Дворецкий, доктор и убийца заходят в бар

Бар шикарный. Не придорожная забегаловка и не место, где коротают вечера офисные работники или управляющие корпораций, а заведение для истинных ценителей культурного досуга и поклонников старомодной неброской роскоши, баснословно дорогих сигар и коллекционного алкоголя. Никаких завитушек, никакого пластика, никакой позолоты, ничего кричащего: только потёртая кожа, полированное дерево, массивная мебель, строгие прямые линии и приглушённый свет. Персонал носит кашемир и шёлк, никаких декольте, мини и шпилек. Это мир сшитой на заказ одежды и уюта за многие тысячи долларов, в котором сложно удивить красотой и стилем, но компания за угловым столиком выделяется даже на фоне постоянных клиентов. Мужчин можно прямо сейчас снимать для рекламы скотча и образа жизни, недоступного тем, чьи семьи сколотили свои состояния позже восемнадцатого века. Высокие, подтянутые, небрежно элегантные: пара голубоглазых брюнетов, которые могут сойти за братьев, и изящный мужчина постарше, которого совершенно не портит седина. Они излучают ауру силы и уверенность врождённой властности. Официантке приходится три раза напомнить себе, что нельзя пялиться на клиентов, только украдкой любоваться и надеяться, что это импозантное трио заглянет ещё раз. Они пьют односолодовый Macallan*, разговаривают тихими голосами и не обращают никакого внимания на окружающих. Всё, что ей удаётся понять, подавая на стол очередную бутылку, это то, что у мужчин проблемы. Хотя какие проблемы могут быть у таких красавцев? – …и эта невыносимая вечная самодеятельность и инициативность! Считает себя самым умным. Будто я неясно объяснил, что его задача – всегда слушаться дядю Эобарда, и всё будет путём! – Да какой из тебя дядя? – А сам-то? Ты Оливера вообще, можно сказать, не опекаешь! – Как же, как же! Да я рядом с маленьким зас… с Оливером с тех пор, как он пешком под стол ходил. Или ты будешь отрицать ценность личного примера? – Ты чуть не пристукнул его. Лично, безо всякого примера. – Всё, что нас не убивает, делает нас сильнее. И это не я придумал, прошу заметить. Да, у меня экстремальные методы воспитания молодёжи, ну так я и сам учился в Лиге Убийц, а не в Лиге Нянек. Ты тоже не от большой любви ездишь кругами вокруг Барри. – А вот это было подло, Мальк! – Про любовь? И не зови меня этой… кличкой. – Про езду кругами. – Мальчики, не ссорьтесь. Я-то думал, что мы уже благополучно миновали этап взаимных подколок. – Альфред прав. Прости, Эобард. Вот Альфред у нас безупречный образец отношения к подопечному. Предлагаю нам с тобой равняться на него. – Выпьем за это! – Мне, конечно, лестно, но если вы думаете, что мне никогда не хочется уронить на мастера Брюса что-нибудь тяжёлое, то вы ошибаетесь. – На такого уронишь, как же. – Можно хотя бы плащ дверью прищемить. – Вот потому-то мы на суперскорости в плащах не бегаем. – А кое-кто и вообще… – Малкольм! – Прости, прости, Альфред. Эобард, я честно больше не буду. – Будешь же, знаю я твою хитрую… – В прошлый раз я не говорил, что больше не буду, и не упоминал про «честно». – Можно подумать, твоё «честно»… – Мальчики! – А что сразу «мальчики»? Почему Оливеру, Барри и Брюсу можно, а нам нельзя? – Потому что кто-то же должен быть взрослым, Малкольм, я один эту роль не потяну. – Да понял я, понял. Кстати, Альфред, а Ра’с не может тебе помочь в трудном деле воспитания? Он опять бесится, потому что твой Брюс отказывается жениться на Талии. Хотя привлекать его опасно, конечно, он в последнее время что-то всё больше не в себе, я даже подозреваю, что он имеет виды на Оливера – для Нисы. И нечего ржать, Тоун, раз тебе повезло, что у Ра’са нет третьей дочки для Барри! – Я не над вами. Ра’с совсем ополоумел. Если он Нисе предложит твоего Олли, она же прибьёт обоих. – Ниса может, это факт. – Что за комиссия, Создатель… – Альфред, умоляю, только без русской классики! Как же всё-таки хорошо, что у нас не девочки. – Да, с девочками ещё хуже. У двойника покойного Уэллса с Земли-2 дочь-подросток, брр. – Кошмар! Я сам порой просто не могу смотреть без слёз, как Лэнс мучается со своим птичником. – Если вернуться к матримониальным планам, то я совсем не против идеи Ра’са. Мисс Талия не худший вариант, чтобы продолжить род Уэйнов. От неё, во всяком случае, так просто не сбежишь. – Может, пригласим Ра’са в наш клуб? Обсудите всё. – Предложение разумное, Малкольм, но, думаю, он ещё морально не дорос. Да и давать главе Лиги Убийц допуск к приватной информации о наших подопечных… Марта нас убьёт, если её мальчику будет не с кем играть. – Кстати, почему она сегодня пропускает? – Кларк повёл её в кино. – Да, всё-таки лучший друг мальчика – это его мама. Конечно, если её зовут не Мойра. – Не стоит так говорить о матери твоей родной дочери. – Вот потому что она мать моей родной дочери, я и знаю, что говорю. Кстати, Альфред, если ты так хочешь услышать в доме топот маленьких ножек, тебе самому стоит жениться, а не ждать милостей от Брюса. Без обид. – Да я сам об этом уже думал, но где взять время и силы? Один мастер Брюс выматывает хуже жены и пятерых детей. – Посмотрел бы я на тебя, если бы он ещё и бегал, как Барри. Я надеюсь, с возрастом мой хоть немного остепенится. – Я на это же уповаю! В конце концов, период разгульных вечеринок и наркотиков Оливер уже перерос. – Даже не мечтайте! К сорока годам всё становится только ужаснее. Они входят в полную силу и начинают считать, что всё знают и всё умеют. Представляете, мастер Брюс даже уверовал, что научился мне врать. – Да уж… большие детки – большие бедки. – Не вешай нос, Эобард, возможно, тебя разоблачат раньше, чем Барри дорастёт до своего мнения. – Да, точно, мы можем ещё и не дожить до того момента, как они окончательно распоясаются. Давайте лучше выпьем. – По последней, я уже не в том возрасте, чтобы приползать домой на бровях. – Твоё здоровье, Альфред! – И ваше! И за наши крепкие нервы – пусть остаются такими как можно дольше. – Пусть остаются! – Как тетива! – На этом очередное заседание Лиги Злонамеренных и Добродетельных Наставников объявляю закрытым. * The Macallan – шотландский бренд элитного виски.