«Fortes fortuna adjuvat»

Дима смотрел на чуть покрасневшие губы Егора и никак не мог понять, почему этому мальчишке так не везет. Молодой, жизнерадостный паренек, у которого было почти все, что дарило надежду на что-то большее, чем просто одноразовый перепих. Не глупый, умеющий проявлять инициативу и думать прежде, чем что-либо говорить. Но не везло, как есть. — И что ты думаешь с этим делать? — Дима сделал глоток горячего чая и прикрыл глаза. — Ничего, — ровно ответил парень, ковыряя маленькой ложечкой теплый бисквит. — Буду и дальше плыть по течению и принимать то, что он мне дает. — А поговорить с ним? Предложить более обстоятельные отношения? — Диме стало еще обиднее, словно это его, а не Егора, использовали уже больше года без намека на что-то серьезное. — Он ведь не женат? — Тут как в сказке, — Егор улыбнулся, привлекая внимание к своим тонким и таким ярким губам. — Взрослый мужчина с определенным статусом, обходительный и в какой-то степени правильный. Не придраться. Но ему так легче: ни тебе совместного быта, ни лишних разборок, ни отношений, из которых вытекает очевидное признание своей привязанности. — Ему удобно, а тебе? — на столе завибрировал телефон, и Дима улыбнулся против воли. — Я иногда завидую тебе, — Горя подпер подбородок ладонью, улыбаясь так же искренне и тепло, как умел только он. Ранимый, принимающий все таким, какое оно есть, и ни капли не желающим делать себе больней. Лишь изредка, когда выговаривался Диме, потому что припекало и становилось необходимостью поделиться всем, что копилось в его голове. — Не завидуй, Горя, — мужчина потянулся через стол и потрепал парня по тонкому плечу. Портить прическу не позволила бы совесть, что и как он сам восхищалась красотой этого, казалось бы, неземного ангела. — Он или влюбится в тебя рано или поздно, или ты наконец встретишь того самого, от которого будет щемить сердце, а он в ответ будет рядом. Всегда. — Оно и так щемит… — Егор мотнул головой и сжал губы. Длинные пряди рассыпались по плечам. — Я через пару недель заскочу к тебе на прием. Дёсны болят. Но сейчас времени нет совсем. Потому что работа и семья. Неблагодарная и в какой-то степени — дикая. Как можно не любить и не ценить того, кто прикладывает столько сил в таком раннем возрасте? Всего-то двадцать два, а за плечами уже несколько выставок, подписанный контракт и сотрудничество с далеко не последними людьми их богемного мира. Горя был прекрасным молодым художником. Легким, чувствующим и творящим по наитию, а не указке кого-то сверху стоящего. Он писал так, словно был влюблен в каждый штрих, каждый оттенок и легкую крошку, когда обламывался очередной кончик заточенного карандаша. Дима видел его за работой и потому был так уверен в своих мыслях относительно парня. Даже образ был соответствующим: тонкий, с плавной жестикуляцией и мягкими шагами. Горя не был писаным красавцем, но обладал удивительной внешностью, которую было невозможно забыть. Длинные светлые волосы, вьющиеся на самых концах, глубокие карие глаза, тонкие губы и совершенно очаровательно вздернутый носик. И ни капли жеманства или манерности, только простота в жестах и мимике, только улыбка и чуточку грустный взгляд. Такой, который бывает исключительно у одиноких людей. Диме хотелось помочь. Хотелось подарить этому парню тепло и заботу, в которой так нуждался Егор. Молодое дарование боготворили, но мало кто понимал его настоящую натуру. Потому что никому это не нужно: обременять себя чужими заботами. А тот, некий сказочный принц, которого и любил Егор, хоть и был чуточку ближе, все равно оставался где-то далеко и без намека на откровенную близость. Секс — это еще не гарант доверия и понимания. Всего лишь постель и временное чувство уединения с тем, чье тело было