Мы обязательно станцуем

Сидя в своей комнате, Марлин смотрела за тем, как по немного запотевшему стеклу скатывались капли дождя. Он обещал ей встретиться завтра, а она тайком от всех хранила его слова в своем сердце. Неповторимый прохвост Блэк умел удивлять. Девушка могла найти множество причин, почему ее сердце так живо рвется к нему, начиная от тонкого запаха парфюма и заканчивая фразами, которые способен придумать только он. Блондинка поднялась с подоконника, оставляя на нем плед, что никогда не заменит его объятий, и чашку горячего чая, не способного согреть так же сильно, как его поцелуи. Ее взгляд практически сразу упал на колдографии, на которых живо передвигались люди. Маленький тайные альбом, хранящий самые веселые и трогательные мгновения из жизни в Хогвартсе. На одной из них МакКиннон и Эванс весело отплясывали в своей комнате, немного перебрав с огневиски, на другой же был запечатлен неловкий момент очередного провала Джеймса. Она улыбнулась, проведя кончиками пальцев по таким живим изображениям, которые на несколько секунд возвращали ее в то время. Приятно и тепло становилось на душе, но когда взгляд упал на следующее колдо, внутри от чего-то все сжалось. Неприятное чувство тревоги медленно сжимало в тиски ее душу, заставляя слегка встряхнуть головой. На ней был изображен Сириус Блэк, который шутя, строил ей глазки. Девушка слегка поджала губы, беря в руки колдографию и сводя брови на переносице. Было ощущение, будто на ее плечи разом навалилась вся тяжесть гравитации. Марлин закрыла альбом, вложив в него выпавшее колдо, и перевела взгляд в окно. Немного подумав, гриффиндорка спешно переоделась и выскочила под проливной дождь, быстро продвигаясь под небольшими навесами. Сейчас вряд ли можно было кого-то встретить на улице — все попрятались по своим домам. Девушка промокла до нитки, но продолжала идти, слушая, как хлюпает под ногами вода. Чувство тревоги не мог перекрыть даже холод, от которого начало сотрясаться все тело и вот-вот должны были застучать зубы. Она скрестила руки на груди, осматриваясь по сторонам. Этот дом находился достаточно близко, но являлся настолько непримечательным, что раньше она бы никогда не сунулась туда, но в поношенном здании находилась квартира, в которой сейчас должен был находиться Сириус. Марлин толкнула дверь, которая оказалась открыта, и под шум дождя быстро прошла в квартиру, дернув ручку на себя и услышав громкий холпок. — Сириус, ты дома? — достаточно громко произнесла девушка, открывая дверь его съемной квартиры, местонахождение которой знали лишь двое. Но ответом ей стало только эхо собственного голоса. Непривычная и, казалось, абсолютно нереальная. Обычно в этом доме всегда звучат мотивы любимой рок группы, громких голосов или шагов хозяина этого помещения, но сейчас… Сейчас все было по-другому. Сердце болезненно сжалось, ком образовался в горле от волнения, но блондинка упрямо отгоняла все мрачные мысли как можно дальше от себя. Она вытащила из-за пазухи свою палочку, искренне надеясь на то, что ей не придется воспользоваться ей. Девушка прошла в соседнюю комнату, но там не было ничего, кроме полупустой бутылки какого-то маггловского алкоголя. Затаив дыханием, Марлин из-за всех сил напрягала свой слух, чтобы услышать хоть какой-то звук. И ей это удалось. Громкий стон, искрящийся болью, раздался на всю квартиру. Это было чем-то вроде спускового механизма. Марлин быстро побежала на источник звука, который находился на втором этаже. Запинаясь и переступая сразу несколько ступенек, она подобралась к двери и с силой толкнула ее. Немного ржавые петли противно скрипнули, пропуская незваную гостью внутрь. Девушка на секунду застыла, стоя на пороге, а после кинулась к лежащему на полу мужчине. Сириус лежал на каком-то старом ковре, который жадно впитывал его кровь, сочащуюся из ран. Глаза застилала пелена слез, а горло, словно кто-то сжал. Она рухнула рядом с ним на колени, судорожно стараясь понять, что делать дальше. В окно врывался холодный ветер, но ей было наплевать. Порывы ледяного ветра усиливали возникшую в теле дрожь. Девушка аккуратно уложила его голову к себе на колени, бережно убирая темные пряди с лица. Его грудь болезненно вздымалась от сиплого дыхания. — Открой глаза, Блэк! Открой немедленно! — кричала она, крепко сжимая пальцами ворот его окровавленной рубашки. — Сириус… Сириус, помнишь? Ты обещал мне танец! — Мэр… — его сиплый голос терялся в звуке ее бешено бьющегося сердца и сдавленных всхлипов. Он из последний сил приподнял свою руку, не отрывая взгляда от ее прекрасного лица. Белые пряди прилипли к коже, глаза покраснели от слезы, а улыбка была больше похоже на оскал, но она все равно оставалась самым прекрасным существом на всем мире, маггловском и магическом. И это лицо — единственное, что он бы хотел увидеть перед тем, как дыхание остановится, сердце прекратит свой бег, а глаза покроет туман, отправляя его в забвение. Сириус вымученно улыбнулся, едва приподняв уголки своих губ, и накрыл ее ледяную от страха ладонь своей, слегка сжимая ее уже практически не шевелящимися пальцами. — Мы обязательно станцуем на нашей свадьбе, МакКиннон, — его губы исказила болезненная усмешка, осталось недолго. — Ты узнаешь меня — я буду самым счастливым мужчиной в том зале… От его слов становилось только хуже, но Марлин выдавила из себя нервный смешок, вытирая ладонью слезы. Она наклонилась, оставляя на его лбу влажный поцелуй, содрогаясь от приближающейся истерики. — Не умирай, Блэк… Не вздумай умирать! — говорила она, внимательно гладя в черты его лица, но его сердце уже остановилось. Отстраненный взгляд смотрел в одну точку, хрипы стихли. Силы уже были на исходе. Она смотрела на него, в попытках вернуть его к жизни, услышать хоть одну фразу, даже если в нем будет слово «ненавижу». Марлин бы простила его за все, лишь бы он снова открыл глаза и усмехнулся. Но этого не происходило: он продолжал так же неподвижно лежать, глядя вверх своим слепым взглядом. Девушка дрожащими руками закрыла его глаза и положила голову ему на грудь, в котором была такая же тишина, как и в квартире. Даже дождь перестал хлестать о подоконник и притих. Она подняла взгляд, аккуратно проведя пальцами по его плечу. — Да, Блэк… Мы обязательно станцуем…