального, на ярко-красный, а сердце начало биться быстрее. Такого от точно не ожидал от Уинри. Взяв себя в руки, Эд прикоснулся губами к тыльной стороне ладони Рокбелл. — И я тебя. — смущенно пробубнил тот. Поднявшись на ноги, Эдвард наклонился к лицу девушки и не торопясь, накрыл её губы своими. Он прекрасно осознавал то, что Уинри ему не ответит, но всё равно был счастлив просто быть настолько рядом. Вдруг, слёзы голубоглазой остановились, а тяжелое дыхание сменилось на более ровное и спокойное. Эд довольно улыбнулся и убрал прилипшие ко лбу волосы девушки. — Вот дурёха...