в досягаемости, а душа — под бесчисленным количеством печатей и замков. *** Дима не был сводником и никогда не относил себя к тому типу людей, которым было необходимо участвовать в чужой личной жизни. Но здесь хотелось помочь. В ситуации с Егором не было чего-то странного или невнятного. Просто молодой парень, влюбленный в мужчину старше себя, которому был нужен только секс и лишь какое-то жалкое подобие свободных отношений. Это был его выбор и его право, как и желание Егора не отступаться от этого человека. Любовь не всегда бывает открытой и взаимной, но бывает очень настойчивой и жестокой. Особенно, когда нет той самой взаимности, от которой спирает легкие. Как у них с Владом. Доронин не был изначально геем, как и сторонником подобных отношений. Да, признавал, но не стремился быть частью этого мира. Он и сам не раз признавался, что его покорили Димины глаза и уже после — сам Константинов, с которым было легко и просто, без каких-либо объяснений и затратных умозаключений. Они просто встретили друг друга и поняли, что нельзя отпускать. Ни себя от этого человека, ни свою судьбу, что так уверенно столкнула их лбами. В результате этого у них появилась общая сосна, туалетная вода и новая жизнь, где были только они вдвоем. И это согревало. — Почему ты не отвечал на звонки? — Влад стоял у плиты, следя за тем, чтобы сторона блинчика не подгорела, приобретя слишком темный цвет. — Я звонил несколько раз в твой обеденный перерыв. Дима прикусил изнутри щеку, разрываясь от двух совершенно противоположенных чувств. С одной стороны, его возбуждал вид Доронина, который готовил для него любимые блинчики, а с другой — беспокоил тот факт, что Константинов замкнулся в себе после разговора с Егором, решив позвонить только в конце рабочего дня. И как объяснить это любимому, Дима попросту не знал, но поделиться хотелось. — Я сегодня встретил знакомого, — Дима стянул один блинчик и тут же шикнул, обжигая пальцы. — Снизу бери, — хмыкнул Доронин, а затем резко выключил плиту, обернулся и строго посмотрел на Диму. — Ты был с ним, когда я звонил? — Ревнуешь? — Диме вдруг стало смешно. — Немного, — Влад отвел взгляд, но затем расслабился и снова посмотрел на своего парня. — Просто я не понимаю, почему ты не ответил на звонок. Просто ответил бы и сказал, что перезвонишь. Но не так, как это сделал ты. — Прости, — Дима поднялся со стула и подошел вплотную к Владу, укладывая свои руки на массивные плечи капитана. — Знаю, что поступил неправильно, но прервать разговор с Егором просто не мог. Ему нужно было почувствовать себя нужным и понятым, поэтому я не ответил. — Кто он? — Владу не понравилось то, как Дима отзывался о другом парне. — Просто хороший знакомый. Я учился вместе с его сестрой, а потом она познакомила нас, думая, что этим сбагрит своего мерзкого родственника на такого же гея, как и он сам. — Настолько мерзкий? — улыбнулся Влад. — Настолько удивительный, что я прекратил общение с Лизой и просто подружился с подростком, которому нужен был друг, — Дима фыркнул и потерся носом о колючий подбородок Влада. — Горя младше меня на семь лет и как бы я не восхищался этим парнем, никогда даже не допускал мысли переспать с ним. — Почему? — руки Влада огладили спину и спустились ниже, сжимая и притягивая ближе. — Я не такой ценитель красоты. Горю нужно беречь, заботиться о нем… Не только видеть в нем что-то невероятное, но и уметь жить с этим обстоятельством. Я так не умею, — Дима потянул Доронина в сторону зала. — А как же блинчики? — Влад едва сдерживал смех, но послушно опустился на диван, протягивая руки к любимому. — Подождут, — Дима опустился на колени перед мужчиной. — Сначала ты, потом все остальное. — М-м-м… Дима не пытался улизнуть от разговора, просто возбуждение