Daughters of Eve

Женщины. Королевы Готэма. Сильные и опасные. Сложные и непостижимые. Великодушные и безжалостные. Многим из них случалось бывать моими спасительницами или пытаться меня погубить. Или и то, и другое одновременно. Я скрываю от них то Брюса Уэйна, то Бэтмена, и Найтвинг прав (хоть это и не его дело!): подобные тайны не способствуют здоровым отношениям. Но людей, подобравшихся слишком близко, занявших место в моём сердце, всё равно слишком много – для человека, который стремится отгородиться от других. Быть чудовищем, наводящим ужас на других чудовищ, – дело одинокое. Но женщины всё равно оказываются рядом со мной в самые нужные моменты. Чтобы спасти. Или стать моей погибелью. Лесли, великая врачевательница тел и душ. Она смогла достучаться до осиротевшего маленького мальчика и хоть немного утешить его в его горе. Милосердная, но я лично не завидую тому, кто примет её милосердие за мягкосердечие. Или совершит грубейшую ошибку, сочтя её доброту признаком слабости. Иногда я думаю о том, почему отец женился на Марте Кейн, а не на Лесли. Наверное, он боялся оказаться недостойным, поэтому выбрал вариант попроще. Охотница, яростная и великолепная. И злая, как фурия. Беспощадная к себе самой. Что бы ни было между нами раньше, она примчалась отбить у бандитов моё бесчувственное (да я чувствовал каждый перелом!) тело. Сильная – сильнее, чем сама себя считает. И храбрее многих. Её терзает отчаяние, но она может с ним справиться. Она способна удивлять, и я с нетерпением жду того дня, когда она будет готова раскрыться. Оракул, верная и мудрая. Моя смелая и удивительная Барбара. Я боялся, что она сдастся, сломается внутри и станет беспомощной. Как же плохо, оказывается, я её знал. Она отбросила то, что стало для неё недоступным, – и только она сама ведает, чего ей это стоило. Она нашла в себе силы возродиться, восстать в новом качестве, использовать другие свои таланты. Её голос – моя путеводная нить во мраке самых кромешных ночей. Она открывает для меня запертые двери и зажигает свет. Харли Квинн – мартовский заяц с бейсбольной битой. Безумие может быть чертовски последовательным. А ещё болезненным – прежде всего для неё самой. Она точно из тех, кто не отказался бы станцевать макабрический танец на моём трупе. Или нет. Ведь когда меня не станет, ей будет не с кем поиграть. Скучать по мне она будет искренне, в этом я не сомневаюсь. Жаль, что она попала в лапы Джокера и любит его со всей силой своего искалеченного сердца. Но вправе ли я судить о чужих сердцах или чувствах? О том, что она скрывает за своим шутовством? Каждый раз, когда удаётся оторвать её от Джокера и отправить в Аркхем, я питаю ложные надежды, что ей там помогут. Будто я и правда верю, что это место может хоть кого-то излечить. Ядовитый Плющ, не растение – змея в зелёной листве. Она любит подчинять, затуманивать головы – и это делает её моим естественным врагом, потому что превыше всего я ценю свободу воли и способность независимо мыслить. Она хочет видеть вокруг себя только безропотную траву, в которую и превращает людей. Но я знаю её секрет: люди пугают её. Она боится, что однажды её чары не подействуют, и все увидят, что она слаба. Но я не испытываю к ней жалости, только презрение. Никогда не прощу ей Кларка, то, что она с ним сделала. Его мучает мысль о том, что он мог бы сотворить в таком состоянии, уж я-то знаю, какой сукой может быть его совесть. Только мне позволено контролировать Супермена – потому что он сам так решил и передал себя в мои руки. В Метрополисе тоже царят женщины, как бы мужчины – даже Лекс Лютор и Супермен – ни обольщались на этот счёт. Талия, моя невеста, к которой я не сватался. Ум острый, как сабля её отца, а губы мягкие, как мечта. Бунтовщица, которую не испугает и вся Лига Убийц, истинная Дочь демона. Лютор поступил как дурак, отдав ей свою корпорацию. Мечтаю увидеть, что случится, если он попытается вернуть своё детище обратно. Она говорит, что любит меня, и, возможно, даже сама в это верит. А я иногда верю, что она желает мне добра. Она достаточно мудра и терпелива, чтобы отступить, если это отступление в итоге приведёт её к достижению желаемой цели. Она готова ждать, а я никогда не смогу позволить себе забыть о том, что она ждёт. Талия не из тех, кого стоит сбрасывать со счетов или выпускать из виду. Лоис, миссис Кент, порывистая и решительная. Ей ничего не стоит при всех кинуться на шею Брюсу Уэйну, наплевав на то, кто и что может об этом подумать. Одна мысль о Лоис внушает мне надежду. Я отправил два подарка на их с Кларком свадьбу, и оба были только для неё. Супермен и так получил своё главное сокровище, пусть ценит. О чём она думает, что чувствует, провожая глазами красный плащ улетающего Супермена? Я не могу представить. Она слишком хорошо умеет хранить секреты, особенно собственные. Однажды я доверю ей и свои. И ещё есть она, запустившая коготки глубоко под мою кожу, которая оказалась не такой уж и дублёной. Сегодня я не чувствую себя вправе назвать её по имени. Она свободная и независимая, замечательная и необычная, с телом гибким, как её моральные принципы. Но в некоторых вопросах она несгибаема и не идёт на компромиссы. Она встала между разъярённым Бэтменом и его жертвой, чтобы спасти… Бэтмена. Я не жалею, что снял перед ней маску. Что бы ни случилось с нами дальше, это было правильное решение. На мгновенье я поверил, что она может быть… нет, не моей, но со мной. И краткую минуту полночи мы всё-таки были вместе. Когда-нибудь наша полночь продлится до рассвета.