Тьма внутри меня

Он не привыкнет. Он просто не сможет вновь войти в эти двери, и испытать тот же самый восторг от величественного, и такого родного Хогвартса. Каждый угол, каждый лестничный пролет, каждый класс ассоциируется с болью. Потери, которые не вернуть. Гарри понимал, что не закончив обучение, он не сможет воплотить в жизнь мечту о работе мракоборцем, однако это была скорее вынужденная мера. Была бы его воля, он не стал бы возвращаться. Однако правила есть правила, и ему пришлось побороть скользкий и холодный страх возвращения в эти стены. И вот он здесь. Стоит как вкопанный перед дверьми Большого Зала не в силах сделать еще хоть один шаг. Боль сопровождает его повсюду, нависая облаками грусти, тяжелым якорем утаскивая его на дно. После событий прошлого года пришло понимание того, насколько незначительно это все: образование, которое ты имеешь, материальное положение, известность. Это так ничтожно. В один прекрасный момент все эти понятия стираются. Остаешься лишь ты. Один на один с опасностью, один на один со смертью. Но война закончилась. Лорд Волан-де-Морт пал. Мир волшебников избавился от гнета узурпатора, нужно жить дальше. Дамблдор мертв. Фред мертв. Тонкс, Люпин.. Можно перечислять бесконечно. Мир не будет прежним. И он сам никогда не сможет стать прежним. От столь тяжелых дум его отвлек строгий голос Гермионы: - Прямо сейчас вы пройдете в Большой зал, где Распределяющая Шляпа определит вас на тот или иной факультет... Нет, не стоит трогать это!... Проходите, не задерживайтесь!.. В этом году она была назначена старостой школы среди девочек. Гарри даже не сомневался в том, что выбор может пасть на кого-то другого. Глядя на счастливую Гермиону, которая усердно скрывала улыбку под строгими замечаниями в адрес стайки напуганных первокурсников, он вдруг понял, что этот год, все же, обещает быть запоминающимся. Встретившись с ней взглядом, он кивнул и улыбнулся. Внешне она оставалась все той же Гермионой, такой родной, с пушистыми кудрями и глубоким взглядом карих глаз. Но Гарри знал, что ей, так же как и ему, тяжело далось решение вернуться в Хогвартс. Она держалась гораздо лучше его. Ничто не выдавало ее переживаний. Но Гарри знал ее слишком долго и слишком хорошо, чтобы не заметить, как уже пару раз за этот вечер ее глаза начинали подозрительно поблескивать. Как дрогнула ее рука, прежде чем открыть двери Большого Зала. Гарри знал, что они еще не раз проведут вечера за тяжелыми воспоминаниями, рвущими на мелкие кусочки начавшую немного заживать душу. Он, и два самых важных человека в его жизни - Рон и Гермиона. Но это потом, а сейчас он не хотел отвлекать ее от обязанностей, и просто шагнул вместе с потоком студентов в Большой Зал. Найдя глазами рыжую растрепанную шевелюру, Гарри направился к гриффиндорскому столу. Рон сидел подперев голову кулаками и рассматривал первокурсников. - Они такие маленькие Гарри. Неужели мы тоже были ростом с табуретку? Мне кажется нет. Этого просто быть не могло. Боже, ты посмотри, они же крошечные! Гарри усмехнулся. Как же ему этого не хватало. Добродушной болтовни ни о чем и обо всем. Профессор МакГонагалл встала и весь зал замолк. После смерти Дамблдора она была назначена на пост директора Хогвартса. Было видно, что она чувствует себя немного не в своей тарелке. Однако всего на мгновение. Затем она приветливо улыбнулась, и сеть морщинок покрыла уголки ее глаз и губ. Она начала произносить до боли знакомую вступительную речь. Затем началось распределение по факультетам. В этом году было на удивление много первокурсников и это не могло не радовать. К Гриффиндору присоединилось 8 новых студентов, к Когтеврану - 9, к Пуффендую - 5, а к Слизерину - 6. Усевшись на места новоприбывшие члены начинали знакомиться как друг с другом так и с ребятами постарше. Все шло своим чередом, пока вдруг МакГонагалл, вместо привычного приглашения к столу, попросила у всех внимания: - Согласно правилам Хогвартса, чтобы поступить на 6-ой курс, студент обязан закончить предыдущий курс с подобающими оценками и успешно сдать С.О.В. Однако в этом году мы решили сделать исключение. К нам присоединится еще один студент, вернее студентка, которая до этого не могла начать обучение в Хогвартсе в силу некоторых обстоятельств. Дашиэль Блэк, прошу вас подойти ко мне, чтобы Распределяющая Шляпа выбрала для вас факультет, на котором вы будете обучаться. В зале повисла тишина. Это первый в истории Хогвартса подобный случай. Двери главного зала со скрипом распахнулись. В дверном проеме стояла худощавая девушка. Она испуганно металась глазами с одного стола на другой. Было видно, что ей страшно и неловко от такого внимания, прикованного к ней. Но собравшись с духом и выпрямив спину она зашагала к Шляпе. Темные волосы цвета горького шоколада обрамляли бледное изящное лицо и спадали мягкими волнами почти до самого пояса. Мягко ступая, будто скользя, она торопливо двигалась к МакГонагалл. Кипельно-белая рубашка отлично подчеркивала черты ее лица - густые темные брови, пухлые малиновые губы и теплые глаза карамельно-янтарного цвета. Взгляд из-под пушистых ресниц был прикован к Шляпе. Черный брючный костюм смотрелся на ней на удивление женственно, очерчивая осиную талию и притягивающие взгляд бедра. Нельзя было не отметить, что одета она была со вкусом. И, судя по недовольному шепоту откуда-то из-за слизеринского стола, это заметил не только Гарри. Пенси Паркинсон злобно провожала ее взглядом. Гарри не знал, услышала ли девушка этот недовольный шепот, но взгляд ее не дрогнул. Она уже стояла рядом с профессором МакГонагалл, нерешительно сжимая и разжимая пальцы. Гарри показалось, что есть в ней что-то знакомое. Что-то, что он уже видел, и не раз. Дашиель Блэк... Он с грустью подумал о Сириусе, и том, что эта девушка, возможно его родственница. Скорее всего именно так, и поэтому Гарри заметил в ней некую схожесть. Нужно обязательно поговорить с ней, разузнать о Сириусе. Сев на табурет девушка вцепилась в него дрожащими руками. Она была так испугана, а Шляпа никак не могла определиться. По эмоциями на лице девушки Гарри понял, что Шляпа ведет с ней диалог. Эта девушка чем-то располагала к себе. Возможно теплым взглядом и таким трогательным волнением. Но Гарри не оставляло странное ощущение беспокойства. Возможно ее переживания просто передались и ему. Гарри вдруг захотелось, чтобы она попала на Гриффиндор. Захотелось успокоить ее, приободрить. А еще расспросить о Сириусе. Девушка вдруг подняла глаза цвета янтаря и Гарри на мгновенье увидел в них ужас. Лишь на краткий миг он проскользнул в ее взгляде и Шляпа произнесла: "Слизерин".