пересилило. Видеть Доронина у плиты, смотреть на его размеренные движения, ощущать его заботу на себе — это было слишком. Хотелось всего и сразу, но сначала минет. Помнится, и началось у них с короткого поцелуя и неожиданного минета в исполнении озабоченного зубного. Именно так Дима окрестил себя после их первой близости, правда, потом и вовсе про это забыл. А сейчас отчего-то вспомнилось и захотелось повторить. Поэтому руки настойчиво сдернули домашние брюки, а пальцы зацепились за широкую резинку трусов. Дима не стал медлить: сразу вобрал головку в рот, мягко сжимая губы в плотное кольцо. Опустил голову ниже, насадился почти до самого основания, утыкаясь носом в теплый лобок и осторожно сглотнул. Доронин ожидаемо вздрогнул и едва слышно застонал. Пальцы запутались в коротких русых прядках, надавили на затылок, и Дима с удовольствием продолжил, ощущая себя таким счастливым в этот момент, словно это не он, а ему делали шикарный отсос. Или он просто чувствовал и за Влада тоже? Ощущения-то все равно делились на двоих, так что… *** — Солнце, ты же знаешь, что я здесь полный профан, — Влад лениво перебирал короткие пряди на Димином затылке, рассматривая солнечные переливы на стеклянных гранях люстры. Утро выходного дня, почти обед, а они даже не стремились вылезти из постели. Дима все-таки рассказал о своем знакомом и его ситуации, поделился своими мыслями и желанием помочь, и даже признался, что хочет не просто услышать мнение Влада, но и получить от него совет. А у Доронина голова кругом. Потому что после минета был полноценный секс, недолгий перерыв и снова близость, только уже размеренней и глубже. Куда-то в самое сознание, где пульсируют совсем иные желания. Владу хотелось помолчать, посмаковать и, возможно, повторить еще раз. После разговоров о ком-то другом хотелось заклеймить Диму собой. Хотя на нем и так не было живого места: все зацеловано, облизано и даже чуточку покусано. — Я знаю, — Дима блаженно прикрыл глаза, утыкаясь носом в его плечо. — Просто кого мне еще слушать, как не тебя? — Позвони Сергею, — Влад даже подскочил на постели, окончательно сбрасывая сонную негу. — Вот он точно даст дельный совет! — Ты лентяй, Доронин, — фыркнул Дима, снова утягивая мужчину себе под бок. Идея была хороша как минимум тем, что Дима мог спокойно обсудить этот вопрос с более опытным человеком. И не для того, чтобы вмешаться и как-то повлиять на чужую жизнь, а для того, чтобы самому понять. Ему еще не раз предстоит общаться с Егором, выслушивать его мысли и желания, а это нужно было понимать. Дима не хотел быть просто слушателем, ему хотелось развивать тему, принимать в ней полноценное участие и даже делиться своим мнением. Потому что Горя был его другом, достаточно близким, чтобы переживать о нем. Где-то валялся телефон, но Дима позвонит только ближе к вечеру. А ночью позвонит Егор и попросит приехать. *** Разговор с Димой хоть немного, но все же принес успокоения. Правда, все же укололо маленькой иголочкой зависти, когда у Димы завибрировал телефон. Он был знаком с Владом лишь заочно, по разговорам, но искренне был рад за своего друга, у которого жизнь сложилась на порядок лучше его собственной. Хотя Егор не жалел себя, просто не чувствовал того полноценного счастья, которое он себе представлял. Вот и сейчас, когда они попрощались с Димой и тот убежал на работу, Егора встречал знакомый внедорожник почти у самого входа кафе. Где-то в груди разлилось тепло от мысли, что его ждут и желают провести с ним какое-то время. Но уже в салоне авто приходит совсем иное чувство. Что-то сродни вселенской потере, когда тот, кого ты искренне любишь, смотрит на тебя почти пустым и безжизненным взглядом. Сухим, лишенным тех самых ярких эмоций, что плескались в глубине Егоровых глаз.